| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Всадники готовы были аплодировать двум Предводителям, блестяще отбившим словесную атаку вздорного лорда. Но Г'бол лишь покачал головой и мрачно произнёс:
— Боюсь, так просто этот разговор не закончится. Нужно поднимать вопрос на ближайшем Конклаве. Ни один лорд не должен посягать на права и земли всадников!
* * *
Маллинг и Нобил прилагали все усилия, чтобы мужественно перенести потерю, но всё равно постоянно срывались на плач, и никто не винил их за это — всадники прекрасно понимали горе, постигшее бывших собратьев. Седра тоже долго не могла остановить горячие слёзы, щипавшие щёки. Лишь когда Пинна вернулась и дала всем троим бенденского вина с успокаивающей настойкой, бывшие всадники стали стараться сдерживать свои рыдания, как могли.
Конечно, женщина сочувствовала потерявшим дракона, и её участливый взгляд мог смягчить их душевные раны — но залечить их полностью не удастся уже никому, ведь почти невозможно заполнить пустоту, что осталась после тяжкой утраты. Маллинг и Нобил долго сидели на лежаке, отрешённо уставившись на дверь. Седра изредка всхлипывала и тоже хранила горестное молчание. Пинна, догадавшись, что им нужен отдых, подозвала кого-то из старших всадников, чтобы принёс ещё вина. Когда чаши с искрящимся напитком доставили, женщина незаметно добавила в них сонного зелья. Через несколько минут бывшие всадники забылись сном...
Услышав снаружи ругань Безика, Пинна испугалась, что лорд пришёл потребовать целительницу Южного обратно в холд. Но, как оказалось, мятежный холдер Фенол занимал мысли лорда куда больше, чем сбежавшая целительница. Пинна слышала далеко не весь разговор, но то, как Предводители дали отпор Безику, порадовало её. Она подождала, пока тяжёлые шаги лорда не затихнут вдали, и выбралась наружу.
Прямо навстречу ей шёл Д'лин, и Пинна решилась заговорить с ним первой:
— Уважаемый Предводитель, я впечатлена тем, как вы сумели отбить притязания Безика. Однако должна вас предупредить: он этого так просто не оставит, слишком уж лорд Южного ненавидит всадников.
— Благодарю за информацию, целительница. Правда, я думаю, что лорду Безику недолго осталось пребывать во власти. Если мы соберём доказательства его некомпетентности, непотребного обращения с холдерами и простыми жителями, то Конклав лордов сместит его с должности. Твои показания нам бы очень пригодились.
Пинна слегка поклонилась крепко сложенному рослому всаднику, имеющему роскошную гриву русых волос:
— О, этот человек слишком жесток. Он неоднократно бил меня, невзирая на мой ранг целительницы, — Пинна показала не зарубцевавшиеся еще раны на руках и ногах и потерла ещё саднившую спину, — а уж к некоторым холдерам он и вовсе относится как к собственным рабам, зато другие всецело его поддерживают!
— Что ж, Пинна, — Д'лин успокаивающе положил свою широкую ладонь ей на плечо, — ты многого натерпелась от него и имеешь теперь полное право находиться здесь. Как там наши страдальцы? — озабоченно нахмурившись, спросил он, уходя от не самой приятной темы взаимоотношений со вздорным лордом.
— Боюсь, они безутешны. Я дала им сонного зелья, чтобы бывшие всадники как следует отдохнули. Но горе их слишком велико, и вряд ли излечимо...
Предводитель Вейра тяжело вздохнул:
— Увы, душевные раны не смазать бальзамом из холодильной травы. Но бывшим всадникам нужно найти какое-то занятие, как некогда Лайтолу, иначе они на всю жизнь останутся жалкими подобиями самих себя. Седра очень увлекалась генетикой, и я думаю, ей надо дать полный доступ к файлам, сохранившимся на компьютерах. Вдруг ей в голову придет что-то столь же потрясающее, как выведение драконов из файров? — Он недоверчиво хмыкнул, но дал Пинне понять, что Седре обязательно нужно заняться любимым делом. — Маллинг и Нобил отлично смогли бы заменить нынешних управляющих Посадочной площадкой, слишком потакающих Безику. Да, решено, — встряхнулся Д'лин, — их место там, и я прошу тебя дать им эту надежду, как только бывшие всадники придут в себя. Им нужно светлое будущее, ибо прошлое они утеряли безвозвратно.
