Игра в дракошки-мышки

Зато драконы заговорили все разом.

— Тебе помешали?

— Не смогла или передумала?

— Почему пыталась?

— Зачем тебе дракон?

Накинулись. И тут же неловко замолчали, переглядываясь.

— Расскажи о своем детстве.

Неожиданно. Это спросил тот самый, что вздыхал и качал головой. Девчонка даже растерялась. Вскинула голову, тряхнула волосами.

— Детство... ну... оно было хорошим.

И снова молчит. Наматывает на палец кончик косы. Я бы тоже не знал, о чем говорить. Навряд ли драконов интересует, как она играла в куклы или отрывала майским жукам крылышки. Хотя эта не отрывала. Скорее, собирала в баночку и насильно кормила молодой листвой.

Поморщился и вздохнул, вспомнив ее отказ сотрудничать с черным богом. Зачем вообще был нужен этот спектакль? Как же бесит, когда меня используют втемную!

— Тебя обижали?

— Нет! Конечно, нет.

Вот и голос прорезался. И сколько в нем возмущения!

— Ты голодала?

— Нет.

— Чувствовала себя несчастной?

— Никогда! Меня никто не обижал, я ни в чем не нуждалась. Я была членом семьи.

Была? Значит, что-то изменилось. И? Хоть что-то интересное.

Помявшись, девчонка признается:

— Я почувствовала себя плохо только однажды, когда поняла, я — не дракон, и никогда им не буду.

— И тогда ты задумала отомстить семье, воспитавшей тебя, как собственного ребенка, — тяжело роняет один из драконов.

Девчонка вздрагивает всем телом. Отвечает не сразу, и по голосу слышно, она с трудом сдерживает слезы.

— Нет, я никогда... не мстила... не хотела... Нет. Я тогда маленькая была. А потом... Никто же не виноват, что я родилась человеком.

Глубокомысленное изречение. Чуть не расхохотался в голос. Хорошо, вовремя спохватился. Рейо всемогущий, она действительно такая наивная или удачно притворяется?

— И все же ты обижена на своих приемных родителей, — мягко замечает драконица.

— Д-да...

— Почему?

— Мне исполнилось двенадцать, и мне сказали, что я больше не могу жить дома. Я должна учиться профессии и привыкать к людям, мое место среди них. Меня отправили в школу-интернат в Крагоше.

И что тут обидного? Покидать родной дом трудно, но ее же не на край света отправили. Учиться. А королевство Крагоша граничит с долиной Армансу, где живут драконы. И близко, и связи между странами давние, тесные.

— Я думала, смогу бывать дома по выходным или на каникулах, но драконы запретили. Родители... они отобрали все мои вещи. Ничего не позволили взять с собой. И ни разу не навестили. Я была любимой дочкой, а стала сиротой.

Так вот в чем дело. Что ж, ее чувства можно понять. Но, возможно, у драконов были на то причины? Она хоть задумывалась об этом? Судя по дрожащему голосу и обиженному тону — нет.

— Тебе плохо жилось в интернате?

Глупый вопрос! Конечно же, везде хуже, чем в родном доме.

— Там... все не так... — шепчет девчонка. — Но я... привыкла. Нет, там я тоже не голодала, — уже чуть громче и увереннее, — и условия были хорошие. Приемные родители оплачивали мое обучение и содержание. А я старалась стать лучшей. И стала. Мне даже предлагали место в королевском дворце!

Чуть не присвистнул, но вовремя опомнился. Девчонка скромно умолчала, что обучалась в Королевской Школе Подмастерьев, самой престижной школе Ривеннеля, столицы Крагоши. Прислугу во дворец набирают только из выпускников этой школы.

— Вот именно! Тебе предлагали работу в королевском дворце, а ты оказалась... Где?

— В поместье баронетов Фринке. Из-за Яна, моего сына. Он тогда только родился, во дворец с ним было нельзя. А в поместье... Я наняла няню в ближайшей деревне и могла навещать сына по выходным.

— Когда ты успела выйти замуж?

— Я не была замужем.

