Свен был нордом. Большим и невежественным. А еще — горьким пьяницей. Но Ги ценил в нем не это. Норд был ценен тем, что в промежутках между пьяными загулами коллекционировал информацию о жителях города, а потом продавал ее всем желающим. Поэтому начать свое заочное знакомство с волшебником Таэлианом Ги решил именно с посещения Свена.

В окне лачуги Свена горел свет. Норд жил на четвертом этаже дряхлого прогнившего дома, два нижних этажа которого были давно заброшены и теперь служили местом встречи для воров или прибежищем, где можно укрыться от стражи. Чтобы дом не свалился, Свен вместе с обитателями третьего этажа, укрепили его каменными колоннами, притащенными невесть откуда. В одной из колонн норд прорубил подобие лестницы. Добраться до его жилища можно было только этим путем.

Ги ловко взобрался наверх. Постучал в дверь, используя придуманный Свеном пароль: три медленных удара ногой и два быстрых рукой. Не услышав этот сигнал, норд никогда не открывал. У него определенно были свои причуды, но у кого в Бравиле их нет?

— Кого там драугры тащат? — типичное приветствие Свена. Ги и не рассчитывал на что-то повежливее.

— Ги.

— Какого Ги? — снова спросил северянин.

— Ги Айморе, — бретонец нетерпеливо почесал спутанную шевелюру. — В Бравиле много Ги? Открывай уже!

— Да, угу, — хмыкнул норд, щелкая замком.

Ги шагнул внутрь, к теплу небольшого камина и запаху жареного кабаньего мяса. Свен был трезв, что уже радовало. Он даже выглядел приличнее, чем обычно — заплел длинные светлые волосы в три косы, а бороду расчесал так, что она перестала быть похожей на воронье гнездо. Объяснение такому преображению норда обнаружилось сразу: на его узкой холостяцкой кровати мирно посапывала девушка-северянка.

— Ты никак остепенился, Свен? — протянул руку бретонец.

— Не твое дело, — норд стиснул запястье Ги своей лапищей. — Не буди ее. Что тебе нужно?

— То же, что и обычно. Информация.

— Как зовут? — Свен сел за стол, похлопал ладонью по стоящему рядом стулу, приглашая бретонца присоединиться, и разлил в два кубка мед из большого кувшина.

— Таэлиан. Из Гильдии магов, — Ги страдальчески посмотрел на придвинутый северянином кубок, но не выпить было нельзя. У нордов свои представления о гостеприимстве и вежливости. Бретонец выдохнул и залпом прикончил кубок.

— Уважаю! — обрадовался Свен. — Давай налью еще?

— Нет, благодарю, — Ги накрыл ладонью свой кубок. — Давай лучше перейдем к делу.

— Таэлиан, значит, — норд почесал бровь. — Знаю такого. Скверный альтмер, драугрова сыть. Сначала наемником был, но его из отряда выкинули. Служил Клавикусу Вайлу. Но его даже оттуда выгнали. Тогда он, значит, приехал сюда. А тут Гильдия. Он туда сунулся, денег дал кому следовало. Так тут и поселился. Но скверный. Очень скверный. Много у него в душе зла.

— Что же он такого делал, что его гнали отовсюду?

— Секреты, говорят, искал какие-то. К Даэдра приблизиться хотел. Поговаривают, что для этого и Клавикусу служить пошел, сделку с ним заключал, — Свен хитро посмотрел на Ги, ловко выдернул кубок из-под его ладони, вновь наполнил его медом и придвинул назад к бретонцу.

— И что? — Ги положил пальцы на край кубка.

— И то, что не выполнил свою часть сделки. Рассердил Вайла, тот и проклял его.

— Как проклял?

— Не знаю, — пожал плечами норд. — Так поговаривают. И говорят еще, что душ много он загубил, этот Таэлиан. Будто верил, что кровавые жертвы помогут ему даэдра стать. Не помогли, значит. Так и сидит теперь безвылазно здесь, в Гильдии. А тебе он зачем?

— Мне он не нужен, — улыбнулся бретонец, — но есть и заинтересованная сторона.

— Все ясно, — Свен в упор уставился на Ги, и под его тяжелым взглядом бретонец повторил свой подвиг и выпил второй кубок меда. — Рыбьему Черепу неймется все. Не к добру ему это придется. Я б подальше от этого Таэлиана держался. И ящеру своему скажи, что опасен он, этот альтмер. Драугрово отродье!

