Демон. Книга 4. "Перемирие".

— Вы сможете выйти в сеть 'Гэлэкси-комм' через любое устройство, имеющее выход в обычный Галанет. И из любой точки планеты. Сразу после того, как на счета нашей компании упадет прописанная в договоре сумма. Кстати, связь с системами Окраины, с Ньюпортом и Кальтором уже работает. График ввода остальных станций мы приложим к договору...

— Секундочку... — хмуро буркнул Кшиштоф Йошек. — Сеть межсистемной связи является краеугольным камнем безопасности Конфедерации, поэтому должна быть подконтрольна ее правительству! А пользоваться ею должны те, кто...

— Простите, полковник, а у вас есть хотя бы поверхностное представление о законах государства, которое вы тут представляете? — удивленно поинтересовался Ингвар. — Вон, посмотрите на господина Переверзева. Вас не удивляет, что за все время нашей беседы он не сказал вообще ни одного слова? А ведь он — один из самых известных юристов Земли. И, как профессионал, наверняка проанализировал и каждую строку предлагаемого нами договора, и все имеющиеся у нас лицензии. Я практически уверен, что будь в наших позициях хотя бы одна зацепка, к которой можно было бы прицепиться, то он бы сделал все, чтобы как минимум заставить нас снизить стоимость первого взноса... Я прав, Леонид Олегович?

— Да... — кивнул глава одной из крупнейших консалтинговых компаний Земли. — Те, кто готовил ваши документы, знают свое дело более чем хорошо. Кстати, если господин Игнатьев по каким-то причинам вдруг откажется представлять ваши интересы, то моя компания с удовольствием поможет вам решить любые проблемы, связанные с МП 'Игла'. Как на территории Конфедерации, так и за ее пределами...

— Так... — офицер ВКС кинул взгляд на свой комм, и, видимо, ознакомившись с пришедшим сообщением, угрюмо посмотрел на Ингвара: — Вы хотите сказать, что собираетесь оставить правительство и военно-космические силы Конфедерации без мгновенной межсистемной связи?

— Господин полковник! Цена за пользование услугами компании 'Гэлэкси-комм' уже определена. И скидок, даже для государственных компаний, мы делать не собираемся. Так что, если у вас найдется пятьсот миллионов кредитов, то мы обязательно пойдем вам навстречу. Но... — Ингвар сделал эффектную паузу, — ...только после того, как вы освободите незаконно захваченные помещения и переведете на наши счета сумму, указанную в исковом заявлении...

Глава 3. Ирина Орлова.

Несмотря на раннее утро, в 'Подкове', как обычно, было многолюдно. Полтора десятка 'Оборотней' и человек восемь пилотов 'МЗ-шек', устроившись под голоэкраном, на котором крутилась запись одного из боев с участием звена Вильямс-Форд, ожесточенно жестикулируя, обсуждали какой-то маневр вражеских корветов. Толпа Демонов из второй-третьей очереди и десяток парней из Четвертого Истребительного, оккупировав десяток столиков в центре зала, терзали вопросами хмурого и страшно делового Томми. Ну, а группа диспетчеров Башни, пытаясь перекричать не на шутку разошедшиеся компании, по очереди диктовала заказ склонившемуся над их столом Толстому Тэду.

Естественно, наше появление не осталось незамеченным — стоило мне и Линде возникнуть в дверном проеме, как кто-то из молодежи радостно взвыл:

— Господа офицеры! Встать! Смирно!!!

Повскакали все. Даже господин Волович, недавно получивший подполковника.

— Привет, бездельники! — ослепительно улыбнувшись, поздоровалась Горобец. — Соскучились?

— Угу! Еще бы! Как слетали? Записи боев покажете? — увидев улыбающееся лицо лучшего оружейника подразделения, зал сообразил, что вернулись все, и мгновенно взорвался вопросами.

Решив, что пребывающая в великолепном настроении Линда справится и без меня, я скользнула в сторону, и, пройдя сквозь толпу уступающих мне дорогу офицеров, добралась до нашего столика.

