Самурай поневоле

— А можно покороче? — бесцеремонно перебил ее.

Девушка сузила глаза, но продолжила дальше:

— Ты словно фонарь, который освещает днем. От тебя мало проку...

Завершив свою речь, Нобуцуна повела меня к своему отцу.

По дороге девушка сохраняла дистанцию, бросая в мою сторону быстрые взгляды. Думаю, она сама не ожидала, что выскажется в резком тоне. Видимо, предстоящее события здорово повлияло на нее.

Вчера, Юкитака позвал нас двоих к себе. Последние дни его не было видно, как выяснилось, лорд Санада был вызван кланом Мураками.

Мураками Ёсикие все еще не мог обуздать лидеров других кланов. Беспокоясь вторжение клана Такеды, Ёсикие поручил воинам рода Санада прибыть в город Тоичи, и подготовить ее оборону.

Санада Нобуцуна была еще относительно юна, чтобы ее можно было брать в поход. Услышав весть в тот вечер от отца, девушка не проявила малодушье.

Воспитание в эту эпоху было довольно суровое. Услышав страхи и сетование дочки, отец вряд ли пожалел бы ее. К слову сказать, Нобуцуна только со мной могла проявлять какие либо черты своего характера.

И дело было не в том, что я был в полной власти рода Санады. Но скорее в том, что между нами начало проявляться нити дружбы?!

Услышав волю Юкитаки, мне ничего не оставалось, как кивнуть в знак согласие.

Лорд Санада был практичным человеком. Наделенный чуть ли не звериным чутьем и проницательностью, он смекнул добавить и меня в этот поход. Если я буду находиться рядом, уж он то сможет обыграть это в свою пользу, когда придет время. Ну, или в худшим случае уж его то рука не дрогнет...

Весь этот год я провел в каком то прострации. Хотя меня не караулили днем и ночью, о побеге можно было лишь мечтать. Выбраться из вотчины Санады было не посыльной задачей.

Земля эта словно отгородилась от остального мира. Порой я был готов взвыть от тоски, но будто учуяв это Юкитака под вечер посылал ко мне некоторых своих служанок с смазливыми лицами. Согрев мне постель на ночь, к утру они уходили.

Юкитака видать хотел меня привязать к своей земле, я лишь ухмылялся его методам.

В общем, спокойное обстановка здорово помогла мне придти в себя, от встречи с культурным шоком.

Но теперь водоворот события начал набирать обороты. С одно стороны, к клану Санады я лично никаких претензий не имел. Можно сказать, что служить под началом такого лидера как Юкитака уже не плохо. Но в данный момено род Санады был запрягнуть с другими кланами в одну упряжку.

Дом Такеда конечно могуч по сравнению с другими, и служение Харуне сулил благополучное будущие. Однако, до этого будущего надо было дожить. Я изрядно устал от пляски со смертью...

— Ямагаты, ты все еще дуешься на меня? — обеспокоенна спросила Нобуцуна.

Раздумывая над своими проблемами, я не сразу заметил, что мы уже пришли. Воины клана Санады готовились выступать и строились в колонну.

На лице Нобуцуны читалось растерянность. Я знал что заботило ее в данный момент и решил приободрить ее по своему:

— Конечно нет! Я просто пытался представить себе, как ты будешь выглядеть в красивых доспехах...

— Ты?!

Девушка грозно нахмурила брови и двинулась ко мне. Дразнил я ее только тогда, когда никто нас не мог услышать.

— Ну вот! Совсем другое дело, а то выглядела как новорожденный котенок, — быстро добавил, вскинув руки для защиты.

За какие-то секунды, девушка и в правду внешне изменилась. От прежней растерянности не было и следа.

От скорой расправы меня спас Юкитака, который окликнул нас:

— Нобуцуна, быстрее попрощайся с матерью и сестренкой.

— Иду! — бросив, развернулась и показала, что прощает на этот раз.