— Думаю, что он и без меня это знает.

— Ясное дело, знает. Раз тебя послал. Ты парень дельный, но на острие копья не лезь все равно. Следи за Таэлианом очень аккуратно. Иначе съест он половину тебя на обед, а доест на ужин, — северянин силой отобрал кубок у Ги и снова налил туда мед.

— Я поговорить с ним хотел, прямо в Гильдии. Прикинуться, что, мол, интересуюсь даэдра, — выложил свой план бретонец. Свену он доверял, и северянин ни разу не заставил пожалеть об этом доверии.

— Я тебе кто, мамочка что ли? — хмыкнул норд. — Делай, как знаешь. Но я тебе не завидую. Если что не так пойдет — сразу все бросай. Беги, отдай лучше деньги Рыбьему Черепу. Без денег будешь, зато цел.

— Утешил, ничего не скажешь, — Ги машинально вылил в глотку мед и придвинул кубок норду. Тот мигом наполнил его до краев.

— Можешь хоть сейчас бросить. Пойди, да скажи Рыбьему Черепу, что отказываюсь, мол, — предложил Свен. — Да и вообще, работал бы ты с кем-нибудь еще. Аргонианин твой — редкая мразь. Драугрово отродье.

— Куда ж мне идти?

— К Серому Лису хотя б. Ты у него ко двору придешься, я чую, — северянин добил кувшин меда могучим глотком, пролив половину на бороду.

— Нет уж, спасибо, — Ги нервно забарабанил пальцами по столу, — обойдусь безо всяких гильдий.

— Чем Рыбий Череп лучше Гильдии?

— Ничем. Но он не ограничивает меня в моем стремлении к саморазрушению, — Ги допил мед, который уже изрядно ударил ему в голову. — Хочу обижать нищих — обижаю, возненавижу члена Гильдии — насолю ему, захочу убить — убью. Я сам себе голова, руки и сердце.

— Как знаешь, — равнодушно отнесся к высоким думам бретонца Свен. — Я предложил хотя б.

— Сколько я тебе должен за информацию? — резко перевел разговор Ги.

— Нисколько. Я хорошо выпил с тобой.

— Разве тебе этого достаточно?

— Сегодня — да. Не приди ты, я бы с ума сошел.

— Почему? — не понял бретонец.

— Из-за нее, — мрачно кивнул в сторону кровати норд. — Эти женщины кого угодно отправят в царство Шеогората!

2. Петля первая. Чернокнижник

Ровно в три часа следующего дня дверь бравильского отделения Гильдии магов широко распахнулась. За окном лил дождь, и собравшиеся в холле почтенные волшебники и их ученики вздрогнули от резкого порыва холодного ветра. Вслед за ветром в холл ворвался Ги. Бретонец насквозь вымок и выглядел уставшим и замученным.

— Добрый день! — узнала посетителя Куд-Ай.

— Здравствуйте, почтенная, — коротко поклонился Ги. — Я пришел повидаться с Таэлианом, как вы, наверное, поняли.

— Да, конечно, он здесь, — аргонианка кивнула в сторону лестницы на второй этаж, — в своей комнате. Не желаете чего-нибудь горячего, пока его оповестят о вашем визите?

— Нет, не стоит, — улыбнулся Ги. — Мое дело срочное, так что, если вас не затруднит...

— Понимаю, — перебила его Куд-Ай. — Экспедиция не терпит отлагательств.

Она развернулась, жестом подозвала молоденького темного эльфа и велела ему подняться наверх и предупредить о госте Таэлиана. Пока она делала это, Ги успел простеньким заклинанием высушить свои сапоги и плащ, пригладить мокрые волосы и рассмотреть присутствовавших в холле магов. Помимо Куд-Ай, он заметил двух высоких эльфиек, оживленно споривших в алхимической лаборатории, да бретонку в дорогом синем платье, уткнувшуюся в толстенный фолиант.

— Почему вы не пришли вчера? — возобновила разговор аргонианка, — Я сообщила о вас Таэлиану, и он слегка расстроился, когда никто не явился до вечера.

— Эмм, — замялся, придумывая, что бы соврать, Ги, — мои компаньоны купили плохих лошадей, и я ходил разбираться на конюшню.

