Увлекательный вышел разговор. И долгий. Впрочем, это не спасло незадачливых воинов. Очень уж не хотелось дракону оставлять свидетелей, да и легализоваться, опять-таки, нужно как-то. Одежда, оружие, деньги, лошади... ничего лучше не придумаешь. Путешественник из Газы — вполне обычное явление. Никто особого внимания и не обратит... Так что, когда Максим покинул место потасовки, верхом на лошади, да с заводной, там было чисто и аккуратно все прибрано. Люди и оставленные лошади поглощены и развеяны прахом, а остатки одежды и имущество, неподходящего в качестве трофеев, сожжено.

Спустя сутки. Вифлеем

Максим гордо восседая на лошади и 'блистая' тряпьем неудачливых воинов ехал по городской улице, искоса посматривая по сторонам. Стража, конечно, попыталась придраться к нему, но лишняя монетка и несколько благодарных слов в адрес Аллаха и его благочестивых слуг избавили их от излишней подозрительности. Тем более, что юный дракон старался выглядеть вполне набожным правоверным. По крайней мере в разговоре со стражей. Вот что-что, а ходить пешком или ездить на ослике, как это было положено всем неверным, его совсем не прельщало...

Сутки пролетели незаметно. Выбор постоялого двора. Рынок. Осмотр замечательных видов древних глинобитных домиков и бомжеватого вида обывателей на улицах. В общем, насыщенно, но ничего особенно интересного.

Спустя двое суток

— Слушаю тебя, — кивнул худощавый мужчина с пронзительным взглядом, когда к нему подошел с почтением молодой парень.

— Зовут его Максим, по крайней мере, так он представился держателю постоялого двора и нескольким торговцам.

— Крестоносец?

— Нательного креста на нем не было. На нашем языке говорит легко и свободно, не испытывая никаких затруднений. Не креститься. Но молитв Аллаху как полагается, тоже не возносит.

— То есть?

— Стражники, дежурившие в тот день на воротах его запомнили и абсолютно уверены в том, что он мусульманин, может быть из Испании или с Балкан. Причем не простой, а весьма набожный. Однако кроме этой и еще парочки подобных сценок напоказ он ни разу не вознес молитв Аллаху. Вообще.

— Думаешь притворяется?

— Да, уважаемый.

— Хм... это действительно наводит на очень нехорошие мысли.

— И не только это. Я поговорил с Большим Сулейманом, так тот поначалу вообще не хотел о нем говорить. Да еще меня чуть палками не погнал со двора.

— Тот его так сильно запугал?

— Как это ни удивительно, но нет. Это мне его пришлось запугивать, — криво улыбнулся парень. — А вот наш странный гость поступил интересней — он вылечил лежавшего при смерти сына торговца.

— Очень интересно. И как происходило это лечение?

— Максим зашел в комнату, где лежал Ибрагим и молча постоял рядом с ним. А спустя совсем недолгое время сын Сулеймана вдруг зашевелился и встал, ощупывая себя, не веря свалившемуся на него счастью.

— Что, вот так просто смотрел? Исцелял взглядом?

— Сулейман и Ибрагим клянутся, что да. Из необычных вещей, что они смогли заметить, оказались только глаза — они у Максима на время стали желтыми с вертикальными черными зрачками.

— Как у кошки?

— Примерно. Из-за этого Сулейман сильно испугался, подумав, что связался с дэвом. Пытался откупиться, уговаривая Максима взять деньги. Много денег. Но тот отказывался. Ссылаясь на то, что доброе отношение Сулеймана ему важнее. А вы сами знаете, что быть должником что джина, что ифрита, что дэв — не очень хорошо, мягко говоря.

— И что, Сулейман теперь должник Максима?

— Наш Сулейман даже шайтана сможет уговорить и сторговаться! — Хохотнул парень. — В общем, сговорились они о том, что торговец честно оценит и приобретет трофеи странного гостя и вместе с выручкой подарит хорошую одежду и коня.

