Прощальный залп Барракуды не остался не замеченным умным американским компьютером. В это мгновение две противоракеты сошлись с ведущим агатом стаи и снесли его, разорвавшись огромным огненным клубком над водой. Удар взрыва на несколько секунд вывел из строя гидроакустические датчики системы управления в радиусе двадцати миль. Столб воды вспучил морскую гладь первым грохотом в развернувшемся морском бое. От группы оставшихся семи агатов, летящих буквально по гребням небольших волн, отделился один. Зашёл с превышением в пятьдесят метров, сообщил остальным о том, что он теперь ведущий и с безэмоциональным всплеском импульсов электроники встроенного интеллекта отметил, что цели на месте, только резко увеличили ход и пытаются выполнить маневр прикрытия, делают попытку защиты средствами РЭБ, пытаются обмануть систему наведения, и активно готовятся к обороне, прощупывая до звона в решётках пространство радиолокационными импульсами, лазерными лучами и слепят инфракрасными прожекторами. Агат прикинул, что до целей осталось полпути, примерно несколько секунд и "раздал их" шестёрке своих собратьев. Навстречу ПКР вывернулись четыре ракеты с крейсера, по две с фрегатов и в лоб летящим вестникам смерти навелась вся автоматическая артиллерия надводных кораблей. "Хорнеты" и "Суперхорнеты" с высоты своего полёта смогли по наводке "Хокаев" захватить ещё две крылатых бестии, выпущенные с "Костромы", и зашли на боевой курс. Пальцы пилотов потянулись и открыли крышки кнопок пуска ракет воздух-воздух. Ракеты сорвались с пилонов и дернулись, набирая сверхзвук за своими целями над водой. Но вот лететь нашим Агатам осталось совсем немного. А пока над водой АУГ пыталась не без успеха отбиться от первой волны атаки старенькой подводной лодки времён СССР, под водой события нарастали с ещё большим напряжением, приближаясь к кульминации поединка.

— Три Мк48 в нашем направлении. Пеленг 90. Дальность двадцать миль, скорость пятьдесят пять узлов, расчётное время встречи — десять минут. Омнибус предлагает включить экспериментальное защитное поле, выпустить обманку и приготовить к запуску "Пакет".

Эксперименталку ранее применяли на стратегической крылатой ракете. Для того, чтобы перенести эффект невидимости в водную среду было потрачено почти пять лет поисков, научных изысканий и проб. "Марс" получил защитное поле, в котором он становился невидим для любых активных способов его обнаружения. Акустические импульсы не отражались, магнитная составляющая в титановом корпусе отсутствовала. Собственные звуки глушились, преломлялись и извращались до полной неузнаваемости. Услышать лодку при малошумном ходе и вычленить её характерные "крики" от возмущений и помех можно, если учесть, время года, погоду, течения, тектоническую обстановку, биосреду, состав воды, температуру, периодику изменений моря в конкретном районе... пока всё просчитаешь или лодка изменит своё положение, или ракета прилетит тому, кто раскинет щупальца датчиков. Потому как такого умника слышно на дистанции вдвое большей, чем может активно эхолоцировать сам охотник. Устройство проверили по пути на боевое дежурство. Большой противолодочный корабль обнаружил лодку только тогда, когда она великодушно всплыла, жалея поисковые усилия экипажа надводного корабля. Надежда, конечно, дело великое, но подстраховаться проверенным пакетом оно не помешает и на душе спокойнее, когда кроме щита и сабелькой выпад вражей холодной стали отбить можно.

На первый взгляд и не произошло ничего. Бесшумно завертелись невидимые пирамиды, собирая и изменяя неизученную до конца энергию, молча сверкнули, лазеры, направляя и рассеивая потоки частиц вдоль обводов подводного корабля. Если бы под водой был пловец, то он бы обратил внимание на то, что силуэт лодки подёрнулся дымкой изменённых свойств жидкости вокруг. А сам корпус замерцал редкими синими искрами, возникающими то тут, то там на границе воды и толстой резины внешнего обвода "Марса". Зато для торпед, пущенных с "Толедо" и "Мемфиса" лодка исчезла, растворилась и пропала. Обманка, выпущенная тут же, включила на излучение все вероятные портреты лодки, и щедро и громко вывалила их датчикам торпед и Лосей в качестве наживки за свои округлые бока, ускорила ход, и помчалась в сторону от подводного призрака. Мк48, выстреленные с "Толедо", дёрнулись, клюнули на уловку и отвернули по широкой дуге вдогон торпедообразному имитатору. Такие же точно изделия, сплюнутые в "Марс" с "Мемфиса" подрезали угол и помчались к ложной цели, существенно спрямляя путь и сокращая дистанцию. Пока Б-776 дурачила вражеских убийц подводных лодок, схватка крылатых ракет первого залпа "Костромы" с ПВО АУГ подошла к своему окончанию и дала первые результаты.

