Все что не делается, то к лучшему

Теперь, придется изображать долбаную Динь-Динь. Со мной точно что динь-динь случится. Эта же дура летает, а значит, что? И меня подвесить решат?! Нет, ну просто шик. Ленка, роль которой досталась, всеми любимой Венди, должна была съездить со мной за костюмами и перевезти те к актовому залу универа. Нам шмотки никто иной, как "связи" с театра спонсировали (боюсь представить сколько было попорчено детской психики на этих крылышках и проржавевших шпагах). Клунков было не так уж и много, посему столь важное задание переложили на наши плечи. А почему это было надо лично мне? Потому что, мой препод по матану, узнав, что я буду участвовать и выступать в одной из главных ролей, и зная мое отношение и характер, пообещал за активность в данном мероприятии поставить автомат. Ведь по больному бил, манипулятор. Трудновато мне сей предмет дается, ели до четверки дотягиваю. Ленка, тоже не пребывая в восторге, за словами в карман не лезла, но то оправдывается. Через эти же три месяца она должна была поехать, кажется в Испанию, не помню. Стоит говорить где проведет выходные?

Наскоро одевшись, заново приведя себя в порядок, уже не сонная, но не довольная, иду на кухню ведомая свежим запахом кофе.

— Ленка, я тебя люблю! Ты такой четкий кофе завариваешь, а бутерброды еще лучше выходят.

— Даже не думай. Костюмы все равно мерять заставлю.

— Ну не наадо. Разве не хватит страданий на репетициях?

— Так все? Готова? Пойдем, раньше начнем, раньше забудем.

* * *

Ну что? Подробностями забивать не стану. Костюмы мы забрали. Примерить их меня все-таки не удалось заставить, какие только пытки не придумывала "Венди", благо те остались лишь угрожающе виснуть в воздухе.

Добрались до института, естественно на Ленкином стареньком, но надежном авто. И постала новая проблема, занести все в гардеробные. Ни в машине, ни в холле их оставить нежелательно, толи сопрут (а и такое бывало), толи вопросами закидают. Ни то, ни другое не радует. К тому же коробочки как оказалось — тяжковаты. Оп-па, вот и жертва обстоятельств. Зову Ленку и киваю в сторону холла. Она понимающе улыбнулась в ответ.

— Здравствуй Ванечка. А что это ты делаешь здесь в воскресенье? — начинаю я лилейным голоском. Парень резко останавливается, хаотично бегая глазами по пространству.

— Да и правда интересно,— подключается Лена. Ванечка, бедный первокурсник, в простонародье — ботан, которому легче настрочить десяток рефератов за день, чем поговорить с девочкой. Сейчас выглядит не менее чудно, рот открыт, вместо слов хрипы. Но он нашел достойный выход из ситуации, просто ткнул пальце в предполагаемую сторону деканата.

— Ясно-ясно, все учишься, ну нужно и отдыхать от учебы, не хочешь провести с нами некоторое время? — толкаю подругу в бок, тем намекая не перегибать палку, психика у паренька еще только формируется.

— Лена имела в виду, помоги нам пожалуйста. Вещи вон какие тяжелые, а нам их еще в актовый зал нести. Ты же, уже не занят? — ну а что ему оставалось, кроме как взять барахло и потащить, буквально, по полу. Ни слова не произнеся, тяжело вздохнул и принялся помогать, речевой дар на время парализовало.

— Неси, неси мы тут остальное посторожим чтоб не украли,— ответила я на вопросительный взгляд мальчика, увидевшего наше безделье. Когда он скрылся за поворотом, зговорчески спрашиваю у подруги:

— Если бы слышал начало разговора Виталик? — в смысле ее парень. Насмешливо фыркнув, она ответила:

— Заржал бы. Как и кто угодно на его месте. Слушай, совесть за пятки не кусает?

— За что? За воспитания молодого поколения? Нисколько. Вот когда не понравится, что им помыкают и явно это продемонстрирует. Даже извинюсь.

— Стерва ты.

— Зато честная. Пойдем, справились.

* * *

("Карма" или пора переходить на чай?)