Ожидал, что девчонка смутится, но она ответила ясным и чистым голосом, без тени стыда. Родить ребенка без мужа — смелый поступок. Может, это есть ее тайна? Кто отец ее ребенка?

— Кто отец Яна? Почему он не женился на тебе?

— Вероятно, у Яна есть отец. Но я с ним не знакома.

Ее изнасиловали?!

'Успокойся, пожалуйста, — прозвучал в голове знакомый голос, — потеря невидимости'. 'Прошу прощения...' — буркнул в ответ, восстанавливая иллюзию. Хорошо, что нахожусь позади девчонки, хоть и вижу ее немножко сбоку. Главное, она не успела меня заметить. И чего я так распсиховался? 'Потому что она...' — услужливо начал нашептывать тот, кого я мечтаю забыть. 'Молчать!'

— Ян... он не родной мой сын, хотя я люблю его, как родного, — продолжает тем временем девчонка. — Он сын моей подруги. Ее... обманули, а потом ее семья отказалась и от нее, и от этого ребенка. Подруга умерла сразу после родов.

Рейо побери! И почему я улыбаюсь, как идиот?

— Как ты смогла получить опеку над ребенком?

Хороший вопрос. Без мужа-то и в семнадцать лет.

— Подкупила судью.

Всего-то! Ай да девчонка!

— А где деньги взяла на взятку?

Тяжелый вздох. Пришло время очередного признания?

— Приемные родители открыли мне счет в банке, в Ривеннеле. Чтобы после окончания школы я могла распорядиться деньгами по своему усмотрению. Отец написал в письме, что денег хватит либо на оплату обучения в университете, либо на приличное жилье, возможно, даже домик в пригороде. Я должна была сама решить. И я... решила.

— Все деньги пошли на взятку?

Кивок.

Сильна! Одним махом отказаться от обеспеченного будущего ради сына подруги. А по ней и не скажешь. Смотрю на девчонку с интересом, заново оценивая ее поведение. Не глупость, а порядочность? Но ведь преступница! Даже хуже — предательница.

— А как ты оказалась у Шейора?

— Поместье Фринке — охотничьи угодья его величества короля Грея.

Точно! А его сиятельство баронет Фринке — королевский егерь. Поместье то на болотах, потому и охотятся там летом на птиц, в этих самых болотах обитающих. Говорят, псарня там еще знатная.

— Сначала я не понимала, зачем им понадобился кондитер. Семейство Фринке вело уединенный и аскетичный образ жизни, из еды предпочитая каши и кисели. Я служила на побегушках у их повара. Но жалование платили хорошее. У Яна была кормилица и все необходимое. А летом, когда в поместье нагрянула Королевская Охота, все изменилось. Я с утра до ночи готовила десерты, торты и пирожные. Его сиятельство граф Шейор тоже там гостил. Он выкупил у Фринке мой контракт.

Королевский алхимик — сладкоежка? Иначе зачем было ему перекупать девчонку? Уже тогда задумал послать ее за драконом? Но почему? Что в ней такого? Откуда он мог узнать о том, где она воспитывалась? Девчонка сама разболтала?

С удивлением замечаю, что это дело меня заинтриговало. Вот б мне допросить эту девчонку! У меня много вопросов. А драконы интересуются не тем, чем надо.

— Кому ты рассказывала о том, что выросла в семье драконов?

— Никому. Мне запретили об этом говорить. Даже подруга не знала. Никто не знал.

Странно. И ведь не врет. Драконы молча кивают, не уличают во лжи. Их нельзя обмануть.

— Как давно ты работаешь на Шейора?

— Недолго. Неделю.

Много ли времени нужно человеку, служащему в Королевском Конклаве Магов, чтобы раздобыть информацию? Неделя — приемлемый срок. Но почему? Что же такого необычного в этой девчонке?

— Итак, ты решила навестить приемную семью...

— Меня вынудили, — уточняет девчонка, перебивая Старейшину.

— Расскажи, — предлагает он, не замечая неучтивость.

