Стон

Острые крюки вошли в мою грудь, сквозь ребра, протыкая легкое и сердце. Константин с особой тщательностью, вонзал их, вкручивая, усиливая болевой эффект. Пытаясь выдавить из меня хоть стон. Но я молчал, теряя сознания, но в силу своей быстрой регенерации приходя снова в чувства.

Крюки подцепили к тяжелым цепям и мое обмякшее тело приподняли так, что я чуть касался ногами пола. Смерть не прейдет ко мне в этот час. Она уже забрала единственное нужное ей существо в этой темнице. Мою любимую Леру.

Тяжелая рука демона, намотав мои волосы на кулак, со всей силой дернула мою голову вверх.

— Открой глаза, посмотри на свою грелку в последний раз.

Превозмогая боль, я открыл глаза. Передо мной стоял котел, над которым по колено погруженная в кислоту была подвешена Лера. Все тело ее было в кровоподтеках и четких порезах от когтей Тамары. Она была мертва. Стон вырвался из моих легких, просвистев сквозь оттянутую прослойку мяса.

— Как ты можешь на нее так смотреть? — лицо королевы закрыло образ искалеченного тела Леры, — Почему она?

На моих губах лишь появилась улыбка и я начал смеяться. Хохотать прямо в ее мерзкое отвратительное лицо, так опостылевшее мне на протяжении этих столетий.

— Что моя жизнь без нее, — наконец— то прошептал я.

— Что? — королева сделала шаг назад, как будто я ударил ее этими словами, — Как ты смеешь мне говорить это в лицо. Она смертная тварь, а я великая королева ночи. Все демоны этого мира подчиняются мне. А кто она такая?

— Она та женщина, которую я люблю.

Королева схватила меня за лицо и прошипела.

— Я тебя действительно любила все эти годы. Знаешь, первый мужчина много значит, даже в моей жизни. Но после такого предательства ты мне не нужен.

-Какие долгожданные слова, — прокашлял я, — Если бы ты знала, как я ждал этих слов. Мечтал о том, что надоем тебе.

Ее брови поползли вверх, а глаза округлились. Она отошла от меня.

— Константин спусти с него штаны, — приказала она, беря с полки нож.

Демон, без каких либо усилий разорвал ремень на моих голубых джинсах и, расстегнув молнию, снял их вместе с нижним бельем. Прохладный воздух коснулся моего члена. Я знал, что сейчас произойдет, но меня это не беспокоило. Мне плевать, я опять устремил глаза на тело Леры.

— Ты мне больше не нужен, но и член твой больше не коснется женского тела.

— Можешь оставить его себе на память от меня, — сказал я, чувствуя, как холодное лезвие коснулось моей кожи, — Мне он больше не нужен. Я испытал за эти три месяца больше эмоций, чем за все три столетия, проведенные с тобой моя властительница.

Ее холодная рука решительно оттянула мой детородный орган, крепко сжав его в своих холодных ладонях.

— Жаль, что ты больше не сможет им воспользоваться, — лезвие ножа взметнулось в воздухе и метким ударом отделило меня от члена. От страшной боли, я заорал, теряя сознание и вновь приходя в себя не в силах что-либо изменить. Перед глазами все плыло. Сознание возвращалось вновь. Теплая кровь текла по ляжкам и ногам, образовывая вокруг меня бордовую лужу.

— Ты сделал мне больно, — шептала королева, — Так больно, что я хочу тебя растереть уничтожить.

В какой-то момент мне показалось, что я добился своего. Она меня убьет, и я наконец-то покину этот мир. Но она продолжила, и холод пополз по моему телу, пробираясь в самые темные уголки моего страха.

— Сделать тебя никем, опустить так, что тебе и не снилось. И что б каждая тварь знала, что будет с тем, кто меня предает, — она погладила меня по животу и коснулась, того места где был мой член. Волна боли стянула меня в невыносимом спазме, — Ты будешь теперь подстилкой для мужчин. Не одна женщина больше тебя не коснется. Константин иди сюда.

