Предтечи Зверя. Изродок. ( часть первая)

Вскоре контрастов добавилось. Частник из закромов прокурора области оказался маленьким и толстым до круглости. То есть, что — то типа мячика такого. Я — высокий, худой, он маленький и толстый, да ещё Валькин " Атос" — низкий и худой. На арену клоунами выезжать — только красные носы приклеить. Да и то — только мне. А у этого — уже. Не то простыл, не то отпил, не знаю, пока грешить не хочу.

— Бычёк, — представился приезжий, отвечая неожиданно крепким рукопожатием.

— Ничего, я привык, — улыбнулся он на мои попытки сдержать хохот. — и, чтобы вам всё время не давиться рефлекторным смехом, обращайтесь ко мне "Сергей Сергеевич".

— Хорошо... А я... Виталий... — садитесь пожалуйста.

Пока мы устраивались в "малявке" я всё ещё приходил в себя. Ну, что за фамилия такая. Помесь маленького быка, мордастенькой рыбки и окурка. И ведь всё подходит! Хотя... чего смешного? Маленький бык, это всё равно бык, рыбка — о-о-чень вкусная, отец с Украины привозил и сушеную, и в консервах. А окурок.... Сколько раз в армии за бычками охотился? Так что... хватит давится эээ " рефлекторным" смехом и поехали. Рефлекторным! Дипломат. "Идиотским смехом", — вернее.

— Ладно, молодой человек. Отвлекитесь и расскажите всё, что знаете.

— И что? — искренне удивился он после моего рассказа. — Сами не допетрили? Ладно, поехали.

— На место происшествия? — настороженно поинтересовался я, озаботившись судьбой Валькиной малявки. По лесной дороге и колдобинам "Атосик" долго не протянет.

— Да что вы, Виталий! Нам надо по учреждениям. И, видимо, в вашем районе — только в училище.

Часа за три мы справились повсюду, затем завернули в мой кабинет и разложили на столе добытые списки. Бычёк пробежал их глазами, что-то пробормотал про себя.

— Давай, загоняй в компьютер и когда одинаковые фамилии пересекутся — за ушко его и на солнышко, — предложил он мне.

— Да я лучше уж так, как и вы.

— Это что же, память такая?

— Не жалуюсь. В шахматы вслепую играю. Ещё могу тысячу слов запомнить и в любой последовательности потом....

— Знаю такой фокус. Ассоциативная память. А цифры?

— В штурманском логарифмы наизусть.

— Это серьёзнее. Давай!

Через несколько минут я, счастливо улыбаясь, вытащил учётную карточку училища. Ту самую, со смазанной фотографией. В списке жителей одной из ближних деревень соседнего района, в списке пришедших из армии в течение последних двух лет, в списке выпускников училища за последние пять лет, начиная с позапрошлогоднего, наконец, в списке участников слёта ( там, действительно — девушка). Правда, в списке спецназовцев такой фамилии не было, но и потерпевшая говорила — соврал.

— Молодчина. Ну вот и всё. Иди, доложись. Пускай сразу на опознание. Подождём. Может, под кого из друзей или знакомых. Но вряд ли. Судя по всему, сразу и не намеривался нахальничать. Только, когда отказала, обозлился. Ну ладно, иди.

ТТ недоверчиво повёл носом, но все эти совпадения фамилий всё же внушали. Он распорядился. Оперативники притянули отсыпавшегося пацана, а Саныч в больнице организовал опознание — уже чин по чину. Даже дежурная адвокатесса ни к чему не прикопалась. Хотя, их босс тут расстарался бы.

Потерпевшая опознала его сразу.

— Что же ты сделал, сволочь! За что? Что я тебе плохого сделала— кинулась она именно к нашему подозреваемому. И едва не задев статиста, ввалила своему обидчику смачную плюху.

— Да вы... вы ошибаетесь, девушка, — пробормотал тот, не собираясь, тем не менее, закрываться от удара.

— Я? Ошибаюсь? Ну, тварь, в глаза мне скажи, ошибаюсь?

Опознанный скривился, увидев очередной замах. Но удара не последовало.

— Трус! Мразь! — сказала, словно выплюнула, потерпевшая и повернулась ко мне.

— Я подтверждаю....

