Кровь, магнолии и честь

— Проводить вашу даму в гостевой домик? — с полупоклоном добавил лакей.

— Что? — опешил Гай, — нет, конечно, мы приглашены на приём.

Теперь опешил уже лакей. На его смуглом лице сквозь заученную маску на секунду проглянул живой человек. И крайне удивлённый человек.

— Вы хотите идти в дом? Вместе? Прямо туда?

— Именно, — Коналла нахмурился, — что-то не так.

Лакей уже восстановил душевное равновесие и его лицо опять застыло в маске вежливой учтивости и всеготовности.

— Как скажете, господин, сюда, пожалуйста.

Гвейд лишь поджала губы, но промолчала. Гай нервничал. Они медленно поднялись по лестнице, и мажордом объявил об их прибытии:

— Гай Нердий Коналла и его спутница Гвейддан мап-Дальпи вай-Лиайни Дервендейл.

Они вошли в зал.

— "Если они сейчас опять начнут что-то намекать про Гвейд, я взорвусь" — подумал он.

Но взрываться не потребовалось. Гости оказались на редкость дружелюбны и вежливы. Никаких странностей и намёков, всё совершенно нормально. Гай терялся в догадках — что вызывает такую реакцию швейцаров и лакеев и почему только их?

Роскошь зала превзошла все ожидания Гая, несмотря на то, что за последние полчаса эти ожидания и заметно возросли. Уже по поместью и дворику было видно, что устроился Тавий с размахом. Но чтобы настолько. Полированные мрамор и лазурит, мозаичные панно, полированное дерево, кадки с живыми деревьями. Чёрт подери, Манкус, ещё три года назад ты был нищим студиозусом, радовавшимся назначению в захолустную армейскую часть как ребёнок, получивший конфету. Но как? Откуда?

Пока он размышлял над этой загадкой, гостеприимный хозяин представил их с Гвейд некоторому количеству уважаемых господ и прекрасных дам, лиц и имён которых Гай не запомнил, и предоставил его самому себе.

Гости медленно перетекали по залу, судача о том, о сём, Гвейд куда-то отбилась, и Гай неспешно дрейфовал в общем течении изредка вежливо кивая, односложно отвечая и делая умное и понимающее лицо.

Внимание Гая привлёк стоявший у одной стен лакей. Ну не совсем лакей. Но Гай был не в курсе как следует именовать лакея женского пола. Лакея? Лакейка? Лакесса? В конце концов какая разница. Вне зависимости от того как её полагалось называть, эту высокую и очень стройную девушку просто невозможно было не заметить. Она держалась совершенно неподвижно, как статуя, застыв навытяжку, и держа поднос с закусками на чуть отставленной в сторону руке. У неё была тёмная кожа на фоне белых стен и яркого освещения казавшаяся почти обсидианово-чёрной, большие агатовые глаза и отливавшие в синеву длинные волосы цвета воронового крыла, змеившиеся крупными кольцами. Черты узкого лица были неожиданно тонкими и аккуратными, как на кендийской гравюре.

На служанке была надета специфическая и весьма открытая версия ливреи — накрахмаленная блузка, довольно миниатюрный жилет с внушительным вырезом, узкие бриджи почти в обтяжку и белоснежные чулки до колена. Костюм в полной мере позволявший оценить все достоинства фигуры. Недостатки, наверное, тоже бы позволял, но по крайней мере на взгляд Гая таковых в её фигуре решительно не наблюдалось.

— Тоже обратили внимание? — прозвучало над ухом.

Гай обернулся. Рядом стоял полный, даже пузатый, господин в костюме из салатовой ткани в малиновый цветочек, вызывавшей у Гая ностальгические воспоминания о мебели в их гостиной в Старом Свете, и с кружевным шейным платком прямо-таки циклопической пышности. Губастое жирное лицо с глазами навыкате, погружённое в этот платок как засахаренная груша в крем, придавало невысокому толстяку просто поразительное сходство с жабой. Судя по всему, обращался к Гаю именно он, однако голодный взгляд толстяка не отрывался от девушки-статуи.

— Она поразительна... не находите?

