Звонкий голосок, ничего не скажешь — на несколько мгновений мне даже уши заложило. Протестовать было поздно, хорошо, что благодаря кристаллу её никто не услышал. Кроме, конечно, того, кого звали. У меня не было ни единого сомнения, что Тайный услышал Элизабет, и не прошло и минуты, как со стороны дверей повеяло холодом.

— Не кричи на меня, — без приветствия возмутился Терранель, направляясь ко второму креслу. — Даже Шета не имела права повышать голос на богов!

— Тем не менее, повышала... — ехидно заметила я, за что и получила щелчок по носу.

Как будто я неправду сказала! Но мне всё же доводилось видеть это. Конечно, всего один раз, тем не менее доводилось же. Тем временем Элли прожигала гостя возмущённым взглядом. Создавалось впечатление, что она с трудом сдерживалась, чтобы не швырнуть в бога что-нибудь со стола.

— Как это понимать, Терранель? — наконец-то подала она голос.

— Как хочешь, так и понимай, тайдэ, — пожал плечами Тайный, словно он в этом деле не при чём.

— Не уходи от ответа! Зачем эти убийства? — для остроты эффекта, Элизабет кулаком грохнула по столу.

— Повторяю, не кричи на меня, — спокойно отозвался мой бывший учитель. — Убиваю, потому что так нужно. Я защищаю Кодекс своими методами.

— Радикальные методы... — по-прежнему ехидно, констатировала я, и снова получила щелчок по носу.

— Почему только сейчас? — в свою очередь поинтересовалась Элизабет.

— Раньше у меня были связаны руки, — его слова вызвало наше с сестрой удивление. — Не смотрите на меня так, мне не приятно в этом признаваться.

Мы с Элли переглянулись, и я захихикала, а ей хватило самообладания, чтобы просто сдержано улыбнуться.

— Фиаль... — минуту спустя, проговорила она, — ты снимаешься с расследования.

— Ну вот... — театральное возмущение мне всегда давалось лучше всего, хотя и не скажу, что буду скучать по стычкам с Тайжаном. С другой стороны, это было хоть какое-то да развлечение.

— Расследование от моего лица будет снято, — как бы размышляя вслух, продолжала Элли. — Я условие выполнила, время было потрачено впустую, а убийца так и не найден.

— Лабрия будет продолжать искать его и ничего не пожалеет, чтобы потом обвинить во всём тебя, — напомнил Терранель.

— Поэтому Фиаль будет защищать твоего протеже. Как его, кстати, зовут?

— Лероу Трим. Но убивать он продолжит.

Они, наверное, специально не подавали виду, когда на моём лице появилась обречённость. А самое главное, до меня не сразу дошло значение моей роли в этом спектакле.

— Защищать его — это значит закрывать глаза на его бесчинства! — возмутилась я. Что-то мне не нравилась перспектива находиться в обществе этого маньяка, а быть ему нянькой — тем более.

— Да, — холодно согласилась Элизабет. — Но пока это необходимость. Ты согласна?

— А у меня есть выбор? — затравленно поинтересовалась я.

— Выбор есть всегда, — заметил Терранель, мне оставалось лишь прожигать его взглядом. — Приоритеты и логика всегда формируют нужное решение.

— И долго ты будешь травить меня лекциями? — не выдержала я.

— Всю твою жизнь.

Нет, он издевается! Обиднее всего, что Тайный даже не улыбнулся. Более того, он даже не попрощался, прежде чем исчезнуть. Но с другой стороны, на моей памяти Терранель никогда не задерживался дольше необходимого. Исключением является разве что их совместные попойки с Наваном.

— Что ж, теперь, когда виновника торжества нет среди нас, может, расскажешь, что ты имеешь против Трима? — с невинно-наигранным выражением лица поинтересовалась Элизабет.

— Он же маньяк! — возмутилась я. — Тебе этого мало?

— Нас друг другу не представили, поэтому мне не известно, кто он такой, — напомнила сестра.

— По крайней мере, ты не видела, как он убивает, — вздохнула я, зачем-то оттягивая время.

— Зато читала отчёты, — парировала Элли. — Ты уходишь от ответа.

— Да? — мне оставалось наиграно удивиться. — Ну и ладно. Я свободна?

— Рассказывай!

Как же я не люблю вот такое её состояние — то, что мы сёстры, пусть и сводные, отходит на второй план, а на первом остаётся привычка повелевать. А ведь у власти она куда меньше, чем леди Шета. К тому же, Элли всегда обижается, когда я упрекаю её в этом. А мне сейчас каково? Она даже не подумала.

