Очарованный дембель. Книга 1. У реки смородины

Иван засёк по часам время. Уже рассвело, день обещал быть тёплым и солнечным. Спустя расчётные полчаса насыпь не появилась. Емельяновы выросли в городе и не особо умели ориентироваться в лесу, ёлки — они и есть ёлки. Однако Старшой не сомневался: шли правильно, в сторону не забирали, так что железная дорога должна была вот-вот появиться. Тем не менее, проклятая «железка» пропала.

Ведь от неё просто обязаны были разлетаться звуки стучащих по стыкам составов! И — тишина...

— Чертовщина какая-то, — сказал Иван ещё через пять минут. — Ну, хорошо. Туда мы шлёпали замёрзшие и испуганные. Обратно — согретые. Вероятно, сейчас двигаемся медленнее. Но не сильно. А это означает...

— ...что мы заблудились, — закончил Егор, пряча руки в карманы.

В звуки просыпающегося леса — перекличку птиц, потрескивание коры и падающих веточек, шелест ветерка — ворвался странный утробный стон.

— А не тепловозный ли это гудок? — радостно воскликнул Иван. — Но откуда?

— Кажись, слева, — предположил младший.

— Я тоже так решил. — Старшой тут же изменил направление, Егор не отставал.

Примерно через километр заросли стали гуще, потому что начались вкрапления лиственных деревьев. Стали попадаться низины, окружённые кустами. Ивану категорически не нравилось то, что он видел. Ведь ни оврагов, ни осин возле железной дороги не было. Невезучий Егор не заметил ямки, присыпанной сухой листвой, оступился и слегка подвернул ногу. С его весом немудрено. Пришлось сбавить обороты.

Братья спустились в одну из низин, чтобы не обходить её, теряя время. Стоило им поравняться с тополем, чьи корни торчали из склона оврага, образуя подобие шатра, как оттуда выкатилось мерзкое существо. Оно заорало глубоким басом, напоминавшим гудок паровоза. Испуганные близнецы отпрянули.

Существо встало, растопырило скрюченные пальцы и двинулось на дембелей. Те оправились от шока и осознали, кто их атакует. Это был грязный синюшный мужик среднего роста, с жёлтыми глазами и сиреневыми губами, патлатый, с длинными ногтями, похожими на когти. Человек скалил гнилые зубы и болтал чёрным языком.

— Мертвец! — сорвался на фальцет Иван.

Егор шагнул к умруну и нанёс ногой небывалой силы удар в его хлипкую грудь. Покойник лишь пошатнулся. Ефрейтор Емельянов застыл, не понимая, как после такого пинка можно остаться на ногах.

— В стороны! — скомандовал Старшой.

Близнецы разбежались. Мертвяк, не колеблясь, стал преследовать Ивана. Усопший не проявлял сноровки и быстроты, но действовал целеустремлённо. Его плавные, но неотвратимые движения завораживали, подавляя мысли о сопротивлении. Остановившийся было Старшой стал пятиться. Он, разумеется, рисковал оступиться, что и произошло.

Иван с размаху сел в листья, а покойник без промедления бросился на него. Завязалась борьба. Смрад разлагающегося тела был невыносим. Парень, оказавшийся внизу, боролся с мертвецом молча, все силы уходили на то, чтобы не допустить размеренно клацающую пасть к рукам и шее.

Емельянов-младший потерял несколько секунд, таращась на возню брата и умруна. Потом разбежался и смачно пнул ужасного мужика по рёбрам. Они сломались с утробным хрустом, но покойник даже бровью не повёл.

Егор схватил его за патлы, но грязный клок вместе с лоскутом кожи остался в руке. Мертвец начал одолевать Ивана. Тогда крепыш-ефрейтор взялся за скользкие синюшные плечи покойника и принялся оттаскивать монстра от брата.

Сначала мертвяк будто и не заметил усилий Егора. Затем стал сдавать позиции, тем более, младший упёрся коленом в изъеденную язвами спину.