— Ммм... — ответил Гай.

— Вот и я так думаю, — жабоподобный толстяк откровенно пожирал служанку глазами, — когда-нибудь я её куплю. О, я уж найду куда лучшее применение её достоинствам, чем делать из неё подставку для закусок...

Он вожделенно крякнул.

Гай ничуть не сомневался в богатстве и изощрённости фантазии старого жаба, но искренне надеялся, что погружённый в мысленное раздевание девицы тот не станет настаивать на продолжении беседы, так что начал было уже дрейфовать по залу дальше, когда толстяк заговорил снова.

— Вижу вам она тоже пришлась по вкусу. Это неудивительно. Проклятый Манкус. Я никак не могу уговорить его продать чертовку.

Внезапно он повернулся к Гаю и посмотрел ему прямо в глаза. Телеграфист вздрогнул. Похоже масштабы и глубины фантазий собеседника он всё-таки недооценил. Впрочем, толстяк почти моментально подёрнул свой взгляд задумчивой пеленой.

— И дело не в деньгах, — вздохнул он, — я предлагал ему втрое больше, чем девчонка на самом деле стоит. Манкус — сентиментальный иностранец. Ещё не привык. Но уже подаётся. Если мне только удастся найти его слабое место...

Он облизнул губы и снова вперился в девушку.

— Сами видите, это просто сокровище...

— В общем-то, — выдавил из себя Гай, — на самом деле меня куда больше привлекли закуски.

И он решительно зашагал к служанке, которая за всё это время даже не пошевелилась, хотя Гай мог поклясться, что она слышала в их разговоре каждое слово.

При его приближении девушка слегка поклонилась.

— Могу я предложить вам оливок, господин? Или андховерский копчёный окорок? Изысканный вкус с нотками дуба и весеннего дня...

— Весеннего дня?

— Так сказал поставщик, — Гаю показалось, что в шикарных глазах девушки заискрилась насмешка.

— Наверное, я возьму оливок, — на нотки весеннего дня Гай не решился, — мне кажется это просто ужасная работа, предлагать оливки...

— "Особенно когда на тебя пялятся всякие извращенцы, а ты даже пошевелиться не можешь", — добавил он про себя

— Вы совершенно правы, господин, — согласилась девушка, — наверное, я чем-то обидела повара...

Он оставил служанку и побрёл дальше, решив отыскать Гвейд. Ему отчего-то начало казаться, что за юными дамами в этом месте стоит приглядывать.

В равномерном движении толпы наметился небольшой водоворот. Источником возмущения оказался красивый высокий брюнет с тонкими усиками, маленькими щёгольскими полубакенбардами и гладко-зачёсанными блестящими волосами. На присутствовавших дам он производил примерно такое же впечатление, как фонарь на мотыльков. Даже Гай был вынужден признать, что новоприбывший — на редкость импозантный мужчина. Впечатление усиливали блестевшие на лацкане миниатюрные золотые веночки боевых наград.

И этот тип направлялся прямо к Гвейд! У Гая появилось неприятное ощущение, что добром это не кончится.

— "Ты что, ревнуешь"? — мысленно одёрнул он себя.

Старшина Гвейд была очаровательной девушкой, но не настолько чтобы Гай строил бы в её отношении какие-то глобальные и далекоидущие планы.

— Фегант Грилл, с вашего позволения — брюнет улыбнулся и поклонившись поцеловал Гвейд кончики пальцев.

Та заметно смутилась и даже чуть заметно порозовела.

— Мне очень приятно... Гвейддан... мап-Дальпи вай-Лиайни Дервендейл, можно просто Гвейд... — тут она окончательно впала в замешательство от собственной фамильярности и начала самым неуместным образом заливаться уже заметной краской, — ...то есть Гвейдан.

Брюнет галантно не заметил её смущения.

— Это мне очень приятно, госпожа Гвейдан. Вы, кажется, с Запада?

— Д...да. Из Острога. Это на Альвазе. Это такая река. Небольшая. На границе. Почти.

— Кажется, я что-то слышал о нём, — улыбнулся Фегант.