— Интересно... очень интересно... Так он полагает, что Максим дэв?

— Да, уважаемый.

— Удивительно. Совершенно неожиданная внешность и имя для такого вида существ. Да их и не видел никто уже многие столетия. Так сколько ты говоришь стоила та одежда и конь?

— Свыше трехсот дирхемов. Одежда шелковая. Превосходной выделки. Разве что золотом и драгоценными камнями не расшита. Такую не каждый эфенди может себе позволить. Впрочем, если верить злым языкам, то и конь, и эта одежда достались Сулейману очень дешево — он их купил у проходившей недавно группы бедуинов.

— Хм... кстати, а это случаем не тот конь, на котором разбился его сын?

— Он самый, уважаемый.

— Хорошо, — усмехнулся Мустафа. — Сулейман во всей своей красе! Полагаю, что он посчитал эти вещи проклятыми?

— Именно. Впрочем, он даже серебро, выплаченное странному гостю брал из денег, вырученных у тех бедуинов.

— Дэв... — медленно произнес Мустафа. — Нет. Что-то не верится. Слишком уж поведение Максима не похоже. Что еще необычного он сделал за эти трое суток?

— Завел себе двух слуг из племени хамер . Да, тех самых, что ошивались у площади и просили милостыню. Их ведь никто не хотел брать, полагая, что они отбились от каравана нарочно, прихватив что-нибудь ценное.

— А Максим не знал этого? — Повел бровью Мустафа.

— Знал. Ему и на площади говорили и на постоялом дворе. Но он и ухом не повел. А эти двое бегают теперь за ним словно псы. Чуть ли не в рот заглядывают.

— Вы пытались с ними беседовать?

— Да. Попробовали поспрашивать, но слуги лишь посмотрели на Карбана с укором, покачали головой и пошли дальше.

— Странно.

— Очень. Тем более, что раньше они охотно болтали.

— Что еще?

— Максим потратил пять дирхемов на своих слуг, переодевая их в чистую, новую одежду, дабы они выглядели прилично. И это только добавляет странностей. Ведь у Сулеймана он получил всего три десятка дирхемов, а слуги вполне могли ходить в одежде и попроще.

— Все?

— Да, уважаемый.

— Когда он уехал из города?

— Только что. Я не медля к вам побежал.

— Хорошо. Выдвигаемся...

На рассвете следующего дня

— Что тут стряслось? — Юный помощник с легким недоумением рассматривал пятна какой-то странной серой пыли на песке, вперемешку с фрагментами одежды и не очень ценным имуществом.

— Полагаю, что на Максима кто-то напал...

— Кто же он такой? Почему его враги опадают какими-то странными горстками праха?

— Если бы я знал, — покачал головой Мустафа.

— Оружия, доспехов и денег нет, — отметил уже не молодой брат-хранитель.

— И крупных кучек праха меньше тех, что, вероятно были людьми.

— Значит, они взяли трофеи и лошадей.

— Пять лошадей, если допустить, что все в отряде были конными.

— Восемь лошадей на три человека, из которых один похож на выходца из Европы, а двое других негры племени хамер... очень хорошо. Просто замечательно, — отметил предводитель отряда. — В Иерусалиме такому отряду затеряться практически невозможно.

— Но зачем его искать в Иерусалиме? Мы ведь можем их догнать? Вон, — махнул он рукой, — следы сосем свежие.

— Ты так стремишься присоединится к этому пеплу?

— Я... — осекся парень.

— Вот и я о том же. Мы не знаем, что тут произошло. Максим выглядел вполне состоятельным человеком и отряд, повстречавшимся с ним по пути в Иерусалим, вполне могли попытаться ограбить. И теперь, человек, который в одиночку перебил такой крупный отряд очень зол. Вы хотите встретиться с ним сейчас?

— Верно... — как-то сразу скис юный помощник.

