| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я не отдам им тебя, — выдохнул я, пытаясь побороть охватившие меня ужас и отчаяние. — Никогда, Домино. Если мы умрем...
— Ты собрался умирать? — осведомилась Элика из дверей каюты. — А я думала, мы будем сражаться и победим.
— Да, будем. — Я взял из рук Джарема меч. — Насчет победы не знаю, но будь я проклят, если сдамся без боя.
На палубе нас ждал Орфин, окруженный матросами.
— Мы еще не знаем их намерений, салард, — сказал капитан, — но мы готовы.
— Готовы к чему?
— К бою, поглоти меня пучина!
— Значит.... — Я осекся, мне вдруг стало стыдно за своим слова, сказанные сгоряча. — Так вы с нами, капитан?
— У меня приказ Совета доставить тебя и Брианни в Каль. И никто мне не помешает этого сделать.
— Прости меня, Руэль, — я протянул капитану руку. — Я был неправ.
— Прощаю, — Орфин не принял моей руки, но положил ладонь на сердце и поклонился. — Постарайся не падать за борт, салард. Ты не выплывешь в своих доспехах и утопишь меч Зералина.
Я хотел ответить, но громкий и протяжный звук рога сбил меня с мысли. Матросы "Афалины" быстро собирались на палубе. Многие уже вооружились луками, мечами и абордажными топорами. Это зрелище меня немного подбодрило. Потом я увидел Домаша — роздолец уже успел облачиться в кольчугу и вооружиться.
— Деремся? — спросил он, подойдя к нам. — Никогда прежде не дрался в море.
— Боюсь, придется, — я посмотрел на приближающиеся корабли: теперь их было видно уже без трубы.
— Посланник Исан`д`Кур решил взять силой то, что не получил уговорами, — сказала Элика.
— Да, это "Магистр Магут", крейсер, на котором сулиец прибыл на Мьюр, — подтвердил Орфин. — И с ним наши братья из Туасса ад-Руайн. Думаю, они тайно шли за нами от самого Мьюра, а теперь решили, что время атаковать пришло.
Я поднял трубу, чтобы рассмотреть приближающийся корабль. Сулийский крейсер выглядел очень необычно. На таком расстоянии было трудно определить его размеры, но было ясно, что он очень большой, намного больше виарийских кораблей сопровождения. Странно, но у сулийского корабля не было ни мачт, ни весел — он напоминал огромного черного кита, выставившего из темного предштормового моря покатую спину и тяжело разрезающего высокие свинцовые волны. Судя по тому, как быстро сокращалось расстояние, — а ведь "Афалина" продолжала идти полным ходом! — крейсер повелителей мертвых развивал очень приличную скорость.
— Сколько воинов может быть на таком корабле? — спросил я Орфина.
— Не меньше сотни. Иногда полтораста.
— Добавь еще сотню виари с кораблей сопровождения, — сказала Элика таким странным тоном, что я вздрогнул. — Они тоже отличные воины.
— Да, — произнес я. — А у тебя, капитан?
— Сорок пять человек. С вами пятьдесят.
— Один к пяти, значит. Ну что ж, пусть так. Каковы наши действия?
— Погоди, они сигналят! — воскликнул Орфин. — Приказывают остановиться.
— Нет! — глухим голосом произнесла Домино. — Нельзя останавливаться.
— Как прикажешь, арас-нуани, — Орфин поклонился.
— Через какое время они нагонят нас? — осведомился я.
— Гонка не может продолжаться долго. У сулийских боевых кораблей особые машины, использующие магию и позволяющие им развивать большую скорость. Моя "Афалина" даже с попутным ветром не пойдет так быстро.
— Значит, мой сон был вещим, — пробормотал я, глядя на вражеские корабли. — Каков твой план, капитан?
— Маневрировать, не дать им протаранить нас или взять нас на абордаж. Это все, что мы можем сделать. Весь вопрос в том, как долго мы сможем уворачиваться.
Я отчетливо услышал в голосе Орфина обреченность, и отчаяние и ужас вновь овладели мной. Вот и все. Еще два-три часа, и мы...
