Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Но эта ложь Повелителя тёмных никоим образом не сможет повлиять на камень: так что на обряде мы сможем выяснить правду... или почувствовать, что нас в очередной раз хотят обмануть. С другой стороны, если эта девчонка каким-то немыслимым образом сможет умудриться пройти обряд... Ведь от нее можно ждать чего угодно. И она совершенно не вписывается в такие привычные рамки поведения фениксов.
Трудно признаться даже себе, но я не хочу, чтобы Елена оставалась здесь. Я уверен, что, несмотря на все свои поступки, она довольно наивна и никоим образом не соответствует этой Арионе, а дворец её испортит. Хотя... Судя по поведению девчонки, она сама намерена диктовать законы, а не подчиняться сложившимся порядкам. Чего стоят её постоянные исчезновения! Вчера полдворца находилось в состоянии шока. Как же так, не успела приехать, как пропала в неизвестном направлении! Мы-то привыкли, но остальным это в диковинку.
А это платье непонятного цвета и текстуры, которое превратило её из девчонки-сорванца в повелительницу бала! Писаные красотки чуть от зависти не полопались. С другой стороны отношение девчонки к парням более чем странное. Елена запросто шутит на темы, о которых порядочные девушки даже заикаться боятся, она с удовольствием приняла мой вызов и включила в нашу игру Кевина, но всегда старается держаться в строго очерченных рамках. Это странно и совершенно не согласуется с описанием характера дочери Урсулы. В то же время не следует забывать происшествие в горах. Этот дракон, несомненно, стал её любовником. Обожание девчонки было видно невооружённым глазом, но стоило нам уйти из гор, как Елена вновь стала обычной, привычной девчонкой-сорванцом. Может, у неё просто извращённые предпочтения? Вон над мальчишкой издевается. Видит же, что он её обожает и играет с ним, то приближая и давая надежду, то отталкивая в очередной раз. А тот смотрит преданным взглядом и тихо страдает.
А эта странная реакция во время вчерашнего бала на некоторых фениксов. Я несколько раз подмечал интерес в её глазах во время представления, сразу после которого она так мастерски сбежала. Кто они для неё? Бывшие любовники, с которыми она не прочь возобновить связь? Новые игрушки? Или кто-то ещё?
Я всё больше мрачнел, пытаясь отгадать эту очередную загадку, и не сразу обратил внимание на поднявшийся шум в коридоре. Или мне уже чудится от постоянного недосыпания? Внимательно прислушался. Нет, и вправду шумят.
Я только успел взяться за ручку двери, как в комнату без стука ворвался Чёрный Дракон, старший сын Харолана, его любимец. Он обвёл нас злобным взглядом и процедил сквозь зубы:
— Где девчонка?
— Явно не здесь, — пожал плечами Туман, небрежно развалившийся в кресле. И не скажешь, что всего пару секунд назад дремал, свернувшись клубком, пытаясь немного отдохнуть в не слишком удобном положении. Ну да, кровать не настолько большая, чтобы там могли поместиться все.
Я невольно улыбнулся. Похоже, Елена решила устраивать обитателям тёмного дворца постоянные встряски. Хлопанье дверей и крики не стихали до полудня. Я уже начал подозревать, что девица просто-напросто сбежала, но потом её выловили на кухне, где она запросто ела за столом для слуг и болтала с кухаркой!
Боги, я к вам нечасто обращаюсь, но сделайте так, чтобы она не прошла обряд.
ХХХ
Я стояла посреди храма, окружённая таким количеством охраны, что невольно возникал вопрос: они здесь для того, чтобы меня охранять или не дать сбежать в самый ответственный момент? Буквально в двух шагах стоял Странник, чуть поодаль безмолвными статуями застыли светлые. Я не слишком волновалась. Дефансер, узнав, каким образом меня будут проверять, похмыкал и предложил успокоиться: подобные камни реагируют на любого феникса. А у меня есть он, чистокровный, единственный и неповторимый.
Храм мне откровенно не нравился, несмотря на внешнюю бутафорию, он был слишком мрачным.
