Генри, ты - Охотник!

Реджина остановилась на середине зелёной ковровой дорожки, наклонила голову немного набок и замерла, не мигая, рассматривая Терезу. Та нахмурилась, с непониманием глядя в ответ:

— Что-то не так?

Реджина глянула в сторону ещё закрытой парадной двери, обдумывая какое-то решение. Тереза обеспокоенно следила за ней.

— Займись сегодня разбором архива и не выходи из него, — наконец произнесла Ламорте, сдвигаясь с места и снимая на ходу своё старое пальто. То, каким потрёпанным оно, было, говорило об огромном безразличии Смотрительницы к своему внешнему виду. Цветные длинные шерстинки и катышки были не единственными признаками старости. Глядя на пальто в голову приходило слово "ветхое". Реджина повесила аккуратно пальто на напольную вешалку, с тремя лапами в основании, рукой провела по потёртому рукаву:

— Если услышишь, что тебя зовёт кто-то кроме меня — не смей носу совать, ясно? — Реджина развернула лицо к Терезе и вонзилась в неё взглядом серых глаз: — И даже если я позову тебя по фамилии, не смей вылезать, ясно? Только по имени. Тереза, ты поняла?

— Да, — растерянно протянула девушка и под подавляющим взглядом начальницы тут же добавила, кивая: — Я поняла, только если вы по имени позовёте.

— Тебя искали. Мне безразлично почему, но офицеры просто невероятно глупы, грубили этой Капитану-Медведице. Поэтому — брысь.

Тереза неуверенно кивнула и, подхватив со стола бумаги, которые собиралась разбирать, поднялась. Прижимая папки к груди, она неторопливо пошла в сторону дверей в архив. Неширокую дубовую дверь, с вырезанными на ней цветами, обитую железом, мало кто мог сдвинуть с места, и одно это было только гарантией того, что немногие сумеют пройти в помещения архива. Хотя, для начала, им пришлось бы искать нужную дверь. Библиотека когда-то принадлежала монастырю и, если покинуть главные залы, что уходили полками в бесконечную высоту, то можно заблудиться во множестве коридоров и дверей. Главной гарантией впрочем, было то, что в Архив никто и не рвётся, ибо место это было невероятно пыльным. У любого, кто появился бы в архиве, возникли ассоциации с пустыней. Не из-за температуры, конечно, а от того количества пыли, что хватило бы на хороших размеров бархан. Шевельнись слишком резко или чихни, или не дай бог урони что-то и поднимется настоящая пыльная буря, что скроет тебя от мира. В Суойя можно услышать множество слухов о тех, кто заблудился в Хамсине* в Архиве Библиотеки. Не то чтобы в здании вообще возможен был ветер, но с другой стороны это было такое старое место, что может быть один или два могли и заблудиться в этих коридорах.

Публичная часть библиотеки занимала всего три зала, все — огромные, уходящие под потолок, с мостиками на уровне каждого этажа и лестницами, чтобы туда можно было забраться. Хотя мало кто решился бы на такое: помосты были старыми и подгнившими и грозили обрушиться под любой тяжестью. И неизвестно так же было, как далеко вверх они уходят. Одна Гарпия, что была когда-то Старшей Смотрительницей, однажды поклялась долететь до самого верха. Её возвращения ждали больше десяти лет, но, в итоге, согласились, что стоит назначить хотя бы временного Смотрителя. С тех же пор у Библиотеки была только Смотрительница. Двери между залами отсутствовали — просто огромные арки. Может быть, с этим тоже связана история. Например, о том, как рабочим во время одной из реставраций надоело придерживать двери, и кто-то их снял. Но такой истории конечно не было. Во все времена Смотрителями были крайне спорные по общению личности, и никто бы не рискнул на подобное. Хотя в какой-то момент гномы категорически отказались работать с реставрацией библиотеки, и никто не знал причин этого. Впрочем, стены толщиной в метр позволяли внутри арок выставить странно-реалистичные скульптуры глядя на которых у любого нелюдя тряслись поджилки, жабры, лапы, копыта, хвосты и прочие части тела, кто, чем обладал. Нелюди улавливали намёки, так что в отсутствии дверей не было никаких проблем.