— Привет, Тень! — рухнув на стул рядом со мной, буркнул Томми. — А где Большой Демон?

— Вызвали куда-то... — буркнула я. — Надеюсь, что прилетит еще сегодня... А что ты такой хмурый?

— Да как тебе сказать? — вздохнул мальчишка. — Если честно, то я к вам здорово привык. И мне будет грустно с вами расставаться...

— Расставаться? — не поняла я. — Вы с Тэдом куда-то переезжаете?

— Мы? Мы как раз остаемся... А переезжаете вы... Ты что, не в курсе? — удивленно посмотрев на меня, поинтересовался Чейз-младший.

— В курсе чего? — спросила я, и в этот момент к ОКМ подключился Лутц:

— К сведению тех, кто в баре. Перед 'Подковой' только что сел флаер Роммеля. Готовьтесь встречать гостей...

— Спасибо, Герман! — отозвалась я, и, пропустив мимо ушей ответ Томми, рявкнула: — Господа офицеры! Встать! Смирно!!!

В баре мгновенно установилась мертвая тишина. А секунд через двадцать в дверном проеме возник президент Лагоса собственной персоной.

— Здравствуйте, дамы и господа! — оглядев стоящих навытяжку офицеров, улыбнулся он. — Как там у вас в армии говорят? Вольно?

— Так точно, сэр! — усмехнулся ввалившийся следом за ним Роммель. И, услышав слитное 'здравия желаю, господин президент', гордо выпятил грудь: — Ну, чем не орлы?

— Крыльями, сэр... — не удержалась Линда. — Да и оперение не катит...

— Зато заклюете кого угодно... — развеселился генерал. И, притворно вздохнув, поинтересовался: — Столик для голодного начальства найдется? Или нам так и стоять в дверях?

— Со столиками — засада, сэр! — увидев, что Роммель улыбается, ответила Горобец. — Но если вы пообещаете, что не будете приставать к любимой женщине нашего командира, то я, так и быть, провожу вас к месту для ВИП-персон...

— Знаете, майор, мне иногда кажется, что вы летаете не с тем напарником... — расхохотался генерал. — Впрочем, в паре со Шварцем вы бы были невыносимы...

— У Гельмута проблемы со зрением, сэр! Такого выбора второго номера я ему никогда не прощу... — обиженно выпятив губу, вздохнула Горобец. — Вот вы — мужчина, и наверняка видите женщин насквозь! Скажите, разве вы смогли бы выбрать не меня?

Сообразив, что заткнуть Линду, пребывающую в таком игривом настроении, Роммелю удастся не скоро, я рванула ему на помощь:

— Господа! Предлагаю выбрать... завтрак! И прошу к нашему столу...

— Спасибо, майор! — улыбнулся Фарелл. И, жестом предложив мне пройти вперед, двинулся следом...

...Завтрак начался в 'теплой и дружеской' обстановке. Начальство делало вид, что прилетело в 'Подкову' просто так, а я и подтянувшиеся в бар ребята из Первой Очереди изображали, что искренне в это верим. Впрочем, вскоре мысли о целях их прилета куда-то улетучились. Причем и у нас, и у начальства: Линда и Гельмут несли такое, что стены бара периодически дрожали от гомерического хохота. А Томми, раз съехав со стула, решил продолжить ржать под столом.

О делах начальство вспомнило только часа через два с половиной. После того, как президент, ненароком посмотрев на часы, с трудом удержал отваливающуюся челюсть:

— Ого! Уже половина двенадцатого! Как же быстро летит время...

— Угу... — мгновенно посерьезнев, кивнул Шварц. — Если вы торопитесь, то переходите к делу... Впрочем, если место неподходящее, то...

— Могу я попросить вас собрать всех свободных от полетов офицеров подразделения Демон в тактическом зале казармы? — почему-то посмотрев на меня, поинтересовался президент...

