острые грани. Глава 9.

— А о ком еще?! Вновь принялись за старое. Мне такое докладывают! Иногда так и хочется последовать примеру Палпатина.

— Это какому?

— Устроить массовые казни.

— Что насчет нашей проблемы?

— У нас нет возможности на них повлиять, — зло поджал губы Крикс. — Дасс дал посланцам от ворот поворот. И прямым текстом заявил, что если их и дальше будут тревожить по пустякам, то он примет меры. И я не хочу знать, какие.

— Привлечь кого-то еще, в качестве противовеса? — озабоченно нахмурилась женщина.

— Кого? — устало посмотрел на нее Мадин. — Инквизиторов у нас нет. Никто не перешел на нашу сторону. Никто.

— Другие выжившие?

— Отрицательно. Я нашел пятерых. Трое из них просто ответили отказом. Один развернулся и ушел. А последняя... Встречу с ней пережил только один агент. Вот так. Остальные сейчас гниют под кустиками, удобряя посадки.

— Ласковая встреча... — ошарашенно прокомментировала Мон. Крикс кивнул.

— Она всех так встречает. И еще... Киффу для нас закрыто. Стражи Киффу прислали предупреждение.

— Квинлан Вос? — остро взглянула Мотма, отрываясь от отчета.

— Да. Самое странное, что сделал он это после посещения планеты Дассом. Вос закрыл для джедаев пространство сектора.

— Даже так...

— А еще он сделал несколько десятков звонков в разные уголки. Скорее всего, своим бывшим собратьям...

— Или не бывшим.

— Все может быть.

— И каков результат этой деятельности?

— Впечатляющий. Джедаев объявили персонами нон-грата еще пять секторов. И судя по всему, эта тенденция продолжится. Но если примкнувшие к Дассу просто объявлены нежелательными гостями, то сам Дженир Дасс и Асока Тано... Объявлено, что в случае, если эти личности решат нарушить границы закрытых для них территорий, то их казнят.

— Только их?

— Пока что, — выделил голосом Крикс, — только их. Что будет дальше... — мужчина пожал плечами.

Мон задумалась о причинах такого решения. Причина была только одна.

— Я чувствую, — тихо произнесла Мотма, — смерть Люка обходится нам все дороже и дороже. И цена возрастает с каждым днем.

Крикс убито кивнул.

— Что с Леей? — равнодушно поинтересовалась женщина. Мадин так же равнодушно пожал плечами.

— Ничего. С сегодняшнего дня ее официально признали мертвой. Все сроки прошли.

— Значит, так тому и быть.

* * *

Мир "Беш".

— Гранд-магистр! — Палпатин расплылся в радушной улыбке, подходя к особым гостям. — Рад, что вы откликнулись на мое приглашение. Сегодня будут чествовать героев, среди которых есть и ваши воспитанники. Магистр Кеноби... Вас это тоже касается.

— И почему я в этом не сомневаюсь? — иронично вздохнул Оби-Ван, высматривая своего бывшего падавана. — Я уверен, что Энакин обязательно окажется среди этих счастливчиков.

— Мастер Скайуокер? — с каким-то странным удовольствием произнес канцлер. — Разумеется, он есть в нашем наградном списке! И не только он... Очень талантливый юноша! Очень!

— И где этот кладезь достоинств?

— Вы смотрите в нужную сторону.

— Тогда позвольте вас покинуть, — в глазах Кеноби плеснуло нетерпение, — я давно уже не общался с ним. Это надо исправить.

— Разумеется, — кивнул Палпатин. — А пока... Гранд-магистр, что вы думаете по поводу вступления в войну следующих планет...

Оби-Ван сосредоточился, определяя направление, после чего направился к источнику возмущений в Силе. Как он и ожидал, Энакин распустил хвост перед сенатором Наберрие. Вот же! Ну ничем этого упрямца не проймешь! А ведь предупреждал...

— Энакин!

Увлекшийся разговором парень вздрогнул.

— Учитель?! Как я рад вас видеть! — Скайуокер повернулся, спиной загораживая миниатюрную собеседницу. Кеноби скептически скривился, смотря на эти потуги. Наблюдающий с безопасного расстояния за этой сценой Люк неслышно хмыкнул.

