Полёт "Голиафа".

Кирилл встал на ноги и встряхнул головой, стараясь разогнать хоровод звёздочек, расплывшихся перед глазами. В норму он пришёл довольно быстро, но вот ушиб на затылке будет какое-то время ещё напоминать о себе.

— Чёрт бы тебя побрал, идиот! — крикнул он в темноту ускользнувшему противнику.

Что этот... человек делал здесь в столь поздний час? Тоже страдал бессонницей? Тогда почему он так сильно перепугался, встретив другого пассажира? Может его, встревожила фраза Кирилла про персонал? Чего он так испугался? Может быть из-за того, что ему есть чего бояться?

Кирилл Петрович прислушался — что-то было не так. Какое-то... какой-то равномерный шорох... Как будто это были...

Он прошёл ещё подальше, к противоположной от входа стене. Здесь шум был громче. Может, вот это было причиной? Кирилл поднял с пола дискообразный металлический предмет — похожий на карманные часы, но без цепочки, которой они обычно крепились к жилетке. Может эти часы просто выпали из кармана его противника?

Что-то было не так... Слишком громко эти часы тикали. В памяти Кирилла всплыли некие похожие образы... Громко тикающие, круглые, металлические и миниатюрные...

Бомба? Да быть такого не может! Как он пронёс её на борт?

А если это просто часы? Как проверить?

Часы в его руке тикали всё громче и громче. Повинуясь инстинкту самосохранения, Кирилл, перегнувшись через перила, достал кулаком до окна и разбил стекло. Сильный ветер буквально вбросил оставшиеся осколки из алюминиевой рамы прямо в комнату отдыха. Ещё секунда — и часы полетели вниз.

А может он ошибался? Ведь могло быть и так, что влюблённая пара хотела встретиться здесь ночью, вдали от нянечек и дядюшек, а он им помешал? Могло. Надо бы ему как следует расслабиться, а то со своей должностью у него в скором времени может и голова пойти кругом. Это ж надо же! В каждом человеке видеть заговорщика и убийцу!

Где-то далеко-далеко внизу громыхнуло... Нет, не так — ГРОМЫХНУЛО!!! Да так, что в помещении задрожали стёкла. Он не сомневался в том, что некоторые пассажиры даже проснулись от этого шума.

Опёршись о перила, Кирилл глянул вниз, туда, где уже затухал красный огненный цветок.

Развернувшись, он пошёл к выходу. Доковыляв до лестницы, он прислушался. ТИШИНА. Никакого шума или шороха... Враг затаился.

Он спустился этажом ниже и кое-как по памяти нашёл свою каюту. Дмитрий Иванович всё также похрапывал — даже этот взрыв, переполошивший остальных пассажиров, не был способен разбудить его.

Кирилл лёг на кровать и позволил себе расслабиться. И только сейчас смог крепко заснуть.

Ему показалось, что почти сразу же его стали пытаться разбудить — кто-то тряс его за плечо:

— Вставайте, голубчик!

Кирилл разлепил глаза и увидел склонившегося над ним попутчика — уже одетого и с полотенцем в руке.

— Я уже успел сходить в уборную, помыться и почистить зубы.

— Вас хотят убить, — неожиданно выпалил Кирилл.

Дмитрий Иванович самым натуральным образом вылупил на него глаза и ответил:

— И вам доброго утречка, Кирилл Петрович! — Он посмотрел на часы, — Откуда такие пессимистичные мысли в семь утра?

Мужчина сел на кровати и растёр лицо ладонями.

— Сегодня ночью... я не спал... пошёл прогуляться, — он чуть пододвинулся, уступая место севшему рядом с ним учёному, — И в комнате отдыха...

— А-а-а! Так это вы накуролесили в комнате отдыха? — улыбнулся Дмитрий, — Тут капитан такую панику поднял, хе-хе!

— Я думал, что там никого нет, но... кто-то напал на меня... какой-то мужчина пытался подложить бомбу, но я спугнул его, — продолжал Кирилл, — Он убежал, а я нашёл бомбу и выбросил в окно.