Дверь в помещения архива пряталась среди скульптур и огромных книжных полок. Тереза толкнула её бедром, чтобы открыть, нырнула в тёмный коридор и там растворилась в темноте, не включая свет. Конечно, коридор не был коротким, но там было всего две двери, одна из которых вела в Кабинет Под Башней, что принадлежал Смотрительнице, и куда без неё было лучше не соваться по разным страшным и не безопасным причинам. Вторая же дверь вела в череду коридоров и других дверей, что и были архивом.

Помимо трёх публичных залов, находиться в которых мог любой, так же существовало две закрытые секции, одна из которых почти принадлежала Университету, и потому не представляла никакого особого интереса. Вторая же была настолько тайной, что кроме Смотрительницы (и Старшей Смотрительницы, конечно, но все помнят, что она так и не появилась, улетела, хотя обещала вернуться) никто и не знал толком, что там. Никто, впрочем, и не интересовался. Как ранее упоминалось — мало, кто жаждал общаться со злобными гарпиями (в буквальном смысле), василисками или другими малоприятными личностями, что сменяли друг друга на посту Смотрителей Библиотеки. Хотя Городу официально было не так много лет череда Смотрителей (и Старших Смотрителей) была так велика, что любой умный и умеющий считать нелюдь, обрати он внимание на факты, задался бы вопросом о том, сколько же лет городу на самом деле. Или просто подумал, что Смотрители никогда не умели считать. И никто никогда не думал о том, каких же на самом деле размеров библиотека. Ещё больше чем снаружи.

Реджина сама захлопнула за Терезой дверь, неуверенно провела рукой по ручке, покачала головой и, тихо шурша длинной малиновой юбкой, пошла открывать библиотеку. Она едва успела дойти до стеклянных витрин, откуда собиралась достать ещё книгу для реставрации, как дверь распахнулась, ударившись о стену. Висящий рядом светильник предупреждающе покачнулся. Ещё бы немного — и он, может быть, сорвался бы, что повлекло бы за собой страшные и чудовищные события. Но он остался на месте, и Суойя пронесло. Город об этом впрочем, и не узнал. Как часто бывает, страшные и пугающие события прошли по касательной, отведённые доброй лапой самого города. Рядом с библиотекой мелькнул звёздный кошачий хвост. Ламорте замерла на пару мгновений и вперила сердитый взгляд в двух офицеров, что приходили вчера. Она стояла на зелёной дорожке, на полпути к витрине.

— Это библиотека, — прошипела Смотрительница, с трудом удерживая себя. Очки с затемнёнными стёклами на глазах впервые показались ей лишними. Она сжала кулаки. — Ведите себя тише и аккуратней. Если вы что-то здесь разобьёте, ваших годовых зарплат не хватит на покрытие ущерба. Впрочем, откуда нищим полицейским ведать в тонких материях. — Реджина развернулась к ним спиной. Пройдя за стойку регистрации, она снисходительно сообщила: — Я не скажу ни слова. Ни на один из ваших вопросов.

— Вы обязаны.

— Предъявите орден, обвинение, на каком основании? — пожала плечами Реджина, поправляя очки. Они раздражали её, маленькие и глупые смертные, уверенные в своём праве. Наивные. Раздражающие. Реджина сжала зубы, заставляя себя сдерживаться. В её библиотеке не нужны новые скульптуры. Совсем-совсем не нужны, — мысленно сказала себе Ламорте, садясь на старый, обитый потёртой тканью стул с резными ножками. Она прикрыла глаза.

— Вы пожалеете, что мешаете следствию! — громко зарычал один из полицейских. — Ваша гражданская обязанность — помогать поиску виновных!

