В зеркалах

Вдруг замечает, как одно из облачков направляется в его сторону. Тут он, недолго думая, подхватывает свои манатки и бегом. Мчится, словно угорелый, не разбирая дороги, и точно в объятия милиционеров. У них как раз рейд по очистке города от антисоциальных элементов накануне визита иностранной делегации. Митяю, разумеется, не до объяснений. Документов — никаких. Одежонка — подозрительная. Физиономия — тем более. Ну, его за шиворот и в кутузку. А сам-то он и рад — лишь бы подальше от этих проклятых облачков. Забился в камере в угол, сидит и трясется. Ни живой, ни мертвый. Никак не может успокоиться.

Немного погодя к нему вальяжно так подходит один мужик. Весь из себя навороченный. В дорогом длинном пальто, на шею накинут белый кашемировый шарф, на мизинце золотое кольцо-печатка. Пахнет французским одеколоном. Сморкается интеллигентно в носовой платок и спрашивает:

— Что приуныл, недоносок?

— Мерси за внимание, — отвечает Митяй Плохая Погода. — Кажется, однако, тебя самого на помойке нашли.

— Но-но. Ты со мной давай осторожнее. Я человек авторитетный — вор-домушник.

— Ну и что? С меня взять нечего — я нищий. Причем высокой квалификации.

— Знаю я вашего брата. У вас, нищих, всегда денег куры не клюют.

— Э-э, какие там деньги? Сегодня я вообще по нулям, — отмахивается Митяй. — Если не в минусе.

— Тогда и не дрожи, как кролик. Скоро отпустят. Попрошаек здесь обыкновенно долго не держат.

— Мне торопиться некуда.

— Ясно. От алиментов скрываешься, что ль?

— Если бы, — вздыхает Митяй. — Есть другие причины.

— А мне, например, париться в кутузке безо всякого интереса, — заявляет вор-домушник. — К тому же чистый я. Повязали ни за что. Останавливают у подъезда собственного дома, паспорт проверяют, а у меня с собой, как назло, инструмент. Говорю: нашел-де на улице, несу сдавать... Во всем виноваты хреновы иностранцы с их визитом. Чего им дома не сидится? Иначе бы милиция так не лютовала. Ладно — освободят. Но инструмент жалко. По нынешним временам — вещица бесценная.

— Без инструмента, конечно, тяжело.

— То-то и оно! Тяжело — как младенцу без памперсов! А с тобой что случилось? Трения с законом?

Короче, слово за слово и Митяй Плохая Погода рассказывает вору-домушнику обо всех своих злоключениях. Как долго и фатально ему не везло и как он, отчаявшись и утратив всякую надежду, решил отправиться за подаянием на Гнилушку. Как увидел там сероватую дымку, испускаемую некоторыми людьми, и как на этих людей нападают черные облачка.

— А не обманываешь?

— Вот тебе истинный крест, — крестится он. — Зачем мне тебя обманывать? Не на паперти.

— М-да, веселого мало, — тянет вор-домушник и промокает шарфом вспотевший лоб. С раннего детства он имел необычайную склонность к мистике и обожал такого рода истории. Поэтому моментально проникается к Митяю безграничным расположением.

— Надо же, какие страсти творятся на белом свете. Но ты, пацан, успокойся. Худшее позади.

— Ага, успокоишься тут. Проклятое чернильное облако собралось меня атаковать. Я едва ноги унес.

— Но унес же!

— С трудом. Тебе хоть известно, что это было?

— Сразу и не ответишь, — замечает вор-домушник, задумчиво ковыряя в ухе. — Но вот ты говоришь, что видел, как от определенных людей исходит серая дымка. Мне представляется, это их разные грязные мыслишки. И еще воспоминания о своих совершенных прежде скверных поступках. Они — эти мыслишки и воспоминания — уходят в атмосферу, скапливаются там и образуют черные облачка. А после возвращаются к человеку первоначально их испустившему, но уже в значительно большем объеме. Такое вот коловращение... Концентрируются они почему-то на Гнилушке. Что-то их туда притягивает, манит. Между прочим, я тоже побаиваюсь там работать. Наверное, в каждом городе существуют подобные гиблые места.