— Поджечь их никак не получится? — спросил я.
— Корабли Туасса ад-Руайн можно поджечь, но черный корабль никак.
— Черный корабль? — Я перевел взгляд на преследующее нас чудовище. Да, действительно черный корабль. Самое то название. И теперь, когда враг приблизился на расстояние примерно в милю, я разглядел, чего не увидел раньше. Поверхность сулийского крейсера не была гладкой. Она напоминала корку черной лавы, сплошь покрывавшую судно от носа до кормы. Ни люков, ни портов, ни надстроек, только торчащие из корпуса кованые тараны, решетчатые и телескопические стрелы с абордажными крючьями и лестницами, какие-то широкие трубы с раструбами — видимо, приспособления для метания снарядов или горючей смеси. Теперь, когда сулийский Левиафан подошел к нам на расстояние не больше мили, я мог оценить его размере — вражеское судно имело не меньше восьмидесяти метров в длину и не меньше пятнадцати в ширину. Даже по самым современным судостроительным меркам очень и очень прилично, тянет на эсминец. У него и команда должна быть внушительная, а если представить себе, что это мертвецы, которых совсем непросто убить...Да еще и два виарийских корабля сопровождения.
Похоже, мы влипли.
— Снова сигналят! — крикнул капитан Орфин. — Приказывают остановиться и принять их ял. Если не остановимся, они нас атакуют.
— Чем ответим, капитан? — спросил я.
— Ничем. — Орфин повернулся и бросил несколько отрывистых команд собравшимся на палубе матросам. — Пришло время драться.
Я посмотрел на Домино. Ее лицо стало бледным, глаза сузились, в них появился нехороший блеск. Я попытался коснуться ее руки, но она одернула ее, точно мое касание было ей неприятно.
— Домино! — воскликнул я.
— Не сейчас. Погоди. Элика!
— Да? — отозвалась магичка.
— Нам нужно будет создать двойной поток магии, — сказала Домино, продолжая смотреть на приближающийся сулийский крейсер. — Мне нужна подпитка, одна я не справлюсь.
— Отличная идея, Блайин О`Реах, — одобрила Элика, но почему-то заметно побледнела. — Когда начнем?
— Прямо сейчас, — тут Домино посмотрела на меня. — Мы пойдем на нос корабля, Эвальд. Так надо. Я не знаю, сработает ли мой план, но лучшего у нас нет.
— Я пойду с тобой!
— Нет, твое место рядом с моряками. Ты нам ничем не поможешь, наоборот — можешь помешать, потому что я буду отвлекаться, думая о тебе.
— Что ты задумала?
— Потом, любимый. — Домино поцеловала меня и прижалась щекой к груди. — Береги себя, Если тебя убьют, я... моя жизнь закончится.
— Не убьют, солнышко мое. Я бессмертный.
— Глупенький ты мой! Ну все, пора идти. Я люблю тебя, Эвальд.
— Ме лаен туир, Брианни.
— Удачи, герой! — крикнула Элика и помахала мне рукой. — Помни, что я тебе говорила, пригодится! И не поминай лихом...
— Не поминай... — Я осекся. Почему-то слова Элики наполнили мое сердце тоской. И ее глаза...
Неужели Элика думает, что мы обречены? И моя Брианни...
— Возьми это, — капитан Орфин вернул меня к реальности. Он протянул мне круглый большой щит из дубленой акульей кожи с массивным костяным умбоном. — Если начнется обстрел, он тебе понадобится.
Я хотел поблагодарить Орфина, но тут что-то пронеслось над мачтами, оставляя черный дымный след, и упало в море метрах в пятидесяти по курсу нашего корабля.
— Порви их кракен! — выдохнул капитан и побежал на нос. Вновь взревел боцманский рог, моряки "Афалины" частью начали подниматься на реи, чтобы занять позицию для стрельбы, частью собрались у бортов.
Еще один снаряд, посланный с сулийского корабля, упал недалеко от "Афалины". Мертвые канониры пока пристреливались, но я не сомневался, что рано или поздно снаряд попадет в цель. Корабли Туасса ад-Руайн тем временем слегка вырвались вперед — видимо, сказывалось то, что ветер усилился, — и теперь брали "Афалину" в классические "клещи". До них было уже не больше пяти кабельтовых, и скоро они выйдут на расстояние выстрела из лука...
