Дети ночного неба

— Ты закончил? — спросила я, услышав, что Шайра замолчала.

— Нет.

Оказалось, что Мэйо стоит и принюхивается.

— Подожди, сейчас остынет.

Он кивнул, так и не спросив про еду. Меч вновь запел.

Тайше способен укрыть путника от дождя, принять кого-нибудь и помочь приготовить обед в очаге, обложенном камнями, но обогреть зимней ночью он, больше похожий на беседку, не способен.

Взяв плащ, я растянула его, примотав завязки к столбам, а полы придавила сумкой и футляром для мечей. Плащ выгнулся внутрь, как парус, но ветер в тайше гулять перестал. Может, и переночуем.

— Мэйо, — позвала я. — Хватит на сегодня. Вот, — я протянула ему свою тиску, — Надевай.

— А как же ты? — удивился мальчик.

— Мне и так не холодно, — рубашка из тонкой шерсти и кожаная безрукавка грели плохо, но позже, когда Мэйо уснет, я хотела сменить обличье, сходить на охоту и переждать ночь в теплой шкуре.

Укутавшись в тиску, как в хороший плащ, и грея руки об чуть остывший, но все еще теплый котелок, Мэйо уселся к очагу и посмотрел на меня блестящими глазами.

— Чиа.

— Да? — я потирала плечи, чувствуя, что еще немного — и зубы начнут стучать от холода.

— Скажи, ты ведь тоже из клана?

Оторопев, я посмотрела на мальчишку. Хотя... чему я удивляюсь, ведь его наставником был Мглистый Волк.

— Да. Я из клана.

— А из какого?

— Из Каеш. Клана Спящей Кошки.

— Я так и подумал, когда увидел у тебя кошку над бровью.

— Если ты все знал, то зачем спрашивал?

— Я не был уверен. А почему у Вайри не было на лице волка?

— Потому что он не был наследником клана, — сама не зная почему, я отвечала на все вопросы мальчишки. Чутье говорило, что все нормально, что от моей небывалой откровенности вреда не будет, хоть мне это и неприятно. Прикрыв глаза, я понадеялась, что Мэйо решит, будто я задремала и отстанет, но не тут-то было.

— А почему Кошка Спящая, а не какая-нибудь Нападающая?

Я улыбнулась. Сестренка тоже как-то спрашивала об этом у отца.

— Потому что кошка спит, пока человек ходит по земле.

Мэйо в раздумье отвел взгляд в сторону, видимо что-то переосмысливая, но вскоре вновь встрепенулся.

— Чиа, а скажи мне, как появились кланы? Почему оборотни перестали вдруг быть нечистью?

Что ж, эта тема не так болезненна, она поможет скоротать ночь, не замерзнув.

— Оборотней очень много. Их разновидности включают в себя многие кланы, но ты, я так поняла, имеешь в виду те пять кланов, что охраняют границы Империи?

Мальчик кивнул, осторожно отхлебывая из котелка. Ветер не залетал в тайше, и внутри стало теплее.

— Это давняя история, и она больше похожа на легенду.

Давным-давно, когда Империя была совсем молода и только-только обрела постоянные границы, в ней не было порядка. Завоевательные войны уже закончились, но мир никак не хотел устанавливаться, слишком много было недовольных, каждый хоть один заговор, но старался устроить. В новорожденной Империи царили разброд и хаос. И тогда наступило раздолье для нечисти. Вольготно себя чувствовала любая нечисть, особенно оборотни, ведь они, притворившись людьми, могли без помех прокрасться в любое людское поселение. В любой дом мог ворваться Кау Ши и похитить дитя, Багал — стать на тень и выпить силу человека, Тайраны заманивали в пропасти и пожирали тела сорвавшихся... — оглянувшись на Мэйо, я увидела, что он побледнел и, не отрываясь, круглыми глазами смотрит на меня. — В общем, каждый творил зло сообразно своей природе. У Императора не было людей, чтобы присматривать еще и за оборотнями, ему бы и со своими, человеческими проблемами разобраться. И тогда монахи храма Шу, Вечного Отца Времени, внемлили мольбам людей, и братья-воины отправились сражаться с нечистыми. Многие из них стали святыми, спася тысячи людей — у оборотней не нашлось сил сопротивляться священным мечам — раданам .