— Понимаю, — Куд-Ай участливо улыбнулась. — Как говорит архимаг Травен, доверять можно только себе самому.

— Золотые слова, — бретонец почесал подбородок.

— Как и всякие, что говорит наш архимаг, — с гордостью сказала аргонианка, видимо, не особо избалованная теплыми отзывами о Гильдии и ее руководстве. — А вот, кстати, и Варон!

Варон, темный эльф, посланный к Таэлиану, ловко сбежал по ступенькам в холл.

— Таэлиан ожидает вас.

— Благодарю. Как мне найти его комнату?

— Вторая по коридору направо.

Таэлиан совсем не производил впечатления душегуба и злодея. Это был жизнерадостный альтмер, слегка располневший, видимо, от долгого ничегонеделания в бравильской Гильдии. Его комната была обставлена аскетично и со вкусом: единственным излишеством выглядела голова низшего даэдра — кланнфира — висевшая над кроватью чернокнижника.

— Вижу в вас неподдельный интерес, — вместо приветствия начал Таэлиан, с улыбкой глядя на изумленного Ги. — Кланнфир, как вы понимаете.

— Ваш трофей?

— Мой, — альтмер довольно погладил себя по груди. — Убит семь лет назад. Теперь-то я вряд ли решусь повторить такой подвиг. А вы проходите, не стесняйтесь. Садитесь вон в то кресло, я его специально для гостей берегу.

— Благодарю, — воспользовался приглашением Ги. Кресло оказалось удивительно удобным. — Ваша управляющая рассказывала вам о цели моего визита?

— Да, что-то об экспедиции, верно? — Таэлиан взял стул, подтащил его ближе к креслу и сел, закинув ногу на ногу.

— Я собираюсь исследовать айлейдские руины, в которых, по слухам, даэдропоклонники устроили святилище, и мне требуется помощь профессионального исследователя даэдра, — легко повторил придуманную вчера ложь бретонец.

— Вы мне льстите, — чернокнижник расплылся в широкой улыбке. — Я всегда был любителем. Но кое-что знаю. Не поделитесь названием руин, в которых обосновались ваши культисты?

— Эээ... Норналхорст, — наугад ляпнул Ги.

— Вот как? — поднял бровь Таэлиан. — Очень интересно. И какому принцу поклоняются в Норналхорсте?

— Это я и пытаюсь выяснить, — выкрутился бретонец. — Прежде всего, я хотел бы узнать, на какой прием стоит рассчитывать группе исследователей?

— На прохладный, — улыбка альтмера стала еще шире, — по меньшей мере. Вообще, это зависит от принца даэдра, которому служат культисты. Меридия, скажем, позволяет надеяться не только на отсутствие кровопролития, но и на обстоятельную беседу и взаимное уважение. Но — увы — поклонники Меридии не скрываются в руинах. Те, кто уходит под землю, обычно служат менее приятным лордам.

— Мехрун Дагон?

— Хотя бы. Или Малакат. Или даже Молаг Бал; его жрецы — самые кровожадные и расчетливые. Дагон это чепуха, — махнул рукой на принца разрушения Таэлиан, — посмешище для по-настоящему хитрых и могущественных принцев.

— Что вы имеете в виду? — Ги даже заинтересовался беседой. Самую малость.

— Дагон прямолинеен. Он враг, но враг понятный и привычный. Он может только переть напролом, он отказывается признавать другие способы воздействия на смертных. Да, Дагон силен физически, к его услугам армия дремора, но раз за разом он терпит поражения. Но есть и другие принцы. Они никогда не проигрывают, потому что твердо знают, что конкретно им нужно от смертных или от нашего мира. Они рассчитывают ситуации на много ходов вперед, они гибки и изменчивы. Полагаю, вы догадались, что я говорю о Шеогорате, о Молаг Бале и, самое главное, о лорде Клавикусе.

— Почему вы ставите Клавикуса Вайла выше прочих принцев?

— Сложный вопрос, — продолжая улыбаться, протянул Таэлиан. — Возможно, потому что я имел с ним дело. Видите ли, лорд Клавикус отличается одновременно и упорством, и гибкостью. Вкупе это дает колоссальный результат. Засчет только, я еще раз повторю — только — сделок и игр со смертными лорд Клавикус может достигнуть практически любой цели в Нирне. Он не прибегает к разрушительной мощи заклинаний, не тратит силы на попытки поработить нашу реальность или возвыситься над другими принцами, его слуг никогда не встретишь в нашей реальности. Лорду Клавикусу достаточно всего лишь поговорить с подходящим смертным — и результат почти всегда будет достигнут.