— Два перестрела! — услышал я голос капитана. — Лучники!
Да уж, стрелы слишком жалкое оружие, чтобы причинить хоть какой-то урон бронированному Левиафану, с горечью подумал я. И хрен его возьмешь на абордаж. Разве что попытаться атаковать его союзников-виарийцев, и даром что их вдвое больше чем нас?
Мгновение спустя я увидел, как из трубы с раструбом по левому борту сулийца вылетел еще один метательный заряд. Он прочертил в воздухе черную дымную полосу и с шипением погрузился в море метрах в пяти от нашего корабля. Я поискал глазами Домино и Элику, но такелаж фок-мачты скрывал от меня бак "Афалины".
Почему я здесь? Я должен быть рядом с ней!
Я уже обернулся, чтобы сказать капитану Орфину, что иду на бак, но встретился взглядом с Домашем. Роздолец стоял чуть позади меня, подняв щит и сжимая в руке свой грозный топор: глаза у него горели, челюсти были стиснуты. Рядом с роздольцем был мой оруженосец Джарем с обнаженным фальчионом в руке, а за ними стоял Ганель, наш всезнайка, но не книга была в его руках, а виарийская фигурная пика. Он тоже собирался сражаться рядом с нами. Рядом со мной.
Могу ли я покинуть их? Даже ради моей...
— Полтора перестрела! — крикнул капитан.
В третий раз взревел рог: моряки вокруг нас сноровисто наложили стрелы на тетивы своих луков, готовясь дать залп. Корабли Туасса ад-Руайн развернулись и теперь шли прямо на нас, будто собирались таранить нас в борт. Но еще раньше будет смертоносный дождь стрел с обоих кораблей, и кто его знает, дойдет ли дело до рукопашной схватки? Вот они, виари, выбравшие службу повелителям мертвых — я уже могу видеть их, как они стоят на баках и вдоль бортов, держа наготове длинные луки из китового уса, предвкушая быструю и легкую победу. Их много, больше, чем нас, и очень скоро они захватят наше судно и бросят наши головы к ногам сулийского посланника, который сейчас наверняка предвкушает быструю и легкую победу. Мою голову, Домаша, Джарема, Ганеля, Элики.
Голову моей Брианни...
А если попробовать сделать ВОТ ТАК?
— Капитан Орфин! — крикнул я.
— Чего тебе. фламеньер?
— Можете просигналить этим молодцам, чтобы смотрели на нас?
— Конечно.
— Тогда сигнальте, сейчас же.
На этот раз боевой рог "Афалины" издал длинную переливчатую трель. Я вытянул из ножен кинжал подошел прямо к заднему лееру кормы, так, что теперь меня могли хорошо видеть с обоих кораблей Туасса ад-Руайн. Домаш и Джарем двинулись было за мной, но я жестом остановил их и теперь чувствовал на своей спине их недоумевающие взгляды. И такие же напряженные и вопросительные взгляды были устремлены на меня с вражеских палуб, где собрались готовые к бою команды Туасса ад-Руайн.
Я вытянул левую руку перед собой, сдвинул рукав куртки вверх почти до локтя и коротко резанул себя по предплечью. Выступившая из пореза кровь потекла по руке и закапала на палубу.
Вот так, Элика, подумал я, с вызовом глядя на приближающиеся виарийские корабли. Если твой совет не поможет нам, то уже ничто нас не спасет...
Ответом мне была тишина — слишком долгая, как мне показалось. И следом торжествующе запели рога на коряблях Туасса ад-Руайн, и им ответил рог с "Афалины". А потом меня схватил за руку капитан Орфин и воскликнул:
— Они трубят отбой! Они выходят из боя!
— Есть! — заорал я в восторге.
— Разорви демоны мою печенку! — выпалил Домаш.