— Хозяин вызвал меня к себе в кабинет. Обычно он передавал распоряжения через главного повара, но я ничего не заподозрила. Мало ли, может у него появились особые пожелания. Но я ошиблась. Он заявил, что знает о моей приемной семье. И я должна вернуться к ним и раздобыть для него новорожденного дракона.

Девчонка тщательно выговаривает слова, и заметно, внешнее спокойствие дается ей с трудом. Слушаю, затаив дыхание. Ну же! Что заставило тебя пойти на предательство?

— Я сказала ему, что он сошел с ума, а я никогда этого не сделаю. Тогда он объяснил мне... — она запнулась и немного помолчала, прежде чем продолжить: — Он украл моего сына и дал ему выпить яд. Противоядие в обмен на дракона. Срок — неделя.

Знакомые методы! Горло словно сдавило огненным обручем. Рванул ворот рубашки, как будто это могло помочь. Отлетевшая пуговица упала и покатилась по полу. Девчонка испуганно обернулась.

У меня перехватило дыхание. Как же они похожи! И думать не хочется, а не получается. Чуть раскосые глаза, такие же темные и бархатные, как южная ночь. Густые ресницы. Идеально прямой нос. Губы, как спелая ягодка. Хочется взять эту заплаканную мордашку в ладони, осушить мокрые щеки... Тряхнул головой, отгоняя наваждение. Соберись, быстро! Эта девчонка — не она! И никогда ею не будет.

Девчонка скользнула взглядом и снова повернулась к драконам. Не заметила. А могла бы. Разрушить иллюзию совсем не сложно.

— И ты решила, что жизнь твоего сына важнее любой другой.

Фраза прозвучала, как утверждение. И девчонка кивает головой, соглашаясь:

— Да, решила.

— Расскажи, что было дальше.

— Плохо помню. Какие-то обрывки, как будто все происходило во сне. Шейор назначил срок и дал кристалл с порталом, чтобы я могла вернуться в замок. У меня был ключ с кодом, настроенный на дом приемных родителей. Я получила его после окончания школы, с приглашением...

— Так тебя все же ждали обратно?

— Наверное, — девчонка мнется и признается с трудом, — да, ждали. Но я не захотела возвращаться.

Старейшины молчат, и она продолжает:

— Помню, как металась в поисках сына. Мне все казалось, Шейор обманывает, и Ян с няней. Потом с трудом дождалась рассвета: ближайший стационарный портал в Ривеннеле. Не помню, как добралась до него. Порог дома... — Девчонка сглатывает, судорожно переводя дыхание. — Меня встретила мама Аля... — она запинается и поправляется: — Госпожа Алинари. Она и рассказала мне о внуке. Я улучила момент и пробралась в детскую.

Девчонка не выдерживает и прячет лицо в ладонях. Вижу, как вздрагивают ее поникшие плечи. Старейшины молчат. Мне жутко от тишины, нарушаемой отрывистыми всхлипываниями. Но девчонка справляется со слезами. Вдруг распрямляется и вытирает щеки.

— Я думала только о том, чтобы украсть малыша. Только об этом. Я могла бы рассказать обо всем родителям и попросить о помощи. Но я думала только о том, чтобы украсть. Только об этом.

Слова могут причинять боль, но обычно тем, к кому они обращены. Девчонка же хлестала ими себя. Наотмашь. Безжалостно.

— Когда взяла малыша на руки, поняла, я совершаю нечто ужасное. Но было уже поздно. И я готова ответить за преступление, которое совершила.

Поморщился, как от кислого яблока. Никогда не любил пафос. Но что-то в ее словах меня насторожило. Как-то искусственно прозвучало — то только о краже думала, то вдруг осознала... А драконы? Драконы молчат. Значит, правду говорит, так и было. Но так не бывает! Разве что имело место ментальное принуждение. И тогда получается, девчонка не виновата? Интересно, как Старейшины разберутся с этим непростым делом. Столько всего намешано! И девчонка-то не простая. Зря, что ли, меня отправляли ее вербовать?

— Скажи, ты знаешь, почему людям нельзя приближаться к новорожденным драконам?

— Знаю, — девчонка облизывает потрескавшиеся губы.

