— Камень прям с души сняли, утешители, блин, а то сама не знаю, как сейчас непрезентабельно выгляжу, — я моментально огрызнулась в ответ.
Тем временем, троица, закончив переругиваться, строевым шагом направилась в мою сторону.
— А хороши, стервецы, любуйся, дурочка, пока есть возможность, — подало голос либидо.
Полюбоваться действительно было на что. Если уж мачо в единичном экземпляре произвел на меня неизгладимое впечатление, то, что говорить о тройном размере мужественности, сексуальности, брутальности и прочих "ностей", волнами расходившихся от направлявшихся ко мне парней?
— Прикольный расклад: брюнет с синими глазами, блондин с зелеными и светло-рыжий с практически черными. Как раз твои любимые сочетания, — закатился в смехе обожравшийся до метеоризма Сосискин.
— Ну что, отбросим пуританство и воплотим в реальность мечты? — потерли ручки эротические фантазии.
Но я отмахнулась от этих заманчивых перспектив, в упор смотря на вплотную приблизившихся Казанов.
— Позволь тебе представить моих друзей: Авриэльт, — кивок в сторону рыжего, — Д"ирхен, — следующий кивок был адресован блондину. — Совсем забыл с этой суматохой представиться, Никэл, — закончил китайскую церемонию брюнет.
— Мы демиурги девяти миров. — Хором пропели разбиватели сердец и крепкий семей.
— Царь, очень приятно, царь, — кивала я наподобие болванчика. — И как это я, убогая, сразу не догадалась, что вы небожители, а не банальные олигархи-алкаши? Значит так, яхонтовые мои, имена я ваши с роду не запомню и поэтому ты будешь Ник, ты Абрам, а ты Димон, всем все ясно? — пока я говорила, мой палец нахально тыкал в грудь каждого из трех богатырей.
Троица застыла соляными столбами под заливистый собачий лай, подозрительно напоминающий хохот гиены.
— Ой, не могу, мужики, не повезло вам, она пришла в себя и сейчас будет всем хамить и строить вас на подоконнике, — катался по травке, смешно болтая мясистыми лапами, распоясывавшийся в конец хвостатый предатель. — Лучше налейте ей сто грамм боевых, для снятия стресса, и обеспечьте никотином, пока она не начала тут все крушить.
— Да-да, конечно, ты, наверное, напугана, и это твоя естественная реакция на обстановку... — Не переставая кудахтать, сокрушался Ник, доставая из-под стола початую бутылку, рюмки, банку огурцов, тарелку с колбасой и пачку сигарет.
— Перестань делать меня лучше, чем я есть на самом деле! И объясните мне, наконец, что за чертовщина происходит?! — рявкнула я на пытавшегося проявить гостеприимство Ника.
— Понимаешь, Дарья, мы действительно демиурги девяти миров, все это тебе не снится, и мы пригласили тебя к нам, потому что вчера мы непроизвольно услышали твои мысли о параллельных мирах, — лекторским тоном проговорил отмерший Абрам.
Я взглянула в его глаза, из которых на меня вдруг посмотрела вечность, налила себе из графинчика, лихо тяпнула рюмку, налила вторую, выпила ее уже не спеша, и жадно затянулась прикуренной мне Димоном сигаретой.
— Здрасьте, жопа, новый год, — проскулил Сосискин. — Довыпендривалась, доехидничалась. Ну и как я тут размножаться буду, тут же в округе ни одной сучки не фланирует? — Пес всегда стоял на страже своих интересов к дамскому полу. — И где ты тут найдёшь мой любимый корм и свежие сосиски? А антиблошиный шампунь, а ошейничек против клещей, а плановые прививки?! — горестно завывая, повалился на изумрудную траву тот, кто ненавидел мыться, а в ветеринарной клинике завывал так, что некоторым врачам приходилось вызывать неотложку.
— Не переживай, Сосискин, если мы с тобой попали в параллельный мир, то нам с тобой скоро будет не до всех этих милых твоему трусливому сердцу глупостей, — я пыталась задушить нарождающуюся истерику своего пекущегося о здоровье друга.