Обречённо вздохнув, я принялась в деталях рассказывать Элизабет о ловушке, о незапланированной встрече с Тримом, о последствиях и помощи Терранеля. Разговор затянулся ещё на час.

— Тем более ты должна его защищать, — констатировала сестра, но, поймав мой мрачный взгляд, пояснила. — Если не от других, то хотя бы от самого себя.

— Ты предлагаешь мне стать его нянькой?! — это было последней каплей.

— Конечно, нет, — спокойно заверила меня Элли, да вот только глаза её выдавали. — Я приказываю тебе ею стать.

Как...? Как одновременно можно оставаться такой спокойной и быть такой сволочью?! Нам стоит когда-нибудь поменяться местами, чтобы она хотя бы раз попробовала всю сладость моей жизни. Всего один раз, разве я многого прошу? Пролетело несколько минут тишины, в течение которых я не сводила с сестры злобного взгляда.

— Не делай такое обречённое лицо, — предложила Элизабет. — Я же не прошу тебя вместе с ним убивать. Даже присутствовать при этом не требуется. Главное — создавать ему подходящее алиби.

— Ты меня обнадёжила, — фыркнула я. — Жить ему тоже со мной придётся?

Весьма дельный вопрос. С манерой общения Лероу, я же и дня не проживу! И это самая обычная констатация факта, без надежды и минимального оптимизма.

— Если я скажу "да", то это добьёт тебя окончательно, а ты мне живой нужна, — улыбнулась Элли.

"Интересно для чего?" — успела проскользнуть едкая мысль, прежде чем сестра продолжила.

— Пусть это Трим решает сам.

Всё... Это конец — меня отправили на закланье. У меня дыхание перехватило от такой наглости, а сердце едва не грохнулось в пятки. Иногда интрижки Элизабет меня доводят до бешенства. И это был как раз такой случай.

— В таком случае, пусть решает, если ему дали право выбора, — несколько резковато бросила я, вставая с кресла. — Мне куда проще жить, ты же всё решаешь за меня.

С этими словами я остановила парящий кристалл и молча покинула кабинет. Сестра не стала меня останавливать. И на том спасибо, этот разговор слишком затянулся. Если задуматься, то у меня были все основания злиться, но уже на улице поняла, что попросту не могу себе позволить такой роскоши. Как ни крути, я всегда была пешкой в чьей-то игре: сперва в руках Шеты, а теперь Элли. Даже Наван был таким же невольником клятвы, как и я. И Терранель, и Кайлен. Все мы жертвуем чем-то ради благой цели. В аду я видела это "благо"! Оно не вернёт мне ни мужа, ни потерянного времени. Почему я снова о нём подумала? Эта мысль заставила меня остановиться и удивлённо посмотреть на камень Перехода*. Оказывается, я и не заметила как прошло двадцать минут? Надо что-то делать. Для начала проспаться, затем связаться с бывшим учителем. Теперь осталось решить куда пойти — в Сомат или в Нашенбри. Наличие выбора утомляло. Без выбора жить вообще скучно. Такое положение вещей разозлило меня ещё сильнее. В какое-то мгновение я поймала себя на мысли, что не против разнести портальный камень на кусочки. Вовремя, надо заметить. Тем временем, рука сама потянулась к нужному сектору и нажала на яркую точку. Туда, где не задают лишних вопросов — в Нашенбри. Неожиданно накатила волна жара и так же неожиданно исчезла. Пейзаж, естественно, поменялся с просторной Университетской площади Перехода, на небольшой округлый закоулок. Не теряя ни минуты, я быстрым шагом направилась на запад по улице Лайтан, пока та не пересекла улицу Сезо. Четыре дома, которые я искала, создавали небольшой и уютный сквер, где по середине находились громко тикающие часы. На моей памяти они никогда не отбивали время, только тикали. В одном из этих домов, в том, чьи окна выходят точно на парк в честь победы во второй войне за Фатиш Сурен, мне принадлежит небольшая комнатка. Единственное место, которое я смело считаю своим домом. Там нет никого, кто смог бы меня потревожить, кто бы мне указывал, там тишина и покой... и там меня никто не ждёт. Последний рубеж, как бы грустно это не звучало.

Комната, как и всегда, встретила меня пустотой. В воздухе витал запах пыли и полетевших лет. Куда делось то время, когда я пряталась здесь от остального мира? Неприятные моменты, но вот они снова повторяются. Быстрый осмотр комнаты не показал ничего нового: одну из стен закрывают стеллажи с книгами до самого потолка, которые напополам рассекает камин, над камином прикреплены какие-то старые записи; у противоположной стены стоит кровать и большой письменный стол. Овальное окно, занимающее две трети третьей стены, было как раз напротив входа. К окну поднимаются две ступеньки, образуя округлую площадку, где стоят два высоких кресла. Сейчас сквозь стекло была видна одна из лун. Наверно, будь у меня настроение не такое затравленное, я бы насладилось хорошим видом, но вместо этого торопливо стащила с себя одежду, упала на кровать и заснула.

