И чтобы уж совсем его добить, его личные дела пошли наперекосяк. Друг Грейсон, наконец, нашёл девушку, достойную быть вписанной в его роскошное генеалогическое древо. И, по несчастью, вовсе не родовитую провинциалку, которая шагу не сделает без воли родителей или супруга, а юную Кайру, племянницу лорда Нашера — высокомерную и весьма амбициозную особу, чьи амбиции стоят значительно дороже, чем она может заплатить из своего наследства. Завидной невесте надоело ждать, когда Ниваль решит, что для него важнее — заключить блестящий и тактически выгодный брак или сохранить независимость и верность своим "скандальным" склонностям. Бедняжка ради него готова была даже снизить имущественный ценз. А он оказался сволочью. И она приняла решение, которому поаплодировал бы сам начальник Девятки: обратила томный взор на его приятеля, не столь хорошего собой, умного и влиятельного, главным образом из-за собственной лени, зато породистого, богатого, преданного лорду и податливого, как тёплый воск.
Он никогда не разбирался в тонкостях женской логики и поведения, и по недоумию упустил эту ситуацию, а чёртова девка убила сразу двух зайцев — заложила основу для повышения своего статуса и сделала ему пакость. Впрочем, в том, что мелкими пакостями дело не ограничится, Ниваль не сомневался. Как только она войдёт в силу и сделает из своего супруга влиятельную политическую фигуру — попытается отыграться на начальнике Девятки по-крупному. Он бы и рад был отыграть назад. В конце концов, его холостое положение — ценный актив, который можно и нужно использовать во благо. С приходом старости лорд Нашер стал видеть ещё большую угрозу в бессемейных и безземельных. Ими труднее управлять. Только подкатывать к Кайре было уже поздно.
Эйлин он в свои дела не посвящал, во всяком случае, до поры до времени, но личными проблемами поделился. Даже она его не поняла. Заявила, что он предаётся мозгоблудию, и посоветовала выбросить всё это из головы. Все когда-нибудь женятся, даже близкие друзья. Ей было явно не до него. Празднуя очередную Середину Лета, она выпила вместе с Касавиром из ритуального кубка, и теперь они вместе на веки вечные. Единственным плюсом всего этого было то, что в качестве свадебного путешествия они решили посетить Уотердип и поездить по югу Фаэруна по своим паладинско-бардовским делам. Это было очень удачное решение. Их бессрочный отъезд временно снимал по крайней мере одну их стоявших перед ним моральных проблем. Скорее бы их отсюда вытолкать, а там уж ситуация может измениться за считанные недели.
Ниваль хмыкнул и кинул взгляд на насупленного Касавира, вертящего от нечего делать пустой стакан из-под морса. Вот кто у нас счастливчик. Вот кому с женой повезло. Наверное, и не догадывается.
Голос вернувшейся Эйлин вывел обоих из задумчивого состояния.
— Сейчас всё будет. Ну что, Ниваль, решил? Ты едешь? — спросила она, садясь рядом с Касавиром.
Ниваль почесал переносицу.
— Так неожиданно... я прямо не знаю.
Паладин закатил глаза.
— Так и скажи, что отказываешься. Я прекрасно проведу время со своей молодой женой без тебя. Я весь год только об этом и мечтаю.
Эйлин хотела было одёрнуть его, но, углядев на лице Ниваля признаки надвигающейся грозы, подумала, что ему пришла в голову блестящая идея. Сказать Нивалю, что кому-то будет без него хорошо — это же без ножа зарезать. Глядишь, решит испортить ему удовольствие. А то совсем захандрил, смотреть тошно.
От грозы их избавил Дункан, явившись в кабинет с кувшином свежего пива, стаканами и загадочной мордой. Предоставив Касавиру разливать, он пододвинул стул к торцу стола и плюхнулся на него, глядя на Ниваля. Выразительно помолчав, пока отстаивалась пена, он с вызовом изрёк:
— У меня тут не дом свиданий, между прочим!