Стоя в стороне от всех, я наблюдал как Нобуцуна сдержанно прощалась с матерью. Мать с дочкой скупо обменивались словами, оба не могли проявить свои истенные чувства перед взглядами воинов. Лишь маленькая Санада Масатеру кинулась обнимать старшую сестру.

Смотря на эту сцену, у меня больно сжалось сердце. В эпоху воюющих провинций, самурай не знал, вернется ли живыми из похода.

— Я не знаю как тебя зовут на самом деле. Но в любом случае, спасибо тебе, что был добр с Нобуцуной.

Смотря на свою семью, тихо проронил Юкитака, подойдя ко мне.

— У тебя замечательная семья.

— Да.

Затем помолчав, парень добавил:

— А что на счет тебя? Тебя небось тоже ждут дома...

Встретившись взглядами, мы обо усмехнулись. Даже в такую минуту, Юкитака пытался выудить у меня личную информацию.

— Нет у меня никого. Вот такая я неприкаянная душа.

Видимо в эти слова я вложил частичку себя, что от моих слов повеяло скорбью?!

Юкитака в эту минуту смотрел на меня с нескрываемой жалостью. Быстро переводя взгляд, я добавил:

— Хотя знаешь что, наверное, найдутся пару человек, которые, пожалуй ищут меня.

— Конечно. Я уверен, в Каи у тебя осталось немало друзей, — горячо заверил меня лорд Санада.

Юкитака свято придерживался пути буси. Благородство к врагам и почтение к традициям было у него в крови. Обураемый нахлынувшими чувствами произнес:

— Юкитака-доно, я вам обязательно отплачу добром, клянусь своей честью, — на что парень лишь кивнул.

— Не знаю почему, но после твоих слов у меня вдруг отлегло на сердце.

Затем дружески хлопнув меня по плечу, Юкитака пошел к своим слугам, давать распоряжение.

На мой взгляд, Юкитака волновался о своей дочери. Теперь же я был обязан отблагодарить парня, присмотрев за Нобуцуной.

Я не лукавил, когда открылся Юкитаке. Представляя из себя своего рода соломенного самурая, вряд ли я был невосполнимой потерю для Харуны.

Уверенный в этом, пошел занимать место в строю, рядом с воинами Санады.

Глава 3 — Осада города Тоичи

Канске

— Клади сюда. Побыстрее!

Мужик с деревенским лицом озабоченно смотрел на возвышающуюся стену города крепости Тоичи. Мужик этот был своего рода бригадиром. Рядом сновали крестьяне, одетые кто в кимоно, а кто в простые тряпки. Люди не обращали внимания ни на грязь в округе, ни на усталость.

Город Тоичи был обычным провинциальным городишкой. Он не отличался не культурными ценностями, ни особым богатством. Разве что стратегической ценностью. Широкие дороги ведущие в Северное Синано проходили через этот город, плюс к этому город был расположен прямо в центре, разделяя Северное Синано на более мелкие части, такие как: Западную, Восточную и т.д.

Обладание этим городом было жизненно необходимым, вторженцы, заполучив его, получали хорошую базу для закрепления на вражеской территории.

Отправляясь в поход вместе с Юкитакой и его дочкой, я не знал, что дело примет такой оборот...

Не прошли мы и несколько десятков километров, как тут же наш отряд начал стремительно пополняться вассалами Санады. Санада Юкитака привёл с собой в город около трёх тысяч воинов. Однако даже это не успокоило горожан и сел, находящихся по окрестностям.

Две недели пролетели незаметно.

Сразу же Юкитака велел укрепить ту часть стены, которая на его взгляд выглядела наиболее уязвимой. В работу были включены все, но люди не пытались роптать. По этому поводу споры не вились.

Споры велись по другой части. Укрепление стены означало, что посланные воины Санады готовятся к осаде. Многие были не согласны на это, ведь ведь лишь защищаясь трудно победить. К тому же, запасы города были отнюдь не безграничными.

Но ярых агитаторов за выступление за стены города останавливало понимание того, что с таким количеством воинов воины Такеды легко их сметут.

