Холодная кровь - роман

— Термоброн новой модификации. "Саламанд".

Спасибо, дружище, разложил по полочкам.

Хлох обернулся, и увидев мою недоумевающую морду, улыбнулся. По крайней мере, больше всего его мимика была похожа на улыбку.

— Извини, я и забыл, что ты ничего не помнишь Термоброн — это... Странно, ты что, даже самого простого не помнишь? Это ж ещё с детства в твой мозг закладываться должно было. Сколько разговоров по поводу всех этих термобронов было. Особенно когда первые модели стали появляться. Да мы же с тобой мелкими не раз обсуждали. Мечтали, помнишь, что однажды наденем их и пойдём врага бить?

— Хлох, — я развёл руками, — Даже детских воспоминаний нет. Я ж не виноват, что дверь мне точно в голову прилетела.

— Ночью, когда температура падает, мы теряем реакцию, вплоть до полной... Щер! Как-то странно тебе такое рассказывать.

Я пожал плечами и глупо улыбнулся.

— Да-а, — Хлох со злостью стукнул по рации кулаком. — Ну твари теплокровные! Бледнокожие уроды! Знаешь, Хош, и не представляю, как бы я на это отреагировал... ну, если б не помнил ничего? Страшно, Хош?

— Да нет. Не по себе только немного.

Страшно-то мне, дружище, от другого совсем. А то, что не помню... да я б ещё тыщу лет не помнил, не слышал, и не видел всего этого.

— Так и что дальше?

— С помощью термоброна мы можем сохранять уровень температуры в пределах нормы даже при минусовых показателях среды. Вспоминаешь?

— Нет. Но знаешь, мне непонятно, а что раньше вы... в смысле мы, такие штуки не могли изобрести?

— Почему? Есть четыре вида термобронов, которые стоят на вооружении уже двадцать пять лет. Но у них один большой минус. Они все подпитываются от отдельных генераторов, которые устанавливают на бронмашины. Радиус действия, сам понимаешь, очень маленький. Теплокровы знают об этом и стараются первым делом уничтожить бронмашину. А этот, — Хлок кивнул на баул, — Он со встроенными микрогенераторами. Какая-то новая технология, щер её трепи. Ну, давай же, Хош, напрягай мозги.

Мозги я напрягаю, но в другую сторону.

— Хлох, но если мы везём такую штуку, значит, нас должны искать?

— До сегодняшнего вечера не хватятся.

— Чего так?

— Приказ поступил следующий — забрать образец с маркировкой шестнадцать-олх-два нуля с подбазы и доставить в точку с заданными координатами. На связь до прибытия не выходить. В случае нападения, первым делом уничтожить образец, после чего самоликвидироваться. Так что до вечера нас ни для кого нету, Хош. Возможно, ночью поднимут шестые "Птеры", но и то, вряд ли.

— Погоди, — я нахмурил лоб. — Если это такая секретная штука, почему её на этих самых "Птерах" не доставили в заданную точку? Я так понимаю, "Птер" это что-то летающее?

— Вспомнил? — радостно оживляется Хлох.

— Да нет, догадался просто.

— А-а, — Хлох разочарованно сплюнул под ноги. — Да, "Птер" — ударная крылатая бронмашина, а именно "шестёрка" — это модификация "пятёрки" с бесшумными лопастями и новой навигацией. Хош, а помнишь, как мы в первый раз на "тройке" на Рубежку летели?

— Извини, ни хрена.

— Да что за "ни хрена" такое, Хош? — Хлох удивлённо округлил глаза. — Ты уже второй раз это слово говоришь.

Опа! Я на пару секунд растерян, но быстро нахожу выход. Окрестности оглашает громкий смех.

— Чего ты, Хош? — на лице Хлоха теперь испуг.

Я резко замолкаю, несколько раз нервно провожу лапой по морде, потом виновато улыбаюсь.

— Наверное здорово меня по голове стукнуло. Иногда совсем непонятно что в ней. Слова какие-то. Наверное, просто сочетания букв...

— Твари! — безадресно ругается Хлох. Хотя, на кого, и так понятно. На теплокровных.