— Что с вами, мастер Скайуокер? — Оби-Ван выделил голосом звание бывшего ученика, заставив парня покраснеть. — Вы кого-то прячете?

Энакин тяжело вздохнул, делая шаг в сторону.

— Приветствую вас, сенатор Наберрие.

— Магистр Кеноби, — тепло улыбнулась девушка. Оби-Ван не среагировал.

— Наслышан о твоих подвигах, Энакин. Впечатляюще. Что нового? В последний раз мы общались три месяца назад.

— Да в принципе, ничего, — пожал широкими плечами Скайуокер. — Правда, удалось уничтожить это порождение чьего-то больного разума, что уже хорошо.

— Собиратель?

— Да, будь он неладен! Сколько крови из нас выпил...

— Отощавшим ты не выглядишь, — улыбнулся мужчина. Энакин фыркнул. Люк грустно дернул уголком рта. Он вспоминал недолгое общение с Кеноби при жизни и пару встреч с его призраком. С ним магистр так себя не вел. Так легко, так... естественно. Теперь Люк видел, что случившееся между ним и его учеником Оби-Вана сильно подкосило. Что же произошло? Жаль, что он не знает ни предпосылок трагедии, ни где она произошла, ни время. Только факт, что это было.

Почему Кеноби сражался с Энакином? Где? Почему не убил, оставил гореть заживо? Оби-Ван был очень умным и спокойным. И просто так броситься рубить ученика на части он не мог. Значит, следуя логике, причина должна была быть достаточно весомой для обоснования такого поведения. И сходу Люк мог назвать только одну: Падение. Энакин Скайуокер перешел на Темную сторону, а джедаи являются естественными врагами ситхов, во всяком случае, так они себя позиционируют. Все, не все... Большинство. Это то, что он смог вынести из недолгого общения с Йодой и Кеноби.

И как жаль, что никто ему ничего не говорил... Они оба молчали, или переводили разговор, или роняли скупые фразы. Он ведь не знает даже, когда и каким образом уничтожили Храм. Все попытки что-то разузнать дали скупую информацию о штурме, который проходил под руководством Вейдера, но фактов, доказывающих это, Люк не нашел. Впрочем, он не нашел и факты, опровергающие данную теорию. Если это и было так, то Империя все скрыла по непонятным для Скайуокера причинам. Все было вычищено до кристальной чистоты, а пропаганда Альянса... Теперь Люк относился к своим воспоминаниям скептически.

На Вейдера Альянс вешал всех майноков, приписывая ему как реальное, так и мнимое. Кеноби отмалчивался... Но иногда прорывалась в нем дикая боль и страшное одиночество человека, потерявшего самое дорогое в жизни. Джедай говорил о том, что нельзя привязываться, но Люк видел в его глазах застарелую печаль. Такую же он видел у потерявших самое дорогое — семьи.

Люк вздохнул, отвлекаясь от некстати нахлынувших размышлений. Началось награждение.

— Дорогие друзья! Граждане Республики! Вот и пришло время чествовать наших героев, — Палпатин помолчал, прижав руки к груди. Вид у мужчины был одухотворенный, с ноткой скорби. — Минул год с начала раскола. Год непрерывных боевых действий, принесших боль, потери, отчаяние. И мы могли бы погрузиться в беспросветную пучину отчаяния...

Оби-Ван слушал разглагольствования канцлера, сохраняя доброжелательное выражение лица. Какая речь! Слезу на раз вышибает. Джедай с трудом удержался от циничного хмыканья, мимоходом одернув начавшего вновь шушукаться с Наберрие бывшего падавана. Энакин не обращал внимания на толкающего речь канцлера, расчетливо задвинув обожаемую Падме за спину закатившего глаза в ответ на такое самоуправство мужчины, нацепил на лицо маску напряженного внимания и тихо переговаривался с госпожой сенатором.

