Завещание авторитета. Конец игры.Книга третья

Слёзы душили Вику. Сдерживая себя из последних, сил она встала.

— Яна Владимировна дайте сигарету, — сжимая руки в кулаки, попросила девушка. — Да не смотрите вы так. Отдам я вам завтра целую пачку.

Женщина нехотя достала из кармана халата "Гламур" и зажигалку, протянула Красновой.

— Куда? — недовольно буркнул Клочков, пристально следя за девушкой.

— Что уже и покурить нельзя? У нас страна свободная. Крепостное право отменили в тысяча восемьсот шестьдесят первом году. Хотя откуда вам знать вы ведь школу даже не закончили.

— Вы только посмотрите. У нынешней молодёжи ни стыда не совести! Ты ей слова, а она тебе десять в ответ, — возмутился бос.

Но Вика его уже не слушала, она стремилась побыстрее оказаться на улице.

Девушка вышла на крыльцо и закурила. От бессилия и злости села на скамейку возле столовой, скрестила руки на груди, пытаясь себя успокоить, гоня прочь грустные мысли.

— Должен же быть какой-нибудь выход! — твердила Краснова. — Я просто должна что-то придумать, чтобы выбраться из этого болота.

Однако в эту минуту ничего путного, как назло, в голову не приходило. Девушка сдалась. Выкинула окурок в урну, закрыла лицо руками и заплакала.

* * *

Алексей вышел из машины, окинул оценивающим взглядом одноэтажное старое здание из красного кирпича и с вывеской: "Столовая Талончик". Рядом на скамейки сидела Виктория-Анжела в белом халате, её плечи от рыдания подрагивали.

Попович пошёл прямо к ней.

— Виктория Валерьевна! Что за слёзы? — грозно заговорил он, стараясь привлечь её внимание.

Краснова не подымая лица ещё громче зарыдала. Алексей присел рядом с ней и притянул к себе её голову.

— Вот тебе и ёшкин кот! Ну что ты? Тебе не следует... — растерялся Попович при виде женских слёз. — Ты должна немедленно прекратить разводить сырость. Сею минуту!

Ему было больно смотреть, как девушка, которая ему очень нравиться страдает. С самой первой минуты, когда он её увидел около торгового центра, Алексей понял, что именно Вика — женщина всей его жизни. Ну и пускай, ничего страшного, что первая встреча получилась такой неудачной. Виктория была раздосадована чем-то, и они поругались. Вернее она ругалась, а он стоял и как влюблённый подросток таращился на неё, не слушая слов. Потом попросил телефон, но такой реакции не ожидал — красавица кинула ему свой мобильник и растворилась.

А затем вторая встреча и опять всё пошло не так. Девушка снова оказалась взвинченной и вновь они общались на повышенных тонах, и Лёшка получил по лицу колючими розами. Правда он успел вернуть ей телефон, а вот деньги нет. И зачем он ляпнул тогда про покраску байка. Понятное дело зачем — хотелось побыть с Викторией по дольше. Алексей надеялся на то, что у неё не окажется нужной суммы, тогда-то они и обменяются телефонами. У него появиться возможность пригласить её на свидание. Но, увы, не получилось...

В ходе ужина с четой Красновых, который состоялся после Викиного бегства, Лёша узнал, где она работает. И решил испытать судьбу в третий раз...

— Виктория Валерьевна! Милая ... моя девочка! — зашептал он. — Не плачь.

Краснова подняла голову.

— Вы мне говорите, чтобы я не плакала, — глаза её блестели сквозь слёзы. — А что мне делать? У меня безвыходная ситуация.

— Выход можно найти из любой ситуации.

— Даже когда на вас повесили недостачу в сто тысяч рублей? Я ведь не копейки, ни одного яблочка не взяла! — Вика вновь заплакала.

— Всё решаемо!

— Что мне делать? Где взять эти деньги? Здесь работать я больше не могу! Это болото меня затягивает всё больше и больше!

— Тебе надо успокоиться! Я сейчас пойду и всё решу.

— Ну да! Иди, попробуй! — пробубнила Вика, вытирая рукавом халата глаза.

Алексей поднялся по ступенькам и потянул ручку дверей на себя, продолжая смотреть на Викторию. Он быстрым шагом зашёл в здание. В зале за столом сидели женщины. Одна из них поднялась и хотела уже возмутиться.

— Здравствуйте! Как можно увидеть хозяина этой столовой? — опередил её Попович, улыбаясь.

— Вы ищите Шимона Борисовича? — за любезничала товаровед, изучающе разглядывая мужчину. — Он в кабинете заведующей. Прямо по коридору и налево.

Алексей пошёл по указанному маршруту. Заглянул в кабинет.

— Вы Шимон Борисович? — обратился он к тучному мужчине в свитере с жирными пятнами на животе.

— Да, — продолжая сидеть, развалившись на Викином кресле, грубо ответил Клочков.

Он поднял голову и оценивающе окинул взглядом Поповича. Алексей смотрелся внушительно. Метр девяносто ростом, широкие плечи, звериный убийственный взгляд. От добродушного Лёшки, которым он был ещё пять минут назад, ничего не осталось. В его глазах светилась неприкрытая угроза.

Клочков сглотнул, с трудом выдерживая тяжёлый взгляд и чувствуя себя мелкой сошкой.

— Подойди сюда! — Алексей злился, что какой-то хмырь посмел обидеть беззащитную девушку. — Ты на Викторию-Анжелу вешаешь недостачу?

— Викторию-Анжелу? Это Краснова что ли? — Клочков решил поддельным удивлением прикрыть свой испуг и растерянность. Он неопределённо пожал плечами, привстав но, не подходя к Лёше, держась на расстоянии от него. — Проворовалась, значит плати.

Неожиданно Алексей, в несколько шагов преодолел небольшое расстояние, отделявшее его от стола за которым был Шимон, нагнулся через столешницу и схватил за грудки мужчину, притянул к себе. Попович возвышался над Клочковым.

— Слушай меня внимательно! — тихо, но с явной угрозой в голосе, сказал Алексей. — Ты отдаёшь Виктории Валерьевне трудовую книжку, расчёт и списываешь с неё недостачу.

— С чего... с чего это интересно? — приходя в себя, испуганно пролепетал Клочков, пытаясь разжать пальцы Поповича.

— С того! Или хочешь поговорить — по мужски?

Шимон зажмурил глаза. Ему по-настоящему стало страшно и от этого неуютно под пристальным взглядом незнакомца. С такими как он лучше не связываться и никогда не попадаться на дороге. Сомнений никаких — ему убить, что плюнуть.

— Что сдрейфил? — продолжал насмехаться Попович. — Я жду!

— Да ..., да... конечно.

Клочков достал из кармана ключи от сейфа. Открыл его, вытащил трудовые книжки, нашёл нужную, размашистым подчерком написал "Уволена по собственному желанию", поставил подпись и печать.

— Вот, — дрожащей рукой протянул Шимон документ.

— А расчёт?

Клочков скрипел зубами от ненависти и ощущения собственного бессилия. Он достал всё с того же сейфа деньги, отсчитал нужную сумму и придвинул Алексею.

Попович взял со стола деньги. Хозяин столовой "Талончик" закусил губу. В кабинет вошла Виктория.

— Виктория Валерьевна, у вас Шимон Борисович просит прощения и возвращает трудовую книжку. Претензий он к вам не имеет. Ведь так? — Алексей повернулся к Клочкову.

— Да, — бледнея, ответил Шимон.

— А вот это зарплата за отработанные дни, — Лёша протянул Красновой деньги.

— Ой. Тут много.

— Это премия, — пролепетал Клочков, под пристальным взглядом Алексея.

— Спасибо! Ну, я тогда пошла? — Виктория вся засветилась довольной улыбкой.

— Виктория Валерьевна дождитесь меня, пожалуйста, — попросил Алексей, удержав Краснову за руку.

Как только девушка исчезла из кабинета, Попович улыбнулся Клочкову.

— Не надо смотреть на меня как на врага. Справедливость должна была восторжествовать. Ты ведь и сам знаешь, что в этой недостачи Краснова не виновата. Бывай Шимон, — он подмигнул испуганному мужчине и вышел следом за Викторией.

* * *

Ночной клуб "Огненная лошадь" ещё недавно был просто баром. Титул ночного клуба он получил недавно. Дела у Алексея шли в гору. После того как два титулованных гонщика на байках — Кобра и Домовой, согласились участвовать в гонках проводимых баром, народ повалил в клуб, только для того чтобы посмотреть на них. Вот и пришлось расширяться Поповичу, превратив просто бар в солидное заведение для любителей байков и острых ощущений.

На сцене по бокам стояли мотоциклы, посередине находился невысокий парень. Он пел гипнотизирующим голосом песню "Dont Cry" группы "Guns N' Roses". Около него танцевали и подпевали две девушки одетые в кожаные лифчики и шорты.

Виктория сидела за столиком и не понимала, зачем сюда пришла. Этот мир не её. Он ей чужд. Только ради Алексея она здесь. Напротив неё за соседним столиком здоровенный мужик в косухе, он пытался привлечь её внимание. Девушка не реагировала, продолжая слушать песню. Это сильно задело байкера. Он встал и двинулся к ней, закрывая собой сцену.

— Привет тёлка! Ты на байке?

Вика молчала, игнорируя хама.

— Молчим, значит? — байкер пытался сфокусировать свой пьяный взгляд на девушке. — Немая что ли? — не унимался он, раскачиваясь и распространяя вокруг себя запах перегара. — Эй ты! Коза.

— Слушай ты, сам козёл! Отвали по-хорошему и самостоятельно, — не выдержала Вика. — А то...,

— И что ты мне сделаешь? Ща я тебе покажу коза, как надо разговаривать с настоящими мужиками! — оскорбился до глубины души хам.

— Рискни жизнью! Нашёлся "мужик".

Байкер схватил Вику за волосы и потянул вниз, а сам наклонился к её губам. Девушка, нашарив рукой, стоявший на столе пустой глиняный кувшин из-под сока с размаху опустила его на лысую голову хама.

На рубашку мужика закапали алые капли. Словно контуженный он схватился за голову. Увидев на руках кровь, в пьяном отупении на них смотрел. От столика хама отделилась тень его дружка, который спешил на выручку к пострадавшему.

Крепкий мужик, лет сорока пяти, ошарашенно застыл, уставившись на белое лицо друга.

— Ты чё наделала? — взвыл он, надвигаясь на Вику.

У девушки в запасе находился ещё поднос, с которым рядом застыл официант. Она воспользовалась замешательства обидчиков, перехватила пустой металлический поднос и нанесла удар по седой голове второго хама. Мужик отшатнулся, а Вика ждать не стала и добила его, ударив ногой в пах, как учил папа.

В это время первый козёл пришёл в себя. Девушка застыла в ужасе. "Ну, где же Алексей" — пронеслось у неё в голове.

Попович как раз входил в зал кабака. Он решил все накопившиеся проблемы и теперь спешил к Вике, которую оставил за столиком своего бара.

— Мужики у вас проблемы? — голос Алексея не предвещал ничего хорошего.

— Нет. Всё в порядке, — ретировались байкеры, подпирая друг друга и держась за больные места.

— Здорово ты их, — хмыкнул Попович, провожая взглядом побитых мужиков.

— Папа научил.

Виктория села на диван.

— Вижу, вчера ещё легко отделался. Представляю, как получил, если бы догнал тебя.

— Извини за вчерашнее. Я думала ты в курсе. За одно с родителями. После того как моя младшая сестра Анжела-Виктория вышла замуж у папы и мамы идея фикс. Всё бояться, что я останусь в старых девах. Вот и пытаются каждую неделю организовать мне знакомство с очередным потенциальным мужем. Видели те, примета такая есть: "если младшая сестра раньше старшей замуж выйдет, то старшая свою личную жизнь ни когда не устроит".

Певец запел песню "Nоvember Rain". Алексей поднялся.

— Можно тебя пригласить на танец?

Виктория встала, вложила в его руку свою ладонь...

Терпкий запах дорогой туалетной воды обволакивал девушку. Они медленно двигались под мелодию, соприкасаясь телами.

— Красивая баллада, — прошептала она, вслушиваясь в слова песни.

— Классика хард-рока. Песня была написана на основе истории американского писателя и журналиста Del Jamesa "Без тебя". Это трогательная история любви.

Руки Алексея обнимали за талию Викторию. Под впечатлением от песни она положила свою голову на его плечо.

— Выходи за меня, — не громко, но так чтобы девушка услышала его, попросил Лёша.

— А я возьму и соглашусь, — подняв голову, пошутила Краснова.

— А я не шучу, — серьёзно ответил он.

Вика не знала, как ей быть. Только несколько часов назад она стала узнавать этого мужчину, которой ещё недавно для неё был байкером-самоубийцей. Алексей оказался не такой как все, он был хороший, надёжный, решительный. Первый раз за неё кто-то решила проблему. Она не знала, как бы выкрутилась из ситуации с недостачей, если бы не вмешался Попович. Её просто тянуло к нему.

— Я же совсем не знаю тебя. А ты меня.

Лёша улыбнулся, наклонился и поцеловал её. Виктория в первый момент остолбенела от такого неожиданного сюрприза. Его губы оказались нежными, настойчивыми. Она хотела отвернуться и оттолкнуть мужчину, но его рука предусмотрительно, словно он ожидал такой реакции, удержала её голову сзади, пресекая попытку вырваться, а губы продолжили свой натиск. И девушка сдалась.

Вика ничего подобного никогда не испытывала. Ей нравились эти сильные руки, губы, тело... Она таяла как воск, от огня забыв обо всём.

— Это тебе в помощь, чтобы узнала получше, — пояснил Алексей, когда восстановилось дыхание.

А она только смогла выдавить из себя, заливаясь краской:

— Я согласна... Только дай мне месяц...

Глава 4.

Сон. Он повторяется из ночи в ночь. Словно кошмар возвращается, давит на душу.

Каждый раз Виктория просыпается в холодном поту. Один и тот же сон, но в разных вариациях и деталях. Она пытается запомнить всё, но когда кошмар уходить остаётся только чувство пустоты и боли. Адской боли. А вместо сюжета — чернота, словно его заблокировала память...

Задыхаясь, Вика резко села. Голова гудит, на щеках слёзы. Глубокий вдох и выдох. Не помогло. Кислорода вновь не хватило. Лёгкие сжались в ледяной комок, не давая дышать. Девушка закашляла, прочищая их. Дыхание постепенно восстановилось.

Окончательно успокоившись, девушка посмотрела на зашторенное окно. Сквозь неплотную ткань пробивался свет. "Кажется утро. Почему же будильник не прозвенел?".

Краснова потрясла головой, прогоняя остатки сна и собираясь с мыслями. Реальность нахлынула воспоминанием вчерашнего дня.

"Я свободна!" — мысленно пропела Вика, опускаясь на подушку. "Первый раз никуда не нужно спешить, лежишь и просто расслабляешься". Она закрыла глаза надеясь вернуться в неоконченный сон. Ей это было необходимо, как воздух. Нужно понять и разобраться, вдруг там будущее о котором её предостерегают невидимые силы сознания.

Девушка почти уже провалилась в новые сновидения, ей даже показалось, что она видит Алексея. Он почему-то отворачивался, удаляясь...

Мобильник резко запел звонкой мелодией. Виктория резко открыла глаза, нащупала телефон.

— Привет! Спишь? — бодрым голосом поинтересовался Алексей.

— Пока ты не позвонил, спала.

— Мешаю?

— Да, — недовольно буркнула девушка, зевая.

— Ну ладно. Тогда спи. Потом позвоню.

— Нет уж! Раз разбудил, говори чего надо! — обречённо вздохнув, сказала Краснова.

Попович молчал. Он словно забыл, зачем звонил или просто стеснялся. А Вика начала закипать. Она уже ясно понимала, что снова уснуть не удастся — вот и отоспалась...

— Сначала разбудил не свет не зоря, а теперь молчишь, как партизан, — потёрла глаза и продолжила. — Забыл, зачем звонил?

— Нет. Не забыл, — как не в чём небывало, сдерживая смех, сказал Лёшка. — Не знаю как ты на это отреагируешь. Вон уже заводиться начинаешь.