— Почему?

— Потому что он умеет давать правильные обещания и правильно их исполнять. Только и всего.

— Удивительно, — запустил руку в волосы Ги.

— Разумеется. Я бы на вашем месте не стал бы недооценивать лорда сделок. В его власти многое, — чернокнижник поудобнее устроился на стуле. — Но мы с вами совсем отошли от цели вашего визита. Вы хотите задать мне другие вопросы касательно поездки в Норналхорст?

— О, конечно, я совсем отвлекся. Вы удивительно интересный собеседник, — как можно искреннее улыбнулся бретонец. — Давайте продолжим.

Ги пришлось выдумывать целую кучу вопросов о несуществующей поездке, и Таэлиан рассказывал ему о тонкостях обращения с низшими даэдра и устройстве айлейдских руин еще больше часа. Наконец, пообещав заскочить перед отъездом, бретонец распрощался с чернокнижником и покинул Гильдию. Далеко от здания Гильдии он отходить не стал, памятуя, что вскоре альтмер должен начать свой ежедневный обход магазинов. Впрочем, этому мог помешать дождь, который превратил улицы Бравила в грязное месиво, но Ги все равно решил попытать счастья. Он перешел мост через один из каналов, устроился на втором этаже какого-то трактира, выбрав тот столик, который позволял следить за входной дверью Гильдии и принялся ждать.

Прождал он порядка двух часов, прикончив бутыль кислого вина и сжевав жареную оленью ногу, но Таэлиан так и не показался. Тогда Ги плюнул на свою затею, расплатился с трактирщиком и неспешно двинулся в сторону заведения Рыбьего Черепа. Дело клонилось к вечеру, заниматься было больше нечем, а в игорном доме всегда можно было весело просадить монетку-другую, подцепить не обремененную строгой моралью женщину или просто поболтать со знакомыми. К тому же, аргонианин любил, когда Ги не исчезал на весь срок оказания услуги, а время от времени забегал и сообщал об успехах и неудачах.

В игорный дом уже начинали стекаться посетители. Один за другим они, прячась в тенях или пробираясь вдоль канала, стучали в люк, и охранники Рыбьего Черепа впускали их внутрь. Ги успел рассказать аргонианину о встрече с Таэлианом и своих первых впечатлениях до того, как все столики оказались заняты. Бретонец вальяжно вышел из кабинета Рыбьего Черепа, выбрал отличный столик, от которого было видно подиум с танцовщицами, заказал себе вина и погрузился в атмосферу бравильской запретной жизни.

Собственно, именно из-за этой атмосферы Ги еще не полностью разочаровался в Бравиле. Сидя за столиком и потягивая вино, он чувствовал себя королем положения. Он мог себе это позволить. Бретонец глазел на полуодетых девиц, подмигивал очаровательной эльфиечке из Гильдии воров, сидевшей за соседним столом, и на время забыл и о Таэлиане, и о каморке в "Счастливой старой леди", и о самом течении времени. Ему было просто хорошо.

Когда вечер уступил свое право злокозненной бравильской ночи, к Ги подсел первый игрок. Неприятного вида босмер вытащил кости и предложил испытать удачу. Бретонец тщательно осмотрел каждый из кубиков, взвесил их в руке, проверил на отсутствие магии и, убедившись, что с костями все в порядке, согласился.

Первые несколько партий Ги сыграл относительно честно. Затем начал постепенно проверять босмера на "магический потенциал". Бретонец сам придумал это понятие и разработал принципы его определения. Суть "магического потенциала" заключалась в способности соперника понять, использует ли Ги волшебство. В заведении Рыбного Черепа не существовало никаких понятий о честной игре. Каждый играл так, как хотел, но всегда был риск попасться на какой-нибудь волшебной уловке и горько об этом пожалеть. Однажды Ги едва не поломили голову, почувствовав, как он телекинезом переворачивает кости на нужное число. С тех пор бретонец играл осторожнее и заранее прощупывал соперников, определяя, могут ли те поймать его за руку.