— Что ж, звучит правдоподобно. Ну а в камере на меня это оголодавшее облако не нападет? — поежившись, спрашивает Митяй Плохая Погода.

— Поди, пойми его. Я ведь не специалист в области паранормальных явлений. У меня другое поле деятельности. Но ты говорил, что тебе как-то удается различать эти облачка.

— Эта моя способность могла и испариться.

— Точно, пришла и ушла. Как первая любовь. Здесь уж ничего не попишешь. Но, думаю, что лично от меня серая дымка не должна исходить.

— Почему?

— Я — честный вор. Обычно я стараюсь поступать по справедливости. Никогда не украду у бедных, больных и сирот. Или у тех, у кого в доме горе. Да и без нас, воров, в обществе нельзя. Мы исполняем роль своеобразного стимулятора. К примеру, обворую я человека — так это морально его закаляет и учит уму-разуму. Не разевай, мол, парень, варежку. Не расслабляйся — кругом хищники. Потом, он сразу принимается лучше трудиться, чтобы вернуть утраченное добро. В результате в стране увеличивается валовой национальный продукт. Получается, что, в конечном счете, я приношу обществу неоценимую пользу.

— А я? Я не пристаю ни к кому с ножом к горлу. Прошу исключительно лишнее, — вставляет нищий.

— Так-то оно так. Но облачко почему-то собиралось на тебя нападать. Были причины. Выходит, ты, пацан, испускаешь серый дымок, — заключает вор-домушник.

— Да, видать, в чем-то провинился. Придется теперь идти в церковь и замаливать грехи.

— Вот тебе и черные облачка — их не проведешь. Вообще, в нашем мире часто случаются разные необъяснимые штуки. Я знаю историю про одного крутого бизнесмена. Очень странная и запутанная история. Желаешь, послушать?

— Само собой, валяй.

— Живет один крутой бизнесмен, — начинает рассказ вор-домушник. — Из тех, кто не любит кичиться своими деньгами. Старается не особо их афишировать и выставлять напоказ. Не то, чтобы он слишком скромный, просто не по нраву ему во всем подражать другим свежеиспеченным богачам. Дим Димычем зовут. Потихоньку, незаметно так, как мышка, сколачивает себе капиталец.

И вот как-то Дим Димыч договаривается с приятелем из предпринимателей, что прокрутит кругленькую сумму того и что об этом никто ничего не узнает. Сейчас нередко случаются такие сделки между коммерсантами. Они не хотят светиться — опасаются вмешательства посторонних лиц. Слишком много развелось любителей погреть руки на чужих сделках.

Осенью, стало быть, наступает пора рассчитываться. В назначенный день и час Дим Димыч приезжает домой к своему знакомому предпринимателю. Все происходит чинно, пристойно и без всякой огласки. В квартире ни души. Устраиваются в гостиной. Потягивают коктейли, слушают музыку, перекидываются в карты. Наконец речь касается денег. А сумма, без дураков, нешуточная. Отдавать ее Дим Димычу, ох, как не по сердцу. К тому же намечается еще одно выгодное дельце, где без солидных оборотных капиталов нипочем не обойтись.

"Деньги — не проблема. Деньги — пустяк. Получишь все сполна хоть завтра", — заявляет он приятелю и, насвистывая, заходит тому за спину. Вроде бы собирается поближе рассмотреть абстрактную картину, висящую на стене. Вынимает из кармана складной ножичек — и чик того в основание черепа. Сильно и точно. Как учил старшина-сверхсрочник, когда он служил в погранвойсках. Кредитор брык, и валится замертво.

Дим Димыч не торопится. Он человек аккуратный и обстоятельный. Надевает резиновые перчатки и уничтожает все следы своего пребывания в квартире. Забирает из сейфа приятеля наличные деньги и некоторые документы — расписки и долговые обязательства. К драгоценностям его жены даже не прикасается — они ему не к чему. Потом в ванной комнате приводит себя в порядок и спокойненько исчезает.

Дим Димыч возвращается домой и сразу прячет в чемодан свою верхнюю одежду, нож и резиновые перчатки, чтоб после от всего этого избавиться. Он прекрасно понимает, что излишняя жадность до добра не доводит.