Я онемел. Такого я не ожидал. Да и стоило ли думать, что с Тамарой так все просто закончится. Эта женщина слишком коварна и мстительна, что бы кого-то пощадить. Но это уже не важно.

— Тамара, любовь моя, — демон подошел к ней и обнял за талию, погружая свое лицо в копну ее огненных волос.

— Я знаю, как ты меня любишь. И знаю, как ты хочешь обладать моим телом, но для начала я должна посмотреть на тебя. Каков ты в деле, — ее взгляд скользнул по моему телу, — Я хочу, что бы ты овладел моим бывшим любовником, неистово, грубо, так как я люблю.

Константин, казалось, смутился, но быстро взял себя в руки. Его губы коснулись руки королевы, а злобный взгляд из под бровей пробежал по моему телу. Закрыв глаза, я знал, что ночь продлиться очень долго.

Тамара, облокотившись о котел с кислотой, стояла напротив меня и смотрела прямо в глаза. Одной рукой она гладила свою грудь, второй же ритмично ласкала себя между ног.

— Сильнее, сильнее, — с придыханием наставляла она Константина, — Я люблю, когда жестко.

Мощные руки ее нового любимчика, крепко прижимали меня за талию к себе, а тяжелое дыхание и сопение отдавалось в самое ухо.

— Я трахну тебя так, что тебе и не снилось, милый, — прошептал он и начал яростно вбиваться в меня с сзади, рыча и вгрызаясь в мое плечо зубами, вырывая куски мяса. Я сжал губы, чтобы не закричать от боли и отвращения. Пытаясь не чувствовать, что со мной происходит. Я устремил свой взгляд на Леру, которая медленно погружалась в кислоту, растворялась и навсегда покидала этот мир. Бесследно и тихо. Что же я наделал?

Не знаю, сколько это продолжалось. Все было как в тумане. Я слышал лишь, то, что королева смеется над Константином.

— Ты думаешь, я с тобой буду спать? — ее голова откинулась в лающем смехе, — Ты ему даже в подметки не годишься, но я нашла тебе применение. Ты теперь все время будешь трахать его. Пока мне не надоест.

Она, увидев, что я пришел в себя, пошла к трону и подняла с полу кровавый сверток.

— Чуть не забыла, — она убаюкивающее качала что-то, завернутое в кружевную бежевую сорочку Леры, — Ты стал папочкой.

Мое тело резко дернулось. Что она несет? Такого не может быть.

— Твоя человечиха неожиданно разродилась под моей лаской, я лично помогла вытащить это из ее матки, — она открыла сверток, и я увидел маленькое розовое существо, своеобразный зародыш с виднеющейся головой глазами, ручками и ножками, — Правда на тебя похож?

Меня всего затрясло. Я не мог отвести взгляда от этого существа. Мой ребенок. Мог ли я когда-нибудь мыслить об этом. Почему-то стало не хватать воздуха, я не в себе начал метаться, пытаясь сорвать с себя с крюков.

— Какая прелесть, ты не знал, — она положила зародыш возле моих ног и сказала, — Видишь ли твоя Лера, понесла в первый же день, как ты ей овладел. Я сразу же почувствовала неладное. Когда зарождаются такие полукровки я первая, кто об этом узнает. Это значит, что кто-то из моих демонов вышел из под контроля. Я искала тебя три месяца. Молчаливо, наблюдая за всеми, кто был в моем окружение. Как же ты меня разочаровал.

— Ты тварь, — зарычал я.

— А ты сомневался? — она направилась к выходу, — Я слишком утомилась. Встретимся завтра.

Она вышла из помещения, оставив меня наедине с Константином. Последовала минутная пауза. Я все еще не мог оторвать взгляда от свертка под ногами. Оно продолжало жить, не смотря ни на что.

Неожиданно демон подошел ко мне и резким движением вырвал из моей груди крюки. Я упал на пол и в припадке начал кататься по полу пытаясь унять невыносимую боль. Позвоночник уже сросся, и я мог двигаться. Когда боль утихла. Я поднялся и, качаясь на ходу, подошел к котлу. От Леры осталась только рука, крепко обхваченная железным браслетом. У меня уже не было никаких эмоций. Я просто вытащил ее кисть из оков и прижал к губам, целуя и прося прощения.

