Наконец Алексей и директор подошли к двери, у которой следовавшие за ними телохранители чуть отступили назад. Трое охранников, стоящих у дверей только кивнули.
Алексей и Эдуард Степанович вошли в большое помещение. Тишину коридоров сменил гул возбужденных голосов, гудение множества приборов, стоявших вдоль стен, вдоль обозначенных дорожек для людей. Повсюду люди в белых халатах. Одни работают с приборами. Другие носятся с какими то бланками. Все переговариваются. Ученые бросали на Алексея короткие взгляды и больше не обращали на него внимания.
— Проходите молодой человек. Смотреть смотрите, но ничего не фотографируйте, — директор улыбнулся.
Алексей дернул уголком губ. На входе его обыскали так, что не то что фотоаппарат, завалявшуюся в кармане булавку и ту отобрали, посчитав холодным оружием. Даже кишки прощупали, чтобы внутри себя взрывчатку не пронес.
Смотреть пока было не на что. Белые халаты, приборы и компьютеры он видел в голливудских фильмах. Стоило посмотреть только на противоположную от входа стену.
Перед стеной пустое пространство. Приборы не приближались к ней, замерев в трех метрах от священной линии. К стене вела самая большая дорожка, широкая, почти в два метра. Стена была покрыта белым, блестящим составом похожим одновременно на лед и на зеркало. По бокам от нее стояли два длинных ограненных стержня. Алексей присмотрелся и увидел, что это белое льдистое зеркальное совсем не на стене. Оно висит натянутая как простыня между стержней.
— Мы находимся в четырнадцатой лаборатории, — начал с усмешкой объяснять директор. — Год назад мы приступили к одной прелюбопытнейшей разработке и сейчас находимся на стадии ее завершения. Вернее на стадии завершения самого изобретения. По самому проекту работы будет еще очень много. Вам интересно, что мы сделали?
— Зная вас, могу предположить, что это новейшая камера пыток. Я прав?
- Нет, совсем не правы, — Эдуард Степанович чуть нахмурился. — Вы проходите, проходите — на лицо вернулась масляная улыбка.
Алексей шагнул в лабораторию. Тут же взгляд его упал на компьютер, похожий на тот, что был у директора. Похожий, но гораздо совершеннее. За столом сидит лаборант. Перед ним голографический монитор. Но в отличие от директорского не плоский, а объемный. Возникающие в нем картинки можно было рассмотреть как повернутой к оператору стороной, так и развернуть и рассмотреть со всех сторон, во всех деталях. Рай и находка для специалистов.
Клавиатура у призрачного компьютера тоже призрачная, зависшая в сантиметре над столешницей. Пальцы лаборанта беззвучно порхают по светящимся символам. Картинка в мониторе меняется. Временами лаборант брался за простую беспроводную мышку. Тогда по экрану начинала, от символа к символу, метаться белая стрелка. Потом лаборант снова возвращался к клавиатуре.
— Да, здесь есть на что посмотреть, — директор заметил его интерес. — Одна из наших последних разработок. Над ним еще работают, но уже сейчас он в сотни раз превосходит любые американские аналоги. Разработчики США за недоработанный вариант готовы выложить десять миллиардов, но мы не торопимся, пусть еще раскошелятся.
— А Россия? — немного потерянно спросил Каширцев.
— Откуда у наших, такие деньги? — махнул рукой Эдуард Степанович. — Но пройдемте к самому интересному.
Самым интересным оказалась уже примеченная Алексеем льдистая стена. Эдуард Степанович подвел его к ней. Они остановились у самой границы очерченной приборами. Эдуард Степанович притормозил рукой разогнавшегося Алексея.
— Стоп, ближе пока нельзя.
— Это и есть самое интересное?
— Да, - Во взгляде директора появилось восхищение. — Правда, она прекрасна?
— А что это? — Алексей незаметно для себя заинтересовался.
— Это? Молодой человек вы изучали теорию Эйнштейна?
— У которого скорость света? В школе что-то говорили об этом. И в журнале помню, читал что-то об исчезающих кораблях. Так вы разрабатываете систему телепортации?
— Нет. Телепортация разрабатывается в другой лаборатории. Это же... Это нечто близкое, но в тоже время совсем другое. Вы читали выводы Эйнштейна о множественности миров?
— Другие измерения? — буднично проговорил Алексей. — Разница сначала в один шаг, потом в другой. И получаем на исходе мир на сто процентов отличный от первого?