— Они всех их убили?

— Почти всех. Когда оборотней осталась жалкая кучка, пять кланов выбрали представителей и отправили их на поклон к Императору, прося защиты и покровительства.

— А он? Неужели он решился защитить оборотней?! — Мэйо нешуточно увлекла эта история.

— Император был умным человеком, выслушав оборотней, он сказал: 'Я могу защитить вас, могу дать вам свое покровительство', — прикрыв глаза, я вспоминала слова, начертанные над воротами крепости Каеш, — 'Но я хочу получить за это вашу преданность и службу'.

'Что мы должны будем делать?' — спросили оборотни.

'Вы перестанете причинять вред людям моей Империи и будете защищать ее границы'.

'Хорошо', — согласились они. И, уйдя из замка Императора, отправились со своими кланами к горным перевалам, которые им надлежало хранить.

Как только оборотни выполнили свое обещание, произошло чудо — они перестали быть нечистью, при этом сохранив все свои способности. Так вот и появились пять горных кланов. Ты еще спать не хочешь?

Мэйо покачал головой.

— А что это за пять кланов?

— Каеш из Кау Ши, Шевер из Шавров , Балоог из Багалов , Тассан из Арсов и Тайри из рода Тайранов .

— Так ты Кау Ши? — бровки Мэйо поползли на лоб.

— Да, это так.

— А зачем Кау Ши воровали детей? — последовал новый вопрос, продолжающий выбивать почву у меня из-под ног.

— Мэйо! Ну откуда я знаю! Я же никаких детей не ворую! И мои родственники не воруют... не воровали, — тихо закончила я, потом вскочила и подошла к плащу. Хотелось откинуть его в сторону и выйти наружу, вдохнуть холодный ночной воздух, сладкий и свободный от вопросов мальчишки.

— Чиа, а почему ты тогда сказала, что клан Шеверов совершил предательство, из-за которого ты осталась одна, без дома, в плену? — новый вопрос.

В проницательности Мэйо не откажешь, я стиснула зубы, так хотелось рассказать обо всем, сорваться на крик... Но вот легче от этого не станет ни мне, ни Мэйо.

— Хватит вопросов на сегодня. Поспи немного. Здесь уже достаточно тепло. Нам завтра далеко идти.

Мэйо послушно кивнул. Я подкинула еще дров в очаг, прикидывая, чтобы их хватило на всю ночь.

Несколько мгновений мальчишка лежал неподвижно и пытался уснуть, а потом поднял на меня жалобный взгляд.

— Чиа, расскажи хоть что-нибудь. Я все равно не усну. Я... мне страшно.

Шиад любила, когда я рассказывала ей сказки, она складывала ручонки на одеяле и слушала, слушала. У меня уже язык заплетался и глаза слипались, а маленькая полночница шепелявым голосом требовала: 'А дальсе?'

Вот и сейчас пришлось вспомнить все сказки, что я когда-то сочиняла для младшей сестренки.

Некоторым из них Мэйо внимал, затаив дыхание, некоторые, совсем детские, про шаловливого котенка, вызывали у него только улыбку. Но вот, наконец, блестящие глаза закрылись, и мальчик сладко засопел, чуть и меня не усыпив.

Осторожно я встала и потянулась. Хочешь не хочешь, нужно идти на охоту, а то слышала я, как у моего подопечного в животе урчит от голода.

Чтобы одежда не остыла, я накрыла ею сверху Мэйо, поставила рядом с очагом сапоги...

Лапой все никак не удавалось подоткнуть плащ на место — ткань цеплялась за когти, и оставались щели. Придержав полу зубами, я нагребла на нее снега. Сойдет.

Давно я не ходила на охоту, да и вообще редко преображалась с момента посвящения .

Падал легкий невесомый снежок, и деревья за его завесой казались тенями.

Ищи Чиа...

Там в норе спит твой котенок, и если ты ничего не принесешь, он умрет от голода. Эти мысли подействовали, и вскоре мне удалось поймать пушистого упитанного зайца, опередив рыжую соперницу. Лиса злобно потявкала издали, но убралась. Будь это даже Тэти, лиса-оборотень, она не рискнула бы связываться с Кау Ши, со мной.

А теперь — к Мэйо.

В человеческом обличье, дорогу к тайше я бы не нашла, но широкий нос вывел по собственным следам, уже изрядно присыпанным снегом.

И тут вдруг... совсем рядом от тайше и от Мэйо! Чужой запах! Бросив зайца, чтобы не мешал, я подкралась к домику.

Враг!

Человек?

Кау Ши!

Шерсть на загривке встала гребнем. Что ему тут понадобилось? Конечно же, Мэйо. Я солгала мальчику, когда сказала, что не знаю, зачем Кау Ши крадут детей. Они пьют их кровь, чтобы получить силы для преображения. Горные кланы были освобождены от таких унизительных поисков силы, черпая ее в своем служении.

Он уже успел забраться в тайше — плащ, занавешивающий вход, был откинут, и отблески пламени плясали на снегу. Совсем еще молодой, почти мальчишка. Даже не сумел совершить полное преображение. Нужно действовать тихо, чтобы Мэйо не проснулся и не испугался.

Кау Ши почувствовал мое приближение за несколько шагов, резко обернулся, выбрасывая вперед острые когти на измененной, но все еще человеческой руке. Я отбила выпад лапой, обнажила клыки, показывая оборотню, что он ошибся местом охоты. Кау Ши сжался и отступил в угол. Неужели, придя сюда, он не почувствовал, что это место занято другим, более взрослым и сильным оборотнем?

— Нам хватит на двоих, сестра! — прохрипел оборотень.

Мэйо шевельнулся, поднял голову.

— Вон! — преображение заняло всего несколько мгновений.

— Каеш!!! — пискнул оборотень, догадавшись, наконец, кто перед ним, и одним прыжком убрался из тайше.

Я едва успела натянуть штаны и рубашку, когда Мэйо окончательно проснулся.

— Чиа, а чего это ты полуодета?

— Снегом растиралась. Это полезно.

Мальчик поежился, плотнее кутаясь в тиску.

— И так холодно.

Обувшись и завернувшись в плащ, я обыскала все вокруг тайше, но зайца так и не нашла, зато обнаружила пятно крови на снегу и кучу следов ночного гостя вокруг него.

* * *

Погоня изрядно его задержала, так что место ночлега добычи он нашел только после полудня. Постоял на пороге пустого тайше, провел рукой над свежими, но уже остывшими углями в очаге. Сердце кольнула легкая досада: все могло бы уже кончиться, но она тут же исчезла, растворилась — интересная игра должна продолжаться долго, чтобы получить удовольствие не только от результата, но и от процесса.

Мастер скай-линь вышел из придорожного домика и замер, увидев незамеченный им ранее след. Нечеловеческий. С расширяющейся к пальцам ступней и длинными, оставившими отметины на снегу когтями.

Еще одни Кау Ши?

Вот здесь он убегал, а вот здесь достал из тайника сапоги, обулся и... последовал за ЕГО добычей. Мальчишка — вот что его манит. Манит так сильно, что отбивает страх перед старшим оборотнем. Это может помешать.

Мастер скай-линь нахмурился.

При первой возможности соперника нужно уничтожить.

Глава 2

Вышли мы затемно, голодные, невыспавшиеся и замерзшие. Сыпавший всю вторую половину ночи снежок запорошил удобные колеи, и теперь приходилось брести, утопая по щиколотку. Мэйо быстро выбился из сил, начал отставать, пошатываться, останавливался передохнуть, а потом за все время нашего пути в первый раз не выдержал и взмолился:

— Чиа, давай отдохнем немного.

Я молча сняла плащ, сумку перевесила на грудь.

— Забирайся ко мне на спину.

— Чиа! Я тяжелый! Ты устанешь.

— Нам нужно идти, так ты сможешь отдохнуть.

— Но!..

— Кто из нас наставник?

Мальчик послушно вскарабкался мне на закорки. Я укрыла его сверху плащом, запахнув полы у себя на груди. Получился странный горбатый человек с двумя головами.

