Тьма солнца, лунный свет

В ответ Сергей встал и заметил, что сегодня прибудет уборщица и желательно наше отсутствие на то время.

Я кивнула и начала убирать тарелки.

-У тебя час на сборы.— Выглянул из гостиной сероглазый.

-Мне трети хватит.— Пробурчала я.

Уже через двадцать минут я стояла на пороге одетой в спортивный костюм и кеды выше щиколотки.

За домом заурчал мотор и Евгений вырулил к крыльцу на черном квадроцикле.

Стою такая, челюсть подбираю. Я ж мечтала о таком. Жене даже говорить дважды не надо было, я взлетела на заднее сидение и обняла покрепче водилу.

Парень впал в ступор, на пару сек, а затем дал газу и с милой зубастой улыбкой повел его по бездорожью. Меня трясло, подбрасывало, колотило.

Когда меня посадили на черного Бурана, на его спине было словно в мягком кресле.

Инструктор спросил, умею ли я ездить верхам я утвердительно кивнула и ткнула пятками в бок, сжала колени и пристроилась под его темп. Когда Жека выскочил на коричневом Сильфе, я была уже далеко за территорией конюшни.

Ветер трепал волосы, губы были искусаны в порыве веселия. Буран встал неожиданно, чуть не навернув меня с себя. Я попыталась пустить его вперед, прежде чем заметила нечто волосатое рябого цвета. Большое и явно раненное.

Оно лежало вытянувшись на моем пути и непрерывно жалостно скулило.

Конь косился вперед и тихонько заржал. Нечто рыкнуло, напугав Бурана, тот повел головой и скосил на меня свой темный глаз, мол, спрашивая: "Драть когти, в смысле копыта будем?"

И тут зверюга попыталась встать, ноги и руки у меня похолодели сразу же. Во рту стало сухо. Глаза непрерывно следили за грудой меха.

Солнце скрылось за перистыми облаками. Сколько я каталась, понятия не имею и где оставила Женю тоже. Необдуманно, однако. Но это же я! Сначала делаю, потом думаю.

Слезла короче, зверь пошевелил ушами — насторожился. Попыталась подойти — зарычал. Говорю, мол, ты дырявый для шубки так, что нечего тебе бояться. Рядом раздался вой. Противный такой. Злющий.

Побелела.

По маленькому шажочку приблизилась к громадине. Смотрит, уши опустил.

-Тихо ты!— Цыкнула на волка.

Ну да это странно волки с лошадь ростом, передо мной громадина еще и раненая.

Крови натекло порядочно. Трава вокруг почернела. Из раны торчали комья земли и палочки.

Что там по первой медицинской помощи волкам?

Поставить тарелку посыпать себя солью...

Нет, это моя бурная фантазия делать не смей, я и так боюсь... Что он закроет глаза и не откроет их.

А сейчас он настороженно, но заинтересованно наблюдает за мной.

Тяну руку и приговариваю, что, мол, надо все почистить, а то не заживет.

Лежит...

Вытягиваю палочки, смотрит укоризненно, но терпит.

-Прости!— вытягиваю последнюю палку длинную.

Рычит, но не на меня. Поднимается тяжело, хромает. Встал в полный рост.

Думаю, все, сейчас голодный организм захочет перекусить.

Нет. Стоит, смотрит.

-Ну, ты-то волк,— вспоминаю, что на поясе вода в сумочке.— А, я-то уже и не такое повидала.

Подхожу, беру за челюсть, поднимаю, лью воду.

-Тебе полезнее, давно лежал?— На что надеюсь, не знаю, но продолжаю общаться.

Солнце клонилось к горизонту, когда, наконец— то раздался топот копыт. Я все еще лежала рядом с волчарой и рассказывала о брате, о том куда переехала, как волнуюсь за мать.

Молчит, смотрит на меня, морда, на лапах и хвостом крутит. Глаза смешные такие преданные, словно Ротти.

— Миа!— прогремело из-за деревьев.

Волчара поднялся и загородил меня. Он все еще хромал, но рана, словно меньше стала. Прошел то час всего лишь.

-Женя.— Простонала.— Иди, давай.

Толкаю волка, тяжелющий однако!

'Увидит — убьет обоих,— говорю.— Меня за то, что пропала, тебя угрозой посчитает, а мне еще и объяснять придется'.

Ушел, смотрел так искренне и преданно.

Залезла с горем пополам на Бурана. Как лошадь на меня смотрела — отдельный разговор. Сначала подозрительно, затем как на психа, когда я волка пихала в сторону кустов — вообще ржал. А сейчас косился на меня и мотал головой.

-Сам дурень!

Веду навстречу Жене, его конь затормозил стремительно, как и мой, на той же части.

-Далеко забралась. Ты всегда идешь, куда глаза глядят?— невозмутимо, но зло спросил.

Смотрит глазами по сторонам. Прошелся по луже, палки посреди дороги те самые из волка. Внимательно в меня вгляделся.

А руки у меня остатками воды вымытые.

Подозрение в его глазищах сменилось скептицизмом.

Развернулся:

-Тут небезопасно. Леса начинаются.— И повел четвероногого в сторону конюшен.

Скакали наперегонки, он добрался первым. На квадроцикл садились в спешке, я даже с Бураном не попрощалась. Обнимать Женю не хотелось.

Назад он вел медленнее и по дороге.

Спрашивал, что я делала те полчаса, которые от него оторвалась.

Сказала, что отдыхала.

Поверил.

Дома разошлись в молчании. Он был слишком задумчив даже для маньяка.

Глава4

Вадя приехал неожиданно...

Вот именно так.

Я мило потягивалась в кровати, когда дом огласил басистый голос, повествующий о том, как он соскучился и желает видеть свою маленькую вредину.

Его маленькая вредина спешно встала с кровати пригладила волосы рукой натянула майку и джинсы и босиком помчалась вниз под удивленный взглядом Жени и мамы с Сергеем выглянувшим с беспокойством из маминой комнаты.

До этого я, громко стукая пятками, неслась вперед, но только осознала, откуда выглянули обое, вернулась и, посмотрев на мужчину оповестила:

-Ну, теперь ты как джентльмен обязан на ней жениться!— и сделала вид грозной дуэньи.

Сергей улыбнулся и вытащил маму из-за своей спины и нежно обнял.

Я кивнула и полетела опять— таки мимо удивленного парня в объятия брата, который закружил меня как в детстве.

-Это кто?— Раздалось возмущенное, за моей спиной.

-Защитник, поклонник и родной, любимый человек.— Закончил перечислять Вадим.

Я отлепилась от Вади и все что я успела заметить — спину выходящего Евгения.

Нехорошо получилось! Очень не хорошо!

-Это твой...?

-Сосед.— Продолжила я.-Польстил себе от души!аленькая дилемма, когда все сели обедать, включая хмурого Женю и настороженного Вадима. Проблема заключалась в том, куда селить Вадю. Мать краснела и молчала, Сергей наблюдал за ней, не спеша, вводить ясность.

— К себе не пущу!— предупредила я.— Вот вы мальчики, оба так сказать представители сильного пола и ютиться вам полагается вместе!

-Мария!— мама старалась возразить, но ее перебили:

-Люда, полагаю, недельку другую нужную для переделывания твоей комнаты они потерпят.— Мать в шоке, у Вадима брови въехали в прическу, Евгений же смерил мою матушку оценивающим взглядом и видимо остался доволен.

После, новообразованная пара, поднялась из-за стола, и величественно удалились, а за закрытыми дверями раздавался радостный писк и прочие звуки радости.

-Давно это у них?— спокойно поинтересовался бразер и растянул губы в маньяческой улыбке.

-Я коней с детства боюсь.— Прокомментировала я чтобы потом вскочить со стула и ушлепывать по всей комнате.

-Ах ты, мелкая пакость!— раздалось сзади.

Я перепрыгнула диван и снесла стул со своего пути. Комната была приличной, чтобы я смогла оторваться от погони и запрыгнуть на Евгения наивно полагающего, что он тут не причём.

Вадя попытался меня отлепить от прикидывающегося статуей парня, но хватка у хочущих жить девушек большая, как говориться: чем больше страх, тем горячее это самое хотение. А у страха глаза велики!