— Командор, у нас ведь хватит сил...

Оторвавшись взглядом от таскающих в поте лица камни носильщиков, спросил напряженно бригадир. Его помощники, что стояли рядом, сразу же прекратили разговорчики.

Взоры присутствующих сразу же устремились на нас с Нобуцуной.

Санада Юкитака сделал нас с ней ответственными по работе. Все бригадиры должны были отчитываться перед нами о проделанной работе.

На мой не высказанный вопрос, лорд Санада ответил уклончиво что, по его мнению, у меня богатый опыт в осадных делах и спихнул всё это на мое плечо.

У Юкитаки не хватало самураев на важных участках. А его вассалы каждый день донимали его вопросами о предстоящей осаде. Неясности было много, и чтобы его дочка не скучала в замке, Юкитака отправил её под мое попечительство.

Каждый день мы обходили те места, где проводились работы. Вначале возле рабочих нависала нешуточная толпа горожан. Но в скорее все привыкли к приготовлению осады, так что сегодня зевак было мало.

В данный момент большинство рабочих были из соседних деревень. Они ломали головы, пытаясь понять, перебираться ли им в город или искать спасение в других городах?

Обычно, никто из них не решался завести с нами разговор...

— Как тебя зовут?

Мой голос прозвучал чуть хрипло, но думаю, не только от этого у бригадира появились бусинки пота на лбу. Бригадир уже сожалел, что не уследил за своим языком. Ведь за простой вопрос я мог с него спросить...

В его глазах я с легкостью прочёл обреченность, взяв себя в руки, он еле слышно вымолвил:

— Хэндо, господин...

— Ты ведь из деревни?

После утвердительного кивка, продолжил:

— Скажи же мне, Хэндо. У тебя есть семья?

Стоило мне заговорить о его семье, как тут же в его взгляде появилась искорка враждебности.

— Помилуйте, господин. Хэндо у нас образцовый. У него годовалая дочка и жена. Помилуйте господин, — запричитал в низком поклоне, стоявший рядом с ним крестьянин.

Нобуцуна с тревогой следила за рабочими. Бросив быстрый взгляд на девушку, я понял, что в случае чего она воспользуется боевым копьем, что недавно подарил ей отец.

— Замолчи. Неужели ты думаешь, что я опущусь до такого, что стану мстить какому-то рабочему?! — в наигранном негодовании чуть ли не выкрикнул я.

После этого атмосфера быстро разредилась, следившие за нами рабочие вздохнули, понимая, что расправа на бедняком миновала.

— У тебя два выбора, Хэндо. Либо ты ищешь спасение в этом городе и выполняешь все указание беспрекословно от клана Санады, либо ищешь спасение в другом городе. Но оставаться в деревне ты не можешь. Думаю, мне не стоит говорить, что будет с тобой и твоей семьёй, если вас схватят вражеские воины...

Хэндо сжал кулаки, бедняга не хуже моего знал, что в таком случае ждет его семью.

— Ты можешь попытаться найти спасение в других городах. Но скажу тебе прямо, на это сильно не рассчитывай. В такое время никто не любит беженцев, едва ли ты сможешь найти пропитание для своей семьи.

— Но как нам быть?! Если враги возьмут этот город, мы обречены! — подал голос замесититель бригадира.

Обведя взглядом собравшеюся толпу, я понял, что их всех это беспокоит.

— Вы знаете, почему меня все называет командором?

Стоило вступить в этот город, как все дружинники клана Санады стали меня так называть. Раньше ведь только Юкитака называл меня командиром, да и только. Если честно, кроме него и Нобуцуны со мной вовсе никто не общался.

Причину перемены в людях я вразумил совсем недавно. До города Тоичи у клана Санады были вопросы на мой счёт. Ведь как-никак, я служил врагам. Но в данный момент, приняв сторону клана Санада, я тем самым отрекся от клана Такеды...