Гай крайне сомневался, что хоть кто-то здесь когда-либо слышал об этом заштатном городишке на краю света, но не мог отказать Гриллу в убедительности тона. Он сам чуть ему не поверил.

— Фегант, — вмешалась одна из обделённых вниманием остальных дам, — вы обещали рассказать нам об Атаке Тяжелых ал.

— Его превосходительство участвовал в Восточной Кампании, — не преминул уведомить Гая кто-то из собравшихся вокруг гостей.

— Это должно было быть ужасно, все эти жуткие борейские кавалеристы и их ручные дикари... Говоря, они рождаются с саблей в руке.

— Это преувеличение, мадам, — скромно улыбнулся Грилл, — борейцы, без всяких сомнений отличные наездники и фехтовальщики, но наши парни ничуть им не уступили.

— Уверена, вы и сами внесли в это немалый вклад!

— Ну что вы, не стоит преувеличивать мои скромные заслуги, — кокетливо смутился Грилл, — я лишь числился при штабе одной из ал, и моё участие в схватке никак нельзя было назвать решающим...

— "От скромности парень явно не умрёт" — раздражённо подумал Гай.

— Но замечу, — продолжил Фегант, — что я горд тем, что стал свидетелем одной из битв уходящего века. Думаю, это сражение может стать последним столкновением кавалерии в столь рыцарственной манере — сталь к стали, клинок против клинка. Новые винтовки и митральезы всё изменили.

— Не думаю, что это вас огорчит, — хохотнул один из мужчин, — с пистолетом вы ничуть не менее искусны, чем с клинком.

— Без ложной скромности предположу, что даже больше, — кивнул Фегант.

— Ещё бы, — с выраженным подхалимажем в голосе воскликнул ярко одетый молодой человек, — за двенадцать дуэлей вы не получили ни царапины...

— Чего нельзя сказать о моих уважаемых противниках. Но это было просто везение.

— Не может быть, если это везение, то где же тогда искусство?

Зал оживился дружным смехом.

— Кстати говоря о пистолетах, когда я был на Севере, — последнее слово Фегант произнёс с некоторым холодком, — я встречался с господином легатом Локкетом на его фабрике, и он продемонстрировал мне пару новых моделей, которые я планирую закупить для нужд нашего ополчения...

Фегант бросил взгляд на Гвейд. Та уже справилась с первым смущением и теперь с интересом слушала беседу.

— Но не думаю, что нашей очаровательной гостье с Запада будет интересно слушать про все эти чисто мужские игрушки.

— Ну отчего же, — улыбнулась Гвейд.

Гай, в отличие от Феганта, был в курсе, что старшина Гвейдан была едва ли не единственной в Остроге подписчицей оружейных каталогов, не считая механика Ральса Демизы, но тот выписывал чуть ли не все технические журналы, которые только можно было достать в этой глуши.

— Никогда бы не подумал, — удивлённо приподнял бровь Фегант, — но с другой стороны, вы же с Запада. Там все помешаны на оружии.

— Там это просто необходимость.

— Здесь тоже, — заметил Грилл, — мужчина должен быть всегда готов защитить честь свою и своей дамы. Кстати...

Фегант повернулся и нашёл взглядом Гая.

— Дон Коналла, если не ошибаюсь? Надеюсь, вы не против, что я завладел вниманием вашей спутницы?

— Никоим образом, — выдавил из себя Гай.

— Тогда вы не станете возражать, если я приглашу её на танец?

— Но... — охнула Гвейд, — я не... не слишком хорошо танцую...

Гай был бы удивлён, если старшина вообще умеет это делать. Она родилась и выросла в пограничной глуши, да ещё наполовину туземка. Её представление о танцах вполне могло оказаться довольно оригинальным.

— Это совсем не сложно, вот увидите, — Фегант подхватил её под руку и повлёк в центр зала.

— Не переживайте, — прозвучал под локтем знакомый голос.

Гай обернулся и увидел всё того же жабоподобного господина в салатовом одеянии в малиновый цветочек.

— Фегант любит покрасоваться в обществе дебютанток, — жаб протёр кружевным платком свой массивный складчатый затылок, — но дальше этого он обычно не заходит. Порезвится и бросит. У него богатый выбор...