— Поэтому мы все, вы слышите, — громко произнес Мустафа, — будем очень осторожны с Максимом. Чтобы предпринимать какие-то шаги, нам нужно понять, кто такой наш новый гость и что он несет в этот мир. — Предводитель говорил, а сам слегка косился на один из барханов, чувствуя, как предательски у него начинают дрожать ноги и пробивает холодный пот. Хорошо хоть он сидел верхом это было не так заметно для окружающих. — А пока разбивайте лагерь. Мы должны похоронить прах этих несчастных.

Бойцы Мустафы неохотно стали спрыгивать на песок. Идея хоронить прах в песке им совсем не понравилась.

А он сам, когда подумал, что никто не видит, обернулся в сторону того самого бархана, что вызывал в нем панику и максимально вежливо поклонился. Несколько секунд ничего не происходило. А потом над песком выросла голова того непонятного незнакомца и их глаза встретились.

'Ибрагим не врал', — подумал Мустафа, пытаясь не выказать страха... 'действительно, желтые, с вертикальными зрачками... как у гадюки или кошки'

Но этот зрительный контакт был недолгий. Максим вдруг чуть улыбнулся и кивнул, возвращая поклон. И ушел... А у предводителя отряда хранителей врат еще несколько часов по спине бегали мурашки.

— Уважаемый, — робко обратился к нему юный помощник, привлекая внимание.

— Ты хочешь узнать, отчего я распорядился хоронить прах?

— Да, уважаемый. Мы все в недоумении.

— Полагаю, что вы не обратили внимание на то, что наш гость наблюдал за нами...

— Что?! — Удивленный ропот прошел по отряду.

— И я постарался с ним договориться, обозначая наши намерения и миролюбие. Благодаря чему он сохранил нам жизни.

— Но как же так? — Возмутился парень. — Мы ведь хранители врат. Неужели мы с ним не справились бы?

— С кем с ним? — Начал раздражаться Мустафа. — Ты знаешь, кто прошел через врата? Я вот даже не догадываюсь. Для меня Максим загадка. Существо, которое легко перебило весь отряд Малика в одиночку вряд ли нам по зубам. А если мы и сможем его побороть, то потеряем практически всех. Ты этого хочешь?

— Но ведь он убивает...

— Он показал, что не жаждет ни чьей крови просто так. Да, ход его мыслей и желаний нам не понятен. Это только доказывает, что перед нами не человек, а что-то неведомое. Однако лично я убедился в том, что Максим весьма разумен. В любом случае, мы можем лишь сопровождать его и наблюдать издалека.

— Может быть в Иерусалиме можно будет с ним поговорить? — Спросил один из бойцов отряда. — Если он миролюбив, то вряд ли набросится на нас сразу.

— Может быть, может быть... — согласил Мустафа. — Но помните, никаких попыток нападения или давления. Если так случится, что вы с ним встретитесь, то обращайтесь к нему так, словно он сам халиф.

— Мы не пожалеем? Вдруг он какой-то злой демон? — Спросил юный помощник.

— У нас все равно нет выбора, — пожав плечами, ответил Мустафа. — Особенно, если он злой демон.

Глава 2

10 января 1229 года. Иерусалим

Максим шел по улице Иерусалима и обдумывал случай, произошедший в пустыне. Слежку он заметил еще в Вифлееме, но не придал ей особенного значения. Мало ли просто контролируют странного гостя. Однако тот факт, что неизвестные выдвинулись за ним следом с довольно крупным отрядом, его сильно насторожило. Получается, что эти люди что-то подозревают. Мало того, они очень спокойно отреагировали на прах...

'Как бы на Орден Света не нарваться' — пронеслось у юного дракона в голове. — 'Им, конечно, тут делать нечего, но чем черт не шутит...'

— Уважаемый, — к Максиму обратился с поклоном совершенно незнакомый феллах. По крайней мере, одежда у него была именно такая.

— Чего тебе?

— Меня просили вам передать, что с вами хотят поговорить.

— Кто?

— Те, с кем вы встретились в пустыне.