'Конечно, мрачный, — поддел Дефансер. — Он предназначался для проведения обрядов, посвященных одному из древних богов. Скорее всего его уже нет в живых, иначе он бы не допустил подобное осквернение своего обиталища: украшения, яркие цвета, женщины — раньше и подумать никто не мог нанести подобное оскорбление богу'.
Яркие цвета и украшения — это понятно, но каким боком ему женщины не угодили?
'Елена, пойми, что мы другие. Отношение к иным расам у нас сильно отличается от привычного тебе. Учти лишь одно: все особы женского пола, которые переступали пороги храмов фениксов, веками были обречены на смерть'.
Меня передёрнуло от подобной перспективы, потом я заметила в толпе других женщин, и мне полегчало: я не единственная здесь девушка, а, значит, ничего страшного мне не грозит. Тем не менее я решила окончательно в этом удостовериться.
Почему ты считаешь, что бога больше нет? — продолжила я расспрашивать, подспудно изучая внутреннее убранство здания и заполнивших его фениксов.
'В каждом храме присутствует частица бога, чтобы он слышал обращенные к нему просьбы и мог, при желании, на них ответить. Но это место давным-давно покинуто. К кому бы ни обращались здесь слова, они попусту сотрясают воздух'.
За объяснениями Дефансера я пропустила официальное 'сотрясание воздуха' и пришла в себя только тогда, когда меня легонько подтолкнули к помосту, где на постаменте лежал тёмно-зелёный, с прожилками, булыжник неправильной формы весом килограммов в шесть. Дефансер шепнул:
'Этот камень реагирует на правду. Что-то вроде вашего детектора лжи. Советую придерживаться истины, иначе будет больно'.
Вот чёрт!
Я внешне покорно подошла к постаменту. С другой стороны стоял одетый в чёрную хламиду некто, похоже, главный жрец. Он громко обратился ко мне:
— Отвечай только правду на все вопросы, которые тебе будут задавать.
— А что делать, если я чего-либо не знаю или не помню? — поинтересовалась я, с опаской косясь на местный детектор лжи.
— Так и говори.
Я пожала плечами. Ладно, правда, она всякая бывает.
— Положи руку на камень, — громко и пафосно, явно играя на публику, сказал жрец. На меня он даже не посмотрел, уверенный, что любое его повеление будет беспрекословно выполнено. Я же не спешила следовать его указаниям и слегка боязно уточнила:
— А больно не будет? — Мало ли что они хотят мне подсунуть.
— Не будет, не будет. Ложи, — позволил себе скупую улыбку жрец, бросив на меня мимолётный взгляд.
Камень оказался холодным, в ладонь впились маленькие укольчики тока.
— Ты готова?
— Да, — я постаралась, чтобы голос был ровным и спокойным.
— Ты истинный феникс?
— Да. — Уколы в ладонь стали сильнее и я попыталась подкорректировать шаткую версию моего происхождения: — На половину. Меньшую.
Дефансер не замедлил подать голос:
' А разве есть неравные половины?'
Отстань, сейчас главное не злить эту каменюку, — цыкнула я на него.
В зале послышались смешки, удары тока уменьшили силу.
— Нас не интересуют такие подробности, — слегка поморщился жрец.
Меня, вообще-то, тоже.
— Ты утверждаешь, что ты Елена Ариона Дирана из рода...
— Нет, потому что я не помню этого.
Ток хлыстом впился в кожу и чуть не заставил закричать: он был намного сильнее предыдущих.
'Не отдёргивай руку ни в коем случае!' — предупредил Дефансер, стараясь повысить порог моей чувствительности, но для этого нужно слияние, а пугать народ 'страшными' глазками меня не прельщает. Я сжала зубы. Следующий удар был не такой сильный, но всё равно больно.
Что мне делать? — обратилась я к фениксу.
'Скажи: я помню, что меня называли Елена'.
Я послушно повторила фразу. Удары тока стали едва ощутимыми. В зале зашумели, но жрец поднял руку, и разговоры стихли.