Считанные единицы могут похвастаться, что им снятся хорошие сны. Я вот не могу — с самого детства мне снятся кошмары. Прошло много времени, прежде чем я перестала просыпать с криком. Фитиш Сурен всегда напоминает своим жителям, что нельзя расслабляться. Жестоко, но справедливо. Во сне мне привиделась вторая война за Тёмный Город, точнее, тот её момент, когда были отбиты три крупные атаки. Я видела счастливые лица чужих мне существ и не могла найти того, кого любила. Продолжая искать, я пробивалась к огромной толпе. Некоторые оборачивались и бросали на меня печальные взгляды. Я спрашивала у них, что случилось, но солдаты и маги молчали в ответ. "Остановите её!" — пролетел над головами крик Кайлена. Зачем? Что там такого, что мне нельзя видеть? Что толпа скрывает от моих глаз? Но вдруг все исчезают, развеиваются как дым, и улица у Университета становиться пустынной, лишь мёртвое тело осталось у степеней заведения. Наван.

Я резко села на кровати. Это всего лишь сон, плохой сон. Успокаивать себя долго не пришлось, беспокойство кошмара сменилось самым, что ни есть настоящим. Напротив меня в камине весело горели паленья. Взгляд метнулся в сторону выхода, но там никого не оказалось, только кристаллы в крепителях светились неярким холодным светом. Борясь со страхом, я медленно обернулась. За столом над книгой склонился человек. Седые волосы частично закрывали лицо, но увиденное вполне хватило, чтобы у меня перехватило дыхание. В течение двух ударов сердца, я была уверена, что это мой покойный муж. Но это заблуждение развеялось, когда гость заложил надоедливую прядь за ухо и неожиданно спокойно на меня посмотрел.

— Мне уже нравиться здесь жить, — усмехнулся Трим. — Столько интересных книг, где ты их все взяла?

В ответ я промолчала, инстинктивно прижимая к груди одеяло. Моё оружие лежала перед Лероу на столе, одежда небрежно брошена на одно из кресел. Всё необходимое оказалось недоступным. Моё молчание, кстати, ничуть не смутило гостя. Видимо, он ожидал такой реакции.

— Я не буду на тебя нападать, — проговорил он, закрыв книгу, и встал.

— Как ты сюда попал? — отчеканила я, внимательно наблюдая, как Трим подходит к стеллажу и прячет книгу среди её сестёр.

— Тай сказал, где тебя искать. Забавное место ты выбрала для жизни, — мне кажется, или он пытается разрядить обстановку?

— Я здесь не живу, — фыркнула я.

— Теперь живёшь. Мне здесь нравиться.

— Буду я тебя ещё слушать!

— Будешь, ведь ты же моя нянька, — насмешливо парировал Трим, а я едва не задохнулась от его наглости.

— Тебе это тоже Тай сказал?— с наигранным интересом спросила я. К тому же пришлось напрячь память, что чтобы вспомнить, что Тайем Тайного в шутку называл Наван.

— Угадала, — кивнул в ответ Лероу и вытянул ещё одну книгу.

— Тогда разбуди меня к началу третьей декады, — холодно бросила я и поудобнее устроилась на подушке, намериваясь досмотреть свои кошмары.

Почему-то в тот момент меня посетила мысль, что теперь мы как семейная пара. Но пугала как раз не она, а тот факт, что Трим сильно похож на моего покойного мужа. И дело не столько во внешности, сколько в характере.

Через день я заставила себя перестать дуться и вернулась к Элизабет за детальными инструкциями. Как и ожидалось, она не стала извиняться, но мне без лишних слов было понятно, что она просто не может позволить себе такую роскошь. Разговор оказался коротким и чересчур официальным. Как оказалось меня сняли не только с расследования охотника за Лабрией, якобы в наказание моё имя было вычеркнуто и из списков преподавателей воспитательных курсов для ласкаров. Я, конечно, понимала, что Элизабет сделала это, чтобы ничто не мешало моим новым обязанностям, но всё же меня сам факт расстроил. В конце концов, мне нравилось бывать в Университете. А вот кое-кому появляться там не стоило. Но последний приказ напомнил, что к новой должности нужно всегда относиться серьёзно. В случае если Трим раскроет себя, его нужно было ликвидировать. Спускаясь по ступенькам особняка, я гадала, стоит ли рассказать о крайних мерах Леди Лероу? Не стоит, пришла я к выводу. Не исключено, что он сам догадывается о подобных вариантах.

