Альна

Тэйрн (второй кус)

— Целуй, — потребовал я.

— Ты жульничал!!

— И это мне говорит ведьма, прятавшая в рукаве козырных туза и короля, — усмехнулся я.

— Ладно, — буркнула Тона. — Давай тогда ещё партию. Отыгрываться буду.

Вообще, у меня уже имелся почти весь Тонин гардероб, она сама куталась в мой плащ, но упорно пыталась отыграться. Ведьмина гордость или это на неё так два ковша нимфячей забористой браги подействовали? В любом случае, я не против ещё одной партии, авось склоним красотку к совместным танцам у костра...

— Чем вы тут занимаетесь? — Метла больно стукнула меня по голове. Эх, всё, прощай красотка и костёр, хотя, костёр, не прощай, с этих ведьм станется послать меня за живностью на шашлыки.

— Здравствуй, Торесса, — мрачно сказал я, наблюдая, как Королева шабаша усаживается на ковёр и наливает себе браги. — В карты играем.

— Карты — это хорошо, — доверительно сообщила Торесса. — А на что играете?

— На раздевание, — смутилась Тона.

— Фи! Как банально. Давайте так, кто проиграет три партии, тот пойдёт за дровами, а то там костёр потухает, нимфам холодно...

Вот всегда им холодно, нет чтобы кого 'немеркнущее пламя' попросить наколдовать, дрова им подавай! Эх! А ещё у Торессы выиграть нереально, будь ты хоть трижды маг.

Для начала пришлось вернуть Тоне всю выигранную одежду, потом сдали карты и понеслось... Первую партию внезапно выиграл я, видимо, ведьме было скучно шулерить сразу. Вторую и третью предсказуемо выиграла Тона, а вот следующие три...

— На! На эполеты, — заржала Торесса и хлопнула меня картами по плечам. — Иди за дровами.

Я встал, и под бодрое улюлюканье поплёлся за деревом. Сейчас найду им, мухлёвщицам, корягу побольше да потолще и зачарую, чтоб они с ней долго мучились. Во! вполне сойдёт! Не коряга конечно, а трёхсотлетний дум, ну да ничего.

Я как раз успел вернуться на поляну, ведя за собой ковыляющий как пьяный дуб, чтобы лицезреть явление непонятного гуманоидного существа, и галдящего: 'Алёна — дурра!!!' зелёного шарика с крыльями..

— Это кто? — спросил я у рядом стоящей ведьмы.

— Да ташш её знает. Выперлась из леса, лапочет чего-то по-своему, блаженная видать.

— А.... — вздохнул я и послал дуб к костру, всё го лишь неясного происхождения девица, выглядит странно, где-то я таких существ уже видел. Он там сам устроится, а я на цирк погляжу.

Тем временем, деваха пыталась выяснить у нимф, куда она попала. Те охотно одновременно отвечали, от чего у спрашивающей явно заболели уши, ибо она погрустнела и пробурчала что-то про 'сайтонийстов'. В конце концов, нимфам надоело ржать над девахой и ей предложили сыграть в карты. Дура согласилась. Почему дура? Ну, какой вменяемый человек согласится играть с нимфами в карты на 'нормальную одежду, деньги, еду, выпивку и на убийство по-пу-гая'. Нормальный человек будет на золото и продление жизни играть.

Я уже приготовился стать свидетелем 'избиения младенца' (потому что деваха долго выясняла у Тоны, что это за 'метросексуал в платье' и как называется 'вот эта масть, где круглешок с дырочкой'), вот только деваха выиграла у всей компании шесть раз кряду и, получив от озадаченных ведьм выигрыш, согласилась и браги отведать, хихикнула, что обмывает. Нимфы в недоумении ждали когда она обновки мыть станет, но девица просто брагу выпила. Сразу, весь ковш. Ну да, брага мёдом цветочным пахнет, блаженная видать просто не поняла что это. Вот тогда стало весело...

Вообще, неподготовленному человеку опасно для рассудка пить нимфячью брагу, особенно в количествах превышающих один ковшик. Девахе же выпивка пришлась по-нраву и она выдула целых пять, после чего пьяным взором обвела нашу компанию и, икая, провозгласила:

— А давайте играть в зверей!

Мы удивлённо переглянулись.

— В кого? — уточнил один из магиков.

— В звере-е-ей!!! — На землю попытался приземлиться попугай. Это комок так назывался. Именно попытался, потому что он врезался клювом в ковшик и упал, глупо махая крыльями. — Я вот какого зверя знаю! Шиншилла!!!

Деваха загоготала:

— Жора, ну прикольно на тебя орехи влияют. Нету такого зверя. Есть иншилаш.

— Хто? — не понял попугай.

— Щас покажу! — пообещала деваха и взмахнула руками.

То, что возникло из воздуха, можно было представить лишь во сне. Кошмарном. Больше всего зверушка походила на раздувшуюся до размера коня розовую лису с ослиными ушами. Существо обвело нас взглядом больших, добрых чёрных глаз и завизжало.

— Какая пусечка, — умилённо протянула деваха, хоть ей бы полагалась брать пример с ведьм и заткнуть уши, или начать сдавать к лесу, как поступили нимфы и более менее трезвые маги. Девица-то явно невменяемая, вообще утверждает постоянно, что мы ей снимся, а она сама в ре-а-ни-ма-ци-и. Не заучивай я столько заклинаний древних, сроду бы не повторил. Говорила она на странной смеси арганского и каких-то обрывков то ли проклятий то ли заклятий. Поэтому мы её тоже через раз понимали.

'Пусечка' кинулась к дуре с явно недобрыми намерениями. Я решил побыть рыцарем и создал магическую стенку, в которую зверь и впечатался, жалобно завыв.

На меня немедля набросились с кулаками:

— Ты чего!? Он же ластиться побежал, а ты его...кретин. Вы вообще все мужики кретины. Одни проблемы от вас и беременности ..ик.

— А по-моему он хотел тебя съесть. — Вот так всегда, только захотел помочь, как тебя во всех смертных грехах обвинили. Я на всякий случай отошел, чего это она про продолжение рода заговорила? Я сделал ещё пару шагов назад. К ташу этих блаженных. Теперь понятно, почему на свете так мало альтруистов.

— Не-е-е... Пуся добрый, — заверила меня деваха. — Это мой сон и тут отныне только все добрые. А всех злых мой Пуся задерет, выпьет кровь и съест мозг. Он ведь добрый.

Я ещё отошел, от такой доброй зверюшки. Совсем не хотелось чтоб мой мозг ели.

Существо и вправду, придя в себя, не стало пытаться напасть на свою создательницу. Напротив, оно счастливо попискивало, когда его начали чесать под подбородком. Вскоре к почёсыванию присоединились осмелевшие нимфы. Не слышавшие, какое он милое и безопасное существо. Над поляной раздались восхищённые охи.

— Ой! — воскликнула Тона. — Рыс выпивку несёт.

— Давно пора, — буркнула Торесса.

Рыс — это наш главный поставщик припасов на шабаш. Медный дракон, весельчак и балагур, по будням спасающий королевскую казну от воров, а по субботам тырящий вино из тех же королевских погребов.

— Дракон! — взвизгнула деваха. — А-а-а! — и пальнула огненным шаром. Промазала, что естественно в её состоянии как она вообще ещё в беспамятстве не валяется, но лес загорелся хорошо. Сил то откуда столько? Я вон после одной стенки ещё не восстановился. На шабаше не принято спрашивать откуда чародейка взялась, но сейчас бы я эту традицию нарушил.

— Пожар! — заголосили нимфы и кинулись к озеру — звать на подмогу водяных. Не дозвались и бросились обратно — звать на подмогу нас, магов. Пока бегали, мы уже успели справиться с огнём (ох, хоть бы егеря спали беспробудным сном, а то они нам за 'порчу государственных лесов' такой штраф влепят и шабашы запретят проводить) и начали приводить в чувство обиженного подобным приёмом дракона и закоптившуюся виновницу пожара.

— Это беспредел! — вопил Рыс. — Как можно так с гостями обращаться! Я к ним со всей душой, с выпивкой, с малосольными огурчиками, а они огненными шарами кидаются! Разве ж так можно!? Этикет нарушаете, изверги!

— Рыс, успокойся, — говорил я, пока ведьмы убеждали деваху в безопасности и убеждённом вегетарианстве дракона. — Это новенькая, она просто немного выпила и своего не признала.

— Выпила, говоришь, — дракон недоверчиво принюхался, вздохнул и подал девахе лапу. — Ладно, будем знакомы, Рыстэр Альд да Ринвер. А Вас как зовут?

— А-а-алёна, — дрожа протянула 'новенькая', но лапу взяла.— Вау, вот это маникюрчик!

— А-а-аа столько гласных это обязательно?— спросил дракон, девица по своей глупой привычке хихикнула,— а,-а, Лё-На— по слогам проговорил Рыс. — Не, это слишком длинно, я буду звать тебя Альна. Так мою бабушку звали.

— Покойную?— уточнила девица, продолжая рассматривать драконьи когти.

— Отчего? Тьфу на вас ведьм, она у нас только замуж наконец вышла. Дедуля триста лет оборону держал,— явно гордый своими родственниками сказал дракон.

— Лады, — махнула рукой новоиспечённая Альна. — А ты правда дракон? Настоящий? Всамделишний?

— Что значит 'настоящий'? — надулся Рыс, от чего гребень на его спине поднялся рядом острых пик.

— Ну, — призадумалась деваха, — ты огнём дышишь? А принцесс крадёшь? А сокровищница в пещере у тебя есть? А рыцарь хоть какой? Чтоб в латах.

Я подавился смехом. Да... Далеко же находится эта её таинственная 'Масва', что у них драконы до сих пор не перебрались в замки, не завели счета в гномьих банках и развлекаются похищениями принцесс, когда ещё триста лет назад придумали крикет.

Несмотря на дремучее невежество Альны, Рыс нашёл общение с ней весь занимательным и даже пообещал когда-нибудь прокатить на спине. Потом его заинтересовал розовый 'пуся'.

— Это кто?— опасливо косясь на чудовище, поинтересовался дракон.

— Это иншилаш, — гордо сказала деваха. — Я его сама придумала. Он добрый и загрызёт любого. Наверное, даже тебя.

— О! — задумчиво протянул дракон, тоже отползая на всякий случай, а потом обратился ко мне. — Слушай, где вы эту новенькую откопали, что она зверушек невиданных призывает?

— Да ташш его знает, она из леса уже такая вышла.

— Свёз бы ты её до Школы, да Магистру показал, — посоветовал Рыс. — Только в озеро сначала окуни, а то тебя неправильно поймут.

Я пихнул дракона в чешуйчатый бок и предложил нимфам пойти купаться, мотивируя тем, что 'в столь прекрасную лунную ночь, когда распускаются белоснежные лотосы и поют озёрные сирены, просто грех не пойти искупаться в прозрачных водах тихого лесного озера'. Нимфы впечатлились и потащились купаться, захватив с собой Альну, пообещав ей сделать из неё прекрасную леди. Альна сказала, что без хи-рур-га и плас-ти-ки леди не делаются. И им тоже между прочим эта самая пластика не помешает. Издалека я успел расслышать, что она грудь делает вот такой и все мужики и контракты сразу ваши. Нимфы заинтересовались.

Обещание своё нимфы сдержали, и на поляну вернулась чисто вымытая, причёсанная и обряженная в простое, белое платье вполне симпатичная девушка. Сама правда она сказала что без косметики мышь бледная и на людях без тёмных очков показываться не собирается. К несчастью, купание не полностью выветрило из неё алкоголь, так что на ногах она всё же держалась нетвёрдо и глупо хихикала, пока Тона вплетала ей в волосы ленту. Очки оказались странной, ужасного вида полумаской. Нимфы сказали что в ней ничего вообще не видно. Может артефакт какой? Только хозяйке послушный. Хорошо хоть это недоразумение зелёное уснуло.

— Вот, — мне пихнули Альну. — До города довезёшь и в Школу сдашь. Она наверняка туда и направлялась.

— А чего я крайний-то? — возмутился я. Нет, девушка вполне ничего себе, стройная, миловидная, но вот если она трезвая такая же, как пьяная, то поездка может превратиться в поход по Преисподней в компании демоницы. — Да ну её, сама дойдёт.

— Так она все силы исчерпала, ох не надо было ей брагу давать. А нападёт кто по незнанию? Потом с нас и спросят, чего мы девицу одну отправили. Она ж не из иного мира взялась, направили из провинции, видно ведь.

— Нападёт, сам дурак. Вам что, магов здесь мало?— всё ещё пытался отвязаться от девицы.

— Так боятся, на них Пу-Ся скалится и слюной капает, а на тебя вроде просто рычит. Может повезёт и не сожрёт или её сожрёт, но только не на моей территории. И вообще, это твой долг. Ты мне в карты проиграл.

— Не нравится мне это, у меня отпуск вообще-то.

— А с этим что делать?

— Птичкой? Ничего с ним не делай, это её фамильяр наверное. Я вот думаю, Масва не в Полесье ли находится? Надо бы по карте посмотреть.

Отличные попутчики у меня, ничего не скажешь. Впрочем, отбрыкиваться уже было поздно — нимфы притащили откуда-то упряжь для тинкари и седлали 'Пу-Сю' — так что я оседлал свою Тимру, посадил уже уставшую и вялую Альну перед собой, накинул узду 'пуси' на облучок и, не сказав продолжившей веселье компании 'пока', тронул тинкари.

Хоть бы девушка уснула и продрыхла всю дорогу...Она тихая и зверь её вроде тише стал, а всё равно на мою Тимру голодными глазами смотрит. Так что поездка предстоит весёлой. Ну ничего, пару дней всего, пережить можно.

Третий кус

Превеликий Князь Рикард де Круманьян возлежал на огромной кровати, которая могла соперничать размерами с полем для пляжного волейбола, если бы в этом мире была такая игра. А местные же говорили: "На данной площади не меньше сотни тяжело вооруженных пехотинцев могли маршировать и не мешать друг другу". Четыре столба по углам кровати, искусно украшенные ветиеватым орнаментом, поддерживали балдахин, который был сейчас поднят, лишь толстые кисти из золотых нитей свисали по краям. Кипельно белые шелковые простыни с дорогой вышивкой золотыми и серебряными нитями, жемчугом и бриллиантами по краям, меркли по сравнению с полубогом, который небрежно откинул их в сторону, лишь слегка прикрывая свою наготу. От бога его отличало разве только отсутствие сияния над головой или каких-то других "меток", но в остальном... Загорелая кожа, накаченный торс, мускулистые ноги и идеальные, тонкие, но вместе с тем мужественные черты лица, которые можно было во всех подробностях рассмотреть, если бы посчастливилось оказаться в его постели, да еще и с рассветом. Так по крайней мере говорили про него многочисленные фаворитки. Которые ещё больше его красоты восхваляли его щедрость. Жемчуга и самоцветы они очень хорошо влияют на общественное мнение.

Кто бы мог подумать, что в предках этого идеального создания, шедевра природы, были орки. От них Князь заполучил необычайную силу и выносливость. А так же вспыльчивость, все знали как скор он был на расправу.

Лучик солнца, проникавший через неплотно закрытые тяжелые бархатные шторы, скользил по подушке и неумолимо приближался к лицу Рикарда. Когда же все-таки добрался до него, князь поморщился, отвернулся и открыл глаза. Потом сладко потянулся и сгреб девчушку, прикорнувшую на самом краю кровати. Та от столь неожиданного пробуждения охнула и распахнула глаза. Не сказать чтоб ему особенно чего-то хотелось, но репутацию приходилось поддерживать. С большим удовольствием он бы просто выспался, слишком уж измотали его государственные дела. Так нет, пойдут слухи, что князь не в форме и вообще возраст своё берёт, будь ты хоть драконом. Репутация, всё ташш его из-за неё. И хоть бы одна наследником одарила, дуры алчные, сколько он на них денег тратит, так нет, проклятие рода в силе, юрж его побери. Пока не найдёт свою половинку, никаких наследников. Любить они его не любят, им только деньги-деньги-платья. А он там или любой другой этим дурам неважно. А за каждой целой род стоит, и тоже через неё привилегий добиться пытается. Как же он их ненавидел, ни один бог этого не знает. Он посмотрел на испуганно съежившуюся девушку, чего боится то? А ну правильно, он ночью такой после совета уставший пришел, что просто оттолкнул девицу что-то ей прорычав. Может хоть эта родит? — с сомнением посмотрел он на подозрительно знакомое лицо. Ну неужели это так сложно?! Он что, чего-то сверхъестественного хочет? Что может быть проще, чем взять и родить?! Женщины они для чего созданы? Правильно, чтоб за домом смотреть и детей рожать. А у них мода, то в политику лезут, то вообще на войну, толка никакого, одни расходы.