— В закрытое окно? — улыбнулся учёный.

— Да, его пришлось разбить, — кивнул мужчина, — Мои опасения могут подтвердиться — возможно, вас хотят убить.

— Меня? Полноте вам, Кирилл Петрович! Кому нужен такой брюзга, как я? — он хлопнул себя по колену, — Даже если и так, тогда зачем он пытался подорвать весь дирижабль? В таком случае погибли бы ни в чём не повинные пассажиры... да и сам он подставлял себя под удар. Нелогично, голубчик!

— Он мог бы спрыгнуть вниз. Под нами Балтийское море.

— Высоковато, расшибся бы насмерть. Да и до берега далековато.

Кирилл минуту сидел молча, обдумывая произнесённые слова.

— Вы правы. Но ведь должно быть логичное объяснение? — он резко встал с кровати и подбежал к двери, — Дмитрий Иванович! Я сейчас поднимусь наверх, а вы постарайтесь погромче хлопнуть нашей дверью, хорошо?

— Зачем?

— Поверьте мне, так надо.

Кирилл выбежал в коридор и, поднявшись по лестнице, дошёл до комнаты отдыха. Дверь, ведущая в неё, теперь была закрыта на ключ. Подождав с минуту, он вернулся в каюту.

— Ну как? Хлопнули?

— Ещё как! Соседка за стенкой даже возмущаться стала!

— Прекрасно!

— Что именно? То, что мы с соседкой теперь будем недолюбливать друг друга?

Кирилл стал мерить шагами расстояние от двери до окна.

— Во время драки я успел пощупать своего диверсанта — это явно был мужчина, правда, он всё время молчал. Среднего роста и телосложения. Я помню, что отчётливо слышал, как захлопнулась дверь. Можно предположить, что это ОН скрылся в своей каюте?

— Да, конечно!

— А если я это слышал, значит, он занимает каюту где-то на третьем этаже, да?

— Вполне!

— Вывод: диверсант — мужчина, способный драться, следовательно, молодой либо среднего возраста, и занимающий каюту на третьем этаже. Скорее всего, летит один.

— А если у него есть сообщник?

Кирилл задумался — нужен ли человеку, в задачу которого входит пронос бомбы и её подрыв на борту, помощник?

— Мне надо побеседовать с капитаном.

Спустившись на первый этаж, где помимо прочего также находились и каюты команды дирижабля, Кирилл постучал в одну из дверей. Изнутри выглянул заспанный парень в пижаме и спросил по-французски:

— Что вы хотели? Разве вы не видели надпись — "Посторонним вход воспрещён!"?

На счастье Кирилла, французский язык не был для него проблемой.

— Мне нужно увидеть капитана.

— Он на мостике, но вас туда не пропустят.

Кирилл хитро улыбнулся:

— Я постараюсь сделать так, чтобы меня пропустили.

Он пересёк длинный коридорчик, который соединял пассажирскую гондолу с алюминиевой коробкой капитанского мостика, выстроенной отдельно — ближе к носу и двум носовым котлам. Поругавшись в пух и прах с каким-то офицером в тамбуре, Кирилл всё-таки вынудил его сходить к капитану. Вернувшись через минуту, офицер указал на дверь:

— Месье Шаплен желает вас видеть.

Наконец-то Кирилл Петрович очутился в самом сердце дирижабля, откуда несколько человек управляли этим гигантом небес. Здесь было всего два пульта управления, ощетинившиеся множеством рычагов и длинными трубками с аналоговыми циферблатами, измеряющими давление в котлах. Четвёрка мужчин, стоявших прямо перед пультами, даже не удосужилась посмотреть на него, погружённая в свою работу.

Один из мужчин, с густыми светлыми усами, повернулся к нему. Первоначальная жёсткость, с которой он видимо, приготовился вести с ним разговор, внезапно сменилась приятной улыбкой. Он подошёл к Кириллу и коротко кивнул головой:

— Капитан Филипп Шаплен, к вашим услугам.

Кирилл Петрович был удивлён столь обходительному тону, и тоже представился капитану.