Покойник злобно зарычал, высвободил одну руку и схватил ефрейтора за левую ногу.

Воспользовавшись послаблением, Иван ткнул мертвяка пальцами в глаза. Противно чавкнуло, и Старшой чуть не потерял сознание от усилившейся вони. Наглый усопший дерганул ногу Егора, отчего тот шмякнулся навзничь, отпуская плечи монстра.

Ослепший покойник приблизил ефрейторскую ногу к своей роже и нацелился на укус. В последний момент Иван врезал мертвяку в скулу, и тот впился зубами в каблук армейского ботинка, хотя поначалу примеривался к лодыжке.

Егор влепил свободной ногой в мерзкое тело, одновременно дёргая левую на себя. Гнилые зубы хрустнули, умрун взвыл, поднимая голову к небу.

От безысходности Старшой стал шарить по земле и наткнулся на какую-то хлипкую палку. Не раздумывая, он вонзил её в грудь покойника. Палочка вошла, как нож в масло. Мертвец вякнул и обмяк, выпуская ногу Егора и валясь на Ивана. Старшой спихнул с себя побеждённого монстра, встал на четвереньки. Емельянов-младший сел, растирая голень.

— Не рука, а клещи. Чуть не раздробил, — пожаловался он брату. — А как это ты его?

— Палочкой. Вот тут валялась.

— Повезло, — прошептал Егор.

Иван посмотрел наверх. Над местом схватки склонилась осина. Усмехнулся:

— Это точно. Считай, готовый осиновый кол валялся. Они, кажется, от мертвецов помогают, так?

Ефрейтор помолчал, потом тихо спросил:

— Как думаешь, братка, это мы с ума спятили, или Россия?

Глава вторая,

в коей братья-дембеля начинают путешествие,

а Старшой мучается, строя сумасшедшие гипотезы

— Что это ты выдумываешь? — строго спросила Гусеница. —

Да ты в своем уме?

— Не знаю, — отвечала Алиса. — Должно быть, в чужом.

Видите ли...

Льюис Кэрролл,

«Приключения Алисы в стране чудес»

— Да, запустила власть глубинку, — изрёк Иван, шагая прочь от злополучного оврага.

Перед глазами ещё стоял образ гадкого мертвяка, а ужасная вонь, казалось, прилипла к близнецам навечно. Егора больше потрясла развязка истории: покойник буквально впитался в землю, оставив после себя лишь мокрое место да лохмотья, которыми прикрывал срам. Одно дело посмотреть такой эффект по видео, а другое — самому стать свидетелем. По спине крепыша-ефрейтора бегали мурашки.

— Куда мы идём? — поинтересовался он.

— Сам не знаю, — признался Старшой. — Когда шевелишь ногами, лучше думается. А вырисовывается у нас с тобой форменная хрень. Заблудились на ровном месте, газета испоганилась, мобила взорвалась, идиот какой-то у костра встретился, да ещё и мертвяк появился. Такого, согласись, не бывает. Антинаучная фантастика, короче.

— Кор-р-роче! — донеслось с ближайшей ёлки.

Братья увидели крупного ворона. Птица глядела, не мигая.

— Надо бросать пить, — обречённо промолвил Егор.

— Бросай! — согласился ворон. — Далеко ли путь держите, добры молодцы?

Он раскатисто произносил звук «р», и ощущалось, что ему нравится тарахтеть.

— Вот, теперь придётся с птицами базарить, — сказал Иван.

— Брезгуешь? — Ворон наклонил голову вбок.

— Нет, просто непривычно как-то.

— Ну, прости. Куда всё-таки идёте?

— Нам бы в ближайшую деревню...

— Хорошо шли. Надо чуть правее. Там она.

— А далеко? — спросил могучий ефрейтор.

— Нет. Коли лететь, то раз — и на месте. Видел, как вы умруна победили. Прекрасно. Всем расскажу. Стало быть, тебя звать Егором, а твоего брата Иваном?