Второй понедельник. Шестая репетиция. До сих пор не могу прийти в себя. Сегодня утром перечитывала сценарий предстоящей пьесы. Тихо пыталась угорать сидя на парах, потом материла всех богов за то, что мне предстоит в этом играть. Влад слегка добавил и свой полет фантазий в сценарий. Смело с его стороны так рисковать при том, что сам играет роль критика за кулисами. Ну ничего, месть мы для него успели придумать. Изюминка выступления в финале.

— Влад, у меня вопрос. Какого черта я должна буду одевать все это лесное шматье на выступлении? На сколько помнится из горячо-любимого мульта, сие дитя природы была одета не так уж и стремно,— грозно нависая над так сказать режиссером, проникновенно интересуюсь я. Парень поперхнулся, но откашлявшись ответил:

— Лина, это часть твоего образа, не отбивайся от коллектива,— услышав последнюю фразу, все окружающие взгляды перевились на ее автора. Стыд за будущую месть как хлоркой смыло.

— Ну-ну,— многообещающе пропела я.

Спустя десять минут цирка на сцене, дверь открывается и в зал заходит Ника. С фотоаппаратом. Каждый недоуменно перевел на нее взгляд, кто непонятливый, кто грозный. А ей хоть бы хны. Прошла как не в чем не бывало, присела на один из стульчиков для зрителей и начала щелкать на камеру. При этом кивая головой, мол продолжайте, вы меня не отвлекаете.

— Ник, ты офигела, что делаешь? — делает шаг вперед Гена из группы предполагаемых мальчишек-зверушек. На сей репетиции каждый переоделся в свой будущий персонаж. (хотя, посмотрев на все это со стороны, картина вырисовывается довольно недурной. Если уж окружающим не суждено насладится качеством игры импровизированных актеров, то хоть насмеются от души).

— Генка, спокойней, у нее еще есть шанс оправдаться перед вашим нападением,— жестом останавливая его, с ожиданием смотрю на подругу.

— О, а вы не против? — нда, в тему вопрос. — Мне для газеты нужно. Просто вы сегодня впервые в костюмах,— щелчок.

— Ты что за дверью караулила? — вспышка.

— Да,— и новый щелчок.

— Армия мОя, фас! — даю команду резко застопорившейся стае белочек, лисичек, медвежонков и тому по мелочи. Ндаа плоховато у них с реакцией.

— Лина, мы ща вас на пару, в фарш превратим,— предупреждающе начинает медведь Дима.

— Ну тогда, Лина, ты как верная подруга, первая примешь на себя удар,— и постепенно отходит к выходу. — Ну я пойду,— даже пятки не сверкали, ото скорость.

— Ну что крылатое дитя леса, принимай удар,— сказал кто-то из пушистых.

— Но-но-но! Ты не только мой подчиненный, но и списывальщик кое-чьих конспектов,— пыл резко поутих.

— Так! Отдохнули. Продолжаем репетицию, мы еще прочность тарзанки не проверяли,— прервал войну в зародыше, Влад. — Зверинец! На позиции! — прикрикнул он, на что получил ответ рычанием с соответствующих сторон, и чуть не споткнувшись, увалился на стул. Режиссер наш, всем на зависть.

Закончив около двух, на скоро переодеваюсь в свои тряпки. Со всеми попрощавшись и получив расписания будущих репетиций, выбежала в коридор. Заворачивая за угол на пути к третьей аудитории, подловила Нику, как раз выходящую оттуда. Вместе рванули в ближайшее кафе. Я уже пять часов ничего не ела. Наблюдая как я уметаю заказанные блинчики с обожаемым мясом и грибами, подруга обеспокоено интересуется:

— Ты что опять ничем так и не позавтракала? Я же специально яичницу

оставила.

— Правда? Я не видела. Проспала, перехватила перед выходом бублик и смылась.

— Понятно от чего ты во все джинсы до сих пор влазишь. Не поделишься особенностями бубликовой диеты? Мне как раз ровно пару кило скинуть надо.

— Не вопрос. На завтрак бублик, а на новый год, ускоренный метаболизм у деда мороза попроси.

— Хах. Наелась, или добавки? — любезно подает мне салфетку.