— Моя гражданская обязанность — не нарушать законы. Поиск виновных — исключительно ваша обязанность. Профессиональная, — покачала головой Ламорте, закрывая ладонью глаза, потирая веки, которые начало печь от клокочущего внутри гнева и желания испепелить полицейских. Если бы не было Тайной Игры, то она могла бы даже не реагировать на притязания смертных. Или она могла бы сказать, что для того, чтобы иметь гражданские обязанности нужно быть для начала гражданином какой-то страны. Кем она конечно не являлась. Потому что если она при заполнении документов укажет Римскую империю, как место рождения, то ей, конечно, не поверят, а врать в документах (которые кто-то поместит в свой архив) Ламорте считала ужасным преступлением. Ведь это же у кого-то будут храниться фальшивые бумаги, в которых не будет никакой-никакой ценности!

Пока Смотрительница с иронией размышляла над тем, что у неё нет обязанностей один из полицейских замер у дверей, ожидая напарника. Второй приблизился к Реджине, подошёл очень близко, навис над ней, через стойку, и тихо начал говорить:

— Вы, пани, пойдёте за соучастие, ясно? Вот найдём вашу Терезу, состряпаем ей дело, всё согласуем, поможем свидетелям — и вы пойдёте за укрывательство.

Реджина глубоко вздохнула, и пружина внутри неё разжалась. Она подняла на полицейского глаза, пригвоздив его, вынув душу и препарировав её на месте. Неторопливо подняв руку в белой ажурной перчатке, испачканной пылью, Реджина сняла очки с глаз и растянула губы в нежной улыбке. Полицейский с недоумением замер, не в силах сдвинуться с места, удивлённо наблюдая, как серые глаза тихо отливают ртутью, как радужка заполняет белок, как зрачок растягивается в вертикальный, змеиный. И ощутил, как внутри, в центре грудной клетки, закололо, сжало. Почувствовал, как холодная липкая костлявая рука сжимается вокруг его сердца.

— Я не думаю, что вы успеете, — прошуршала Реджина. Её голос сошёл в тихое шипение. Она наблюдает, как мужчина бледнеет, хватается за сердце, сжимает руку на груди и медленно оседает на пол. Реджина вскакивает со своего места и бросается огибать стойку: — Что с вами? — в её голосе было море беспокойства и удивления, что скользят как змеи и фальшиво блестят. Она растерянно замирает над осевшим телом. Оглядывается в сторону второго мужчины, испуганно жмурится, отшатывается, вцепившись в стойку, и каменеет.

Второй офицер замер, бросился к напарнику, что-то затараторил в рацию. Реджина испуганно дёрнулась, медленно отошла в сторону, осела на мягкий стул для посетителей и замерла, отвернувшись. Она оставила очки на столе и теперь не могла поднять глаз на второго мужчину, опасаясь убить его. Разом два трупа с сердечным приступом — это не слишком обычно. Сейчас не время. Потом Реджина избавится и от второго нарушителя своего спокойствия. Любым путём.

Женщина подняла ладони и спрятала в них лицо. Через какое-то время на её плечи накинули одеяло: по библиотеке осторожно передвигались местные офицеры. Все — в бахилах. Реджина внимательно за ними следила. Приехавшая на место Эльза осторожно протянула Ламорте очки. Та пыталась сдерживать гнев.

Когда в распахнутую дверь вошёл высокий смуглый араб, Реджина уже находилась на грани и была не в силах заметить его за своими попытками не убить присутствующих. Её немного пошатывало, она сидела, покачиваясь, вцепившись побелевшими руками в колени. Араб хмуро огляделся и кивнул двум своим спутникам на тело:

— Забирайте.

И не менее хмуро осмотрел помещение, в котором столпились офицеры, фотограф, какой-то набившийся с улицы люд. Любопытство сильней страха. Он поморщился и отступил от двери, когда через неё на носилках вынесли тело.

Увидев Смотрительницу, он осмотрел её, наклонив голову, выгнул одну бровь и, закатывая глаза, громким голосом произнёс:

— Пошли вон. Живо.

Он наблюдал за тем, как желтели глаза Смотрительницы. Зрачки медленно вытягивались в тонкую полосу, ещё немного — и очки не спасут. Он поднял бровь, когда на него обратили внимание, но не отреагировали. Любопытство — сильней страха.

— БЫСТРО, — теперь его голос звучал по-другому, словно отовсюду сразу, хотя он и рта не открыл. Только недовольно покачал головой, наблюдая, как все выходят. Он раздражённо поймал под локоть Бэр, та шла последней. Посмотрел ей в глаза и прорычал:

— ВЫ НЕ ВЫПОЛНЯЕТЕ СВОЙ ДОЛГ.