Действительно, виарийские суда начали менять курс, разворачиваясь к нам бортами и расходясь в стороны. И на "Магистре Магуте" сразу поняли, что означает этот маневр. Левиафан испустил долгий, пронзительный режущий уши гудок — настоящий вопль ярости и злобы. Повелители мертвых поняли, что их рабы изменили им, вышли из подчинения, не захотели убивать своих братьев. Что сила живой крови и древней традиции нарушила их планы. Сразу два снаряда вылетели из чревы чудовища и упали совсем рядом с "Афалиной". И теперь всем на судне, не только мне, было совершенно очевидно, что следующий залп попадет точно в цель.
За моей спиной раздался громкий треск, и этот звук заставил нас всех обернуться. Над носом "Афалины" появился огромный светящийся шар, в котором вспыхивало множество электрических разрядов. На наших глазах этот шар взмыл вверх, выше мачт, и понесся над морем в сторону черного корабля, оставляя за собой полосу из разноцветных искр. Повис прямо над сулийцем — и взмыл вверх, к облакам, осветил их призрачным слепящим светом, таким ярким, что мы все невольно прикрыли глаза. А когда свет померк, мы все увидели, как над крейсером некромантов буквально на глазах сгустилась непроглядная черная со зловещим багровым отливом туча. И ослепительно сверкнула первая молния, ударившая прямо в сулийский корабль. А потом еще одна, и еще, и еще.
Это была даже не гроза — настоящий электрический шторм, если можно так сказать. Молнии поражали Левиафана раз за разом, с интервалами меньше секунды, и гром грохотал непрерывно, оглушив всех нас. Я видел ужас на лицах стоявших рядом виарийских моряков, я видел страх в глазах Домаша — а ведь напугать роздольца совсем непросто! Да и мне было страшно. Могу поклясться, что никто никогда ни в одном из миров не видел такой чудовищной грозы, какую в тот день видел я. Может, только в аду — если, конечно, в аду бывают грозы, — можно увидеть что-то подобное. Сулийский крейсер весь окутался электрическими разрядами, вода вокруг него буквально кипела, он на глазах терял скорость, а молнии из магической тучи все продолжали бить в него, не теряя своей силы. Поднявшийся шквалистый ветер обрушился на "Афалину", осыпая нас брызгами, волны подхватили наш корабль, но никто не покинул кормы — все мы, с трудом сохраняя равновесие, вцепившись в леера и снасти, наблюдали, как буйствует магическая стихия. Наконец, сулиец потерял ход, его начало разворачивать на месте, но молнии продолжали сыпаться на него, добивая уже беспомощное судно. Прошло еще, наверное, с минуту, и я увидел, что черный корабль начал крениться на нос.
— Он тонет! — заорал я, пытаясь перекричать вой ветра и непрерывный грохот громовых раскатов. — Тонет, сволочь!
Крен сулийского монстра увеличивался буквально на глазах. Вот уже корма задралась над водой, и стали видны застывшие неподвижно винты. Белый пар окутал его плотным облаком — это раскаленный молниями металл обшивки соприкасался с морской водой. Потом черный корабль начал заваливаться на левый борт. Словами не описать, какое торжество я ощущал в эти секунды. У меня больше не было сомнений, что с кораблем магистров покончено.
Агония Левиафана продолжалась недолго — не более двух минут. Молнии расстреляли его подчистую. Мы всем кораблем наблюдали, как уходит под воду сулийский крейсер. И лишь когда край кормы чудовища скрылся в кипящей водяной воронке, электрический шторм стих. Черная туча исчезла, будто ее и не было, и мы все долго не могли прийти в себя.
— Превеликая Матерь! — вздохнул Домаш. Лицо его было белым, как бумага, в глазах стоял ужас. — Не приведи мне еще раз увидеть такое...
— Брианни! — выкрикнул я и бросился к трапу.
Она была жива. Стояла на коленях, с разведенными руками и глядя невидящими глазами в небо. Я схватил ее, поднял, прижал к груди, покрыл поцелуями ее лицо.
— Милая моя! — шептал я. — Маленькая моя! Что с тобой? Ответь мне, не молчи!
— Все... хорошо, — слабым голосом отозвалась Брианни. — Ме... лаен туир.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