Тут Гай ничуть не сомневался. Фегант Грилл явно был местным светским львом общегородского масштаба, и дамы бегали за ним целыми прайдами.

— ... с другой стороны, если он начнёт её целовать, то вам уже стоит насторожиться, возможно его намерения приобрели более серьёзный характер.

— Спасибо за совет, — холодно сообщил Гай.

— Кстати, — не отставал толстяк, — я так понял, вы с Манкусом — старые друзья?

— В какой-то мере...

Телеграфист ощутил грядущий подвох. И не ошибся.

— Если вдруг вам представится возможность поговорить с ним... ну о той... рабыне, — толстяк алчно облизнулся, — может вы могли бы...

— Не думаю...

— Просто имейте в виду, что моя благодарность в этом случае не замедлит последовать. В любой желаемой вами форме.

Единственной желаемый Гаем формой благодарности со стороны этой толстой жабы было её полное отсутствие. Но сообщать ему об этом Гай всё же не счёл нужным.

Тем временем Гвейд демонстрировала недюжинную ловкость, грацию и умение схватывать на лету. Со стороны она даже производила впечатление не столько неумелой, сколько чуть неуклюжей от смущения. Фегант определённо наслаждался процессом обучения, попутно шепча ей что-то на ухо. Гай искренне надеялся, что это был всего лишь ритм "раз-два-три".

Оркестр взял паузу, и Фегант галантно поклонился партнёрше. Гвейд выглядела довольной и слегка раскрасневшейся. Со стороны сбившихся в кучку поклонниц Грилла доносилось лёгкое электростатическое потрескивание и тянуло арктическим холодом. Ну или Гаю это показалось...

— Вы мне солгали, Гви, — хитро улыбнулся выпрямившийся Фегант.

Гвейд застыла с огорошенным лицом и даже чуть приоткрытыми губами.

— "Гви?!!" — пронеслось в голове Гая, — "он уже зовёт её Гви? Какого чёрта!!!"

— Вы отлично танцуете, — с усмешкой закончил Грилл.

— Ну... — потрясённое лицо Гвейд восстановило некоторую живость.

— И я рассчитываю на компенсацию с вашей стороны за эту маленькую неправду...

Фегант определённо что-то задумал. Но Гай слишком поздно начал подозревать что именно.

— Я с радостью... — пролепетала Гвейд, похоже ещё не понимая, к чему всё идёт.

— Думаю поцелуя мне хватит, — подытожил брюнет, лёгким движением отбросив назад спадавшую на лоб прядь.

— Чт... — только и успела выдохнуть старшина, прежде чем оказалась в его объятиях.

Лишённая опоры челюсть Гая едва не с лязгом рухнула вниз, не достигнув пола лишь в силу анатомических ограничений. Со стороны прайда фегантовых поклонниц донеслись грозовые раскаты, треск сталкивающихся льдин и вой бурана...

— От всей души соболезную, — прозвучал над ухом голос жабоподобного толстяка.

Гай ничего не ответил.

Медленно и как-то не слишком уж охотно высвободившаяся из загребущих лап Феганта Гвейд ошарашенно моргала.

— Это было так... так... неожиданно, — наконец выдавила она, нервно поправляя причёску.

Фегант ещё раз молча поклонился, не переставая улыбаться, и отошёл в направлении грозово-ледяных поклонниц.

— Гвейд, это было просто неприлично... — прошипел ей на ухо Гай, подобравшись ближе.

— Но... может у них здесь так принято, — с неуверенностью пробормотала та, с надеждой оглядываясь по сторонам, — а где Манкус? Надо бы у него спросить не было ли всё это слишком... вольным?

Гай фыркнул.

— Держись рядом со мной, пожалуйста.

Честно говоря, что делать и как себя вести в этой ситуации он представлял себе не слишком хорошо — в бытность студентом ему не особо приходилось вести светскую жизнь, и в отношении некоторых этикетных деталей он был не слишком хорошо осведомлён. В общем идея поговорить с Манкусом показалась и ему вполне уместной.