— Точно. Блин, умная птичка!

— Да помудрей некоторых буду. Недаром моему славному Первопредку сам Сварог вручил ключ от Ирия!

«Ни фига себе! — подумал Старшой. — Сварог из пантеона славянских богов!» А чёрный птах продолжил:

— Право слово, неудобно спрашивать, но откель вы родом?

— Из Воронежа, — ответил Иван.

— Хорошее название, нашенское... Воронеж... Не знаю такого княжества. Издалече, видать, прибыли. Не буду вам мешать, скатертью дороженька.

Ворон вспорхнул и стремительно улетел за деревья.

— Постой! — крикнул вслед Старшой, но опоздал.

— Что будем делать? — поинтересовался ефрейтор.

— Пойдём правее. Доверимся галлюцинациям, — сказал Иван.

«Вот так, наверное, и спрыгивают с катушек, — рассуждал он. — Но чтобы вместе! А были ли случаи синхронного помешательства близнецов? Ничего не могу припомнить... Да нет, слишком реальные видения. К примеру, грязь на форме. Не с Егором же я месился, представляя его восставшим мертвецом... Неужто всё реально? Именно! Власти прячут от нас правду! Сибирь кишит неопознанными и малоизученными аномалиями, а нам втирают, что здесь просто тайга. Сто пудов! Это чтобы люди на лес и нефть не зарились».

Сконструировав глупую гипотезу, Иван слегка успокоился и велел себе не гонять до поры тревожных мыслей о происходящем. Лишь бы выйти к деревне. А там — люди, телефон и попутка до большого населённого пункта. Обязательно с вокзалом.

Деревня разочаровала Старшого жестоко и непримиримо. Когда около трёх часов дня братья-дембеля выбрели к ней из леса, стало ясно, что телефона и попуток не будет.

Ни проводов, ни автомобилей, ни антенн на крышах.

— Полный голяк и натуральное хозяйство, — констатировал Иван.

Домишек было немного, они стояли на невысоком холме. У подножья раскинулось озеро. От берега к деревне катилась телега, запряжённая каурой лошадёнкой. В телеге восседал мужичок.

— Не знал, что существуют настолько глухие сёла, — проговорил Старшой. — Даже, чёрт его возьми, клуба нет. Скукотища тут должна царить просто сказочная.

Подойдя к околице, братья увидели столб с вырезанным хмурым ликом бородатого богатыря да доску, на которой красовалась надпись: «Большие Хапуги».

— Трогательное название, — оценил старший сержант.

Близнецы, конечно, устали. Тут сложились и последствия возлияний в поезде, и бессонная ночь, и полдня пути натощак. Хотелось пить, есть и спать. Но быстро найти отзывчивого хозяина не получилось.

Они постучались в первый же дом. Тишина.

— Все ушли на фронт, — вяло пошутил Иван, и близнецы побрели к следующей хате.

Это был дом-красавец: крепкий, с резными наличниками, с аккуратным крыльцом и перилами. Чувствовалась рука мастера.

На стук вышел хозяин — коренастый мужчина лет тридцати пяти. Рыжий, хитроглазый, с бабьим голосом.

— Чего вам? — спросил мужчина, поигрывая киянкой.

— Здравствуйте, — почтительно начал Старшой. — Мы заплутали и устали, помогите, пожалуйста...

— О, тут я не помощник, — перебил хозяин. — Я по плотницким делам.

Он повернулся, чтобы уйти в дом.

— А к кому нам обратиться? — борясь с раздражением, спросил Иван.

— Обратитесь к Перуну, он справедлив.

Старшой придержал Егора, который уже собрался рубануть плотника в дыню. «А чего он?» — говорили глаза могучего ефрейтора.

— Надеюсь, в этой деревне есть вменяемые гостеприимные люди, — сказал старший сержант.