Мэйо худенький, нести его легко, но все же шла я гораздо медленнее. Можно было бы преобразиться, во втором обличье я с легкостью увезла бы его на спине. Но вдруг кто-нибудь заметил бы мальчика, скачущего верхом на горном льве?! Их, конечно, часто приручают и в неволе разводят, используя вместо собак. Но даже самая прирученная кошка не позволит ездить на себе верхом. Любой догадается, что я — Каеш. Так что остается только скрипеть сапогами по снегу, да поддерживать заснувшего Мэйо, чтобы не свалился.

К полудню мы дошли до деревянного моста через замерзшую реку. На берегу рос боярышник, сияя алыми, не расклеванными птицами ягодами.

Мы с Мэйо обрывали подмерзшие, но сладкие, как конфеты, ягоды, и кидались косточками. Выглянувшее солнце раскрасило нашу жизнь маленьким, но настоящим счастьем.

— Слышишь?! — вдруг насторожился мальчик.

— Кто-то едет!

Из-за холма к переправе выходила еще одна дорога, и вот по ней к мосту выехали сани, запряженные унылой соловой кобылкой. В желтой гриве лошадки запутались непонятно где найденные ею репьи.

Возница, завидев нас, привстал на козлах.

— Вы откуда здесь?!

— В город идем.

Мужчина поправил сшитую из лисьих шкур треугольную шапку, натянул вожжи, заставив кобылку остановиться.

— Одни? — удивился он.

— Да.

— А откуда?

— Оттуда, — Мэйо бесхитростно махнул рукой, показывая направление.

— Там же в двух днях пути жилья нет! — вновь удивился мужчина.

Я отряхнула с тиски прилипшие к ткани косточки боярышника, брошенные меткой мэйеной рукой. Что же ему сказать? Подняла голову и натолкнулась на круглые от удивления глаза.

— Госпожа шакья!

Полы тиски распахнулись, и мужчина увидел мой пояс воина, пусть пряжка на нем была всего лишь зеленой.

— Да. Ты случайно не в город едешь?

— В город.

— Можешь нас подвезти?

— Конечно! Залезайте!

До города мы добрались засветло и с удобством, а Мэйо еще и поесть выпросил.

Неизвестный мне городишко назывался Пешта, и был совсем невелик. Вместо защитной каменной стены его опоясывал деревянный частокол, выходя одним боком на берег той самой реки, через которую мы проезжали. Здесь на равнине она полноводно разливалась, наверняка по весне затапливая широкие, покрытые сейчас снегом луга. Пештяне, несмотря на размеры городка, жили вовсе не бедно, только рядом с их городом у берега реки можно было найти чудесную розовую глину, из которой лепилась посуда для приготовления чая. Ни в чем не получался такой ароматный, вкусный и полезный чай. И чем старше чайник, тем выше он ценится. За долгие годы заваривания в нем накапливаются чайные аромат и вкус. И даже если просто залить в такой чайник горячей воды, то она приобретет вкус чая.

Обо всем этом нам поведал болтливый возница, желавший скрасить нашу, а главное, свою скуку.

Я удивилась тому, что при таком уникальном месте такой маленький и неизвестный город. Оказалось, что месторождение принадлежит одному знатному семейству, рьяно следящему за тем, как оно разрабатывается, не слишком ли много глины берется. Это же семейство понемногу продает ценный товар гончарам, тоже передающим свое мастерство только в семье. Так что в Пеште неохотно селили чужаков, ну разве что какой полезный человек будет, например, лекарь, или повар умелый.

И продавалась посуда только знакомым купцам, а уж те, накрутив цену в пять, а то и в десять раз, везли хрупкий, но драгоценный товар к императорскому двору и не только. Ценнее был и расходился лучше только фарфор из черной или голубой глины, полупрозрачный на свету и звонкий, будто хрусталь.

Возница все болтал и болтал, пока лошадка неторопливо плелась на холм к городу. А мне вспомнился дом и круглый пузатый чайник из розовой глины с ручкой в виде журавля и журавлями же, легкими, танцующими на выпуклом боку, и маленькие чашки к нему. Как закусила губу мама, когда Шиад разбила одну из них. И тот маленький чайник, что я купила сама, не пожалела шестидесяти шерлов, опьяненная своим первым выступлением в императорском замке, с какой гордостью я привезла его домой...