— Конечно, я сообщу им эти радостные вести, — приободрилась Пинна. — А что там с неизвестной золотой всадницей? Всё ещё не пришла в себя?
— Увы, нет, — развёл руками молодой Предводитель. — Без сознания, как и её королева — хотя я почему-то сомневаюсь, что это именно её королева.
Пинна удивлённо посмотрела на всадника, и Д'лин поспешил привести логические доводы:
— Королева слишком стара, а всадница гораздо моложе. Наверняка она может слышать многих драконов, поэтому и прилетела на чужой золотой. Вопрос только — откуда и зачем? — Предводитель недоумённо пожал плечами. — Думаю, всё выяснится, когда она очнётся. Перселлан, старый целитель Вейра, присматривает за ней. Как только у вас обоих будет больше свободного времени, он обязательно поделится с тобой секретами своего мастерства, — и Д'лин, уважительно поклонившись целительнице, пошёл дальше к ожидавшему его Чету — Предводитель собирался сообщить о притязаниях Безика на земли Вейра влиятельным лордам Севера.
* * *
Живана, хозяйка Нижних Пещер Бендена, с тревогой смотрела на юношу, истязаемого не лихорадкой, а собственным горем. Глаза Наллинга покраснели от слёз, но что способно их остановить? Женщина почти не спала прошедшей ночью, да и сегодня не могла покинуть юношу, сквозь боль выкрикивающего имя Горта...
Остальные всадники Бендена, как могли, сочувствовали отроку, принося вкусные фрукты Южного и пытаясь утешить его — но Наллинг прервал свои всхлипывания лишь раз, чтобы совсем чуть-чуть поесть. Кто-то из посетителей неосторожно упомянул имя Маллинга, что сделало рыдания мальчика ещё более горькими. Заслужив неодобрительный взгляд Живаны, нетактичный зелёный всадник счёл за лучшее убраться с глаз подальше и больше не появляться. Пасилинг, отец парня, весь день ходил возле вейра и не решался заглянуть внутрь — к тому же, он переживал не только за сына, но и за брата.
Нилла, будущая Госпожа Вейра, участливо подошла к юноше. Она, в отличие от легкомысленных зелёных и донельзя расстроенных вчерашними событиями коричневых, синих и бронзовых всадников, понимала всю боль мальчика. Дав хозяйке Нижних Пещер указание добавить в чашу бенденского вина (четырнадцатилетнему отроку, потерявшему дракона, требовалось что-то покрепче обычного кла!) немного сонного зелья, Нилла дождалась, когда Наллинг уснёт, и лишь потом решилась заговорить с Живаной:
— Ты видишь, как он буквально тает с каждым часом?
Живана лишь тяжело вздохнула и ответила:
— Мне удаётся справляться с его физическими недугами — пока что; но душевная боль мальчика столь велика, что он вполне может покончить с собой...
— Он бледнее мертвеца! — всплеснула руками Нилла. — Если он и дальше будет изводить себя, что от него останется? Жалкое подобие?
— Что ты предлагаешь? — удивлённо спросила Живана. — Неужели...
— Да, я хочу, чтобы он был в числе кандидатов на следующем Рождении в Вейре! — Нилла приняла решительную позу, готовая поспорить с кем угодно, что она права. — То, что случилось тогда с Бреккой — особый случай. Но Наллинг... он слишком молод, чтобы перенести такое горе.
— Пожалуй, ты права, — согласно кивнула Живана. — Если ему не дать этой, хотя бы призрачной надежды на лучшее, то, боюсь, юноша долго не проживёт, как бы я ни старалась...
— Он должен хотя бы попробовать — как Брекка; но мне почему-то кажется, что ему удастся пройти Запечатление во второй раз — если, конечно, Наллинг справится с собой...
— Я дам ему эту надежду, как только мальчик проснётся, — клятвенно пообещала Живана.
* * *
Целительское мастерство Перселлана, конечно же, не подлежало никаким сомнениям, однако привести неизвестную золотую всадницу в чувство он не мог целый день, а потому был в полнейшей растерянности. Д'лин, вернувшийся после разговора с Джарролом, сыном Джексома и нынешним властителем Руата, пытался успокоить старого целителя, недавно перебравшегося из Вейра Монако в старый Южный:
— Наверняка сказалась нехватка воздуха, поэтому сознание всадницы отключилось, чтобы сохранить ей жизнь. Думаю, она очнётся на днях — равно как и её королева.
— Хотелось бы на это надеяться... — задумчиво проговорил Перселлан. — Всадники Вейра помогли мне, сняв её с королевы и уложив на мягкую кровать. Она пока что спокойно спит.
— Значит, скоро всадница придёт в себя, — сделал вывод Д'лин и хлопнул его по плечу. — Кстати, я заручился поддержкой Джаррола — он созовёт Конклав и поднимет вопрос о низложении Безика.
— Отличные новости! — обрадовался целитель, которому тоже досталось в своё время от нерадивого лорда. — Но, я думаю, не всё так просто?
— Дело в том, что твоих показаний или того, что нам сказала Пинна, недостаточно. Нужны ещё доказательства. Впрочем, я думаю, выявить тех холдеров, которых Безик считает рабами, будет просто, и они наверняка восстанут против него.
— Если они, конечно, осмелятся, — добавил Перселлан. — В любом случае, Безик должен понять: нельзя посягать на земли Южного Вейра...
— Южного Вейра? — раздался слабый женский голос. — Что это значит?
Обернувшись, мужчины увидели всадницу, приподнявшуюся на кровати, установленной возле золотой королевы...
Женщина растерянно смотрела вокруг, не совсем понимая, где именно она очутилась и о чём говорят незнакомцы...
Глава 3
В Промежутке
Чернее мрачной темноты,
Злей стужи — Промежуток стыл,
Мертвы объятья пустоты
Для драконьих хрупких крыл...
* * *
Энн, легендарная сказительница Перна
* * *
Вольный перевод автора с английского, в оригинале:
Black, blacker, blackest,
And cold beyond frozen things.
Where is between when there is naught
To Life but fragile dragon wings?
(с) Anne McCaffrey
Чтобы как-то отвлечься от леденящего холода Промежутка, всадница решила повторить про себя старый стишок, некогда услышанный в Зале арфистов: "Чернее мрачной темноты". Её окружала действительно лишь непроглядная темнота — и ничего больше, кроме неё и извечного холода Промежутка. Так в стишке и говорилось: "Злей стужи — Промежуток стыл". Обычно после того, как она проговаривала про себя слово "Промежуток", всадница выскальзывала из его морозных и мертвых объятий. Но на этот раз она оставалась в нём даже после слов "Мертвы объятья пустоты для драконьих хрупких крыл...".
Она уже прочла про себя весь стишок, но ничего не происходило. Вокруг по-прежнему царили лишь холод и мрак. Всадница не чувствовала ничего, кроме этого холода, даже золотой королевы — но женщина твёрдо знала, что дракон находится рядом.
Повторив про себя стишок ещё раз, всадница понадеялась, что снова увидит солнечный свет, но нет — ледяной холод всё ещё сковывал её тело. И тут всадница поняла, в чём дело. Она совершила непростительную ошибку — забыла представить изображение места, куда они летели! Неужели она теперь навечно останется в Промежутке?
"Нет!" — хотелось закричать женщине, но пустота Промежутка поглощала все звуки, и эта холодная, мертвящая, бездушная пустота угрожала смертью... Всадница с трудом совладала с собой, и панический страх ушёл — всё равно уже слишком поздно что-то менять. Вместо страха женщина ощутила усталость и приходящую постепенно безмятежность. "Не ожидала, что перед смертью будет такое странное спокойствие", — подумала она. И сразу всадницу пронзила другая мысль, заставившая не столько испугаться, сколько отчаяться. Так не хотелось умирать в расцвете сил, способной ещё на многое — и всё из-за какой-то глупой ошибки, вызванной невероятным напряжением последних дней! Но теперь уже поздно, и всадница вместе с драконом на веки вечные останется в ледяной, поглощающей всё пустоте Промежутка...
Где-то там, во внешнем — радостном и солнечном! — мире драконы почувствовали, что всадница и королева погибают в небытии Промежутка, и проводили их в мир смерти настолько горестным плачем, что слёзы навернулись на глаза всех, кто находился рядом...
Они летели в Промежутке — обречённые на смерть; вскоре всадница почувствовала, что начинает задыхаться. Попыталась вдохнуть, вспомнила, каково это — дышать полной грудью на свежем воздухе, в окружении величественных скал и оживающей после очередного Падения Нитей природы... Но в Промежутке неоткуда было взяться всему этому...
"Ну, вот и всё. Это конец, и больше ничего уже не будет — ни изматывающих боёв с Нитями, ни вдохновляющих и захватывающих дух брачных полётов", — подумала золотая всадница. Конечно, хотелось бы больше пожить, сделать для Перна ещё не одно доброе дело, но... Всё уже было решено, и остались лишь попытки хотя бы ещё на секундочку задержать воздух в груди.
Бесполезно — её сознание померкло, и теперь она даже не ощущала холода Промежутка...
* * *
М'лиан, как коричневого всадника сокращённо называл собственный дракон, почувствовал охвативший его душу страх, когда они вошли в это темное нечто, льдом сковавшее тело... Юноша попытался вскрикнуть, но звуки тонули в мрачной пустоте. Всадник, конечно, знал, что существует некое пространство, которым драконы пользуются для телепортации, но никак не ожидал оказаться здесь столь неожиданно как для себя, так и для дракона. А последнего он как раз и не чувствовал, и от этого М'лиан запаниковал ещё больше и вместо того, чтобы попробовать нащупать разум коричневого, стал дёргаться, стремясь вырваться из невидимого плена окружившего всадника мрака...
Но разве можно двигаться там, где ничего нет и всё застыло под обжигающим дыханием темноты? Всадник понял, что бороться бесполезно и окончательно сдался, подумав: "Вот и всё. Бесславный конец. Ещё мгновение назад я радовался жизни и тёплому южному солнышку, а теперь... теперь будут лишь мрак и лёд..."
И, уже готовый упасть без сознания, М'лиан узрел перед собой нечто серое, некий тусклый свет. Света в этой тьме быть не могло, однако глаза не обманывали молодого всадника. М'лиан всё же нащупал сознанье коричневого, и из последних сил рванулся вперёд — не своим телом, а слившись воедино с драконом. Всадник почувствовал, как задыхается, но уже через мгновение серое марево вместе с ледяной тьмой развеялись, и дракон вынырнул из облаков над Райской рекой...
Глава 4
Сквозь тысячи лет
Арфист воспоёт
Великий полёт
Из тьмы да во свет
Сквозь тысячи лет...
Менолли, вступление к балладе "Сквозь тысячи лет"
Д'лин растерянно переступал с ноги на ногу, не решаясь ответить на вопрос незнакомки. Перселлан тоже почувствовал себя крайне неловко, не сразу сообразив, что надо помочь всаднице подняться. Лишь когда женщина застонала от усилия, Д'лин опомнился и подошёл к кровати, приподнимая хрупкое тело. Всадница с трудом уселась и долго озиралась вокруг, а потом принялась засыпать мужчин вопросами:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