А вообще, у самураев не принято так часто менять своих лордов. Таких самураев не встречают с распростертыми объятиями. Не знаю, то ли клан Санады придерживается консервативных взглядов, то ли из-за военного времени, но особой враждебности я не чувствовал. Нет, конечно, отчуждение было, но в рамках.

Командор — это своего рода и охранник, и военачальник, и советник в одном лице. В каждом клане есть такие индивиды. Причина же того, что меня стали так называть была в слухах и недоказанных фактов.

Такеда Харуна скрыла от общества моё исчезновение, распространив чуть ли не противоречивые слухи. Если другие клятвенно уверяли, что моя туша находится тайно в стане Ходзе, то другие заверяли что в клане Имагавы. Таких слухов наберется десятка, где тут правда, а где ложь не каждый сможет разобраться.

Не знаю, кто как, но я из этого составил, что Харуна вычеркнула меня из списка...

Возможно даже, что она считала меня погибшим и таким образом пыталась выиграть время.

Иногда, конечно, меня посещала безумная идея, а что если всё не так?! Что если она не поверила в мою смерть и ждёт меня?!

Как только появляется эта призрачная надежда, я с силой выталкиваю её вон. Ведь будет ошибкой принимать Харуну за простую девушку, за девушку из моего мира, которая не знала пути самурая и никогда не отнимала чужие жизни...

В усадьбе Юкитаки я редко общался с его женой. Но один наш разговор я запомнил навсегда. В ходе беседы, мать Нобуцуны обронила древнюю поговорку самураев:

— Позор для лорда, смерть вассалу...

За прошлогодний проигрыш я должен совершить сеппуку. А то, что из-за моей стратегии боя погибли Амари и Итагаки, сеппуку я должен сделать как минимум трижды.

Все мои тщания были неведомы ни Нобцуне, ни Юкитаке. Для клана Санады я был ценным перебежчиком. Может они и уважали меня, но думаю прозвали командором не только от этого. Хотели небось подсластить горькую пилюлю...

— Нам лишь известно, что Вы сражались в битве при Уэдахаре...

Крестьянин Хэндо не смог открыто сказать, мол: "Ты, командор, жалкий перебежчик". Чтобы повысить доверие к своим воинам со стороны горожан, Юкитака обыгрывал вариант со мной. Люди купились, ведь если ему удалось приручить такого воина, да ещё из клана Такеды, то с Санадой Юкитакой у них есть шанс на победу.

От проделок Юкитаки уважение в мою сторону выросло не только со стороны крестьян, но и самураев. Но мне от этого становилась лишь дурно на душе...

— Я ценю твою скромность, Хэндо. Но надо говорить прямо, я когда-то служил клану Такеды и знаю их повадки как никто другой. Даже если оборона города провалится, то воины Такеды не станут вас истреблять...

— Разве?! По слухам Такеда Харуна жаждет отомстить за смерть своих генералов, — этими словами Нобуцуна подлила масла в огонь. Заметив, что высказалась вслух, девушка попятившись от моего взгляда только и смогла произнести:

— Ой! Я не хотела...

Не обращая внимания на её извинения, я решил взять ситуацию под контроль:

— Тихо! Во-первых, Харуна не такой человек, чтобы отыгрываться на простых крестьян. Во-вторых, даже если она и жаждет мести, то боятся должен Мураками Ёсикие. Поверьте мне, Харуна знает, что от простой мести толку мало. Все её мысли сейчас сосредоточены на захвате Синано, ведь только таким образом Харуна сможет доказать, что смерть её генералов не напрасна. Отсюда следует третье: если Такеда не оставит от города Тоичи камня на камень, то другие города будут сопротивляться до конца. Так что, максимум, что вас ожидает — это потеря имущества и ценностей.

Оглядываясь, только сейчас я заметил, что толпа возросла в разы. Пока люди доставляли мои слова до задних рядов, я почувствовал на себе чужой взгляд. Делая вид, что ничего не замечаю, попытался незаметно найти обладателя.