— Вы хотели что-то спросить?

— Э-э... да... видите ли..., — Кирилл не знал, с чего начать, — Мне сообщили, что вы уже в курсе того, что случилось с комнатой отдыха. Мне следует признаться, что это моя вина...

— Так это были вы?! — капитан усмехнулся в усы, — Я так и знал, что произойдёт нечто подобное, как только мне сообщили о том, что вы подниметесь на борт.

Кирилл нахмурился:

— Кто сообщил?

Капитан окинул взглядом помещение и, предупредив, что отлучится на минуту, вышел с Кириллом в небольшой тамбур, соединявший капитанский мостик с коридором. Взмахом руки он отправил бывшего там офицера в гондолу. Теперь они остались наедине.

— Сообщило ваше... э-э-э... начальство. Мне сказали, что вы будете сопровождать некоего русского ученого, и я должен всячески способствовать тому, чтобы этот перелёт был для вас двоих приятным во всех смыслах.

— То есть вся та секретность, которую я нагонял на нас...

Филипп Шаплен снова усмехнулся:

— Не все, но многие наслышаны о ваших... приключениях. О вас говорят на каждом углу, что вы едва ли не Спаситель Российской Империи. В лицо вас, конечно же, знают единицы, но имя — ИМЯ! — знают все. Поэтому, как только мне сказали — КТО полетит со мной, то я... я...

Не найдя более слов, капитан так крепко пожал ему руку, что у Кирилла затряслась голова.

— О стекле не беспокойтесь! В Париже его легко заменят на новое! — Он махнул рукой в сторону, — И если уж это единственное происшествие, которое произошло с вами, то я думаю, что мы можем замять это дело... например, списать всё на зазевавшегося в полёте гуся. Вы согласны?

— Боюсь, вы не знаете подробностей того, почему стекло в комнате отдыха разбилось.

Стараясь не упустить ни одной детали, Кирилл Петрович рассказал капитану о его "свидании" с незнакомцем, последующей драке и взрыве за бортом.

— Поначалу я решил, что таким образом пытаются избавиться от моего спутника...

— Слишком рискованно, так как помимо вашего учёного погибли бы и остальные пассажиры. Да и сам диверсант тоже. Подобного вида способ устранения — чистой воды самоубийство для него!

Кирилл тяжело вздохнул. Вот уже второй человек за это утро высказывает логичную мысль, до которой изначально не додумался он сам.

— Но потом появилась вторая версия..., — Кирилл подумал над вопросом, затем произнёс, — Вы можете сказать, что компания, на которую вы работаете, имеет конкурентов?

Филипп Шаплен пальцем левой руки похлопал себя по губам, задумавшись.

— Компания "Star of world" принадлежит мистеру Монтгомери — англичанину, живущему где-то в пригороде Лондона. Разумеется, в одной только Англии есть несколько компаний, наступающих ему на пятки. За детищем мистера Монтгомери числится девять пассажирских дирижаблей, и "Голиаф" среди них действительно выделяется по всем параметрам: грузоподъёмность, скорость, а также внутреннее убранство... Как-то в одной из газет его даже назвали "летающим дворцом"!

— Значит, этот дирижабль по сути можно назвать флагманом воздушного флота мистера Монтгомери?

Капитан рассмеялся:

— Никогда не задумывался над таким понятием для дирижабля, ха-ха! Но... да, вы правы!

— Значит удар по "Голиафу" — это удар в самое сердце компании?

Филипп нахмурился.

— То есть вы хотите сказать, что... — глаза его расширились от ужаса.

— Возможно, кто-то из конкурирующей фирмы пытается уничтожить "Голиаф".

— И этот... этот негодяй всё ещё находится на борту моего судна?!

— Совершенно верно.

Капитана трясло от злости, а руки хватали воздух, словно в попытке сомкнуться на шее злодея.

— Его необходимо найти, иначе он может повторить попытку, — сказал Кирилл, глядя прямо в глаза мужчины.