Дальше снова побежали дни, выстраиваясь цепочкой в год. Для меня этот год оказался трудным, хлопотным, наполненным беспочвенными страхами и переживаниями. Не обошлось, увы, и без неприятных встреч, приставаний со стороны Лероу и лжи. Это время приучило меня всё принимать в штыки, что только подтверждало слухи о моём наказании и понижении в должности. Нет, звания меня не лишили, но кое-кто не упускал возможности посмеяться надо мной. Тем не менее, Лероу не прекращал творить свои "пакости", я выполняла отданные мне приказы, а Тайжан безуспешно гонялся за охотником. Наверно, будь я хоть немного меньше напряжена, посмеялась бы над генералом Тригонгерата, как это делал Трим, когда никто не видел. С другой стороны, год пролетел бы куда спокойнее, если бы меня не обременяла постоянная компания маньяка. Незавидная участь няньки, да и только. Впрочем, мотивировать его присутствие на мелких расследованиях, которыми меня любила потчевать Элли, оказалось не так сложно. Достаточно было назвать Трима своим напарником, тем более что кое-какие навыки у него всё же имелись. А любые сомнения развевались, как только он открывал рот. Кстати, тогда же развевалось и моё терпение, которого после каждой выходки Лероу оставалось всё меньше и меньше. Слишком часто я ловила себя на мысли, что по сравнению с этим человеком ад милое и тихое место. С другой стороны, подливали масла в огонь моего плохого настроения и тупиковые дела. В такие моменты я сквозь зубы поминала Элизабет. Обычно такие дела вольно живут не больше недели* и закрываются. Вся моя работа сводилась к тому, чтобы проверить детали, написать отчёт и забыть о происшествии. Обидно, что в Фатиш Сурен подобные случаи составляют три четвёртых всех расследований. Взять, к примеру, историю с похищением Мраконисов*, которые якобы предназначались генералам Тригонгерата. Обвинили, естественно, Элли. Вот только исполнители были найдены мёртвыми, к счастью их опознали охранники, которые гнались за ворами из Университетского района почти до центра Нашенбри. А оружие, тем временем, кануло в Пустоту. Спрашивается, у Лабрии фантазия кончилась, или им приятно устраивать другим головную боль? Через день после убийства выяснилось, что воров перехватили ласкары из славно известного клана Сиасель*. Впрочем, выяснились ещё некоторые подробности, которым не суждено было стать частью моего отчёта. С одной стороны это означало, что от клана пришлось бы требовать официальных объяснений, но кто решиться на такую глупость? С другой — что все всё отрицают, не смотря на то, что правда уже сказана. Меня это даже устраивало, я не хотела лесть в политические интриги Лабрии, которая и наняла клан для грязной работы. Разве что зверя они надеялись выманить покрупнее, а не каких-то мелких воров. Тем не менее, ласкары свою работу сделали и забрали оплату. В качестве оплаты — мечи. Интересно, зачем кланам Мраконисы? Я не стала забивать себе этим голову, других забот хватало. Тем не менее, жизнь на плохой компании не заканчивалась. По крайней мере, так меня успокаивал Кайлен. Получалось, правда, не очень убедительно. Наверно, это было связано с тем, что с каждым днём мне всё труднее было покрывать Лероу, и мне попросту надоела такая жизнь, да вот только деться всё равно некуда. Только от мысли, что вместе нам предстоит провести ещё год, хотелось укоротить свой век. Когда-то я даже сгоряча выкрикнула это в лицо Триму, повезло, что никого постороннего рядом не было. Не скажу, что жалею о содеянном, но с того дня Лероу перестал позволять себе лишнего. Во всяком случае, когда мы оставались наедине. Создавалось впечатление, что для меня он создал совершенно другую маску поведения, ни капли не похожую на образ той, которую Трим любил надевать для горожан. Я подозревала, что для жертв есть ещё одна маска, но у меня не было ни малейшего желания её видеть. Впрочем, мой подопечный смог меня приятно удивить. За пролетевший год он внимательно перечитал половину книг из моей библиотеки. В пределах моих нашенбрийских апартаментов мы обычно не разговаривали друг с другом, исключением является небольшой инструктаж, который я раз за разом повторяла Лероу перед тем, как он отправлялся порезвиться. На втором месяце совместной жизни Трим начал сдержано огрызаться в ответ. Мелочь, а так приятно. Как говориться, минутное блаженство.

12345

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