— Ну разве что еще кофе. Ты будешь?

— Да.

— Окей,— оборачиваюсь в поиске официантки. — Блин да где она ходит? — не найдя таковой, перевожу недовольный взгляд на подругу.

— Забей, мы же никуда не спешим,— расслабленно откидывается на спинку стула.

— Правда? Это не ты добровольно дуру изображала вместо того чтоб на парах сидеть и впитывать знания.

— Лина успокойся. Ничего нового нам не ведают. Ну а с матаном вообще парится не стоит.

— Так-то оно так, но как это относится к исчезновению официантки? Ладно пойду сама закажу,— и стоит мне встать из-за стола, как наталкиваюсь на чье-то тело несшее, по злому року горячий, нет, ГОРЯЧИЙ кофе!

— Твою на лево, чтоб тебя...,— резко отшатнувшись, осматриваю свою когда-то белую кофту и быстро удаляюсь по направлению к туалету. Войдя, любуюсь на свое ясное отражение в зеркале. Не теряя времени пытаюсь оттереть не маленькое пятнышко и с сожалением приговариваю одежку к смерти. Напряженно-грустно, если возможно такое сочетание, выхожу из уборной. Приближаясь к столику с уже собравшейся подругой, хватаю свои вещи и упираюсь взглядом на виновника образовавшегося пятна и возможного ожога, что до сих пор стоял там. А ничего такой, высокий, темноволосый, сразу видно подкаченный парень, деловито что-то пересчитывает в бумажнике и... Что я вижу? Оплачивал счет за наш заказ? Все хорошее второе впечатление исчезло. Вот теперь я разозлилась. Достаю деньги из кошелька, подхожу впритык и бросаю их на стол прежде, чем успел он их положить. Разворачиваюсь и ухожу, на последок, одаривая его взглядом, аля "В подачках не нуждаемся, хоть бы извинился сперва". Следуя по улице, теплее закутываюсь в шарф и гневно смотрю на прохожих, которые осмеливаются на мне заострять внимание. Бесит сейчас все.

— Лин, кстати, в курсах кто это был? — подает голос не отстававшая подруга.

— Восьмой прохожий, что подавился.

— Нет, я не об этих беднягах. Тот что тебя облил.

— Хмырь.

— Ну зачем так? Вообще-то он извинился.

— Что-то я не слышала, зато видела, как этот... не хороший человек, расплачиваться за нас вздумал.

— Ясно, поговорим дома. Тебе только таблички пятьсот сорок вольт не хватает,— поворачиваю к ней голову.

— Не сверкай. Уже давно антииспепилятор поставила.

— Ах, избавь меня от нотаций дома. Кто это был? — зная ее приставучесть, лучше спросить сейчас.

— Знала, что ты заинтересуешься. Тогда ты обрадуешься если скажу, что он учиться на курс выше нас и у тебя будет масса возможностей получить кофе на халяву.

— Да, могу поспорить, увидев нас, первое что он сделает, принесет стаканчик кофе.

— Не так уж и плохо.

— Кроме затронутой гордости.

— Да ладно тебе, ну захотел он заплатить за нас, так сказать возместить ущерб и что?

— А то, не люблю, когда кто-то считает себя в праве решать, делать или

оплачивать за меня, тем более без моего согласия, тем более без моего же участия.

— Что случилось с той халявщицей которую я знала?

— У нее появились собственные деньги и хоть какие-то, но возможности, и что самое главное она может больше ни от кого не зависеть.

— Да, прости. Зато сейчас все наладилось... Так, когда большой концерт?

— Два с половиной месяца,— так продолжая беседу не о чем, добрались домой. Там переодевшись и собрав нужные вещи, еще раз обреченно взглянула на испорченную кофточку. Ну а еще через двадцать минут уже стояли на пороге института. Сейчас мои мысли летали вокруг следующей лекции и получении новой темы для реферата. Продумывая где же взять возможную литературу, не сразу поняла почему стою на месте уперев взгляд в Лешу. То, что это был он я не сомневалась, но чувствовала всеми точками что что-то не так. То ли куртку сменил, то ли освещение слишком яркое, то ли... О мой бог! Голова! Рядом стоявшая подруга странно смотрела на мое окаменевшее лицо и перевела внимание туда, куда были устремлены мои округлившиеся глаза. Тут я убедилась. Не все сразу готовы принять суровость реалий. Сделав пару не спешащих шажков по направлению к парню, она остановилась в шаге от него и...

