Наваждение

В ответ на его действия компьютер вывел записи корабельного журнала. Из них следовало, что десять дней назад Поллюкс попал в ионный шторм. Сначала ничего не предвещало беды, однако на следующий день им не удалось выйти из него. К вечеру появились проблемы с двигателями, а еще через день экипаж начал сходить с ума. То один, то другой считали себя другим членом экипажа. Когда выяснилось, что они действительно переселялись из тела в тело, обнаружилось также, что переселение влияет на психическое состояние. Развивалась паранойя и мания преследования, в результате которой была убита инженер Жаннет Ковальски. Пять дней спустя начала шторма записи обрывались. Последней была запись судового врача, где он сообщал, что большая доза транквилизаторов препятствует переселению и что он попробует дотянуть до спасения.

Спок выслушал эти записи, затем вдруг произнес:

— Жаннет. Она была такой соблазнительной.

МакКой удивленно подошел к нему.

— Спок, ты о чем?

— Жаннет. Моя маленькая Жаннет. Этот подонок убил ее. — Спок встал, сделал несколько шагов, но голова закружилась и он был вынужден схватиться за спинку кресла, чтобы не упасть. Однако голова вдруг прояснилась. — Доктор. Я понял. При смене тела остаются знания и мысли предыдущего владельца. Надо торопиться, он хочет взорвать варп-привод. Скорее, у нас может остаться слишком мало времени.

Кирк со Скотти подходили к мастерской, когда инженер остановился, прислушиваясь. Затем он положил руку на стену коридора и замер на несколько секунд.

— Что такое, Скотти? Что-то не так? — заволновался Кирк.

— Сэр, кажется, только что кто-то включил двигатели. — Медленно произнес Скотт.

— Ты уверен? Я ничего такого не ощущаю. — Кирк также приложил ладонь к стене.

— Они пока разогреваются, но я это уже чувствую. Чуть заметная вибрация. Прислушайтесь, они просыпаются, тихо гудят со сна.

Кирк замер, прислушиваясь и сосредоточившись на ощущениях в ладони.

— Действительно, что-то такое есть. Означает ли это, что в инженерной кто-то находится?

— Разумеется. После полной остановки двигателей, запустить их можно только оттуда.

— Прекрасно, давай тогда заглянем в мастерскую, раз уж пришли, а затем пойдем туда. С этими переселениями лучше всем быть в одном месте. — Кирк решительно направился к двери.

Внутри было тихо и безлюдно. Освещение еще не подключилось к основным энергоустановкам двигателей и питалось от аварийного генератора. Скудный свет еле освещал внутренности комнаты, но было ясно, что Спока здесь не было.

— Ну что же, пойдем тогда вниз. Посмотрим, кто же повернул зажигание.

— Какого черта ты творишь? — МакКой бросился вперед, намереваясь оттолкнуть вулканца от пульта. Спок, оставшийся без поддержки, тяжело привалился к стене рядом с дверью. Силы его тела было недостаточно для активных действий и ему оставалось только наблюдать.

Вулканец, обернулся на крик. На его лице появилось изумление, затем оно сразу сменилось яростью. Забыв, что у него на поясе висел фазер, он кинулся на МакКоя. Секунду спустя они вдвоем катались по полу, нанося друг другу удары. Тело вулканца имело заметное преимущество в силе, но его нынешний владелец явно не имел никаких навыков боя, и к тому же был ослеплен ненавистью к происходящему. МакКой медленно, но верно уступал. Длинные руки вулканца сомкнулись на его шее и душили его. Силы постепенно покидали доктора. Его удары и пинки, казалось, оставались незамеченными, однако сопротивление не давало возможности сломать его шею.

— Колено! Бейте в левое колено! — сквозь шум в ушах, свидетельствующий о наступающем кислородном голодании, пробился крик. Еще секунда ушла на его осознание.

Собравшись, МакКой изо всех сил ударил душителя по левой ноге. Резкий крик боли указал, что удар пришелся именно туда, куда было надо. Второй удар в тоже место заставил противника разжать руки и, обхватив руками поврежденную ногу, с громким стоном откатиться в сторону. Получив временную передышку, МакКой встал на четвереньки, пытаясь перевести дыхание и собраться с силами для продолжения борьбы.