— Но ты утверждаешь, что происходишь из властвующего рода.
Дефансер? — я запаниковала. У меня все известные родственники простые потомственные труженики.
'Да запросто. Я отношусь к высшим 'королевским' фениксам'.
— Да, — сказала я громко и добавила про себя, обращаясь к камню:
Во всяком случае я наполовину высший феникс.
— Всё, что ты говоришь, правда. Но обратимся к Пророку за подтверждением, — провозгласил жрец, повернулся к зрителям спиной и вскинул руки к потолку, так что было непонятно, то ли он обращается к каменному истукану перед собой, то ли к вышним сферам.
Я незаметно перевела дух. Прокатило.
— О, великий Пророк, позволь нам принять правильное решение и укажи истину!
Жрец склонился в глубоком поклоне, подошел к статуе, что находилась в пяти шагах от постамента, и взял у неё с колен черную коробочку. Я её раньше не заметила. Когда феникс повернулся к аудитории, коробка была уже открыта, а в ней на мягкой ткани лежал огромный, с мой кулак, рубин. Жрец поднял коробку, чтобы все видели её содержимое и трубно провозгласил:
— Это око пророка, — Фу, какая гадость! — едва удержалась я от брезгливой гримасы, подозревая, что мне придётся до этого дотрагиваться. — Оно укажет нам истину. Мэрид, приблизьтесь и положите руку на око. — Мой так называемый отец повиновался. Когда он отнял руку, в камне пульсировал свет. Жрец обратился ко мне: — А теперь вы, Елена. Если вы его дочь то камень станет голубым, в противном случае он так и останется красным.
Я сделала шаг вперёд и поняла, что камень не изменит цвет. Это не око пророка, а так называемый артефакт приобщения, который распыляет сущность. И его только что активировали. Кому я настолько мешаю? И что мне теперь делать?
'Иди. Дотронься до него', — подтолкнул меня Дефансер.
Чего? Размечтался! Я ещё как минимум лет тридцать прожить хочу!
'Ты у меня просила защиты, и я выполню своё обещание. Как ты смеешь сомневаться в моих словах?' — вспылил феникс.
Я вздрогнула. Похоже, я умудрилась вывести из себя своего личного защитника.
— Ну же, мы ждём, — поторопил жрец, за что получил от меня полный злобы взгляд.
Неужели я так долго раздумывала или им не терпится отправить меня на тот свет? Я глубоко вздохнула, медленно выдохнула и попыталась успокоиться. Будь что будет. Я подошла к жрецу и, зажмурив глаза, медленно опустила руку на камень. Что-то гадкое и противное моментально начало подниматься вверх по конечности. Я уже хотела отдёрнуть руку, когда меня заполнило спокойствие. В ту же минуту 'око пророка' взорвалось, брызнув осколками в разные стороны.
Вокруг творилось чёрт знает что, а я стояла посреди этого невообразимого хаоса и пыталась загнать разбушевавшегося Дефансера обратно. Тот уходить категорически не желал, мотивируя это тем, что мне ещё может угрожать опасность. Вдруг, будто издалека раздался знакомый голос:
— Елена, с вами всё в порядке?
И мы с Дефансером ответили почти одновременно:
— Да.
— Нет.
— Отстань, тебя не спрашивают! — брякнула я от неожиданности вслух.
Так, нужно как можно быстрее загнать Дефансера подальше, а не то я так и продолжу отвечать в два голоса. Я представила себе Ала и потянулась к нему, чувствуя, что становлюсь увереннее и сильнее. Наконец, ругающийся на непонятном языке феникс отступил. Я улыбнулась своему ангелу и, прошептав 'спасибо', открыла глаза.
Я полулежала на каменном полу, обвиснув на руках Серебряного Дождя, а надо мной склонилась чёрная маска Странника.
— Елена?
Рука вспыхнула болью. Я тихо застонала и попробовала ею пошевелить. Бесполезно. Страх дрожью пробежался по всему телу и свернулся комочком внизу живота. А вдруг мне руку парализовало?