Кеноби вздохнул, размышляя, не будет ли слишком мелочным наступить Скайуокеру на ногу, отвлекая от явно гораздо более интересного ему разговора. В принципе, мужчина его прекрасно понимал: пусть Палпатин и являлся прирожденным оратором, и речь была политически верной и правильно расставляющей акценты, все равно это жуткая нудятина и бездарная трата времени.

А еще магистра беспокоило тревожное ощущение. Он чувствовал, что вскоре произойдет нечто, что перевернет все с ног на голову, и больше ничто не будет прежним. Кеноби покосился на бывшего падавана, раздумывая, не связано ли с ним это грядущее потрясение, чье эхо колебало Силу, но Энакин был бодр, криминального не умышлял, если не считать попытки произвести впечатление на Наберрие, а отчеты о его деятельности, регулярно поступавшие к мужчине, ничего такого не содержали.

— ... Оби-Ван Кеноби! Этот достойный мастер-джедай проявил себя не только как достойный дипломат, но и весьма одаренный военачальник. Поэтому... — Палпатин намекающе посмотрел на с трудом подавившего тяжкий вздох мужчину, сделав красноречивый жест рукой, — от имени Республики поздравляю его со званием генерала-джедая.

Кеноби вышел на небольшой помост, встав рядом с канцлером, кратко, но очень вежливо поблагодарил, приняв из холеных рук Палпатина коробочку со знаками отличия, поклонился и вновь вернулся на свое место. Энакин с бывшей королевой смотрели на канцлера с подчеркнутым вниманием.

Люди выходили один за другим, боевые офицеры, прославившиеся в сражениях, получали награды, звания, толпа хлопала, Кеноби нервничал все сильнее, отметив, что даже Йода, стоявший в отдалении, нахмурился. Ощущение грядущего извержения вулкана усилилось до невозможности, джедай обвел толпу взглядом, насколько мог себе это позволить, отпустив свою Силу в поисках неведомой опасности. Неужели нападение? Теракт? Или еще что?

— И наконец, последние в списке, но не последние по значению.

В голосе канцлера проскользнули странные нотки, заставившие напряженные нервы джедая завибрировать. За спиной потянуло предвкушением и странным удовлетворением. Оби-Ван нахмурился, пытаясь расшифровать настроение бывшего ученика.

— Те, кто вел бои, проявляя чудеса настойчивости и упорства. Они вместе вели войска в бой, они прорывали блокады и разили врагов. Они шли на штурм и приносили мир измученным войной планетам. — Взгляд канцлера скользнул по магистру раскаленным лазером, устремившись за его спину.

— Энакин Скайуокер, рыцарь-джедай. И...

Сердце тяжело ударило.

Энакин выскользнул сбоку, неторопливо идя к подиуму.

Взгляд канцлера вновь прожег полосу, устремляясь в другую сторону.

— Люк Скайуокер, капитан.

На мгновение наступила тишина. Оби-Ван поймал краем глаза, как гранд-магистр сжал когтистой ручкой свою клюку, как изумленно вздернули брови несколько политиков, явно бывших в курсе семейного положения Скайуокера, ощутил потрясение сенатора Наберрие... А затем увидел движение затянутой в форменный мундир высокой фигуры. На сцену полным достоинства шагом взошла практически копия Энакина.

— Присваивается звание генерала-джедая...

Слова канцлера доносились, словно сквозь вату. Оби-Ван застыл, потрясенно разглядывая еще одного Скайуокера.

— Поздравляю, адмирал!

Палпатин лично закрепил планки на груди второго Скайуокера и, отступив на шаг, захлопал в ладоши. Стоящие рядом, плечом к плечу, парни переглянулись... Их руки сцепились, поднимаясь вверх в древнем жесте победителей. Солнечные улыбки озарили зал.

Сила дрогнула, затапливая помещение.

Оби-Ван смотрел во все глаза. С первым потрясением он справился, но теперь надо было разобраться во всей этой странной ситуации, породившей просто уйму вопросов, и не самых безобидных.

Тем временем Скайуокеры (от одной мысли, что их двое, становилось дурно. И не утешала возможная мысль о том, что это может быть простой однофамилец, вселенная велика!) раскланялись с канцлером, поблагодарили его в самых цветистых выражениях, заставив изумиться тому факту, что Энакин способен так красиво говорить, и сошли с подиума, шагая в ногу. Синхронное движение, вызвавшее дрожь.