— Мне девушка, мне говорите, — обратился к ней Саныч.

— Подтверждаю, что опознаю в этом лице, человека. который вчера, то есть, ну в общем, сегодня ночью меня изнасиловал.

— Та-ак. И при каких обстоятельствах?

— Это мне при всех рассказывать? Ладно. Пусть слушают. пусть этой твари стыдно будет!

— Жень, ну не надо, — взмолилась "эта тварь".

— Видите, он моё имя знает!

— Вы подтверждаете эти показания потерпевшей?

— Подтверждаю....

— Тогда вот что.... Я оформляю протокол, а вы, Виталий Леонидович, допросите подозреваемого. Или, может, примите явку с повинной. Вы как? — обратился он к насильнику и его защитнику.

— Конечно, явка! — воскликнул пацан. — Я бы и сам....

— Конечно— конечно, — язвительно усмехнулась потерпевшая.

— Всё, идите в процедурный, я договорился.

— И защитник мне никакой не нужен! — хорохорился задержанный. — Я всё и так признаю!

— И отказ от защитника оформите.

Когда мы примчались в прокуратуру, в кабинете Саныча сидел, уныло перебирая листочки тощего дела, седой старикан с неприятным ( всё— в синих прожилках) лицом. Оказалось, что этот синюга и есть наш зональный. Это ТТ объяснил, когда сообщил тому о задержании, а тот немедленно связался с кем-то в области.

— Вот, приехал и раскрылось, — скромно констатировал он факт такого совпадения. И ведь не соврал, зараза, ни слова. И приехал, и раскрылось. Покачав головой, ТТ схватил меня за шкирку и поволок в свой кабинет.

— Владимир Владимирович! — соединился он по вертушке к губером. — Докладываю — раскрыли и изобличили. Конечно, арестован. Кто раскрыл? Да, в общем.... Конкретно? Стажёр наш, — покосившись, он назвал мою фамилию. — Не знаю. Не сообщали. Даже не думал как-то. Понял, передам. Конечно, по всей строгости. Но это уже прерогатива... да, конечно. Спасибо!

ТТ положил трубку, странным взглядом посмотрел на меня.

— Ну вот, готовь банкет. По случаю первых звёздочек.

— Но...

— У губера как раз и полпред оказался. И оба поздравили тебя с лейтенантом. А эта сладкая парочка сам знаешь к кому дверь ногой открывают. Так что, ждем-с со дня на день.

— Но это же.... Где Бычёк?

— Кто? Что? — вытаращил глаза прокурор. Но я уже кинулся в свой кабинет.

— Подтвердилось значит. С чем тебя и поздравляю.

— Но я... я, Сергей Сергеевич, я же... ну, честное слово. Пойдёмте, расскажем, что....

Это уже было глупо и неуместно. Но я был уверен, что чист перед законом и совестью. Я же не докладывал, что это я. Но и о том, что вот этот странный сыскарь всё в пять минут. Просто сказал, что раскрыли. Но, ведь и тот, зональный. Одного поля ягодки.

Бычёк, видимо, всё понял. Подошёл, привстал на цыпочки, чтобы успокаивающе похлопать меня по плечу.

— Молодой человек! Для меня это всё уже пройденный этап. Все эти звания, почести, награды. Поэтому не берите до головы. Вы лучше вот что... с девчатами поосторожнее, — серьёзно осадили.

— Это с чего....

— Да посмотрите сами! От дверей и прямо во-о-от сюда к столу.

Действительно вытоптанная каблуками дорожка. Ну, чертяки!

— Это... секретарша почту носит.

— Да— да, конечно. И потом вокруг стола сюда, к креслу.

— Это к компу, иногда.

— Одина дорожка вон маленькие шажочки такие, вторая... видишь?

Ну, что тут отвечать. Да и с чего бы?

— Да я так, к слову. Не в упрёк. Но всё же будь поосторожнее. Ох, доводят они. После пьянки — на втором месте для нас, мужиков, по разрушительной силе. А ты мне будешь нужен целый и невредимый.

— Я? Вам? И... зачем?

— В шахматы вслепую играть. Уважаю. Ну, на вокзал отвезешь?

— Но всё-таки.... Как-то.... Не по-людски даже. Без обеда даже.