— Так ты не дообъяснял, — осторожно продолжаю расспрос, — Почему на "Птере" этот "Саламанд" к месту назначения не доставили?

— Так ходят слухи, что стукачок у "летяг" завёлся. О каждом вылете теплокровным заранее известно. Только за последние четверо суток три "пятёрки" сбито и две "шестёрки".

— Да, многовато.

— Да дело не в этом даже. Когда теплокровы своими "Сколами" "Птеров" сбивают, то экипаж сразу гибнет. Мощная вещь. А термоброн может в целостности остаться, и тогда... сам понимаешь, Хош. Если эта штука им в руки попадёт, то двадцать лет разработок щеру под хвост.

— Можно подумать по земле его безопасней везти.

— Конечно безопасней. На термоброне есть переключатель в режим самоуничтожения. В наземном бою всегда есть возможность его задействовать, а когда тебя в небе подрывают, не до этого. Выпрыгнуть бы побыстрей из кабины... если вообще ещё живой. Да и разведы тут всё прочесали. Двенадцать групп работало.

— И как же тогда эти тут оказались? — я кивнул в сторону горы.

— А щер их знает.

— Может и у ва... у нас стукачок завёлся?

— Да ну, вряд ли. Это явно не по наш термоброн засада была. Неполным десятком на такую операцию идти? Смешно. Да если б они знали, что мы этой дорогой термоброн повезём, то, как минимум, сотню пригнали. Так что... — Хлох махнул рукой, — Думаю, это разведы просто неважнецки отработали. Дело видимо к вечеру было, по холоду никто шастать не хотел, вот и проскакивали целые участки, не вылезая из бронмашин.

— Хорошо если так. Ну, я в смысле, что это не спецоперация была. А-то я думаю, они бы с нас не слезли.

— Само собой.

— Так они все дохлые? — я снова киваю на вершину.

— Четверых точно завалили, остальные ушли. Думаю, у них боеприпасы закончились. Они в конце на одиночные все перешли, хотя поначалу поливали неплохо. О, щер!

Хлох вдруг поднял свою лапу, посмотрел на неё, потом вновь опустил и стал щупать штанину.

— Ранен, что ли? — спросил я с тревогой. Ну надо же, здоровье этого Хлоха мне уже не безразлично, хотя он и ящерица голимая, а я...

А что я? Я такой же, как он. По крайней мере, в физиологическом плане.

— Да не, зацепило просто. Даже не чувствую, хм. Если б не дотронулся случайно...

Он полез внутрь куртки, достал металлический цилиндр и приставил к ране. Раздался сухой щелчок, Хлох на секунду скривился и вернул цилиндр на место. Я пощупал куртку в районе сердца. Такой же цилиндр имелся во внутреннем кармане и у меня.

— Всё, Хош, надо идти, а-то вдруг у этих тварей схрон с боеприпасами где рядом. Могут пополнить запасы и вернуться, — Хлох осторожно поднялся, легонько постукал ногой по земле и улыбнулся. — Нормально всё.

Ну, нормально не нормально, а тащить ему всё равно тяжелей будет, чем мне. Я вцепился в широкий ремень баула и забросил его на левое плечо. Кило десять-двенадцать точно.

— Да давай я, — потянулся к ремешку Хлох, но я вежливо отвёл его руку.

— Ничё, сам справлюсь. Нам бы тоже запасы пополнить, — я кивнул в сторону горки автоматов, рожков, фляг, и прочего, снятого с убитых.

Там баул пришлось скинуть на землю, чтобы было удобней рассовывать рожки по карманам камуфляжа и "броника", да цеплять фляги ко всему чему можно. Помимо магазинов укомплектовываюсь тремя гранатами. Две похожи на ВОГ-25, третья на "лимонку". Хлох тоже "не жадничает" и берёт всё, что можно взять, кроме самих "стволов".

А спустя минут пять, нагруженные под завязку, мы в последний раз оглядели место боя и выдвинулись в путь.

Дара

Одежда бородатого висела мешком, сапоги на три размера больше, да вдобавок большое пятно крови на правом плече. Дару передёрнуло от отвращения и едва не вырвало. Глубоко задышав ртом и закрыв глаза, она спешно попыталась отвлечься, начав вспоминать хорошее...

