Хроники Хронодырявого мира

Берём мешки, а они как тамошние, выходим в Окно, оно за нами закрылось. Один хронодыркин с нами, возле места, где Окно было, с рацией остался, чтобы запрос на Окно послать, ежели что. Выходим мы на поле боя в начале ночи, темно, местным ничего не видно, а нам в очках как днём. Смотрим — за лесом луг, по лугу тянется грунтовая дорога, перпендикулярно ей линия окопов, вокруг неё воронки от снарядов, трупы наших валяются, на краю леса две разбитые сорокапятки. А на лугу трупы немцев, и два бронеавтомобиля ихних ещё дымятся. Видно, что фрицы здесь нарвались на сопротивление, отошли, вызвали артиллерию с миномётами и раздолбали наших издалека, а потом прошли сквозь оборону и дальше рванули.

Вот ходим мы по лугу, собираем, что можно, винтовки там валяются наши и немецкие, целые подбираем, повреждённые не трогаем. И не понимаем, почему нас аж шестьдесят выпустили туда, где и шестерых было бы много, там за ночь и один человек бы справился. А как начинаем жмуриков обыскивать, куски разорванных взрывами трупов ворочать, карманы им выворачивать, снимать с них боеприпасы, часы, деньги и прочее, кроме документов и жетонов — некоторые из нас блевать начали с непривычки. С кого-то даже одежду сняли, которая не повреждена и не изношена. От сорокапяток снаряды сволокли, среди немцев нашли два целых пулемёта. Гранат несколько. Кто значки, а тем паче награды нашёл — сразу на себя нацепил, уж это каждый себе оставляет. Кому-то даже пистолет в кобуре достался. Много нас было, быстро мы справились.

А как вернулись, как трофеи в Окно затащили — вот тут и началось! Оказывается, хронодыркин с рацией, в которой локация, не просто так сидел, он нас лоцировал, кто блевал, а кто нет. И с возвращением быстренько нас разделили, всем блевунам объявили, что Хронодыра в услугах негодных трофеесборщиков не нуждается, нет им больше хода в Варианты, разве что если разбогатеют и платный вход на хроносафари купят. Хорошо, что я не блевал! Из десяти шестёрок осталась половина.

— Жестоко...— вставил гость.

— Зато я прошёл такую проверку! — ответил Стрелков и продолжил:

— Вот и стали мы похаживать по ночам, подойдём лесом к дороге, а по ней немцы ездят. Сперва они непуганые были, и по ночам ездили. Заляжем, постреляем из "свет" с глушителями, они и валяются, не понимают, кто это их мочит. Ручник и ППД у нас тоже с глушителями, по дальним мишеням из ДП, по ближним из ППД. А потом — если всех перещёлкали, подходим и барахло собираем, а если фрицев много, то уходим сразу, как только у них начинается что-то организовываться. Нам хорошо, мы ночью видим, они — нет. Вот так и насобирали всякой всячины, как-то раз целый грузовик трофеями набили, на просеку вывели и Окно перед его носом открыли.

Вот и мундир, что на мне, я добыл по случаю — ехал оберст на "опеле", впереди него мотоцикл, а за ним "ганомаг" с пулемётом. Куда-то ночью его несло. А мы сидели с вечера в лесу у дороги, локатором по окрестностям шарили, не поедет ли кто для нас доступный. Как эти подъехали, мы и начали Игру — один по мотоциклистам, я по "опелю", третий по БТРу. Тишина, немцы ничего не слышат, мотоцикл кувырком, "опель" колесом на обочину. А "Ганомаг" тормознул, там немцы во все стороны смотрят, кричат своё "вас? вас?" наш по ним из ручника диск и выпустил. Они цвирканье пуль услышали, поняли, что по ним из бесшумного оружия лупят, и сразу высыпали из машины. А которые к пулемёту рванули — тех из "светы" наш снял. Из "опеля" выскочил мой мундир, и удирать, в лес, да прямо на меня. Пьяный был оберст. Мне посчастливилось его под козырёк приголубить, чтобы трофей не повредить. А немцы залегли, по сторонам смотрят, нас увидеть пытаются, постреливают наугад. Наш с ППД глушитель снял, со стороны очередь дал, и сразу за дерево, и ползком оттуда. Немцы подумали, что засекли противника, и все туда нацелились, стреляют, а мы их с другой стороны достаём. Гранат не кидаем, хотим технику взять целой, да и далеко для броска гранаты. Всех их втихаря и постреляли издалека. А если бы это днём — они бы нас, как на параде, покрошили...