— Что?! — Слегка разозлись дракон, так как намек ему совсем не понравился.

— Не беспокойтесь, они не желают вам зла. Их интересует только лишь мирная беседа.

— Хорошо, — ответил Максим, чуть подумав. — Пускай приходят вечером. Полагаю, постоялый двор, где я остановился, они и так знают.

— Да уважаемый, — снова согнулся в поклоне феллах.

Максим пошел дальше, внимательно осматриваясь по сторонам. Теперь он твердо знал — его ведут. Только кто и зачем, было совершенно не ясно. Но ничего, вечером все прояснится. А пока, юного дракона ждала прогулка по городу. Когда еще получиться прогулятся по улицам средневекового Иерусалима, да еще без спешки? Так что Макс не желал упускать такой возможности...

Вечером, как только стемнело, в дверь робко постучали.

Максим кивнул Луке, а сам аккуратно поправил саблю, усаживаясь удобнее и готовясь к возможному бою. За дверью, на удивление, оказался просто старик, причем без оружия. Тот самый, что поклонился ему в пустыне.

— Доброго вечера, — первым поприветствовал гостя дракон.

— И вам крепкого здоровья, — поклонился, не переступая порог, гость.

— Проходите. Присаживайтесь. — Махнул рукой Максим на лавку недалеко от себя. — Полагаю, что вас сюда привело чувство любопытство?

— Спасибо, — кивнул старик, проходя и размещаясь. — Конечно.

— Не боитесь?

— Боюсь.

— Хорошо. О чем вы хотели поговорить?

— Кто вы?

— Мне не очень хотелось бы раскрывать свое инкогнито, — уклончиво ответил дракон. — Тем более, что я не знаю, с кем беседую и чем рискую. А брать на свою совесть лишние жизни мне совсем не с руки. Поверьте, мне это несложно, однако, подобное не значит, что я стремлюсь убивать. Напротив, я уважаю человеческую жизнь, а потому стараюсь избегать насилия. — Произнес Максим и вопросительно посмотрел на гостя.

— Простите мне мою невежливость, — склонился в поклоне старик. — Мое имя Мустафа. Род и титулы крови мы с братьями оставляем принимая клятву.

— С братьями?

— Да. Орден Врат. Мы охраняем этот мир от тех, кто входит через древние врата Архонтов.

— И в чем заключается защита? Уничтожаете гостей?

— Только, если оно угрожают нашему миру.

— Интересно... — задумчиво произнес Максим. — Вам знакома такая организация как орден Света?

— Конечно, — кивнул, чуть подобравшись, Мустафа. — Мы храним легенды о них. По преданиям братья Света смогли поразить и запечатать в гробнице великое зло.

— И вы знаете, как звали это зло? — С улыбкой спросил Максим на языке хилиари . Эффект получился очень интересный — Мустафа замер с искренне удивленным лицом.

— Кто вы? — Снова спросил он спустя минуту, также на хилиари.

— Вашу организацию, если я ничего не путаю, создали братья Ордена Света. Я прав? — Мустафа молча кивнул. — Так вот. С другой стороны портала находится другой мир. И там тоже есть организация, аналогичная вашей. Вы поняли, о чем я?

— Понял, — кивнул старик, подозрительно покосившись на Максима.

— Не верите?

— Ваши глаза. Они выдают вас.

— Ничего удивительно, — улыбнулся Максим и, демонстративно расслабившись, откинулся на спинку лавки. — Инициировать портал может только брат Ордена Света или Бог. Не знаю, известно вам или нет, но названное вами великое зло было загнано сюда после большой битвы там, — дракон махнул головой куда-то в сторону. — Тут его только добивали. Ваш мир был выбран потому, что для он очень опасен для магических существ, не давая им восстанавливать силы.

— Это я знаю, — понимающе кивнул Мустафа.

— Стремительное истощение магических сил приводит к тому, что они оказываются беспомощными. Слабыми. И их легко убить. Полагаю, вам нечего к этому добавить?