Вся семья за столом, отец, мать, Жеро и она. Тарелки с кашей, обильно приправленной маслом, деревянный поднос с сыром и хлебом... От смешения запаха дерева и сыра текут слюнки, но есть пока нельзя. Отец читает молитву, а она, сложив руки лодочкой, шевелит губами, повторяя шёпотом давно уже заученные слова...

— Что с вами?

Дара вздрогнула и с удивлением посмотрела на Вика. Воспоминания на какое-то время полностью отделили её от реальности. Или реальность от неё.

— Всё хорошо, — она тряхнула головой, и взяв второй автомат, подошла к пареньку.

— Ну, так что? Кто ты такой? Откуда?

— Я Вик, из Шахт. Это посёлок небольшой. Вон там, — парень указал рукою в ту сторону, откуда они с бородатым пришли.

— А "камуфляж" на тебе почему? Служишь?

— Нет, — парень замотал головой. — А "камуфляж"... да такие у всех, кто на Рубежке живёт есть. Рядом с нами гарнизон расположен, вот солдаты и меняют иногда "комки" на бормотуху.

— И автоматы меняют?

— Нет. Автоматы дядька купил. Дорого заплатил, но без них никак. На Рубежку хлады же постоянно наведываются. А когда временные перемирия кончаются, то и бои бывают.

— А тебе дядька зачем его дал? Чтобы ты шлялся непонятно с кем и непонятно зачем по лесам?

— Это мой дядька и был.

Дара удивлённо вскинула брови и обернулась. Повисла неловкая пауза.

— Ну, извини, — наконец проговорила она, снова посмотрев на парня.

— Ничего. Он злой был. Избивал меня часто и за собою вечно таскал. Трофеи мы ищем всякие, фляжки, оружие. Бывает, кого щер убьёт, так недоеденные трупы остаются, а рядом добро всякое.

— А родители что? Почему...

— А родителей хлады убили, — обиженно перебил Вик.

Снова неловкая пауза. Дара мысленно выругала себя за поспешность вопросов. Нужно аккуратней.

— Ладно, прости, Вик. Я не хотела. А ты бы служить пошёл. И отомстил бы, и дядька над тобою не властвовал.

— Не берут меня. Сердце больное.

Да что ж такое. Куда этого мальчонку не ткни, везде рана.

— А что ты там про гарнизон говорил? — Дара решила перейти на нейтральные вопросы.

— Недалеко от деревеньки. Рубежный гарнизон, человек триста. Пять транспортников бронированных, гранатник в шесть стволов. Один. А вы-то кто? — вдруг запнулся Вик. — Не перебежчица?

— Нет, — Дара повертела головой. — Не надо на "вы", давай на "ты" лучше.

— Ну, вы же такая...

— Какая?

— Опытная... в боевых навыках, в смысле. Извините...

— Ну и что? А возрастом мы почти погодки. Тебе сколько?

— Восемнадцать.

— А мне двадцать.

Дара вдруг задумалась. А правда ли это? Двадцать ей было в тысяча четыреста семьдесят втором, а сейчас? Что, прибавлять полтысячи лет к своему возрасту?

Её аж передёрнуло от этой мысли. Старухой быть не хочу, тут же решила она и повторила с уверенностью.

— Да, двадцать. Так что, давай на "ты".

— Да я ко всем в посёлке на "вы" привык, — Вик потупился. — Меня вообще никто всерьёз не воспринимает.

— И девушки?

Парень махнул здоровой рукой.

— Девушки все с гарнизонными. Куда мне до них.

— Так, значит, ты ещё...

Дара не успела договорить, а парень уже запунцевел, как поспевшая вишня.

— А хочешь, я тебе секрет открою? Я тоже девственница.

— Вы? — Вик удивлённо поднял голову.

— Я, — Дара улыбнулась и кивнула. — Так что не стесняйся и переходи на "ты".

— А почему? — парень посмотрел на Дару с интересом, проигнорировав её последнюю фразу.

— Поклялась, пока не уничтожу того, по чьему приказу убили моих родных, останусь девушкой.