— Это ты им скажи, — Ниваль хмуро кивнул в сторону молодожёнов, махом выпил треть кружки и утёр пену со рта. В этом месте и в этой компании он уже привык плевать на имидж и потакать своим слабостям. Иначе свихнуться можно в этой адовой жизни. — За пять минут они десять раз переглянулись, пять раз прижались плечиками, и один раз паладин посмотрел на её грудь.
— Ты смотрел? — с подозрением спросила Эйлин.
— Я?! — притворно удивился Касавмр. — Зачем мне это?
В приступе мрачной шутливости Ниваль наклонился к трактирщику через угол стола и понизил голос:
— Говорю тебе, приглядывай за ними, Дункан.
— Кроме шуток, тут один молодчик меня осаждает. Уж не знаю, откуда у него уверенность, что вы здесь, — Дункан ухмыльнулся. — Устроил мне истерику, заявил, что не уйдёт, пока не предстанет пред ваши светлые очи.
Начальник Девятки досадливо поморщился. Хлебнув ещё пива, он лениво вытянулся, положив ногу на ногу и скрестив руки на груди.
— Моими рабочими встречами занимается адъютант, а личных я не назначал. Гони его в шею.
— А ну как таверну подожжёт? Мы вас, конечно, любим в глубине души и всегда готовы, так сказать...
— Невелика потеря, — буркнул Ниваль, прервав его раздражённым жестом и вздохнул. — А что, может?
Эльф пожал плечами, подняв глаза к потолку. Мол, боги ведают. Это было то особое пожимание плечами, которое означало, что у него есть пара соображений, которыми он не прочь поделиться. Ниваль обречённо качнул головой.
— Ладно, что с этим парнем?
— Хм. Я вроде на жалованье у вас не состою...
— Брось, — перебил его Ниваль, — ты ещё приплатишь за возможность посудачить. Что он за птица?
— Скорее, птенец, мальчишка. — Дункан прошёлся широкой пятерней по нечёсаной каштановой шевелюре. — Странный он. Не городской, точно. В Доках я его не видел, в богатых кварталах такие подавно не водятся. Но говор местный. Судя по одежде и повадкам, я бы предположил, что он из рыбацкой общины. Знаю таких, приезжают в город раз в год и одевают всё лучшее. Но видно, что к башмакам у них ноги не привыкли. Но от них обычно дешёвым табаком и рыбой несёт, и на руках мозоль на мозоли, а этот чистенький, аккуратненький, видно, что к такому труду не привык.
— Понял. И что этому деревенскому щёголю надо? — спросил Ниваль, по привычке рассматривая ногти, словно и не интересуясь разговором, но на самом деле не упуская ни одного слова и того, что за ним скрывается.
— Да кабы он сказал! Заявил, что весь день пороги оббивал, и теперь уж не отступит. Очень ему надо с тобой свидеться. Храбрился, пытался какую-то мелочёвку мне сунуть, чтобы я вам устроил разговор наедине. Намекал, что будете довольны. Так я и говорю, у меня тут...
Ниваль фыркнул, бросив взгляд на Эйлин и Касавира, заинтересованно слушавших разговор.
— Дети что говорят?
Дункан осклабился. Всё-то начальник Девятки знает. Но маленькие плутоватые обитатели Доков, над которыми Эйлин взяла негласное шефство, когда служила в страже и жила в Утонувшей Фляге, знают ещё больше.
— Тут нам повезло. Он пришёл один и пешком. Вошёл часов в одиннадцать через северные ворота, его сразу заприметили. Он вёл себя, как человек, не знающий города, и мальчишки решили, что это клиент. Но платил он за информацию неохотно, так что ничего путного не добился, лишь привлёк их внимание. Его неоднократно видели сегодня в Торговом квартале, ошивался у здания городской стражи, заходил в квартал Чёрное Озеро, но о его передвижениях там ничего неизвестно. Вечером был в порту, в Таможенном квартале. Похоже было, что искал дом по приметам, а они там все одинаковые, и переулки запутанные. Покрутился и ушёл.
Ниваль раздражённо поморщился. И туда добрался. Кто его мог навести?
— Что-нибудь ещё?