— Вы читали Эйнштейна? — поразился директор.
— Нет. Эйнштейна читать, как-то не доводилось. А вот современную фантастику...
— О да. Современная фантастика это великий кладезь идей. И вообще фантастика. Начиная от Жуля Верна и заканчивая, ну, хотя бы Юрием Никитиным. Авторы сами не знают, какую богатую жилу разрабатывают. А стоило им только запатентовать саму идею. Ведь современный мир на девяносто процентов построен по проектам фантастов. Ну да ладно, не будем об этом. Так вот, молодой человек. Наши ученые доказали, что Эйнштейн был неправ. Других миров нет. Наша вселенная единственно существующая.
— А когда-то ученые доказывали, что земля центр мира и солнце вращается вокруг него.
Эдуард Степанович нахмурился. В голосе отчетливо прорезались обидчивые нотки.
— То были фанатики. Слепые приверженцы идеи. Наши же ученые... — он замолчал, пристально посмотрел на Каширцева. — Хотя. Может, вы в чем-то и правы. Прецеденты были.
Директор остановил одного из ученых.
— Да, Эдуард Степанович?
— Как у вас?
— Почти закончили. Дайте нам еще несколько минут.
— Хорошо, Николай. Вы главное не торопитесь. Пусть все пройдет как надо. Все-таки не в совковой стране живем, — директор улыбнулся. Ученый рассмеялся и отошел.
— Ну так вот, — продолжил Эдуард Степанович. — Доказав, что параллельных миров не существует...
Алексей демонстративно кашлянул. Директор бросил на него косой взгляд. Продолжил.
— Значит, доказав, что не существует... — он опять косо посмотрел на Каширцева. — Наши ученые задались целью узнать, а нельзя ли такие миры создать. Мы бросили на решение этой проблемы лучшие умы, и вот, результат, — директор торжественно протянул руку к ледяной стене. — Перед вами молодой человек дверь в иные миры.
Алексей промолчал. Директор смущенно кашлянул. Опустил руку.
— Вижу, что не верите.
— Ну почему же? Предположим.
— Даже не поинтересуетесь, как нам это удалось?
— Меня сейчас интересует совсем другое.
— А зря. Это напрямую связано с вашей семьей, — директор усмехнулся. - Может, все-таки поспрашиваете?
Алексей сжал зубы. Холодный взгляд впился Эдуарду Степановичу в глаза.
— Что вы задумали? Если с Юлей и детьми что-то случится, я не буду вас разоблачать, дискредитировать. Я просто сверну вашу тощую шею.
— Стоп, — раскрытая ладонь уперлась Алексею в грудь. — Молодой человек, я кажется говорил вам про достойное поведение.
— Да иди ты, — Каширцев отбил руку в сторону.
— Хорошо, — Эдуард Степанович перестал улыбаться.
Алексей почувствовал, что его схватили за плечи. Он дернулся. Сбоку подскочил ещё один белый халат. Повис на руке. Каширцев ударил локтем. Сзади коротко взвыли, отпустили. Алексей ударил второго лаборанта. Тот повис на руке. Потянул к полу. Алексей ударил его еще раз, и ученый сполз на пол. Алексей от души врезал ему ногой. Обернулся к директору и ткнулся лицом в ствол пистолета. Пятеро охранников держали его под прицелом.
— А ну не дергайся.
Каширцев покорно поднял руки.
— Спасибо Олег, — сказал Эдуард Степанович крупному седоватому охраннику. Крупному, даже по меркам других охранников. — Оперативно работаешь.
Охранник усмехнулся. Шрам над его губой чуть тянул кожу, делая улыбку кривой. Серые глаза неотрывно смотрели на Каширцева, а пистолет в руке даже не дрогнул.
— Что ж ты? Слишком нервный? — Эдуард Степанович цокнул языком, положил руку на плечо Алексея. — Придется подъуспокоить. Проходи и присаживайся.
Под конвоем Каширцева препроводили к вделанному в пол стулу из толстого темного пластика. Усадили. Затянули на руках и ногах кожаные ремни.
— Вот так будет безопаснее, — директор поправил пиджак. Щелчком сбил с рукава пушинку. — Спасибо Олег, — сказал он. — От него больше не будет проблем.
Начальник охраны спрятал пистолет в кобуру висевшую на поясе.