Потом наш подошёл, убедился, что готовы, а кого и добил. Подходим, один на локаторе следит, чтобы не подъехал кто, а остальные трофеи собирают, даже мотоцикл в БТР заволокли. Из нас шестерых только двое транспорт водить умели. Мундир этот я аккуратно снял, как же, такой трофей, что закачаешься. Шкура оберста! Жаль только, что вермахтовского, не эсэсовского. Ещё и "Вальтер" с позолотой взял, только что оружие с хронодырской территории выносить лягаши не разрешают, а только кобуру. Собрали барахло, сели, поехали на заранее присмотренную просеку. И в Окно... Представляю, как немцы потом репы чесали — такие чёткие следы, и вдруг прерываются, как будто ножом отрезанные.

— А где ж ты не немецкие награды надыбал? — спросил один из гостей.

— У немцев и надыбал! — ответил Стрелков — они тоже не прочь сувениров запасти, и находились у них в карманах ордена всех стран, где им довелось повоевать и посчастливилось взять такие трофеи. Вот и выгляжу красиво — в мундире хроноаборигена, увешанном множеством хроноаборигенских цацек!

— А если бы там танки были?

— Локатором издалека бы засекли и ноги сделали. Против танков мы не Играем. Потому как ПТР конструкции Рукавишникова не для беготни по лесам, а дегтярёвское и симоновское ТАМ ещё не приняли. Оружие же должно соответствовать эпохе...

— Вот никак не пойму, почему вы с нашим оружием ТАМ не поиграете? — спросил самый пьяный гость — сразу бы весь вермахт затрофеили.

— Потому что Хронодыра больше всего боится, что хроноаборигены узнают о существовании попаданцев и против нас объединятся! — ответил Стрелков — И нам приходится соответствовать, в местное одеваться, местным вооружаться, под местных косить. И на всякий случай, держаться от местных подальше. А то ещё доказывай им, что мы партизаны, и вообще осоавиахимовцы, что у нас своё задание и мешать нам не нужно. А доказать трудновато будет, документы у нас внешне безупречные, только что оформлены на мифические осоавиахимовские подразделения, но если местные особисты нос в них сунут — их может и озадачить вопрос, а существуют ли такие... И внешность у нас — вроде как по лесам бродим, а все чистенькие, бритые, сытые, шампунями пахнем, ещё и причёски у некоторых такие длинные, что хиппари позавидуют. Кто хиппует, тот поймёт; а что подумают хроноаборигены, увидев хиппарей в сорок первом?!... Так что не высовываемся. А что копии тогдашнего оружия только внешне похожи, а вообще-то с глушителями — так это считается в пределах допуска. Вот бронежилеты тяжеловаты, приходится без них бегать, когда ночью. Всё одно нас не видят, мы видим. Ночные очки тоже внешне под местные сделаны.

— А с чего это вдруг местные против вас объединятся начнут, если вы ТАМ только немчуру мочите? — недоумевающее спросил гость — и кто с кем против вас объединится, Сталин с Гитлером, что ли?!...

— Вполне возможно и даже очень вероятно, так считают в Хронодыре — ответил Стрелков — Мы не из их Мира, мы ТАМ всем чужие, со свой хронотехникой и прочими техновывертами мы всем ТАМ опасны. Опасны уже тем, что техника наша куда как серьёзнее, а неуловимостью своей — так тем более.

Когда-то индейцы НЕ объединились против конкистадоров, как раз наоборот, увидели в них союзников против других индейцев. И все пропали! Так неужели хроноаборигены на этом примере ничему не научились, и не объединятся против хроноконкистадоров и прочих хроноигроков?!...

— А вот какое событие во всех твоих хроноиграх было особо Этакое? — спросил ещё один гость.