Оби-Ван переглянулся с Йодой, отмечая, что гранд-магистр утратил вечно сонное выражение лица и в огромных глазах плещется тревога. Слабая, но все же. Джедай вздохнул, отметая в сторону волнение: ему необходима ясная голова и стал ожидать подхода бывшего падавана с... С кем-то по фамилии Скайуокер.

За спиной насмешливо хрюкнули, Кеноби обернулся и скрипнул зубами. Найра, кто ж еще. Этот поганец явно все знал. И молчал! Твилек весело оскалился, показав треугольные зубы, после чего вытянулся, подчеркнуто официально отдавая подошедшим честь.

— Адмирал! — гаркнул твилек, преданно поедая начальство глазами. Второй Скайуокер по-военному коротко кивнул.

— Вольно, лейтенант.

Найра тут же расплылся в ехидной ухмылке, резко переходя на неформальный стиль общения.

— Не, вы их рожи видели?

— Найра, попридержи язык! — не выдержал Кеноби. Твилек тут же ощетинился.

— С чего это вдруг?

— С того, что...

— Довольно, — оборвал его холодный голос. — Магистр Кеноби, хватит орать на моего подчиненного. И вообще, ваши личные разногласия, будьте так любезны, урегулируйте в другом месте.

Кеноби мгновенно остыл, поворачиваясь к парню. Они стояли плечом к плечу, Энакин и Люк, как представил его канцлер, и Оби-Ван смотрел в яркие голубые глаза, одинаковые, и все его надежды на то, что это шутка, или совпадение, или вообще массовая галлюцинация (ведь может же он помечтать, хоть минуту?) разлетались в пыль.

Они были похожи. Да, были и отличия: немного скулы, чуточку губы, слегка брови... Но совпадений было больше. Подбородок, глаза, нос... Не однофамильцы. Это уж точно. Однако, было еще одно обстоятельство, не дававшее усомниться в том, что этот парень рядом со Скайуокером — родня.

Сила.

Сейчас Кеноби ощущал Силу, исходящую от Люка Скайуокера, испытывая с каждым мгновением все большее потрясение. Они ощущались практически одинаково. Конечно, ни один джедай не спутает их отпечатки в Силе, но... Отмести в сторону это сходство просто невозможно.

— Учитель, — расплылся в счастливой улыбке Энакин, — госпожа сенатор, позвольте вам представить моего брата. Люк Скайуокер.

Люк резко кивнул, отмечая реакцию Оби-Вана и красотки-сенаторши. Потрясение. Быстро прошедшее, но все же.

— Брат?

— Двойня, — холодно сверкнул глазами Люк. Оби-Ван нахмурился.

— Вы уверены?

Люк повернулся к Энакину, демонстративно подняв левую бровь.

— Генетический анализ это полностью подтвердил. Так же, как и моя мать, — недовольно ответил Энакин. — В чем дело, Оби-Ван?

— Я должен был убедиться, что вы не однофамильцы, — мягко произнес джедай. Люк пожал плечами.

— Данные анализа можно предоставить. Если хотите...

— Хочу.

— Вы тоже хотите? — Люк, слегка наклонив голову, обратился к внимательно слушающей девушке, от которой исходили какие-то странные чувства. И удивление, и радость, и непонятное неудовольствие...

— А... нет, — красотка покачала головой. — Что вы, зачем мне это?

— Мало ли...

— В таком случае, данные вам предоставят, магистр Кеноби, — процедил Энакин, всем своим видом демонстрируя неудовольствие.

— Энакин! — укоризненно протянул Кеноби. — Что за официальщина?

— А что за претензии? — прошипел Скайуокер, все сильнее раздражаясь. — Сколько можно! Я...

— Брат, — мягкий голос Люка подействовал, как ранкорья доза успокоительного. — Не надо. Это того не стоит.

Энакин выдохнул, прикрыв глаза, и попытался взять себя в руки.