'Тогда бы ты ничего не чувствовала', — огрызнулся Дефансер, но тут же поспешил меня успокоить, что скоро всё вернётся в норму. Я чуть кивнула и переключилась на взволнованные глаза Странника.
— Меня в очередной раз пытались убрать, — голос был тихий и апатичный. Краем глаза я заметила Повелителя, направляющегося ко мне. Пришлось закатить глаза и ещё больше обвиснуть на руках у феникса, имитируя обморок. Вокруг возникла какая-то возня, в результате которой меня чуть не уронили. Потом меня подхватили на руки и понесли, а минут через десять уложили на кровать.
Мысли метались в голове, как перепуганные птицы в клетке. И над всем этим властвовал страх, мешая сосредоточиться и обдумать сложившуюся ситуацию. Они ни перед чем не останавливаются, хотя мой статус принцессы даже не подтверждён.
Тем временем Странник выставил всех лишних (то есть всех, кроме себя) за дверь и склонился надо мной.
— Елена, что произошло? Не притворяйся, я вижу, что ты в сознании.
Я недовольно вздохнула, но глаза открыла.
— Мне подсунули артефакт приобщения. Чудо, что я выжила. Странник, кто может меня настолько ненавидеть, чтобы облечь на столь мучительную смерть?
— Некоторые на многое пойдут, лишь бы возобновить свару между нашими народами, — чистосердечно признался феникс и нахмурился. — Откуда ты знаешь, что это за артефакт?
— Просто знаю. Закатай мне, пожалуйста, рукав, хочу посмотреть, что случилось с рукой.
Странник выполнил просьбу. Кожа сильно покраснела. Конечность болела и отказывалась двигаться, но Дефансер утверждал, что всё будет в порядке. Я вынудила себя ему поверить, так как бессмысленная паника ни к чему бы не привела.
Странник ушёл, а я лежала, бездумно глядя на лепной потолок. Боль накатывала тихими волнами. Потом пришёл отец с многочисленной свитой, и меня всё-таки заставили закончить обряд на настоящем 'оке пророка'. Он и вправду стал голубым. Так значит, я уже считаюсь полноправным фениксом?
От бала я смогла отвертеться, упирая на своё пострадавшее здоровье, на что Молния презрительно усмехнулся, а Серебряный Дождь ободряюще улыбнулся, хотя было видно, что он сильно чем-то расстроен. Вскоре все ушли.
За окном темнело, а боль всё усиливалась. Наконец, я не смогла больше терпеть. Нужно попробовать позвать Алакоста, он в артефактах должен хорошо разбираться. Дракон как-никак. Буду надеяться, что он отзовётся. Боль стала уже непрерывной, зато рука снова свободно мне подчинялась. Я мысленно позвала дракона. Ничего. Тогда я взяла браслет и сконцентрировалась на образе Алакоста. Боль чуть отступила, но ответа, по-прежнему, не было. Мне стало грустно и одиноко, захотелось очутиться поближе к звёздам и бескрайнему небу. Появилось ощущение, что я кому-то очень сильно нужна. Может, Алакост всё же услышал мой зов? Я прихватила гитару и направилась через секретную дверь и пыльные ходы на крышу.
ХХХ
Она и вправду его дочь. Вот демоны! Я не собираюсь жениться на этой бешеной сумасбродке. Это не моя обязанность. Пускай ищут другого придурка! Нет, она просто не может быть его дочерью. Харолан, скорее всего, умудрился подменить камень. В возникшей неразберихе это было несложно. Но как она хорошо симулировала:
'О, нет, отец. Мне так плохо... Я не смогу, я так устала...'
В глазах страдание и чуть страха. Да, она потрясающая артистка.
Нужно было убираться отсюда сразу после обряда. Я, что, прислушиваюсь к её коварным советам? Чтоб её проклятые взяли, смогла-таки повлиять на меня своей магией! Но теперь приходится скитаться по этому балу с приклеенной к губам улыбкой и отвечать на глупые вопросы.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |