Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Метафизика Электроника


Жанр:
Критика
Опубликован:
25.05.2011 — 25.05.2011
Аннотация:
Альтернативный официозу критический анализ телефильма "Приключения Электроника", как шокирующего социокультурного феномена в контексте синтеза неофрейдизма, индастриэл-модерна и тантрической субкультуры. Рекомендовано вниманию киноманов, технофилов и эротопатов.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

Всякая домохозяйка или работница сетевого маркетинга скажет вам, что Кукушкина — зловредная кляузница, интриганка, выболтавшая тайну Электроника взрослым. Но так ли это? А не аллегория ли перед нами миссии Иуды Искариота во исполнение Искупления? Действительно, кто из этого пугливого террариума взял на себя мужество и честность вскрыть тот зловонный гнойник, уже опутавший школу метастазами и щупальцами? До каких пор могла выбраживать прогрессирующая гангрена укрывательства жуткого преступления? Ведь занятые бессмысленной болтовнёй взрослые не в силах заметить что-либо тревожное, а дети запуганы до заиканья нереальными даже для нашего времени событиями. Так вот, только Кукушкина, понимая, с какими силами придётся потягаться, берёт на себя ответственность раскрыть заветную тайну робота Электроника и тем спасти уже почти агонизирующего Сыроежкина. Она проводит трудную и опасную аналитическую работу и к ней в руки попадает оригинал контракта между роботом и человеком, состряпанный лиходеем Громовым для затягивания петли на хилой шее безвольного парня. Кукушкина принимает единственно верное решение опубликовать документ в школьной стенгазете. Взбешённые одноклассники, не без скрытого благословения Майки, готовы линчевать новоявленную Орлеанскую деву, не понимая спасительной сути её предательства. Даже завистливый Чижиков ходит вокруг своей конкурентки и злорадно щёлкает зубами, словно шакал Табаки. Но Кукушкина не теряет самообладания и блестяще выдерживает прессинг. И даже в сложившейся уже безнадёжной ситуации она делает всё, чтобы всего лишь отсрочить печальную развязку, которой, как мы поймём дальше, уже не избежать. Без этой Брунхильды в пионерском галстуке вся мистерия фильма теряла бы необходимый оттенок героизма жертвоприношения перед неумолимым Роком.

Но уж никому из живых не остановить стремительно надвигающийся шторм, предвестниками которого, как это уже предельно ясно, становятся так называемые "грабители музея".

СТАМП

Снимите шляпы перед Стампом. Возможно, это единственный персонаж картины, о котором можно сказать — рыцарь без страха и упрёка, несмотря на то, что это герой не вполне положительный, весьма спорный. Но однозначно — это воин до мозга костей, конунг из конунгов. Могучий Беовульф из Готланда, вступающий в бой с драконом, зная, что не вернётся с этой битвы. Вокруг Стампа режиссёр щедро порассыпал досужий серпантин и мишуру событий, совершенно к нему отношения не имеющих, служащих мотылём для прикормки заинтригованного телезрителя. Поэтому будет справедливо остановиться на мнимом ограблении картин из музея, чтоб попытаться выяснить, к чему этот спектакль и кто его скрытый импресарио.

В искусстве нет примера, чтоб грабить один вшивый музей приехало целое соединение армий жуликов. В той обстановке, играючи, управился бы за 30 секунд всего один Шон Коннери. До такого ералаша не додумалась даже Агата Кристи. Всё это вызывает только насмешливые вопросы: что происходит? кто вывел всю эту сволочь на майдан? То ли маршал Геринг обновляет домашнюю коллекцию живописи, то ли большевики производят очередную экспроприацию культурного наследия империи. Операция до такой степени надуманная, что улетучиваются все сомнения по поводу её иллюзорности. Грошовый плебейский балаган, режиссёр нарочно приказал устроить побольше шума и вони на ровном месте, там, где должна быть тишь да гладь. Отсюда и неестественность этого эпизода. Здание музея — то ли костёл, то ли коровник, бандиты берут штурмом, приступом, роботом, троянскими конями, массированной артподготовкой, подкопами, чингизхановскими интригами. Музейный комендант пускает себе пулю в лоб, гарнизон бросает всё на древнеславянский авось и обращается в стремительное бегство. Полиция, как самый первостепенный атрибут общества, напрочь отсутствует в этом городе Зеро. Грабители, для усиления у зрителя сумбурных ощущений, одеты в маски, мечутся по залам, сдирают картины вместе со шпалерами, спотыкаются друг об друга, а командует всем этим бардаком мультяшный горлопан из журнала "Крокодил", бабья ругань которого слышна далеко за чертой города. Речь идёт о жалкой жмене полотен, которые с большим запасом свободного места помещаются в студенческий тубус. Отсюда вывод — никакого ограбления в действительности не происходит. Это — сюжетные обои. А относительно них существует только один Стамп. В этом городе, где вместо людей — спящие силуэты, которых режиссёр, уже скорее по привычке, выводит на улицу всех без исключения, вулканической лавиной, безо всякого повода, если не считать колокольного перезвона, словно это самый что ни на есть знаковый сигнал для всех горожан бросить все дела и как по команде столпиться возле заурядного, едва ли не сельского, музея. И в центре такого идиотского флеш-моба в стареньком форде встречает новый день Стамп. В этом эпизоде он, как старый мудрый берсеркер в передышке между тяжелейшими сражениями, философствует о внезапно выросшей перед человечеством новой форме существования материи. И его отчаянно повторяемый вопрос "где же у него кнопка?" ни в коем случае не следует понимать буквально, как тумблер вкл/выкл. Это слишком примитивно как для всего фильма, так и для глубины мысли Стампа. Электроник не интересует его как своеобразная отмычка для ворот музея — любые двери можно легко высадить всего лишь башкой Урри. Его интересует более тайная кнопка — та, что запустила роковой процесс.

Для провидца уже не секрет, что Электроник — лишь пробный камень грядущего неминуемого конца света. Ибо за Электроником придёт второй, потом третий и миллионы и миллиарды роботов придут, чтобы заявить свои права на территорию и орудия производства. То, что радует бездельника и дармоеда Сыроежкина ("вкалывают роботы, а не человек"), отдаётся Вселенской Скорбью в пророческом сердце Стампа. Ему теперь ясно, что эта битва вчистую проиграна, но она проиграна не им — нет, её продули сыроежкины, гусевы, чижиковы, все те неразумные блудливые обезьяны, кто ни разу не задумался, чем теперь обернётся их щенячья радость по поводу той поразительной скорости, с которой робот адаптируется в людской среде и схватывает на лету невероятно тонкие оттенки деятельности высшей нервной системы. Этот зловещий Электроник выказывает такие успехи в обучении, которые не ожидал даже его инфернальный создатель Громов. И Стамп, может быть впервые в жизни, чувствует давящее грудь отчаянье. Он, бесстрашный скалоподобный нибелунг, подобно богам древности, склоняется перед судьбой и, приказывая шофёру заводить автомобиль, исчезает в бесконечности пространства и времени, унося с собой отголосок трагедии, которую всему остальному миру ещё только предстоит увидеть воочию.

УРРИ

Эта фигура настолько вызывает сожаление и досаду, что трудно угадать, зачем режиссёр вообще приплёл Урри к общей сюжетной линии, но он там во многих сценах, да ещё рядом с такими грозными ярлами и викингами, как Стамп. Остаётся только развести руками. Этот Урри — вообще никто, печальный Петрушка, продавщица шербурских зонтиков, эмо-кид, мягкая игрушка, которой вытирают жопу совершенно все, даже неандертальцы-школьники, ни за хер собачий огревшие его стопудовой штангой. В тех же сценах, где массовка, будто диковинный людской планктон, всем хором активно присутствует повсюду, в том числе там, где это неприлично, неуместно и даже где физически и юридически нельзя, в количестве, не меньше, чем сколько влезает в кадр, этот недотёпа-Урри выглядит ещё более подавленно, раздавленно и задавленно. Он — такое ботаническое бедствие, что на его фоне даже мистер Бин смотрится могучим эпическим титаном.

Можно предположить, что Урри — неудачная персонификация добра в этом фильме, корова Кришны, влюблённый Пьеро, махатма Ганди, поздний Брежнев, но нет, и тут не получается. О нём известно, что в глубокой задумчивости топчется около школьников, ловя робота, значит, цель у него всё же есть, но в то же время он неимоверно неадекватен. Урри гонит беса, бичует, кушает из помойных вёдер и настолько ошизел в своей беде, что от одиночества разговаривает о жизни уже с мотоциклетными шлемами.

Исходя из дальнейших наблюдений, мы справедливо можем заключить, какое именно положение занимает Урри в дружине Стампа. Он — рыболовный червяк. А что делают рыболовы с червяком? На него плюют, на что-то там насаживают, а потом швыряют чёрту на рога в качестве приманки. С этой миссией Урри, похоже, справился и, упакованный в заколдованный чемодан робот, успешно пересёк границу. Но затем он попадает в глубочайшую растерянность. Урри ждёт, что будет дальше, когда начнут плевать и в том духе. Но ничего не происходит и Урри, как и следовало ожидать, стремительно тупеет. Задания Стампа он проваливает одно за другим, кнопку у Электроника не находит, всюду засыпается и с ним перестают считаться. Стамп окончательно понял, кого он нанял и что этот Урри никогда в жизни не снимется с большого ручника, а как червяка на солидной дотации держать его становится накладно. Он годен только для того, чтоб его башкой бесплатно высаживали двери и ломали чердачные перекрытия.

С большой болью в сердце завершим знакомство с этим добрым и несчастным существом. И не преминём отметить, как режиссёр обыгрывает, если не сказать обманывает, зрительские ожидания. Потому что Урри, при его внешней мужественности и вменяемости, логически просто обязан совершить если не подвиг, то хотя бы достойный человека поступок. Но всё происходит наоборот. Урри полностью забаранел, в силу чего и облажался. Добавить что-либо нечего, да и не хочется.

ПРОФЕССОР ГРОМОВ

Странный долговязый Самоделкин без определённых занятий, одержимый идеей изобретательства, хаотично передвигается из кадра в кадр, ни на миг не расставаясь с некрасивой и не в меру многословной любовницей, в четыре раза его младше и, заметьте, почти не обращает на неё внимания, словно она что-то вроде его ожившего внутреннего диалога. Профессора Громова Электроник внушил Серёже Сыроежкину, чтобы оправдать собственное появление и существование. Этот профессор — существо эфирное, комнатное, нигде никаких лекций и семинаров не проводящее. И, дело ясное, настоящие изобретатели роботов не работают на улице, они работают на КГБ. Но этот парадоксов друг ничем, кроме хождения, движения, брожения и нескончаемой болтовни себя не утруждает. Карикатурность персонажа была бы бесспорной, если бы не его растущее влияние на неустойчивую психику Сыроежкина, стремящемуся любыми путями самоустраниться от всяких социальных обязанностей, даже таких необходимых, как посещение школы. Со временем, профессор Громов словно обретает независимость и действует как почти самостоятельный персонаж. Вместо буратинистого пастора Шлага к изумлению зрителя появляется расчётливый доктор Мориарти, бессильный утолить свою гносеологическую жажду. Его броуновская погоня за Электроником постепенно сменяется по-своему логичными и осмысленными действиями. С одной стороны, убеждает Сыроежкина в реальности робота-двойника, питая тем самым врождённые стремления несчастного мальчика к тунеядству. Серёжа, в силу своего дремучего инфантилизма уже полагает победу гедонизма над конфуцианством своей собственной социологической инновацией. Пройдоха Громов только ухмыляется. Однако, явившись с экстравагантнейше одетой пассией в школу, профессор, напротив, подтверждает версию мальчиков, что робота не существует ("да, это сказка"). Когда же он врёт? А врёт он всегда, потому и совершенно противоречит даже себе. Плетя интернетовского размера паутину, коварный чернокнижник от науки готовит почву для реализации собственного циркового представления. Начинается гнусный эксперимент по замещению человека биороботом. Громов, этот плутоватый пигмалион, по образу и подобию Сыроежкина лепит высокотехнологичного голема Электроника и организует "случайную встречу" образца и клона. Робот блестяще исполняет программу. Вспыхивает цепная реакция появления уже совершенно сказочных персонажей вроде огромной толпы грабителей музея и почти инопланетянина Урри. И тут для зрителя важно не дать вовлечь себя в сюжетное макраме, а вглядеться в истинный смысл происходящей оперетты. Так, отодвинув закулисье отвлекающих внимание пустяков, вроде озабоченного спорными вопросами гуманности и политкорректности профессора Громова, уже к середине фильма проясняется истинная роль Майки.