— Поехали — поехали. Наша любовь ещё впереди.

Глава 3

Губер при всём его самодурстве всё же сдержал слово. Через неделю пришёл приказ. И был большой брезент на поляне, и шашлыки, и, конечно, звёздочки в стакане с водкой.

— Выпиваешь, звёздочки оставляешь в зубах, потом берёшь в руки, целуешь, представляешься юристом 3 класса, звёздочки в карман. И только потом все с тобой — по рюмахе за коллегу, — напомнил мне ритуал Ким. Ну, по сравнению с описанным Суворовым ритуалом это было попроще. Хотя, стакан водяры опять?

— Ну, не морщись. Коньяком будем полковничьи замачивать, — увидел мою гримасу Саныч. — И, судя по всему, доживём. Пригласить не забудь.

Конечно, звёздочки на погонах — это здорово. Особенно — первые. И коллеги — тоже здорово. И вот такие девахи — сотрудницы, тоже. И зря там предупреждал о чём-то смешной Бычок. Это он, может, опёкся. А меня не проведёшь. Меня.... Вот, Валька. За меня — и в огонь и в воду. Но только не в постель. Женись! А вот возьму и... не-е, Бычок прав. Вишь, как заносит. А Галя, секретарша которая, та и без женитьбы, вроде.... Но сказал, сказал мне Саныч на большом подпитии, что наш ТТ — ещё тот резак. Ни одной секретарши как бы не пропустил. Теперь — брезгую. Представлю такую парочку — и всякий интерес пропадает. Это как с этого нашего "Тыча" помощницей. Вроде и ничего деваха, знаете, сочная такая, ну, когда "всё при всём", а представлю, как она в этих внутренностях... не. Лучше уж с Мамкой общаться. Тут уж — только о делах. Саныч же не зря о приглашении хохмил. Переводят его. Ну, недалеко. В соседний район. Замом. А я, значит, на его место. А Мамка, значит, следствие и курирует. Вот сейчас она и рассказывает, что надо будет в первую очередь. Эх, Зоя Сергеевна! Мне бы сейчас в первую очередь оторваться по полной программе. А то здесь, как старик какой. А мне то уже двадцать три! Вот в вашем возрасте... хотя.... Не, да вы посмотрите, что там творится! Стоп— стоп-стоп. Не отвлекаться. Что она там говорит о сроках и планах расследования?

Но это же Мамка! Перехватила взгляд, застегнула пуговички, чуть улыбнулась своими пухлыми губами.

— Да, действительно, давай не о работе. Ты мне вот что скажи.... Мне срочно пришлось на тебя аттестацию писать, в области твоё личное дело почитала. Значит, тебе 22, да? Год в училище, два в армии.

— Год засчитали.

— Ладно.

— И в училище — с семнадцати.

— Тоже понятно. Значит, в девятнадцать ты уже отвоевался, да? И плюс пять — университет. Двадцать четыре? А с учётом всех межсезоний, когда ты ещё и на права сдал все двадцать пять набегает.

— На права — это тоже в училище.

— Но всё равно, не стыкуется.

— Я, правда, в универ поступил в девятнадцать. Просто — окончил раньше, вот и всё. Первые курсы совсем лёгкие были. У меня память хорошая.

— Не слышно было о таком вундеркинде.

— Это папа очень просил, чтобы, ну, без шумихи.

— У тебя и папа хороший. Значит, не однофамилец?

— Нет, — со вздохом признался я. — Но между нами, да?

А потом — болезнь всего этого райончика. Карты. Подкидной дурак. На капоте автомобиля. Тоска. Это с моей-то памятью. А "погоны вешаю" — обижаются. Нет, смеются, конечно, но обижаются. Эээх, сейчас бы к нам на диско! И завернуться вот так! Или вот так! Я включил магнитолу в салоне и продолжил. Ким и девчата присоединились. И это же другое дело!

А назад меня везла Валька на своём таракаше. И вполне серьёзно намекала на о-о-очень серьёзные отношения. Прикинулся в стельку пьяным. Пьянее, чем ей хотелось бы. Надо будет ей рассказать про мою Лорку. Или не надо? Может, прямого штурма дождаться и только тогда? А пока флирт — он и в Африке флирт. Лёгкой степени. Или уже — средней?