Скотти торопливо шел немного впереди Кирка. Ему не нравился еле уловимый звук двигателей. Что-то в нем было неправильно, как будто он шел с небольшим эхом. Это могло означать лишь одно — двигатель работал асинхронно и в инженерной некому было это исправить. Если не вмешаться, то через пятнадцать-двадцать минут двигатель войдет в резонанс и последует большой бум. Инженер на ходу сообщил об этом капитану, непроизвольно подбирая наиболее понятные слова и избегая технических подробностей. Умом он понимал, что говорит с капитаном, но подсознательно обращался к нему, как к далекому от инженерных дел доктору.

Двери с тихим шипением разошлись в стороны при их приближении. Два шага вперед и глазам инженера и капитана открылась невозможная картина — первый офицер Энтерпрайза душил своего капитана, а тот, в свою очередь, яростно бил вулканца по ноге. Двери еще не успели сомкнуться за спиной вошедших, как драка временно прекратилась — МакКой, обильно поливая пол капитанской кровью из разбитого носа, переводил дыхание, а неизвестный член экипажа транспортного корабля, лежа на спине, с воем держался за левое колено.

Первым очнулся Кирк. Перескочив через МакКоя, он бросился на вулканца и довольно профессионально заломил ему руку за спину. Не ожидавший ничего подобного вулканец не оказал никакого сопротивления. Даже наоборот, обмяк и расслабился. "Реакция на сильное возбуждение" — подумал Кирк, ослабил хватку и оглядел помещение. Инженер в это время подошел к пульту и производил настройку режима работы двигателя. МакКой неуклюже поднялся на ноги и пытался остановить кровь, а Спок сидел у входа, опершись спиной о стену и полузакрыв глаза.

Два часа спустя, Скотти привел все системы Поллюкса в порядок. Повреждений как таковых не было, просто люди, поддавшись панике, отключили все, что смогли, а включить обратно помешала прогрессирующая паранойя и истерия и постоянные переселения из тела в тело. Еще через полтора часа Спок смог рассчитать параметры состояния ионного шторма для переселения и определить при каких условиях кто в кого может переселиться.

Последнее переселение душ было произведено как раз вовремя — шторм уже затихал, а шансы на воссоздание его параметров в лабораторных условиях Спок оценивал как один к четырем тысячам триста восьми. Притом, что на каждую попытку пришлось бы использовать энергию, равную энергии, производящейся тремя звездолетами класса "конституция".

Оставшийся в живых экипаж "Поллюкса" был помещен в лазарет Энтерпрайза и МакКой уверил, что скоро они придут в нормальное состояние и после определенного реабилитационного периода они смогут вернуться к работе.

Кирк сидел на лазаретной койке и прислушивался к разговору, доносящемуся из отдела терапии, куда МакКой затащил упирающегося офицера по науке. Как раз сейчас доктор обрабатывал поврежденное левое колено вулканца.

— Спок, упрямец ты этакий. Почему не сообщил мне о травме? Мне что, за вами каждый день со сканером бегать? — знакомые ворчливые интонации не могли скрыть дружеское отношение к ругаемому пациенту.

— Доктор, вулканские методики самолечения вполне эффективно справились бы с этим повреждением, и я не видел смысла отвлекать вас по пустякам. — Ответил спокойный глубокий голос. Кирк представил себе бесстрастное лицо, в глубине темных глаз которого блестела озорная искра. Сколько времени было потрачено, чтобы научиться видеть эту искорку, а уж сколько сил кинуто, чтобы эта искорка вообще появилась...

— Видел я этот пустяк. Судя по реакции нормального человека, боль должна была быть адской. У тебя же связка порвана! Тоже мне, нашел пустяк.

Кирк встал и подошел к спорящим. Спок лежал на койке, а МакКой обрабатывал колено регенератором тканей.

— Пока вы не пнули по колену, связка была в порядке. — Возразил Спок. В его голосе Кирк почувствовал еле заметный укор. Не дожидаясь ответа доктора, в разговор вступил капитан:

— Спок, тебе не кажется несправедливым, что били не мы и не нас, а страдать и лечиться должны именно мы?

— Капитан, жизнь вообще несправедливая вещь. — Все также невозмутимо ответил Спок, заставив МакКоя замереть в изумлении. Насладившись эффектом, Спок продолжил — Хотя, что еще можно ожидать от таких нелогичных созданий. Правда, доктор?