— Анубис...

— ВЫ ИДИТЕ, А Я — УСПОКАИВАТЬ ЯЩЕРИЦУ-МУТАНТА. ИЗ-ЗА КАКОГО-ТО СМЕРТНОГО, ДАЖЕ НЕ ОДАРЕННОГО ИЛИ ВЕРУЮЩЕГО, РАЗОЗЛИЛИ ДРЕВНЕГО НЕЛЮДЯ. ИДИОТЫ.

Анубис хмуро смотрел вслед Бэр, та, чувствуя спиной взгляд, поспешила скорее исчезнуть из его поля зрения. Капитан полиции была разумной и реалистичной женщиной, она понимала — василиска она бы, может, и не пережила, но душа-то осталась бы при капитане, а вот Бог-проводник мёртвых мог быть ещё менее приятным.

Закрыв тяжёлые створки, он развернулся к василиске и осторожно улыбнулся. Он приближался к ней медленно, не торопясь, его руки были на виду — он поднял их перед собой.

— ТИШЕ, — приказал он сипло дышащей женщине.

Реджина вскочила, очки от резкого движения сами слетели, падая на пол куда-то в сторону. Анубис подошёл слишком близко. Прежде, чем Смотрительница сделала с ним что-то — бог-шакал отскочил ей за спину и обхватил её, прижимая руки к телу и лишая возможности двигаться.

— ТИШЕ, ЯЩЕРИЦА, — прорычал Анубис, держа в руках извивающуюся женщину, которая его не слышала, погруженная в свои эмоции, в гнев.

Реджина, извиваясь, выскользнула из его рук и развернулась, нанося удар. Она замерла с пойманной рукой, глядя в янтарные светящиеся глаза.

— УСПОКОЙСЯ.

Реджина, нахмурившись, смотрела на Анубиса, который, поймав её удивлённый взгляд, поднял бровь.

— Ты не окаменел.

— ЕЩЁ БЫ...

— Кто ты?

— АНУБИС.

— В смысле.... Как бог?

— В СМЫСЛЕ И ЕСТЬ БОГ.

— То есть...

— МИР ОЧЕНЬ НЕОБЫЧНОЕ МЕСТО.

Реджина хмуро прикусила губу, рассматривая мужчину перед ней.

— МНЕ ПОРА, — Анубис оскалился в улыбке, — РАЗ УЖ ТЫ БОЛЬШЕ НЕ СТРЕМИШЬСЯ УБИТЬ КОГО-НИБУДЬ.

— Что?

— У меня ещё полно работы с этим трупом, — голос Анубиса снова звучал обычно из его рта. Он спокойно помахал рукой на прощание Смотрительнице и, выходя из библиотеки, оглянулся:

— Я обязательно приглашу тебя как-нибудь на кофе.

Реджина растерянно оглянулась, нашла свои очки у книжной полки и, нацепив их на нос, закрыла дверь. Повернув ключ несколько раз, подёргала ручку и, постояв немного перед деревянными створками, развернулась и пошла к Терезе. Когда-то в этих огромных дверях был сложный механизм, который приводился в движение нажатием и поворотом нескольких звеньев, после чего те запускали цепь реакций и в итоге двери глухо блокировались. В какой момент, кто и как сломал механизм, история умалчивала, но если бы вдруг эта тайна открылась бы, то никакие врата иных миров, огненные реки и трёхглавые псы не смогли бы удержать от мщения Смотрителей (и Старших Смотрительниц) Библиотеки от мести. Как минимум от того, чтобы переломать руки тому, что слишком сильно дёрнул за хрупкий механизм. Гномы, которые в теории считались создателями запора, скорее всего, оскорбились бы, что состоящий из титана, гранита и алмазов механизм назвали хрупким, но кто их спрашивает?

Реджина мягко распахнула дверь к Кабинету Под Башней и Архиву. Пора было выпускать её единственную работницу, Тереза все это время ждала, пока все уйдут.