— Привет газо... Святой Ганди!!! — мне послышалось, или ее челюсть на пол свалилась? Хаа, думаю нет.

— Как быстро я у тебя личности меняю, или просто имени запомнить не можешь, с благодетелем сравниваешь. Спасибо, но и я не без грехов,— немая пауза со стороны офигевшей. — Ниик, ты еще здесь? — ответом была следующая картина: Ника, закрыв рот, но испугано выпучив глаза, медленно поднимает руку, выше и выше протягивая ее к коротким каштановым волосам парня, принявших вид совсем не плохой прически. Газончик, ну привыкла я его так называть, напряженно следил за манипуляциями девушки и слегка успокоился, когда та просто начала перебирать его волосы.

— Где ж он тебя укусил? — чеканя каждое слова вымолвила она. — Ты же теперь че-ло-век,— парень лишь закатил глаза. — К тебе ж теперь люди подходить перестанут чтоб вспомнить цвет леса и кусочек природы с собой забрать.

— В смысле, ты не будешь? — аккуратно отцепляя хрупкую ручонку девушки, он добавил. — Кстати, а тебе идет карэ.

— Ганди! Он сделал девушке комплимент и это звучит не странно!! — радостно возвела очи горе, пропела она. Я, невольно хохотнув, заметила только вновь закатившиеся глаза Лешки. Тяжело вздохнув, он обошел Нику и направился куда-то по коридору. Почему я не удивляюсь, что она пошла за ним что-то лепеча вдогонку. Остановилась только когда тот зашел в мужской туалет. Стает все интерееснеее. Дальше смотреть не стала, Ника мне потом все равно все расскажет, а мне нужно на лекцию, пять минут осталось.

* * *

Сижу на этой чертовой инфе, чувствуя, что зря трачу время. Всю эту тему я давно усвоила (домашнее образование в пору нажиточных познаний и помощи гугла). Кошмар, еще пол часа. Щас взвою. Хоть бы спросили что. Или я плохо наглую бездельность изображаю? Похоже да, вон препод даже глазом в мою сторону не воротит. Достала телефон, нашла любимую цацку и засела в паутинный мир хардкора. Вдруг ощущаю на себе изучающий взгляд, быстро исчезнувший стоило мне резко выпрямится. Может показалось? Ну да ладно. Десять минут. Двадцать минут. Двадцать семь...восемь... девять... Тридцать минут. Спасительный звон. Ураа, да здравствует столовая еда! Мигом собираю вещи и вылетаю из аудитории на встречу прекрасным дверям комнаты общепита. На входе встречаю Нику. Где-то краем сознания догадываюсь о причинах ее, ну невероятно поднесенного настроения. Подошла оправдать свои догадки, но меня быстро отшили до разговора дома, что-то вроде не для лишних ушей. Ну ладно, все равно узнаю. Да и Лешки чего-то не видать. Спросила об этом у подруги.

— Лабораторная у него, занят,— странные нотки проскакивают в голосе. Ладно. — Ладно, оставим десерт до вечера.

— Лин, ну что, кофе? — со смешинкой слышу вопрос.

— Естественно,— что происходило дальше, с трудом доходило до моего сознания, ни то чтобы принять. Нет, встать из-за стола, за который мы только-только сели, мне даже удалось, и я даже не споткнулась. Споткнулся мудила что нес, хвала не знаю кому, холодный кофе. А я еще жаловалась на неисправность кофейного аппарата. Значит стою я, с плотно сжатыми губами, зло разглядываю второе пятно за день на весьма неплохой одежке. Непроизвольно до боли сжав кулаки, поднимаю голову. Раздражительность сменяется секундным неверием, а когда дошло, не хилой нервозностью.

— Ты что придурок себе за цель в жизни поставил перед каждым приемом пищи меня в кофе купать? — сиплый тон можно было сравнить разве что со змеиным шипением перед броском.