— А кто ваших родных убил? — Вик явно не собирался переходить на более простое и близкое обращение.

— Баро... Ох, — Дара улыбнулась. — Как кто? Хлад разумеется. Вот теперь ищу эту тварь.

— А вы что, запомнили его? Они же все на одну морду.

— Разве можно забыть того, кто убивает близких? Вик, а ты знаешь, как быстрее дойти до хладов? Хотя бы, до ближайшего их расположения.

— Вы что? — парень не на шутку удивился. — Вы одна собираетесь идти?

— Почему одна? Тебя могу в проводники взять, если ты не против, конечно.

Вик снова потупился, но теперь задумавшись. Дара не стала торопить его с ответом. Она отошла метра на три, присела на землю, и принялась разглядывать автомат.

4

Хош

За первый час пути Хлох набросал мне контуры той задницы в которую я попал.

Итак, я холоднокровный, разумный ясное дело, представитель вида хорхов. Хорхи наиболее развитые среди своих "собратьев", остальные уровнем ниже. Названия других видов сразу из моего мозга стёрлись, одно помню — очень много там буквы "ха". Впрочем, её вообще много в речи... нашей?

Ну, пока рановато определяться. Может, это боги какие-нибудь напутали и вместо нормального человеческого рая, или ада на крайняк, переместили мою душу хрен знает куда. Хотя, название у этого "хрен знает куда" имеется — Алхош, четвёртая планета в Роховой системе, да вот только от этого не легче.

Рох — звезда, местное светило, судя по цвету, как и наше Солнышко из группы G. Номер, ясное дело, по цвету определить не могу. Но хоть не Голубой гигант, и на том спасибо, а-то, наверное, пришлось бы привыкать к слегка другому спектру, не глазами, конечно, а разумом. Хотя и не уверен насчёт этого.

Триста тысяч лет назад эволюция на этой планете пошла немного не по стандартному сюжету. Заведомо менее приспособленные к среде холоднокровные вдруг полностью вытеснили теплокровных из районов местных субтропиков и стали интенсивно размножаться в пределах узурпированного биома. Потом началась жёсткая межвидовая борьба, в ходе которой вид хорхов оказался наиболее удачным. Изначально, как и наши приматы, хорхи были слабее других видов, и им пришлось компенсировать это. Как? Ну, здесь они не были оригинальны.

Сначала "удрали" от хищников на деревья, в ходе лазанья по которым у них образовалась характерная кисть с "отошедшим" вбок большим пальцем, потом вернулись вниз уже с палками и камнями в лапах. Хищники, само собой, такого возращения не ожидали, и наверное, очень удивились, когда небольшие стада хорхов стали с лёгкостью отбивать их атаки. Ещё больше они удивились, когда хорхи стали сами нападать, чтобы хищниками полакомиться. Бывшими хищниками. По отношению к хорхам.

Разум и количество новоявленных венцов природы росли, и вскоре началась первая большая миграция. Мигрировали во все стороны, туда, где было чего поесть, но самое большое ошеломление постигло тех, кто шёл к местному северу.

Оказалось, что хорхи не единственный венец природы на этой планете.

Ну, и с тех пор война. Можно сказать — вечная.

Но в этом месте как раз-таки и понятно. Список ресурсов, которые требовались и тем и другим "венцам", оказался идентичным. Возникла естественная и жёсткая конкуренция, которая мирными методами никогда не решается.

Что касается лично меня... или вернее, того тела, в котором я теперь нахожусь, то тут обычная, я бы даже сказал, человеческая история.

Родился в небольшом хроде, что-то типа нашей деревеньки, из кладки, оплодотворённой альфа-самцом. Благодаря последнему факту, мне обеспечивалось определённое место в социальной системе хорхов. Либо "управленец", либо "силовик". Ни о каких врачах, учителях или простых работягах речи и быть не могло.

Я выбрал второе. Мы с Хлодом поступили в военхол, откуда вышли старшими халами и были переведены в дехчасть, дислоцирующуюся на Рубежке.

Рубежка — это прифронтовая полоса, протяжённостью... в параллель. Примерно, как я понял, аналогичную нашей северной шестидесятиградусной.