Согласится ли капитан на расследование? Сейчас где-то начало восьмого, а прибытие в Париж — в одиннадцать. У него меньше четырёх часов — слишком мало. Нужно, чтобы Филипп "развязал" ему руки.

— Можно приказать всем пассажирам не выходить из кают до самого прибытия.

— И поставить возле каждой двери своего человека? — усмехнулся по-доброму Кирилл, — У вас мало людей.

— У вас есть свои идеи?

Кирилл задумался.

— На расследование мне не хватит времени, но я... я думаю... можно попробовать спровоцировать преступника.

— Каким образом?

— Уж я-то найду способ, чтобы сделать это. Мне нужно ваше согласие на то, чтобы я провёл несколько расспросов. Кто у вас на борту офицер по безопасности?

— Мужчина, который был здесь в тамбуре.

Прекрасно! Тот самый офицер, с которым Кирилл поругался!

— Назначьте меня его временным помощником. Я буду расспрашивать людей, объясняя это тем, что забочусь о безопасности полёта и поэтому расследую происшествие.

— Хм-м... неплохая мысль. Вы уверены, что справитесь?

— Я сделаю всё от меня зависящее.

Филипп Шаплен отсалютовал Кириллу и скрылся за дверьми мостика. Сам же Кирилл Петрович вернулся в гондолу, где столкнулся с тем самым офицером.

— Осмелюсь сообщить вам, что капитан Шаплен назначил меня вашим временным помощником и приказал помогать во всех моих начинаниях.

Нахмурившись пуще прежнего, офицер развернулся и ушёл на мостик — видимо за подтверждением от самого капитана. Минуты через две он вернулся. Отсалютовав, юноша представился:

— Офицер по безопасности Мишель Бонне. К вашим услугам.

Отношение его явно сменилось на положительное.

— Мне сказали, что какой-то негодяй желает подорвать дирижабль, на котором я работаю, — в его глазах читался гнев, но теперь он был обращён не на Кирилла, а на гипотетического злодея, — Я готов помочь вам, чтобы изловить его и предать суду.

— Прекрасно, Мишель! Для начала мне нужен список пассажиров.

Они спустились на первый этаж и прошли в небольшую комнатку, назначения которой Кирилл так и не понял. На стенах висели географические карты, расчерченные красными линиями маршрутов "Голиафа", а также схема расположения комнат в самой гондоле. Тут же стоял маленький столик, усевшись за который офицер выудил из верхнего ящика журнал. Развернув его, он стал водить пальцем по странице.

— Вот! Начиная от этой строчки — все пассажиры этого рейса.

— Многовато, — Кирилл закусил нижнюю губу, — А кто из них занимает каюты на третьем этаже?

— Этих поменьше, — офицер указал пальцем на фамилии в конце списка, — так как эти каюты мало кто занимает в виду неудобства.

— Какого неудобства?

Мишель, снисходительно глянув на него, как на глупого ребёнка, указал на схему, висящую на стене, где была показана гондола в разрезе.

— Вот смотрите — первый этаж, самый узкий. Тут в основном подсобные помещения. Пассажиры могут посещать здесь только туалеты, душевые и курительную комнату, а также смотровую галерею. Второй этаж немногим шире — здесь, помимо центрального коридора, только пассажирские каюты, выходящие окнами прямо наружу. И третий этаж — самый широкий. Также коридор и каюты, но здесь, как вы знаете, по краям дополнительно расположены столовая с одной стороны и комната отдыха с другой. Чтобы люди, находящиеся в этих помещениях, не могли заглянуть в окна кают, их сделали длинными и узкими — всего в четыре дюйма шириной. Так как открытый огонь на борту запрещён, то единственным освещением в этих каютах является солнечный свет. Его мало... слабо спасают и зеркала, вмонтированные в рамы окон и висящие на стенах комнат. Попади один лучик внутрь — и отражённый от множества зеркал он способен сносно осветить каюту. Тем не менее, эти места считаются некомфортными. В первую очередь распродаются билеты на нижние каюты, а уже потом, если человеку срочно нужно лететь, и у него нет других вариантов, ему приходится брать билет в верхнюю.