— Было такое — вспомнил Стрелков — Ужо такое, что совсем аттракцион. Так посмеяться редко удаётся.

Это был дневной выход ТУДА. Во время золотой осени. Без ночных очков и в бронежилетах. Хронодыркинские разведчики внезапно засекли возможность хапнуть колонну бронетехники, вот и аукнули желающих. Поблизости оказалось две наши партизанские шестёрки, три десятка своевариантников и ещё какие-то. Вот и рискнули поиграть.

Окно нам открыли в кусты, проползаем, смотрим — мы на пригорке, осенний лес, внизу грунтовка и на ней немецкая танковая колонна: "тройка", чехословацкий Т-38, две "двойки", "единица", бронеавтомобиль, два "Ганомага", один с пушкой и один с пулемётом, грузовик и мотоциклов пять штук. Техника стоит, а немцы сидят на полянке, вокруг полевой кухни, обедают. И несколько по периметру стоят, вокруг смотрят внимательно, наши к тому времени их уже научили быть всегда начеку.

Ночью можно было бы стоять и стрелять, а тут ползти пришлось. На позиции со "светами" выползли, начали угощать. Сначала охранение выбили, и тех, кто с винтовками и тех, кто на пулемётах сидел, одного с БТРа сшибли, второго с мотоцикла. Немчура как заметила, что те упали, так сразу к технике рванула. Уже знают, что их из бесшумного оружия отстреливают и это своё "вас-вас" не орут. Наши из пулемётов по ним на целые диски застрочили, так, что до танков они не добежали. И по дороге как рванут удирать! А на этой дороге уже десяток своевариантников сидит, мы по удирающим не стреляем, даём возможность и тому десятку поиграть. Они каких немцев уложили, а каких и в плен взяли. Подготовка у тех своевариантников кошмарная, рукопашного боя не боятся.

Так вот, был среди нас один такой бритоголовый нацик, из тех, которые много рассуждают, что если бы наши воевали похуже — пили бы потом "Баварское". И всё не понимал, почему ему не позволяют за вермахт поиграть, или хотя бы по советским тылам походить, комиссаров пощёлкать. Как стрельба, он в кустах сидел, а как стрельба закончилась и немцы по дороге побежали, прямо на засаду, так опять начал свои речи про истинных арийцев, освобождающих наших предков от комиссарской власти и про то, что мы не за тех играем. А трофеи тем временем грёб не хуже остальных!

Собираем мы трофеи, кидаем на БТРы, всё идёт как всегда. Нацик, не прекращая своих речей, насобирал пригоршню Железных Крестов и на свой ватник нацепил, ещё и с дохлого офицера форму снял и в свой мешок сунул. Форма пулями попорчена, никто другой её себе не захотел. На локаторе смотрят — никто к нам не едет, никто не летит, всё спокойно, можно не спешить.

По дороге подходит десяток своевариантников, несут трофеи, гонют нескольких пленных немцев. Мы у них спрашиваем: "Эти-то вам зачем, к нам, что ли, погоните?" Они отвечают: "У романусов в своём Варианте продадим, на фалернское обменяем" — похоже, они как раз из тех, что в римском времени Развилку приискали и уже ТАМ обосновались, а на сафари только за оружием бегают да за боеприпасами.

И вот наш нацик подходит, и, говорильни своей не прекращая, начинает этих самых арийцев обыскивать. А своевариантники ему не мешают, вроде как знают его, или вовсе он ихний. И у одного немца из мешка вытаскивает красное знамя какой-то советской в/ч. Начинает рассуждать, что вот и здесь краснопузые добра не понимают, освободителям сопротивляются, и что комиссарское знамя сейчас ему на портянки пойдёт. Отходит, разворачивает знамя, осматривает его и вроде как собирается и вправду на портянки его разорвать. И вдруг как током нацика дёрнуло, ткнул пальцем в наименование части, что на знамени написано, и побежал к сопровождавшему отряд хронодыркину с вопросом, что это за часть и где она. Тот что-то нацику растолковал, ещё и на карте показал.