— Это почему? — не на шутку перепугался резко начавший печься о своем здоровье и гигиене пес.
— Да потому что тебя там, как особо упитанного, сразу схарчит какой-нибудь жуткий монстр, а меня всенепременно сначала утопят, потом колесуют, и, чтоб уж совсем наверняка умертвить без права возрождения в теле лягушки, сожгут на костре как злобную ведьму, — щедрой рукой отмерило ему радостей жизни мое злорадство.
По окончанию этой тирады Сосискин закатил глаза и отбыл в очередной обморок.
— Ладно, добры молодцы, пока этот товарищ валяется в беспамятстве, предлагаю выпить и обсудить все по трезвости, — я сделала приглашающий жест к столу. А что, мне не жалко, графинчик с закусью все равно не мои были, да и разговор пока не клеился.
— Абраша, разливай, — я вальяжно махнула рукой.
Абрам споткнулся, Ник поперхнулся, а Димон подозрительно закашлялся. Пока парни были временно нетрудоспособны, я сноровисто разлила разряжающую обстановку влагу, провозгласив "За знакомство!", и внедрила в себя огненную воду.
— Между первой и второй перерывчик небольшой, — бодро гаркнула я, и за этим последовал очередной заход по рюмкам. Парни в полном обалдении следовали моему пагубному примеру. Не подумайте, что я какая-нибудь синявка привокзальная или там бомжиха со стажем, просто на трезвую голову рассуждать о всяких там девяти или девяносто девяти мирах я была не в состоянии.
— Прекрати убивать мои нервные клетки! — истерично вопил мозг, но мне уже было все параллельно.
Алкоголь попал в кровь, и я, наконец-то, была готова к конструктивной беседе. Откинувшись на спинку стула, я благожелательно улыбнулась Абраму и изрекла:
— Абраша, комрад, что ты там вещал про миры?
— И продолжи, наконец, свои объяснения на тему моей скромной персоны! — сблагодушничала моя внезапно начавшая хмелеть персона.
Димон в очередной раз закашлялся, но Абрам, видимо, тоже получил свою дозу расслабления и поэтому относительно спокойно попытался возобновить прервавшуюся лекцию:
— Вчера мы встретились после долгой разлуки... — начал он фразу
— ...и решили это дело вспрыснуть, — закончила за него я. — Как же, понимаем, классика жанра, жены с детьми на дачах, бутылка на троих и сырок "Дружба" на закусь.
— Даша, не перебивай, так ты никогда ничего не узнаешь! — одернул меня Ник.
— Так вот, мы решили собраться на нейтральной территории, — укоризненно смотря на меня, продолжил Абрам. — Местом встречи мы выбрали как раз твой родной мир.
— А чем это вам так понравился мой мир? — я испытующее впёрла свой взор на неожиданных собутыльников и поближе подтянула к себе водку.
— Все, Остапа понесло, — констатировала скромность и сделала вид, что мы с ней не знакомы.
— Ну, в твоём мире пишется столько юмористических историй про другие миры и только у вас делают такие замечательные по своей крепости напитки, — убито признался Димон.
— Ой! Не могу! Держите меня семеро! А как же знаменитое ароматное эльфийское? — пьяненько захихикало недоверие.
— Приторная гадость, — с убийственной честностью констатировал Ник.
— А гномий самогон?
— Слабоват, — уныло признался Димон.
— Ну, а разжигающий боевой дух орков, эль?
— Слабогазированый квас против "Балтики девятки", — тоскливо вздохнул Абрам.
— Да вы, ребята, как я погляжу, большие любители алкоголя, — голосом Геннадия Малахова подвёл итог их признаниям иногда просыпающийся во мне здоровый образ жизни.
В ответ на мои слова ребята покраснели, а мне снова захотелось выпить.
— Так, Димон, ты назначаешься банкующим: тостовать! Так уж и быть, будет у нас непьющий Сосискин, а то культурное мероприятие превратится в бытовую пьянку.
— Ну, за величайшее изобретение Менделеева! — провозгласил раздувшийся уже от гордости вынужденный трезвенник.