Если и был в тот момент "средний", то очень скоро стал никаким. Потому, что я встретил Её. Ну, что значит "встретил"? Судьба. И с неприятного началось — то. Очередной выезд на труп. На железной дороге. Транспортников подведомственность. Но они — в обл-крайцентрах. Пока до нас доберутся. В общем, подгребаем за ними. А знаете, что такое ж.д. труп? Сначала человека почему-то раздевает. Потом обрывает руки ноги. Потом обрывает голову. Потом вспарывает брюшину и наматывает все внутренности на все эти рельсовые костыли. Не знаю, всегда ли так, но с этой несчастной девочкой так и вышло. Гуляла с пацаном по рельсам. Ну, как это делается? Она — по рельсу, он — её за руку держит. А шпана — шпана зелёная. Вот и не среагировал, когда из — за поворота электричка. самого — то только отбросило. А её — не успел. Вот я, помню, — успел. Правда, там поворот был не так загорожен. И я тогда на небо мечтательно смотрел. Что-то плёл о звёздах и полётах. И луч мощного фонаря электрички пораньше заметил. И девушку свою ( какую там девушку, такую же пацанку, как эта была) в охапку схватил, стянул с пути вовремя. Та потом дрожала несколько минут в моих объятиях дрожала, потом целоваться начала. Ах, первые поцелуи. Ну вот, циником становлюсь. Предупреждали. Чем занимаюсь и о чём думаю. Или это просто защитная реакция организма?

"Тыча" на этот раз разбудил и заставил приступить сейчас же. Малолетка всё-таки. В отместку он заявил, что в таких случаях присутствие следователя — обязательно. Ну, сошлись на том, что он дождётся транспортника — тот уже едет. Когда вернулся в общагу — накатило. Я, честно говоря, человек впечатлительный. Когда сразу "впечатляться" нельзя — накапливаю. Ещё с училища заметил. Да и в армии случалось. Вот и теперь — всё это вставало и вставало перед глазами, не давая хоть немного поспать. В общем, на работу с утра явился хмурый. Валька с Кимом обеспечивали участия прокуроров в судебных процессах, ТТ пошёл — таки в отпуск, Мамка традиционно встряхивала ментовку. " Они — как старое лекарство. С ярлыком — перед употреблением встряхивать" — любила поговаривать она. Галя чего-то дулась и печатала на машинке. А может, просто была чем-то озабочена. Как бы поступать собирается. Именно "как бы".

В общем, было тихо и я погрузился в составление протокола осмотра. Коллега из транспортной звонил, просил подготовить к трём часам — он к этому времени закончит проверку и подскочит. В принципе — чисто, только родственнички погибшей на пацана наезжают — мол или толкнул, или не спас.

Я уже заканчивал этот неприятный документ, когда в дверь постучали. Вначале я не понял, что это — Она. Потому, что:

— Это вы выезжали вчера на происшествие?

— Если на жд, то я. А чем могу?

— Мне надо материал проверки посмотреть.

Ну вот. Легка на помине. Родственница. Сейчас начнётся.

— Материал ещё не готов. И вообще, он будет не у нас. В транспортной прокуратуре. А мы вот только первые неотложные действия. Протокол осмотра, объяснения... но и этим уже транспортная занимается.

— Ну, мне хотя бы протокол осмотра.

— По его изготовлению он будет направлен в транспортную прокуратуру, а они уже весь материал по вашему заявлению....

— Это ещё когда будет....

— Неправда. В 3-10 дней принимается решение. Правда, когда случай сложный, или .... Наверное, будут — таки дело возбуждать.

— Мне это пока неинтересно. Дайте же протокол!

— Знаете, гражданка, — поднялся уже я во весь свой рост. — Идите отсюда!

— Но я....

— Будете дальше мешать работать, милицию вызову. Всё объяснил. Я, конечно, сочувствую, но....

Девушка выскочила из кабинета. А меня потянуло за ней. Несколько минут я боролся с собой. Нахамил потерпевшей. Не, я всё понимаю, но вот так наглеть? И всё же я выглянул из кабинета. Настойчивая незнакомка сидела растерянно на подоконнике. Нет, ну хам же, зарвавшийся хам!