— Странный он. Взволнованный и очень уж настойчивый для этого времени суток, — эльф ухмыльнулся и доверительно добавил: — И симпатичный.
Начальник Девятки мгновенно оторвался от лицезрения своих ухоженных рук, чтобы прожечь Дункана недобрым взглядом.
— Эта информация была лишней, Дункан, — процедил он. — Если моя единокровная сестра по какой-то таинственной причине признаёт в тебе родственника, это не значит, что ты не должен помнить, с кем имеешь дело в моём лице.
— Хех. Да я это всегда помню, — ответствовал Дункан и подавил смешок, увидев, как Эйлин, состроив придурошно-свирепую гримасу, проводит большим пальцем по горлу.
Покосившись на сестру, Ниваль покачал головой. Страна в кризисе, брату хреново, а ей всё хаханьки.
Забыв на время о Дункане, он вздохнул, побарабанив пальцами по столу. От симпатичных, щёгольски одетых деревенских мальчиков, разыскивающих поздним вечером начальника Девятки и подкупающих трактирщика, чтобы поговорить с ним с глазу на глаз, можно ждать всего, чего угодно. От неожиданно хорошего до ожидаемо плохого. К плохому он был готов, возлагая некоторые надежды на свое чутьё и рукопашную подготовку.
— Ладно. Проведи его в дальний кабинет. Да подай туда чего-нибудь прохладительного.
— У меня приличное заведение, — предупредил Дункан.
— Да? Что-то я запамятовал, как вы с Сэндом назвали последний плод вашей противоестественной связи. "Слеза эльфийки", кажется? Капитану Брелейне понравилось бы, все хочу её угостить.
— А я что... всё для дорогих гостей, — буркнул Дункан, поспешив в зал.
— Да смотри, держи свои длинные уши подальше! — крикнул Ниваль ему вслед и бросил Эйлин. — Так уж и быть, шутники, развлекайтесь пока без меня.
Когда он вышел, Эйлин возмущенно уставилась на Касавира.
— Нет, каков нахал, а!
— Ты мне это говоришь? Если мы с ним окажемся на одном корабле, боюсь, кто-то из нас рано или поздно очутится за бортом. Вот в чём главный риск твоего плана.
— Ну, знаешь... ты тоже хорош бываешь.
Паладин пожал плечами.
— Я и не пытаюсь делать из себя ангела. Просто мы также совместимы, как брюква с ананасом, и наивно думать, что в далёком путешествии это сгладится. Скорее, наоборот.
Эйлин на пару секунд задумалась, по перенятой у брата привычке почесав переносицу.
— Знаешь, Кэйтан недавно придумал новое слово... как это... фьюжн. Это когда берётся, например, брюква, ананас и что-нибудь, способное их объединить, красиво укладывается на большую тарелку и присыпается перчиком. Вот я и буду этим объединяющим фактором. А перчик мы всегда отыщем, — она ему подмигнула.
— Кэйтан, конечно, гениальный повар, но иногда слишком увлекается экспериментами, — пошутил Касваир, улыбнувшись, и добавил уже серьёзно: — Он не поедет, Эйлин. Ты зря это затеяла.
— Он не один, — упрямо проговорила она, — есть ещё восемь рыцарей.
— Кажется, он так не думает, — возразил Касавир, накрывая её ладонь своею.
* * *
*
Рассматривая при свете масляных светильников мнущегося у порога длинного, как жердь, парня с холщовой заплечной сумкой, Ниваль с удовлетворением отметил, что Дункан попал в самую точку. Типичный обитатель рыбацкой общины, приехавший на ярмарку. Зелёные бриджи, белая рубаха, бежевый льняной жилет с вышивкой — всё с иголочки. Дополняли образ клетчатый шейный платок, бесформенная светлая широкополая шляпа и скрипучие башмаки, в которых он косолапил и которые, похоже, натёрли ему ноги. Но на настоящего деревенского парня, который с малолетства вкалывает наравне со взрослыми, не похож. Маменькин сынок или только прикидывается простачком, а на самом деле подослан каким-нибудь Экслом Дерви? Чушь невероятная. Мордашка оригинальная и даже симпатичная. Тёмные волосы, зелёные глаза, яркие веснушки, обсыпавшие курносый нос — забавно. Но проблесков сколько-нибудь значительного интеллекта не наблюдается. Волнуется, крутит в руках шляпу и упрямо пялится в одну точку, как человек, решивший умереть на месте, но добиться своего. Если верить амулету, магией тут не пахнет. В общем, птенец, как и сказал Дункан. "И что тебе, желторотый, надо от злого, усталого дядьки?"