— Я продолжу, с твоего позволения? — зачем-то уточнил у меня Абрам.
Наверное, думал, что я уже забыла, зачем мы тут собрались. Ха, наивный чукотский потомок первого оленевода, при желании я могла выпить довольно большое количество водки, и при этом мой язык не заплетался, мозг не терял контроль над телом, а печень моментально разлагала алкоголь, но в эту интересную особенность своего организма я никогда никого не посвящала. Зачем давать людям еще один повод для зависти? Только вот в этот раз хмель непривычно быстро начал гулять по крови, о чем меня честно предупредил весь организм, но я беспечно отмахнулась.
Дождавшись утвердительного кивка, Абрам продолжил.
— Отметив встречу и поделившись последними новостями, мы уже собирались покинуть твой гостеприимный мир, как вдруг мы все трое уловили твои мысли. Поверь, уже давно нас никто так не веселил. Последний раз мы так веселились, когда отправили одного вашего писателя в один из созданных нами миров.
— Вы его хоть назад-то вернули, весельчаки, блин? — пьяненько хихинуло любопытство.
— Конечно, вернули, он потом написал замечательную книжку, которую ты так любила в детстве, — успокоил меня Димон.
Тут в моей голове сформировалось смутное подозрение, и, возвысив голос, я поинтересовалась:
— Так, а трое придурков, певших под моими окнами, были случайно не вы?
Сосискин, услышав мой рык, попытался залезть под стол, но, как всегда, застрял и тихонько начал подвывать от ужаса, а в наступившей тишине отчетливо слышалось мое гневное сопение.
— Мы, — покаялись небожители.
— Господи! Демиурги, распивающие на лавочке бухло и поющие русские народные песни! Кому сказать, тот не поверит, — присвистнуло удивление.
— Ладно, вернёмся к нашим баранам, — мой указующий перст уткнулся в сторону заметно побледневшего Абрама. — Я уже поняла, что вас привлекла моя нетривиальная личность, подслушанные вами мои обывательские мыслишки, но зачем было меня сюда вытаскивать?
— Даш, ты лучше выпей, потому что продолжение тебе явно не понравится, — почему-то прошептал Ник.
— Не фига девушку спаивать, а то она напьётся, расслабится, и вы ей сообщите, что она выпала с балкона, — я прям зашлась в негодовании.
— Что ты! Ты жива и вполне здорова. Просто мы решили отправить тебя в путешествие в один из наших миров и посмотреть, как ты будешь избегать канонов фэнтези, — замахал руками как ветряная мельница Абраша.
— Мери-Сью решили из меня сделать? — я злобно зашипела и стала озираться в поисках колюще-режущих предметов. — Поубиваю, как Лукошенко демократию! Порву на пазлы! Заставлю сожрать все собрание сочинений Дарьи Донцовой на голодный желудок и без запивки! — проорав жизнеутверждающие обещания, я ринулась на опешивших демиургов.
Гонка вокруг беседки продолжалась минут двадцать. За это время Сосискин успел вылезти из-под стола, прогуляться по нему, опрокинуть банку огурцов и уснуть от обжорства. Когда я практически достигла Димона и протянула руку чтобы схватить его за волосы, меня вдруг кто-то обхватил сзади.
— Прекрати вести себя как истеричка и подумай об открывающихся тебе перспективах!
По голосу я опознала Ника, но чисто из вредности продолжала тянуть руки к удаляющейся от меня шевелюре, грозно вопя:
— Какие, к черту, перспективы? Быть вам троим штатным клоуном или наладить в подведомственном вам мирке самогоноварение?!
— Нет, увидеть действительно другой мир и познакомиться с его жителями, — голосом змея искусителя прошептал мне Ник в затылок. — Сама подумай, где ты еще сможешь увидеть то, о чем ты так много читала и мечтала хоть одним глазком взглянуть?