...Взбираться на трибуну Элайя Фарелл не стал. Вместо этого он по-простецки уселся на край возвышения, и, жестом попросив тишины, негромко заговорил:

— Дамы и господа! Странно, но я не знаю, с чего начать. Предложения, которые приходят мне в голову, кажутся либо слишком сухими, либо полными ненужного пафоса. Поэтому... я попробую просто изложить факты. Итак, в настоящее время в подразделении Демон более двухсот человек. И скоро вас станет... значительно больше. Все время, свободное от полетов, вы живете в казарме. И не видите ничего, кроме своих кораблей и тренажеров. Рейды, полеты в патрулях, тренировки и иногда посещения 'Подковы'. Ваша жизнь чудовищно однообразна. А ведь вы молоды, полны жизни и сил! Не так давно, общаясь с вашим командиром и двумя его прекрасными заместителями, я пообещал, что сделаю все, чтобы на Лагосе вы, Демоны, никогда не чувствовали себя ущемленными. И сегодня с гордостью могу сказать, что начинаю выполнять свое обещание...

Сделав небольшую паузу, Фарелл прикоснулся к своему комму, и перед ним возникла небольшая голограмма:

— Итак, полуостров Новая Италия. Тысяча четыреста двадцать километров от Базы. Климат — субтропический. Среднегодовая температура — двадцать шесть градусов по Цельсию...

— Для тех, кто не в курсе — это территория национального парка 'Аэлита'... — поддакнул ему Роммель. И, усмехнувшись, добавил: — Для тех, кто не знает, что такое национальный парк, объясню просто, по-армейски: местность, лежащая под сектором Т-411, закрытым для полетов...

— Так вот, на юго-восточном побережье этого полуострова закончено строительство и комплектация объекта 'А-1'... — кивнув генералу, президент прикоснулся к комму, и изображение полуострова начало увеличиваться в размерах...

...С высоты птичьего полета объект 'А-1' напоминал музей под открытым небом, экспозиции которого демонстрировали зрителю новейшие достижения современной архитектуры. Каждое здание в городе выглядело музейным экспонатом. Или воплощенной в стекле и пластобетоне мечтой какого-нибудь талантливого студента. Причем эта мечта настолько удачно вписывалась в окружающий ландшафт, что казалась не построенной, а выросшей из утопающего в зелени склона горы. А все в совокупности складывалось в такую потрясающую картину, что от одного взгляда на нее у меня захватывало дух.

Тот, кто планировал этот город, умудрился объединить в одно целое и прелесть нетронутой природы, и блага цивилизации. Скажем, рядом с каждым зданием находился сад, парк или кусочек самого настоящего леса. И стилизованный под небольшое озеро бассейн с беседкой, посадочная пятка подземного ангара, на которую при желании можно было посадить даже 'Беркут', и стеклянная башенка лифта. Улиц, как таковых, в городе не было, однако добраться от здания к зданию или пляжам на берегу океана можно было либо по паутине вымощенных камнем дорожек, либо по движущимся дорожкам подземного комплекса, в котором располагалась вся инфраструктура городка, начиная с косметических салонов и заканчивая развлекательными комплексами. Единственным нежилым зданием, которое архитектор оставил на поверхности, был огромный учебно-тренировочный центр, стоящий на самой вершине горы.

'...а из окон учебного центра ваши дети смогут любоваться океаном...' — про себя повторила я слова Элайи Фарелла и с трудом удержала рвущиеся наружу слезы.

— Ну что, выбрала? — сообразив, почему я так тяжело вздохнула, Линда попробовала отвлечь меня от мрачных мыслей.

— Пока нет... — снова вздохнула я. — Да и без Вика как-то не хочется...

— Ну, вот, начинается... — возмущенно уперев в бока кулаки, поддакнула ей Вильямс: — А о нас ты подумала?

— А вы причем? — не поняла я.

— Как это причем? Право первой ночи... вернее, выбора дома принадлежит сладкой парочке номер один, Большому Демону и его Тени... — усмехнулся Гельмут. — А вот когда вы ткнете пальцем в свое логово, начнется ночь длинных ножей...