МАЙКА

Майка, разумеется, является ключевым персонажем кинофильма. Майка — это ось, вокруг которой разворачиваются все колоссальные торнадо этой поразительной фантасмагории. По задумке сценаристов, эта девочка воспитывалась в благополучной семье, не как Сыроежкин. У её мамы родилось сразу четверо девочек-близнят. Они с супругом выбрали из них самую тихую и красивенькую, а остальных потопили. По совету ясновидца Цагана Дорзоева из Гусиноозерского дацана, девочку назвали Майя, по-тибетски — Иллюзия. Родители пыль сдували со счастливицы, заботились до умопомрачения, покупали у фарцовщиков смертельно дорогие шмотки, косметику, жвачку, возили на каникулы (подумать только!) аж в Болгарию. Но девочка взрослела не по годам и великолепно оправдывала имя своё. Актриса виртуозно обыгрывает глубочайший и многограннейший образ не знающей пощады ледяной бездушной валькирии, усложняя его фиктивным налётом той самой скромности и кротости, которой искусно пользуются восточноевропейские крестьянки, маскируя свои шкурные интересы. Только самому простодушному и неискушённому любителю кино Майка может показаться девочкой-гнотобиотом и это тоже часть режиссёрского замысла. Субтильная инженю Майка — это не только сюжетные альфа и омега, это сидящая в самых древних лабиринтах генетической памяти человечества история всего мироздания от Большого взрыва и до последних ударных пятилеток. До того, как попасть под влияние профессора Громова, она мало себя проявляла, но кое-что при желании и некоторой наблюдательности возможно разобрать. Во-первых, что важно, до появления в фильме Электроника, Майка совершенно не интересуется Сыроежкиным, что не удивительно — редкой приличной девочке будет охота водить дружбу с одним из тысяч лоботрясов без определённых жизненных ориентиров и перспектив. Однако Гусев, совершенно непоправимая природная травма, отчего-то вызывает у неё симпатию и, если б не его глухая невменяемость, он с ней давно сошёлся бы. Тут дело ясное — папа Гусева, как известно, председатель совета директоров крупного оборонного предприятия, распухшего от многомиллиардных инвестиций и госзаказов, он немыслимо богат, а его связи тянулись едва ли не в Политбюро ЦК КПСС. Неудивительно, что Майка увлечена Гусевым, а настойчивого страдальца Сыроежкина же она пока до поры до времени придерживает у себя в приятельских скоморохах. Также, забегая вперёд, необходимо и важно отметить, что Сыроежкин не ревновал Майку к Электронику, это и подумать глупо. Он прекрасно знал, что если б Майка даже сама захотела Электроника, то рано или поздно ей пришло бы время с ним уединиться в интимной обстановке. И вот, раздевшись догола, она снимает с него трусы, желая потрогать его там рукой (губами, ртом, грудью, гениталиями, анусом, ухом?). И вдруг она обнаруживает на том месте только провода для подзарядки его аккумуляторных батареек, ничего больше там и быть не может. Тогда Майка поднимет дикий шум, а Сыроежкин прекрасно знает, что Электрон боится разоблачения даже больше короткого замыкания.

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх