| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Прости, друг, больше не могу тебе отдать. Ты-то себе еще поймаешь кого-нибудь, а мне как потом быть? — Развела руками Анасташе, встала, потянулась и пошла делать обычные утренние дела. Спустившись к реке, она умылась и напилась. Вода немного взбодрила, но ощущение слабости, преследовавшее ее последние два дня, никуда не делось. Слишком мало еды, слишком много стрессов и непривычных физических нагрузок. Ничего, у нее есть еще небольшой козырь в запасе. Ана похлопала себя по выступающему животу и округлым бокам. Ее нельзя было назвать толстой, скорее крупной, но отрицать то, что за последний год она обзавелась лишними жировыми отложениями, было просто бессмысленно. И они, вызывавшие раньше легкую досаду, теперь были спасением. Помогут подольше протянуть, в случае, если вопрос с пищей не будет решен в ближайшие дни. Подобные размышления показались ей довольно забавными, и Ана от души расхохоталось. Если бы ее сейчас увидел случайный наблюдатель, решил бы, что девчонка сошла с ума. И ошибся бы, потому что Ана сошла с ума года четыре назад, причем настолько, что даже была похожа на нормальную. Сама-то она знала, что это далеко не так, но уже давно научилась держать свое безумие на поводке и искренне полагала, что оно предает ей очарования.
Отсмеявшись, Ана начала набирать воду в пластиковую бутылку, чтобы отнести ее своему найденышу. Пока вода набиралась, она смотрела на мерно бегущую реку. Вода в ней была хрустальной чистоты, так что был виден каждый камешек, а солнце и легкая рябь волн создавали на дне непрерывно движущиеся золотые узоры. Красиво. Метрах в трех от берега промелькнул темный рыбий силуэт. Это навело ее на мысль о том, что кота надо чем-то кормить. Раз уж она спасла его, значит, несет ответственность за его жизнь. К тому же, сытый зверь залог ее безопасности. Вернувшись к логову и с горем пополам напоив кота, Анасташе вытащила из сумки два своих ножа и принялась осматривать местность на предмет палки подлиннее и поровнее. Когда искомый предмет бы найден Ана спустилась к реке, села на камни и начала обстругивать палку, чтобы сделать из нее подобие копья. Процесс продвигался тяжело, ножи для бумаги все-таки не приспособлены для таких видов работ. Через некоторое время Ана ощутила движение позади себя. В испуге оглянувшись, она встретилась взглядом с внимательными салатовыми глазами. Кот, прихрамывая, медленно приближался к ней. К облегчению Аны шина не мешала его передвижению. Зверь подошел к ней и сел рядом, заинтересованно глядя на ее работу. И тут в лучах дневного солнца Ана рассмотрела то, что повергло ее в ужас. Ее кот оказался котенком. Ошибки быть не могло, хотя и размером он был с большую собаку, все пропорции были как у детеныша.
'Если он еще маленький, то какого размера тогда взрослые? И главное, где его мама?' — от этих мыслей у девушки волосы на затылке встали дыбом. Ана с ужасом поняла, что с имеющимся у нее арсеналом она не сможет защититься от ТАКОГО крупного зверя.
'Сожрут меня тут, как пить дать сожрут' — подумала она, но как ни странно, мысль эта ее успокоила. Последние дни стали для девушки тяжелым испытанием, поэтому возможно разуму просто уже надоело бояться и переживать, и он начал воспринимать все происходящее как рядовые события. Ана вздохнула и вернулась к работе. Котенок лежал рядом и неотрывно наблюдал за ней. От такого пристального внимания Ана ощутила острую необходимость прокомментировать свое занятие.
— Рыбу будем ловить. Ты же ешь рыбу? Хотя выбора у тебя особо-то... — Тут она вспомнила, что выбор у него как раз-таки есть. Например, он может сожрать Анасташе. Собственный черный юмор веселил ее. Сама пошутила, сама посмеялась.
Через час Ана наконец-то осталась удовлетворена остротой своего нового копья. Сняв сапоги и джинсы, она пошла в воду. После жары летнего дня вода показалась ледяной, но через несколько минут это ощущение прошло. Ана остановилась, когда вода дошла ей до середины бедра и замерла. На ее удачу река была полна рыбы, хотя на такой глубине плавала только мелочь. Как же давно она не охотилась за рыбой вот таким вот способом. С самого детства, наверное. Тогда все дети из ее двора тайком от родителей выбирались на море, ближе к скалам, и ловили рыбу вот так копьями или самодельными удочками. Другие девочки все больше проводили на берегу, организовывая костер и слабые подобия шалашей, но Ана с мальчишками всегда рвалась в воду на охоту за рыбой или нырянием за мидиями. И удостоилась даже звания лучшего ныряльщика. Как далеки теперь эти времена... Как невозвратны...
Говорят, мастерство не пропьешь, но время видимо все-таки взяло свое и за первые пару часов у Аны не вышло поймать ни одной, даже самой полудохлой, рыбешки. Когда она поняла, что уже не чувствует ног от холода, а зубы отбивают чечетку, решила выбраться на берег согреться. Солнце приятно ласкало ее усталое тело. Хотелось спать... И есть... Возвращаться в воду не хотелось совершенно, но долг пересилил слабость тела. Ана снова пошла в воду. Второй раз заходить в реку оказалось в разы тяжелее, чем в первый. Она продвигалась очень медленно, шаг за шагом, давая себе время привыкнуть к воде. Дойдя, наконец, до нужной точки, Ана замерла с видимым облегчением и сосредоточилась. И вдруг, неожиданно для себя она, как говорится, поймала волну. Почти все достаточно крупные рыбки, которым не посчастливилось проплыть мимо Аны в последующие несколько часов, были пойманы и отнесены терпеливо ожидающему на берегу котенку. Ана курсировала из воды на берег и обратно. Благо, в проточной воде ее передвижения были не так заметны, как в стоячей морской, и она не распугивала своими хождениями рыб. В море приходилось, бывало, по часу стоять в неподвижности, чтобы не спугнуть косяк. Добытая с таким трудом рыба исчезла в мгновение ока, и звереныш с нетерпением ждал от нее новой порции. Ана снова и снова шла в реку, пока не поняла, что уже не в силах идти за очередной добавкой. Растянувшись на берегу, она меланхолично рассматривала плывущие по небу облака. Они неспешно и безразлично двигались на восток. Хотелось бы смотреть на них вечно. Ане вдруг подумалось, а что если в этом мире вообще нет людей или каких-либо других гуманоидных рас? Что если этот мир заселен только животными, а далекие предки будущих разумных существ сейчас бегают по лесам, выискивая добычу или, может быть, самку. А то и вовсе рассекают чешуйчатыми телами морские волны. И не подозревают даже, что через несколько миллионов лет станут теми, с кем бы сейчас очень хотелось встретиться Анасташе. Или не очень. Смотря какими они будут, эти разумные, и не будет ли у них замечательной традиции убивать всех чужаков. Все эти мысли не прибавляли радости. На краткий миг она почувствовала себя главным героем рассказа Джека Лондона 'Любовь к жизни', истории их разнились, но такое ощущение одиночества среди бескрайнего леса она впервые познала именно за чтением этого произведения. И стало вдруг так страшно, что Ана не смогла сделать вдох. Несколько секунд, показавшихся ей часами, она лежала так, беззвучно ловя ртом воздух. Она закрыла глаза и судорожно сжала пальцы. Приступ окончился так же резко, как и начался. В воспоминаниях всплыла очень давняя ее фраза, которую она однажды сказала кому-то, в период очередного обострения одной из ее болезней: 'и то, что мне удалось подавить первую волну рецидива, лишь доказывает, что я правильно определяю очаг и причину своего заболевания.' Ситуации были в чем-то схожи. Ана решила относиться к страху как к болезни и сразу стало легче. Бороться с болезнями она умела.
Открыв глаза, девушка наконец-то заметила, что небо начало окрашиваться в нежно-розовый цвет. День двигался к концу.
'Быстро' — мелькнуло в голове у Анасташе и в ее душу начало закрадываться подозрение, что в сутках здесь меньше часов, чем в ее мире. Впрочем, проверить это она на данный момент никак не могла. День выдался бурный, следовало устраиваться на ночлег. Посмотрев на мирно дремавшего рядом с ней котенка, Ана окончательно успокоилась и легонько погладила коричневую шкуру. Кот поднял голову и посмотрел на нее.
— Спать пошли. В лесу быстро темнеет. Хотя ты, наверное, в курсе. — От разговоров с живым существом становилось легче, хотя звук собственного голоса в относительной тишине леса казался странным.
Ане пришлось немного переоборудовать лежбище, прибавить подстилки и маскирующих веток, а также расширить его, чтобы было удобнее. Когда они наконец-то улеглись спать, в лесу окончательно стемнело, только на западе еще в алом пламени догорал день, но сквозь их самодельную крышу этого было не видно.
Следующие несколько дней прошли примерно в таком же распорядке. Анасташе перестала считать время, проведенное в этом мире, это утратило смысл. В один из дней закончилась еда, и Ана провела половину утра обходя окрестности в поисках съедобных ягод. Куда бы она ни пошла, ее подопечный везде следовал за ней. Ягоды оказались не слишком-то сытными, а от кислого начал побаливать желудок. Можно было, конечно, начать есть сырую рыбу, но от одной мысли об этом Ану начинало тошнить. Она ненавидела рыбу, и ненависть эту трудно было объяснить словами. Иногда она могла съесть какую-нибудь малокостную нежирную поджаренную или запеченную рыбу, чаще вяленую или соленую, но объективно рыбу она употребляла настолько редко, что даже это 'чаще' на деле означало почти никогда. Голод, конечно, не тетка, но момент когда ей придется пуститься в такие крайности, Ана предпочитала оттянуть настолько, насколько это возможно. В то же время она не прекращала свои эксперименты по добыче огня, пытаясь припомнить все известные ей способы. Пока получалось плохо, но Ана не собиралась прекращать свои попытки.
Дни проходили на удивление быстро. Ее найденыш уверенно шел на поправку, а самой Ане с каждым днем все легче становилось обходиться малым количеством еды. Видимо включились какие-то скрытые резервы организма. Каждое утро она обходила свои так называемые владения в поисках пропитания. Находила то ягоды, то какие-то орехи или траву, похожую на обычный земной пырей. На траву она старалась не налегать, желудок все-таки не тот, чай не корова. После своего завтрака Ана брала копье и шла добывать завтрак для найденыша. Он уже не был таким беспомощным и периодически сам ловил себе мелких грызунов или зазевавшихся птичек. Для полноценного питания этого конечно не хватило бы, но для легкого перекуса в самый раз. После кормления Ана купалась и с неизменной тщательностью приводила себя в порядок. Ей это было нужно, чтобы держать себя в тонусе. Ану беспокоил тот факт, что было бы неплохо уже постирать джинсы, но она была не уверена, что они успеют высохнуть до вечера. Сменных у нее не было, а ложиться спать с голыми ногами ей не очень-то хотелось.
И такими странными и будничными были эти мысли, что Ане иногда казалось, будто и не было никакого дома у нее, ничего не было, что всегда она жила в лесу, а прошлая жизнь ей просто приснилась.
— Так и до голодных галлюцинаций недолго. Ты смотри, если я начну творить что-то ну совсем странное, останавливай меня. — Говорила она коту, слегка поглаживая его по голове.
Примерно на десятый день их совместного проживания с котом, Ану разбудило не привычное ощущение невыносимой жары, а что-то совсем странное. Открыв глаза, Ана в ужасе, увидела рядом со своим лицом огромную кошачью морду, точную копию морды ее найденыша, только увеличенную в несколько раз.
Глава 4
На какое-то время весь мир для Аны сузился до двух огромных салатовых глаз. Она забыла, как двигаться и дышать, только и могла, что смотреть в немом бессильном ужасе в эти гипнотические глаза. Потом вспомнила, что такое поведение для животных может означать вызов и поспешно опустила взгляд. Теперь мир ее сузился до некоторого количества огромных клыков. Дыхание зверя было очень горячим, в груди его бурлил рождающийся рык. Ана попрощалась с жизнью и спешно попыталась припомнить молитву, но все время сбивалась, строки ускользали, и приходилось начинать сначала. Тут ее отвлекло движение сбоку. Ее котенок встал, посмотрел на большого своего сородича, а скорее всего, как подумала Ана, это была его мать, и издал что-то среднее между мявком и рыком.
Застывшее было время вдруг побежало с удвоенной скоростью. Ана быстро отползла ближе к стволу дерева и начала осторожно подниматься, прикидывая, успеет ли добраться до реки, прежде чем животные сообразят, что к чему. По всему выходило, что нет. Даже учитывая то количество адреналина, что интенсивно сейчас вырабатывал ее организм, тело после сна все еще было слишком вялым, к тому же сказывалось длительное отсутствие нормальной пищи. Даже если Ана побежит на всей возможной скорости, большой кошке понадобится один, максимум два прыжка, чтобы догнать ее. На дерево лезть тоже не вариант. Чтобы добраться до самой нижней его ветки, девушке понадобилось бы минимум двадцать минут, даже с учетом экстремальности ситуации. Все эти мысли проносились в ее голове со скоростью звука, снова заскрипели и закрутились невидимые шестерни, но выхода не было, в этот раз не было... Ана искала варианты, просчитывала их на два хода вперед и отбрасывала, так как все они неизбежно заканчивались ее смертью. Краем сознания она отметила, что откуда-то вылез второй точно такой же котенок, и теперь смотрел (или смотрела) на своего брата с высоты ближайшего корня. Теперь Ана уже не сомневалась, что большая кошка — мать этих двоих, уж больно ласково она облизнула найденыша. Налюбовавшись сыном, кошка наконец-то перевела взгляд на девушку. В глазах ее не было ни ярости, ни желания закусить человечинкой, чего Ана, находясь под действием паники, даже не заметила.
*Я не буду есть тебя, дитя. Ты спасла жизнь моему сыну* — раздался усталый... нет, это был не голос, по крайней мере, в привычном понимании голоса. Ана не услышала, скорее ощутила эту фразу всем телом. Как это произошло, описать было нереально. Вроде того если бы звук можно было увидеть позвоночником. Чувство одновременно мерзкое и восхитительное.
— Это не может не радовать. — Сказала Ана, прежде чем смогла сообразить, что именно произошло.
*Ты меня слышишь?*
— Ты разговариваешь? — спросили они одновременно и одинаково ошарашено уставились друг на друга.
— Можно сказать, слышу, — передернула Ана плечами, все еще пытаясь осознать происходящее, — теперь ты.
*Можно сказать, разговариваю* — снова слова проникли прямо в мозг Ане, кажется, все-таки пройдя через позвоночник. Каждая фраза кошки оставляла после себя мерзкое ощущение между лопатками, но Ана согласна была терпеть его сколько угодно, лишь бы иметь возможность общаться с каким-либо разумным существом. Нужно было сказать или спросить что-то еще, но от обилия впечатлений мысли в голове девушки перемешались окончательно, и она не могла сформулировать ни одной внятной фразы. К такому повороту событий она явно не была готова. Потому кошка, видимо не испытывавшая таких затруднений, как Ана, решила удовлетворить свое любопытство первой.
*Кто ты, дитя? И откуда взялась здесь? Ты ведь человек, до ваших поселений отсюда очень далеко. И как ты понимаешь меня? Ты маг?* — кошка спросила бы что-то еще, но Ана выставила руки ладонями вперед, молча умоляя о паузе. Отдышавшись после принятия такого сообщения, которое далось ей тяжелей, чем остальные, Ана заговорила:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