— Эдуард Степанович, — сказал он. — Может я хоть парочку человек оставлю? Этот тип сейчас непредсказуем...
— Вот именно сейчас, наш уважаемый гость вполне предсказуем и даже контролируем. — Эдуард Степанович растянул губы в улыбке. — Идите и ни о чем не волнуйтесь.
— Все таки я оставлю несколько человек за дверью.
— Идите.
Начальник охраны угрюмо кивнул, направился к двери. За ним молча потянулись остальные молодцы.
— Продолжим. Не помнишь, на чем мы остановились?
— Не помню, — буркнул Алексей.
— Ну, молодой человек, не обижайтесь. А говорили мы о том, как в нашей лаборатории добились появления иных миров. Правильно?
Каширцев промолчал.
— Ладно, — директор посмотрел на часы. — Времени немного осталось. Буду объяснять и действовать. — Он указал на ученого, с которым до этого говорил.
— Николай.
Ученый кивнул. Затем обернулся и махнул рукой. Дверь распахнулась.
Х Х Х
В лабораторию один за другим вошли четверо охранников. Олега с ними не было. Перед собой они толкали каталки. А на каталках...
Алексей рванулся. Ремни больно впились в запястья.
— Юля! — закричал он.
Она была без сознания. Лежала, запрокинув голову. Длинные, темные волосы качались из стороны в сторону меж колесиков, лишь чуть не доставая до пола. Ситцевое платье разорвано по краю подола. Лоскут тянулся вниз.
Следующая — Ольга. Его старшая. Руки, ноги вытянуты по швам. Короткие светлые волосы взлохмачены. В них забилась какая-то труха.
Ваня, младшенький, лежал, подложив под щеку один кулак. Казалось, он безмятежно спит дома в собственной постельке. Одет он только в синие трусы и белую майку.
В сознании был только Сергей. Парень дергался, извивался, но ремни держали крепко. Синяк на его лице налился, стал почти черным.
— Что вы хотите сделать? — закричал Алексей Эдуарду Степановичу. — Послушай. Подождите. Отпустите их. Делайте со мной что хотите, но отпустите их.
— А ты и так сделаешь, что мы хотим.
Николай сделал знак и каталки остановили у необычного вида прибора. Ученый достал четыре металлических ободка. От них тянулось множество проводов, и шли к прибору.
Директор улыбнулся Алексею.
— Наши ученые выяснили, что мозг человека способен генерировать излучение... Думаю, подробности вам ничего не дадут. Так вот. Это излучение принимает вон тот прибор. Мы назвали его "Творец". Видишь те ободки, что Николай одевает на головы твоим? Да не дергайся ты так. Они безвредные. Так вот, эти ободки усиливают излучение. "Творец" принимает их, расшифровывает и создает нечто наподобие "Матрицы". Смотрели фильм "Матрица"? Нет? Молодец, я тоже не смотрел. Не люблю примитивные вещи. Так значит "Творец" создает кокон, в котором с помощью излучения строит новый мир на основе того, о чем думают или что представляют подключенные к нему люди. А вот это, — палец директора ткнулся в льдистую стену. — Позволяет нам наблюдать, что в таком новорожденном мире происходит. И не только наблюдать, но теоретически позволяет и входить в них.
— И что вы хотите? — сквозь зубы проговорил Алексей.
— А ты догадайся.
— Догадался. Вы хотите опыт провести. И как всегда в своем репертуаре. Опыт на человеке, — Алексей наклонил голову. Уставился в пол. — Правильно сказано, — тихо проговорил он — Будут, как боги знающие добро и зло.
Эдуард Степанович услышал, брови взметнулись вверх.
— Так вы что, считаете, что цивилизация не должна развиваться по тому, что якобы люди не могут принять на себя полномочия Бога? Вы относитесь к тому разряду людей, что с топорами кидались на первые машины? Крича при этом, что только Всевышний может давать жизнь неживому, а люди пусть молчат в тряпочку? И что нельзя изобретать лекарства, потому что болезни насылаются на нас Господом, что бы наказать нас за наши грехи? Вы идете против Бога и тем уподобляетесь Люциферу? Молодой человек, я ожидал от вас большего.
Алексей оторвался от пола. Посмотрел в глаза директору.
— Я не об этом говорил. Люди, как подобия Бога могут многое, что может их Отец. Я же говорил всего лишь о методах.