— И почему?

— Если человек маг, то происходит приручение, и дракон оказывается в подчинении у человека.

— Получается, Шейор планировал убить тебя. Ты не догадалась?

— Зачем ему меня убивать?

Какая наивная! Его сиятельству ни к чему свидетели преступления.

Старейшины хмурятся. Вопросы тут задают они, таковы правила. Но все же драконица поясняет:

— Ты приручила дракона, и Шейору нужно было убить тебя, чтобы фамильяр достался ему.

— Но я не знала, что я маг! — вырывается у девчонки. — Он сказал, что нет. Обманул... и...

Ее голос дрожит. Кажется, до нее дошло, что Ян был обречен с самого начала.

— Откуда ты знаешь, что обманул? Кто сказал тебе, что ты маг?

Попалась! О фамильяре говорил ей я. Интересно, как она будет выкручиваться.

— Думаю, это был сон. Да, сон. Может, я все же не маг?

Полночи распинался перед девчонкой, а она считает меня сном! Обидно. Рейо ее побери! Впрочем, ничего удивительного. Как только она уснула, пришлось заметать следы. Утром она не обнаружила ни осколков от кружки, ни тарелки с остатками еды.

— Маг, — подтверждает драконица.

— Но Шейор не должен остаться безнаказанным! — девчонка сжимает кулаки и делает шаг вперед. — А если он найдет другого исполнителя? И у него получится?

Ого! Разошлась. А Старейшины не останавливают, внимательно слушают.

— Замок под охраной, но магией защищены только его личные покои и лаборатории. Там же нет источника, все на кристаллах.

Мне становится скучно. Понятно, Шейору тоже не уйти от правосудия. Его величество король Грей не будет рисковать многолетней дружбой с драконами ради амбиций какого-то алхимика. Пусть он хоть трижды граф.

И все же, почему? Что заставило Шейора так рисковать не только собственной карьерой, но и жизнью? В Королевском Ковене нет случайных людей.

Кстати, надо хоть глянуть на переплетение аур. Никто из ныне живущих людей этого не видел. Время фамильяров давно прошло.

Перехожу на магическое зрение, рассматриваю ауру девчонки. И не верю своим глазам. Вот отгадка поведения Шейора!

Провалиться бы мне на этом самом месте! Но как? Как такое возможно?! Пялюсь на ауру, как влюбленный поросенок, до ряби в глазах. Щиплю себя за руку, убеждаясь, что не сплю.

Пожалуй, пора и мне задать кое-кому пару вопросов.

Глава 4

Воспоминания

'Ты не имеешь права просить за сына'.

Сухой голос звучал в голове, повторяя равнодушную фразу.

Ни объяснений, ни желания выслушать. Даже договорить не дали!

Лойи всемогущий, где найти силы пережить этот отказ?

Старейшины объявили, что у них больше нет вопросов, и ушли. Я выбралась из зала и остановилась в коридоре. Отчего пол шатается? Пожалуй, подожду куратора тут. Ледяной камень приятно холодил кожу, вытягивал жар. Я прижалась к стене щекой.

— Что с тобой? Тебе плохо?

С трудом разлепила губы, чтобы ответить:

— Они тоже отказали. Слово в слово. Как и вы...

Манори покачала головой, нахмурившись.

— Пойдем-ка.

Цепко подхватила под локоть и потащила за собой. Я не сопротивлялась, но еле-еле успевала переставлять ноги. Пол все так же качался, лицо пылало, голова раскалывалась от боли.

Я знала, куда Манори меня ведет. Обратно в комнату, отведенную мне на время следствия.

Тюрьма? У драконов нет тюрем. Несколько помещений на втором этаже здания суда, специально оборудованных для содержания людей. И охраны-то никакой нет. Зачем, если побег бессмыслен? Драконы могут найти любого человека, как бы он не скрывался. А мне и прятаться негде.

На ночь меня заперли для моей же безопасности. Чтобы не бродила в темноте по коридорам и не сломала шею на лестнице. И некому было прийти на зов. Да и вообще, они не сомневались, что я спокойно просплю до утра.