— Может, прекратишь, ныть, — Константин подошел ко мне и подал одежду, — Оденься и проваливай отсюда. Что б я тебя больше не видел.

Я поднял глаза на этого верзилу.

— Зачем ты меня освободил?

— Ничего не спрашивай, просто проваливай. Это единственное что я могу сделать для тебя.

— Но почему? — я морщась от боли одел на голое тело короткое пальто, когда-то серого цвета. Сейчас же оно полностью было мокрым от моей крови. Константин протянул мне брюки, но я не решился их одеть. Между ног невыносимо пульсировала боль, так что не хотелось ее усиливать, прикрывая тканью.

— Триста лет назад ты перешел мне дорогу, влюбив в себя Тамару, но сегодня я тебя прощаю. Уходи.

Я кивнул головой. На дрожащих ногах я подошел к свертку и взял его в руки. Моя дочь, боролась за жизнь, еще не понимая, какая судьба ей уготована.

Я вышел из темнице и побрел по пустому коридору прямо наверх. В опустевшем зале я встретил уборщика. Молодого парня человека. Всю черную работу в этом заведение делают люди. Увидев меня, парень побледнел.

— Святослав Петрович, может вызвать скорую?

Я, ничего не ответив, прошел мимо него. Мои ноги тряслись, но я все равно продолжал идти, прижимая к руке сверток. Выйдя из заведения я, ступая босыми ногами по снегу, направился к огромному офисному центру, являющимся самым высоким зданием этого города. Голова кружилась, и улица плыла перед глазами. Я чувствовал, что с моим телом что-то происходит. Рвота подступила к горлу, и меня вывернуло наизнанку. Откашлявшись, я побрел дальше. На душе опять было одиноко и пусто. И казалась, нет на земле существа, способного вытянут эту боль на себе. Я слабак, я ничтожество. Мужчина не способный защитить своих женщин. Да и самого себя.

Шагая по пустым предрассветным улочкам, я пытался вспомнить хоть одну молитву, но ничего не получалось. Много пустоты в моей душе. И ад молчаливо открывает пере до мной свои врата.

Я стоял на краю самого высокого здания этого города и ждал когда первые лучи солнца превратят в пепел то, что было бессмертным на протяжении стольких столетий. Положив сверток со своим ребенком, на пол я развернул ткань. Ребенок уйдет из жизни вместе со мной. Он должен быть с Лерой. Они встретятся на небесах. Я же погружусь в адское пекло куда мне и дорога. Непроизвольно запихав руки в карман, я нащупал холодный метал монеты. Вытащив ее, я посмотрел изображенную луну и солнце. Мне больше не нужны ответы на жизнь. Я уже принял решение. Бросив монету за спину, я услышал, как она ударилась об стену. В эту же секунду из — за горизонта стало подниматься солнце. Такое яркое и желанное. Я смотрел на него, не отрывая глаз, понимая, что моя кожа как шелуха сползает с тела, растворяясь с ветром.

— Лера, — последние слова вырвались с моих губ, и я ушел.

Солнце поднялось высоко, освещая весь город своим светом. Константин прыгнул на крышу, где сгорел Святослав. Лучи солнца не причиняли коже этого демона никакого вреда. Также как и зародышу, лежащему на ледяной поверхности крыши. Демон опустился на колени и, завернув сверток, прижал к себе.

— Милое дитя, я никому не дам тебя в обиду, — он порезал свой мизинец и поднес его к головке, — Такие как мы единицы.

Маленькие ручки обхватили палец, а рот стал медленно, поглощать кровь.

— Прости меня, что убил твоего отца, там в темнице. Моя сперма смертоносна, и предназначена исключительно для королевы. Но если бы не он у меня не было тебя. Я даже на него не злюсь, что он тогда так неосмотрительно приударил за этой тварью, Тамарой.

Константин прижался спиной к холодной перекладине.

— Мы с тобой полукровки и участь наша, решена. Наше предназначение убивать демонов.