Сидя на углу стола, скрестив руки на груди, Ниваль ещё раз одним ленивым движением глаз проверил паренька на наличие спрятанного оружия.
— Положи вещи там, где стоишь, и подойди.
Парень вздрогнул, словно не ожидал, что неподвижное изваяние городского щёголя, смотрящее на него из плохо освещённого угла, имеет дар речи и говорит таким негромким, спокойным голосом, ослушаться которого почему-то не очень хочется.
— Мне нужно поговорить с начальником Девятки Невервинтера сэром Нивалем, — волнуясь, звонко отрапортовал непрошенный гость.
Ни одной эмоции не отразилось на непроницаемом лице Ниваля. Он лишь холодно, не повышая голоса, отчеканил:
— Я уже сказал, что ты должен сделать, чтобы поговорить с начальником Девятки Невервинтера сэром Нивалем. Я очень не люблю принимать незнакомцев, не прошедших предварительного собеседования, тем более в нерабочее время. Так что, не испытывай моё терпение.
Вытянув шею, юноша сделал несколько шагов вперед.
— Достаточно, — остановил его Ниваль. — Для начала скажи, откуда ты узнал, что я здесь, и что делал в Таможенном квартале.
Юноша помялся и нехотя вымолвил.
— Вы его накажете?
Ниваль молчал, испытующе глядя на юнца.
— Ну... я разговорился со стременным одного благородного сэра. Он сказал, вы...
— Ясно, — оборвал его Ниваль.
"Понятно, что это за благородный сэр, который до сортира без оруженосца не ходит и чьи стременные давно не получали по шее. Пусть женится хоть на чёрте с рогами, а сунется в мои дела — ноги вырву!"
— Говори. И поближе к делу.
— Да, — парнишка заметно волновался, теребя ни в чем не повинную шляпу, время от времени поднимая глаза на Ниваля и тут же опуская их, — я по делу о контрабандистах в Крабьих Гротах. Вы посадили моего деда.
Уголок губ начальника Девятки дёрнулся в усмешке. Однако. Выходит, Дункан и здесь был прав: паренёк из той публики, что под прикрытием честного промысла не прочь нажиться на перевозках нелегального товара. А дело в Крабьих Гротах было самым необычным из всех, что привлекали его внимание. Он с зевком произнес.
— Этим делом занимается городская стража.
— Меня там и слушать не захотели, — обиженно пробормотал парень.
— А почему бы тогда тебе не пойти сразу к самому лорду Нашеру? Утром, часиков в шесть. Он был бы очень рад тебя выслушать.
Юноша не понял иронии и продолжал говорить:
— Мне сказали, что вы были в Крабьих Гротах, на месте.... ну.... преступления. Вы всё можете, даже больше, чем лорд.
"Хм. Твоими бы устами... За грубую попытку польстить, конечно, спасибо. А вот в городской страже что-то явно прогнило и воняет. Эх, Брелейна... не ценишь ты моего хорошего отношения".
— Чего ты от меня хочешь?
— Дед не виноват, — забубнил парень, глядя то в пол, то на свои руки, — ему платят — он возит. Сейчас все выживают, как могут. Груз с островов досмотру не подлежит. А как он туда попал — кто его знает...
Ниваль разозлился не на шутку. Мало того, что щенок не постеснялся прийти сюда, да ещё и за идиота его принимает!
— Я могу по обвязке тюка или оттенку сургуча на бочке определить, пришёл товар из Лускана, Муншея, Амна или от чёрта лысого, — резко перебил он парня, — я могу даже узнать руку конкретного торговца. И ты мне будешь рассказывать сказки о неосведомлённости твоего деда?