Но меня таки отлепили и вскинули на плече.

Куда несут, увы, не видно, но вот у меня началась белочка. Неее, пандочка! Да никогда не ждешь в гости зверушек, а они являются!

Так вот я уже смирилась с появлением оной, но земля продолжала отдаляться.

-Пять минут полет нормальный!— Ору, значит.

Начинает трясти! Трясет от смеха грузчика, коим назначался бразер.

Начинаю съезжать по плечу... Закрываю глаза и готовлюсь к встрече с родной землей.

Поправил. Какой облом!

Соображаю, что лезет по выступам на крышу. Готовлюсь кричать словно младенец.

Опускают. На крыше. Улыбается.

-Ты ведь меня...— не успеваю договорить,— ...не бросишь.

Ушел. Спустился невиданым для меня способом.

Сижу значит-со, подрабатываю петушком на крыше деревянного дома.

-Народно, ептить!— Сквозь зубы.

Стараюсь не смотреть вниз. Себе не признаюсь, что до одного интимного действия боюсь высоты.

Солнце за облаками, но ветра нет как такового. Наслаждаюсь... до дрожи в коленях!

-Долго еще достопримечательности осматривать будешь?— раздается сзади.

Чуть не съехала.

Пересказываю приличную часть словаря ненормативной русской лексики, добавляя пару этнических исконно украинских выражений.

-Та я бы и вниз с удовольствием, да академия не за горами. А ходить на своих двух охота!— Признаюсь.

А в мыслях строю планы по мщению некоторым высоты и нагрузки не боящимся.

За руку схватили тоже неожиданно. Крикнула, ворон с десяток слетело с веток елей, озаряя местность удобрением.

Думаю, хватит, мертвым грузом мы уже работали. Поднимаюсь, для балансировки стараюсь смотреть в глаза спасителю.

По крыше прошлись, не отрывая глаз. В окошко чердака влезала на пике адреналина. Расчихалась от пыли, глаза заслезились.

Наощупь нашли дверь, немного наследили, вылезли вниз в коморке из нее следы пошли двумя цепочками до ванной. Выставила некоторых наглых. Стянула пыльную одежду, умылась. Кинула в стиралку. Натянула, чью то футболку. Вышла.

Что за мода появляться разным людям в неудобное ля меня время? Привлекательный, но видно сразу: только отвернись! Ненавижу таких. Напоминает Игоря...

За это время и Женя успел привести себя в порядок. Должна сказать, что вышел он из комнаты вовремя! Обстановка становилась все напруженной, а взгляд замораживающий меня опускался к краю фудболки.

-Это Илья, а это Миа.— Имя мне не понравилось, ровно как и он сам.

-Очень приятно.— На автомате отчеканила.

Освобожденная от неприятного внимания, скользнула мимо.

В комнате натянула не достающую часть гардероба. Солнышко одаривало комнату теплом, отогрелась. Напротив заиграла музыка. Раздавался непонятный шум.

'Нет. Не пойду!'— что что, а человек всегда врет себе в первую очередь.

Пошла за любопытными данными.

* * *

-Нет никаких данных утверждающих, что это не твои молокососы!— прорычал "Морозко".

-Не зарывайся, вряд ли ты явился с прямым указом.— Спокойно возразил сероглазый.

Судя по звукам, доносившимся из комнаты мужчина "вытаптывал тропинку на ковре".

-Ты прав, частично! В связи с недавними событиями ваша территория возвращается в прежний состав.— Не трудно по тону догадаться, что Морозко наслаждается этой ситуацией.

Тишина за дверью даже меня заставила напрячься. И вовремя, только я почти бесшумно отступила к своей спальне и открыла дверь, как послышалось веселое:

-До встречи!

Уже из за приоткрытой двери, я, наблюдала за уходом самодовольного типа с улыбоном чеширского кота.

Не вовремя как то навстречу вылетел Вадим. Морозко чуть от удивления челюсть не потерял, а затем выкат его глаз достиг максимального уровня. Сейчас точно вытянет их из глазниц, хукнет, протрет и на место вставит.

Ан, нет! Учтиво поклонился и заметил, что рад его видеть.

Теперь моя очередь на очи хукать.

Моя пятая точка прижалась к фиалковому коврику спиной к двери, а мозг заработал в экстренном режиме.

Строем пару вопросов:

*Кто на самом деле Женек? И какое участие ему отведено в этом ужастике?

*Откуда знакомы брателло и Морозко?

*Нет ли в моих витаминах побочных действий типа галюны?

И наконец, то самый наболевший вопрос:

*Какого хера тут вообще происходит???

-Подслушивать вообще-то не хорошо!— заметили из-за спины.

В дверях стоял, возмущенно поглядывая, брат.

-Пить не хорошо, глюки беспокоят!— огрызнулась.

-Встань с пола, простудишься!— тон не предвещал веселья.

Мыслишки забегали шустрее всяких тараканов.

Не отрываясь от размышлений, пересела на кровать и зевнула. Не, я не соня и не ленивая, я отдыхаю наперед, на весь год вперёд, чтобы выспаться.

-Один вопросик?— выпрашиваю.

Ручки на коленках, сижу не сутулясь.

А глаза, как в детстве доверчивые и невинные, когда я так делала, никто не мог сопротивляться.

-Если не противоречит моим интересам и мнениям.— Опять невозмутимость и блок холоднокровия, но удочка закинута и даже клюет!

-Есть большое что-то, что, я не знаю и это "что-то" носит "таинственный" характер?— выделяю предпоследнее слово таким тоном, что бы стало понятно, что это уже вовсе не тайна и все семь печатей уже вскрыты.

-Еще рано...— Начал было, но я его перебила:

-Когда сожрут, будет самое оно! И мать здесь! Рядом со всем этим...

-Хватит!— шипит, затрясся.

Тут-то я и заткнулась! Еще одна малюсенькая деталька... Из под кожи, темненькая такая!

И тут меня прорвало! Бегом записывай писатель, да выдашь дополнение исконно русского словаря!

Минут двадцать я "топталась" вокруг да около, а потом завершающее **дец. И сползла с кровати. К завершению в комнате обнаружился и старший, и младой хозяева домины.

-Бурно!— припечатал Евгений.

И все такие невозмутимые, аж валерьянкой упиться нужно.

-Я спокойна...— Вдох, выдох!— Валяйте.

Когда рассказ закончился меня мутило, смущало, перло и я впала в такой шок. В общем очнулась ваша покорная слуга от ведра холодной воды в претесном контакте с моим телом.

И еще один глобальный: —

* * *

еть!

-Юная леди, даже для такой инфы это чересчур!— Теперь я окончательно пришла в себя, Сергей прав.

-Сигаретка есть?— Три возмущенных взгляда.

Забыла, что не употребляю, но честно сказать — захотелось.

Чуть не получила по шее, послушала советы и наставления трех веров. И вечерком вышла на темненькую полянку, не-не прогуляться...

Ломило меня хуже нарика и ко всяким пыткам там не сровнялась бы моя боль. Выворачивало меня знатно.

Сквозь спазмы боли вырывалась в реальность и продолжала рвать когти от себя самой, где то на окраине сознания слышался голос, задававший мне вопросы, пытающийся пробиться сквозь мое безумие. Мелькали воспоминания о проносящихся мимо деревьев, каких то теней. Затем сплошная алая пелена.

Очнулась частично над трупом зайчика; когда я не голодна, то еда на тарелке просто превращается в месиво. Я промолчу... Ибо я действительно не испытывала желания подкрепиться.

Далее я опять мчалась на всех туманных, темных лапах и грызла всех и все, что рычало и бросалось на меня.

Очнулась я от того, что воздух напрочь отказался поступать в мои горящие огнем легкие. Причина оказалась довольно не обычной — мужик, на котором кроме огромного количества алых подтеков и темных клочков 'тумана' нечего не было.

-Позвольте поинтересоваться причиной вашей столь "бурной" прогулки?— хрипотца в голосе незнакомца просто напрочь отбивала желание говорить и навевала вовсе другие желания...