— А что, вполне вероятно, — пожал плечами хозяин. — Деревенька у нас небольшая, да люди добрые.

— Не, ну он точно издевается, — процедил Егор.

— По-моему, он по жизни такой, — тихо ответил Иван.

Теперь плотник не торопился покидать пришельцев. Он с любопытством разглядывал дембельскую форму Старшого. Ещё бы, Ваня приготовился к увольнению на славу: сделал вставки в шевроны, соорудил подплечники, пустил по штанинам золочёные лампасы, идеально начистил пряжку ремня и классически загнул её углы. Ефрейтор Емеля предпринял те же самые декорационные действия, но его парадка получилась не столь блестяще, как у старшего брата.

Картину портила засохшая грязища, налипшая во время борьбы с мертвяком, но плотник её не заметил.

— Вы кто будете? — спросил он.

Иван ответил гордо и честно:

— Мы — воины, только что отдавшие свой долг родине.

— И много задолжали?

Близнецы синхронно почесали макушки. Странный сельчанин им попался, очень странный. Ответил Егор:

— Два лучших года жизни задолжали, вот и отдали.

— Что за родина такая, которая временем берёт?

— Такая же, как и у тебя. — Иван начал закипать по-серьёзному.

— Значит, на постой бы вас определить... — Плотник наконец-то озаботился проблемами усталых дембелей. — Кого бы присоветовать?..

В проулке появился худенький мужичок с неестественно раздутыми щеками. За них что-то было набито, как у хомяка.

— Тит, поди! Дело есть! — окликнул его плотник.

— Прошти, у меня жабот полон рот! — ответил мужичок и побежал дальше.

«Прямо-таки не человек, а ходячий центр занятости какой-то», — подумал Иван. А Егора посетила мысль: «Ну вот. Ещё один олигофрен».

Хозяин подкинул и поймал киянку:

— Может, к старосте? Он и определит. Вон там, видите, самая высокая изба?

Братья поблагодарили плотника, собрались уходить. Тут мимо прошла девушка в коротком сарафане — до колен. Из стройных ножек торчали странные палочки. Они мешали красавице при ходьбе, потому она косолапила, словно утка.

— Чего это она? — спросил Иван, когда бедняжка скрылась за углом избы.

— Да ничего, — досадливо ответил плотник. — Второй месяц к ней клинья подбиваю, а ей хоть бы хны!

Дембеля молча покинули крыльцо странного ухажёра.

Возле следующей избы сидели две девушки. Они расположились на скамеечке, спиной к улице. До ушей близнецов долетел обрывок разговора:

— Ты не представляешь, подруженька! Меня Еремей летом на лодочке катал! — похвасталась первая девушка.

— Счастливая, — завистливо протянула вторая.

Первая вздохнула:

— Да не очень. Сказал: любишь кататься — люби и саночки возить!

— Ну и? — нетерпеливо спросила слушательница.

— Что «ну и»? Всё лето по берегу с санками, как дура!

— Клиника на выезде, — хмуро прокомментировал Старшой. Младший лишь кивнул.

Когда они почти дошагали до жилища старосты, им навстречу попалась молодая женщина в простом холщовом платье и скромном платке. Светлая такая крестьянка с открытым круглым лицом и голубыми глазами. Егор счёл её красивой, а Иван симпатичной. Женщина сразу отметила чернявого и статного Старшого. Улыбнулась.

— Доброй дороги, славные путники, — сказала она мелодично. — Мимо идёте или нарочно к нам?

— Мимо. Вот, ищем, где бы отдохнуть, — невесело ответил Иван.

— А у меня переночевать не хотите?

Дембеля очумели: женщина говорила по делу, без заскоков, и предложила именно то, что требовалось.

— Спасибо, уважаемая, — просиял Старшой, а Егор на радостях проявил необыкновенный такт:

— Мы тебя не стесним?

— Что вы! Я одна живу.

— Такая красивая и одна? — искренне удивился Емельянов-младший.