Короче говоря, проколов нет и заподозрить его в убийстве приятеля практически невозможно. Нет мотива, нет свидетелей, нет улик. Ничего нет. Все шито-крыто. Однако он заранее позвал в гости дальнего родственника со стороны жены, Андрея — слегка придурковатого малого. Обещал подыскать ему работу. Так вот, в случае нежелательного поворота событий, тот засвидетельствует, что это самое время они провели вместе.

Появляется родственник. "Привет-Здорово". Садятся в гостиной, пьют горькую, болтают о том, о сем. Дим Димыча, естественно, тяготит то, что он сегодня сделал. Ведь не каждый же день ему приходится мочить человека. Но старается не выдать родственнику своего состояния.

Ну, Андрей, чтобы не выглядеть занудой и неинтересным собеседником, принимается травить разные байки. Одну, вторую, третью...

Дим Димыч слушает, довольно улыбается. Что, дескать, за славный малый родственник его жены. Спасибо, молодец. Вечерок получился — прелесть.

Но какая там прелесть!!

Внезапно Андрей рассказывает историю про него самого — Дим Димыча. Про совершенное им накануне преступление. Причем подробно. В деталях описывает его поступки и поведение в квартире приятеля.

У хозяина натурально отвисает челюсть. Ему становится душно. Ну и чертовщина! Откуда Андрею все это известно?! Теряется он в догадках. Ведь не было же никаких свидетелей! Все шло строго по намеченному плану! Они так замечательно сидели, он отходил от пережитого — и вдруг на тебе! Как гром среди ясного неба!

Дим Димыч перепугался. Запаниковал.

Разумеется, доказательств нет совершенно никаких, одни лишь пустые разговоры. Но они способны навести розыскную свору на его след. Остальное дело техники. Прощай тогда семья, любовница, автомобиль, городская квартира и загородный коттедж. Деньги в банке, деньги на фирме, деньги в собственном кармане — все-все пойдет прахом.

Нет, дудки, просто так он не сдастся. Просто так он свое добро никому не отдаст. Никому же неизвестно, что Андрей у него в гостях. Никому неизвестно об его обещании помочь ему с трудоустройством. В конце концов, у него много родственников и он не в ответе за каждого!

— Твоя жена знает, что я собираюсь подыскать тебе приличную работенку? — спрашивает на всякий случай Дим Димыч.

— Нет,— отзывается Андрей. — Откуда?

— Почему?

— Ты же сам просил меня, чтобы я никому не говорил об этом. Моя новая работа будет для нее приятным сюрпризом.

— Это еще вопрос, насколько он будет ей приятным?

— Хе-хе.

— Правильно, хе-хе, — бормочет Дим Димыч и неторопливо берет со стола бутылку, будто желает разлить водку по рюмкам. Взвешивает бутылку в руке и бьет ею по голове своему гостю — тот мгновенно утыкается лицом в тарелку с корейским салатом. Затем подходит к Андрею сзади, делает удавку из телефонного шнура, набрасывает ее ему на шею и стягивает до тех пор, пока не убеждается, что тот мертв. Второе убийство дается ему гораздо легче первого.

После несколько минут Дим Димыч проводит неподвижно, сидя на диване. Размышляет, как поступить с трупом. Наконец решает, представить Андрея смертельно пьяным, вытащить из дома, затолкать в автомобиль, вывести за город и закопать где-нибудь в лесу. Скоро выпадет снег, и, глядишь, до весны покойника не найдут. К тому времени он успеет продать свою фирму, квартиру и коттедж и, собрав денег, переехать жить за границу. И порядок — ищи ветра в поле. Главное сейчас было не волноваться и держать ситуацию под контролем.

С присущей ему методичностью обыскивает убитого Андрея, чтобы в карманах того не было ничего, что помогло бы установить его личность, и оттаскивает труп в коридор, к металлической двери. Потом одевается, но прежде чем покинуть квартиру, заходит в ванную. Желает оценить, как он выглядит со стороны.

Смотрит в ванной на себя в зеркало над раковиной и... Что такое?! Что за ужас!! Не видит собственного отражения. Словно он, Дим Димыч, бесследно в нем растворился, исчез. В зеркалах отражается одно только многократно повторенное изображение мертвого грязного кролика.