— И мы передеремся за возможность занять дом поближе к тебе и Вику... — захихикала Бренда Стоун. — Кстати, ты на кого ставишь?

— Болтуны... — фыркнула я, и, опустив флаер чуть ниже, повела его по второму кругу. Пытаясь понять, в каком из домов мне бы хотелось жить. И ломая голову над тем, откуда об объекте 'А-1' мог узнать Томми...

Глава 4. Генерал Харитонов.

Остановившись на пороге кабинета, профессор Бергман прищурился, механически пригладил и без того идеальную прическу, одернул пиджак и хмуро посмотрел на генерала:

— Я только что прошел последний контрольный осмотр. Что дальше?

— Здравствуйте, профессор! — улыбнулся Харитонов. — Рад за вас! Вот теперь вы смотритесь лет на тридцать моложе. Располагайтесь — теперь мы можем продолжить начатый неделю назад разговор.

— А зачем? — на лице Бергмана появилась кривая ухмылка. — Нет, конечно же, в качестве благодарности за бесплатное омоложение я могу с вами пообщаться. Но особого толку от этого я не вижу. Ибо, несмотря на столь неожиданное предложение 'привести себя в порядок' еще 'до начала серьезного разговора', я все равно не собираюсь отступать от своих принципов. Или вы считаете, что в благодарность я должен был броситься вам на шею?

— Я предложил вам пройти эту процедуру не потому, что пытался вас купить. У меня нет необходимости придумывать столь экзотические способы для вербовки... — усмехнулся Владимир Семенович. — Те, кто на меня работают, работают или за идею, или по принуждению...

— Есть и такие? — удивился профессор.

— Да. И достаточно много...

— И вы так спокойно об этом говорите? Зная, что я за человек? — удивился Бергман.

— А почему вы думаете, что я должен кривить душой? Те, кого я заставил работать, знали, на что шли. И им воздалось по их же делам. Не более. Кстати, ваше досье я изучил, и прекрасно представляю, что вы за личность. Скажу больше: ваше упрямство и болезненная принципиальность мне импонируют. А желание работать только с теми, кого вы уважаете, полностью устраивает. Впрочем, вы это поймете чуть позже. А пока не тратьте время на анализ моего поведения. Я не собираюсь с вами играть. И принуждать ВАС — тоже. Мне кажется, что вы примете нужное мне решение самостоятельно...

— Что ж, посмотрим. Тогда я хочу услышать, что именно вам надо от меня.

— Мне надо, чтобы вы вернулись к работе над проектом 'ACL-312'...

— Смеетесь? — лицо Бергмана покрылось красными пятнами, а на шее вздулись вены. — Вы вообще представляете, о чем говорите? Знаете, чем для меня закончилась работа над этим проектом? Восемнадцать лет после ареста и суда я не жил, а существовал! Нищенская пенсия, которой хватало только на оплату коммунальных услуг, питание и одежду! Крайне ограниченный круг лиц, с которыми мне было рекомендовано общаться! Запрет на пользование коммами, локалками и Галанетом!

— Честно говоря, не представляю...

— Я вот тоже не представлял... — криво усмехнулся Бергман. — До моего ареста я считал себя чуть ли не полубогом! Как же, сервер моего комма был завален предложениями поработать в самых известных институтах Конфедерации! Суммы, которые мне предлагали за обычную консультацию, поражали воображение! Чуть ли не каждая проведенная мною операция вызывала фурор среди коллег, а принципы моей работы изучали чуть ли не с первого курса института. Согласись я на любое предложение из перемещенных в корзину — и я бы сейчас был миллионером... Однако я был молод, наивен, и искренне считал, что талант должен работать на Человечество! Поэтому... поэтому я стал работать на правительство. А когда его политика слегка поменялась, я даже и не понял, чем это грозит лично мне. Так как корпел над исследованиями и делал дело, которое считал ДОСТОЙНЫМ...

— Человечество — это не только правительство, профессор... — дождавшись паузы, вздохнул Харитонов. — Но и простые люди...