Смотрим — идёт нацик от хронодыркина аж позеленевший, тянет со спины ППД и на немцев смотрит, как сущий хроноабориген. Ему кто-то цыкнул: "Ты что?", а он как заорёт: "Эти гады моего прадеда убили! А у нас он выжил! И меня теперь ЗДЕСЬ не будет!!!" — и начал строчить по немцам на весь диск. К нему сзади толпой подошли, схватили, ППД отобрали, потащили за руки — за ноги, как муравьи гусеницу, а он всё трясётся как эпилептик, и орёт: "Гады!!!..." И успел всех пленных прострочить! Вот это и называется — нервный срыв. Забыл, дурачок, что ТАМ уже другой Вариант пошёл, как только первое Окно открылось. И эти немцы не прадеда его убили, а его хроноанолога. А даже если бы не убили — всё одно его личный хроноаналог не родился бы. Все присутствующие долго смеялись. И больше я этого нацика на сафари не видел...

— Бывает и так...

— Ну, мы все недалеко от такого ушли. Отличаемся только тем, что не путаем ЗДЕСЬ и ТАМ. Вот у меня на немецком мундире медаль "20 лет РККА". Несуразица получится, если забыть, что и то, и другое — это прежде всего хронотрофейное. А если не забывать — всё будет прекрасно!

А потом мы всю эту колонну загнали в Окно. И я ещё видел, как своевариантники с хронодыркиными эти трофеи распределяли. Узнал, что в античный мир они влезли во время первой Пунической, какому-то ТАМ городу показали пушечную пальбу и осветительные ракеты, перепугали ТАМ местных, захватили город и самым стандартным образом сели над ним сословием господ. Теперь каким-то образом ТАМ интригуют, чтобы война не продолжалась и не заканчивалась, их обе стороны пытаются засоюзить, а они всё что-то ТАМ крутят. И кризиса третьего поколения вроде как не боятся. А про бронетехнику сороковых говорят, что ненадёжная она и недолговечная; и даже если под газогенераторы её переделать, то всё одно будет от неё мало пользы в античном мире; а им бы лучше запасти пушек на конной тяге и снарядов к ним, то есть к немецким 105миллиметровкам. И пулемёты трофейные себе оставляют.

А мне и хроносафари-41 через край хватает. Вот такова моя Игра. Выпьем за успех истинных коллекционеров! — закончил рассказ Стрелков.

Собутыльники хором ответили:

— Выпьем!!!...

Пехотинец.

Хронический неудачник Бескудников встречал Новый год в компании своих знакомых, тех самых, которым он в прошлый Новый год хвастался, что собирается в Хронодыру на сафари, да ещё и на очень экстремальную Игру; да так похвалялся, что кто-то в его компании запел: "Десять тысяч и всего один забег остался...". Но то было в прошлый раз...

А сейчас Бескудников уже не хвастался, а охал и ахал, плакался друзьям в жилетки, какой он невезучий, как ему всю жизнь не везёт, не повезло и на сафари. И рассказывал:

— Так долго и так трудно мы готовились к такой Игре. Собирались мы поиграть по-настоящему, а не как те, которые ТУДА выбегают ненадолго, постреляют из кустов, и — назад, СЮДА, отмываться в горячем душе, отсыпаться на белых простынях, да расхаживать по улицам в хронотрофейной одежде, надевая сразу кавалерийские сапоги, пехотные штаны, танкистский китель и эсэсовскую фуражку.

Мы же, несколько десятков человек, собирались замаскироваться ТАМ под настоящих красноармейцев, вышедших из окружения с оружием и знамёнами. И повоевать в составе РККА по-настоящему!

— Вы очень смелые... Слишком смелые... А что такое избыточная смелость?! — спросил один из собутыльников.

— Скажи ещё, что это — безрассудство. А я скажу — для избыточной смелости нужно быть или истинным самураем, понимающим, что жизнь тяжелее горы, а смерть легче пёрышка; или безнадёжно нервно-надломленным, разочарованным в несостоявшейся жизни, ищущим хоть смерти, но геройской... Или очень-очень глупым, не понимающим ценности собственной жизни. Нам досталось второе или!... Не первое и не третье!