Он продолжал нашептывать мне на ухо о заманчивых картинках неведомых далей, а я стояла и думала, а почему, собственно, и не посмотреть, да ещё и нахаляву, что-то действительно необычное? Устроить себе отпуск не в какой-нибудь русифицированной Турции, а в настоящей сказке? Но, из чистой вредности, я решила просто так не сдаваться и выторговать себе как можно больше преференций.
— Ник, можешь меня отпустить и проследовать за мной за стол переговоров, — гордо задрав нос, я проследовала в пресловутую беседку. Через пару минут села за стол и стала в упор разглядывать расположившихся напротив меня визави. Так и хотелось поправить на переносице пенсне, направить им в глаза лампу и вытрясти из них правду. Сделав зверское лицо, я начала колоть демиургов.
— Так, господа, а теперь внятно, четко и без вранья расскажите мне, в чем заключается подвох, и что я поимею с этой экспедиции, иначе наше сотрудничество закончится, так и не успев начаться.
— Можешь, мать, взять быка за яй... ой за рога, — восхитился вышедший из подполья мозг.
— Никакого подвоха нет, просто нам хочется понаблюдать за человеком, вырванным из привычной обстановки, а не следить за его приключениями по книжкам, — подозрительно отводя кристально честные глаза, начали лопотать подозреваемые.
Ох, мужики-мужики, вам хренова туча лет, вроде как творцы миров, а врать женщинам до сих пор не научились. Ни одна из нас, прошедшая суровую школу жизни, никогда не поверит, что мужчина ей может предложить что-то просто так. Мы все давно прекрасно знаем и про сыр и про то, что залезть на елку, не повредив задницу, еще никому не удавалось. Поэтому, сделаю вид, что я вам поверила, а сама буду думать о запасных аэродромах и путях отступления через огороды.
— А много вас, творюг миров? — хищно осклабилась я прямо в их божественные лица.
— Хватает, — попытался увильнуть от ответа Димон.
Но этот ответ меня абсолютно не удовлетворил, потому как меня терзали смутные сомнения, что мою личность банально подписывают под участие в реалити-шоу "Последняя дура Вселенной". Я продолжала сверлить Димона взглядом на манер дрели.
— Больше тысячи, — наконец-то сдался этот крепкий орешек.
— Ну и сколько процентов поставит на меня? — я уточнила, лениво прищурившись.
— Как ты догадалась?— потрясено выдохнули все трое.
— Элементарно, детишки, слишком уж у вас глазки бегали, а у Абрашки губки шевелились, не иначе как барыши уже подсчитывал, — я открыто смеялась.
— Ну что, господа, обсудим условия игры, составим контракт и уточним размер гонорара моей хозяйки? — вставил свои пять копеек Сосискин.
Вот за что я уважаю своего пса, так это за то, что он всегда определяет, кто может ему потихоньку дать кусочек со стола и за то, что он моментально оценивает выгоды в любой ситуации. Сдается мне, в его роду помимо чистокровных такс затесалась все же какая-то прожженная дворняга.
Ну а дальше началось веселье: мы, с пеной у рта и со стопкой в руках, спорили, в какой мир меня лучше отправить, что я могу взять из снаряжения, кто мне будет помогать, а кто вредить, сколько по времени будет продолжаться моя миссия и т.д. и т.п. Наверное, моя печень и мозг все-таки взяли выходной, потому что в результате дебатов мне не досталось никаких магических сил и способностей, кроме как способностей к языкам и знаний лечебных травок. Мир был определен как самый обычный: с эльфами, гномами и прочими фэнтезийными персонажами, а миссия заключалась, естественно, в спасении мира от какого-то злодея со скамейки запасных, да еще в качестве обузы мне был навязан неподдающийся никаким диетам пёс. Единственное, что меня радовало, это размер гонорара в виде экзотического острова в Карибском море, неприлично большой банковский счёт в швейцарском банке и возможность посещать, когда мне захочется любой из девяти миров. Когда все вопросы были согласованы, мне подсунули на подпись какой-то свиток, а Ник потребовал у меня свое кольцо. Ох, как тяжело мне далось расставание с этим колечком! Наверное, Ярославна меньше пролила слез над погибшими воинами, чем я, пока стискивала его со своей руки.