'Хорнетам' удалось сбить две крылатки, летящие к крейсеру. Те кувыркнулись в воду и подняли в воздух два огромных столба водяной взвеси. Пять оставшихся тут же вывели лидера вверх и перераспределили цели. Три крылатых ракеты шли на 'Тикондерогу' — самый большой и опасный корабль боевого охранения. Две — отвлекали на себя ПВО пары фрегатов. Когда до кораблей охранения осталось не более двух миль, то маршевые двигатели 'Агатов' были сброшены, и включились сверхзвуковые ускорители последней части полёта. Ракеты вышли на боевой курс. Разделились, рассредотачиваясь. Сделали небольшую горку, сверкнули молниями, набирая скорость, и выполнили змейку противозенитного манёвра, снижаясь до двух метров над волной. В ответ на это ПВО конвоя расцветило многочисленным пунктиром трассеров автоматических пушек и многоствольных пулемётов воздушное просранство впереди своих бортов, и не без успеха. Одна их ракет получила удар от осколка разорвавшегося снаряда в бронированный лоб, чуть изменила направление. Вскользь ударила о воду, зарылась в неё перед самым бортом фрегата, зацепилась полем неконтактного взрывателя за металл корабля и вздыбила почти пятьюстами килограммами 'морской смеси' огромный столб воды в нескольких метрах от американского 'корыта'. Фрегат швырнуло набок, от гидравлического и волнового удара . Все, кто находился на палубе вылетели в море, те кто был в надстройке и трюме бились о внутренне железо ломали руки, ноги, рёбра, черепа и набивали при удаче синяки и шишки. Из сорванных люков, дверей и иллюминаторов с рёвом ударил пар, вырываясь из разорванных паропроводов. Фрегат почти лёг левым бортом на воду и поднимался из позы боковой лёжки с видом смертельно раненного солдата, и безвольно закачался затем на волнах в муках полученной контузии.

Второму фрегату повезло больше. 'АнтиГарпун' крейсера чудом сбил крылатку в ста метрах от корабля. Но самому крейсеру не повезло совсем. Только одну Агатину смогла отвернуть от курса и разбить его ПВО. Два Агата вонзились бронированными головками своих окончаний в борт крейсера в разных местах корпуса, и разорвали его кевларовые прослойки многослойно-композиционной брони так , как дворовый Тузик кромсает газету. Крейсер окутался паром, кусками вздыбившихся ошмётков, чёрным дымом, огнём вспышки и ударил громом подрывов не только русских боевых частей, но и сдетонировавших собственных ракет в тубусах пусковых шахт. Место, где секунду назад находился 'Тикондерога' заволокло шаром поднятого и рваного вещества из которого недолго торчали нос и корма окутанного подрывами корабля.

— Ну как? — опередил всех стармех Костромы когда командир ввалился в ВСК. Рядом тяжело задышали трое мичманов заворачива кремальеру и пломбируясь в ВСК перед расстыковкой.

— Порядок! — ремешки ИДА зацепились друг за друга давая возможность продолжить разговор.

— ИДА одеть, к расстывке приготовиться, — отдал общую команду старпом, как старший по капсуле. Вокруг закопошились подводники расстегивая сумки с устройством. Но Механик ждал, требуя ответа.

— Ну, петлю не обещаю, а петлю с переворотом точно сделает, — улыбнулся командир в тревожные глаза старпома, который не слышал разговор предворивший этот вопрос меха и ответ Тихомирова на него.

'Мемфис' досталось сразу восемь торпед. Две прилетели по воздуху от 'Костромы', они сбросили движки и вонзились в волны над американским 'Лось — Анжелесом'. Вошли в спираль поиска, засекли грохочущую на всё море огромную сигару, подвернули в её сторону рулями и пошли в разгон на дистанции менее восьми ста метров. Две торпеды — Деймос и Фобос, почти на пределе своей дальности дотягивались запущенные с 'Марса'. И плюс ещё четыре своих собственных, толедских, гнавшихся за марсианскими подарками. Взрывы разметали прочный корпус в солёной воде в мелкие куски, вздыбили огромный пузырь и перемежающиеся столбы над поверхностью, вперемешку с водой и остатками лодки.

В это время на 'Костроме' в ВСК старпом оглядел всех собравшихся в узком амфитеатре капсулы. Моряки сидели плотно, двумя кругами. На лицах у всех стандартные маски неживых ИДАшек. А глаза за стёклами самые всамделишные.

— Пристегнуться! Приготовиться! Р а с с т ы к о в к а! — скомандовал старпом и последним одел на себя Индивидуальный Дыхательный Аппарат. Пневмотолкатели вытолкнули спаскамеру из её ячейки. Положительная плавучесть стального сфероида потянула его, слегка подкручивая и наклоняя из стороны в сторону от вертикали подъёма. Яйцо ВСК, трясло, швыряло, но несло, несло, несло в спасительную высь к солнцу, воздуху и спасению.

"Ну! Поехали", — подумал командир, ощущая себя одновременно космонавтом в стартующем носителе и спичкой в полном доверха коробке. Его никто не услышал. Маска капитально глушила и звуки, и мысли. А лодка, лишённая команды, повинуясь заложенной программе, вскипела огромным винтом, создавая каверны безвоздушного пространства на лопастях. Реактор разогнался, отдавая всю свою мощь основному движителю. Рули повернулись. Если раньше Б-276 заходил на АУГ с севера, то теперь лодке надо было развернуться, чтобы увести вражьи торпеды от спаскамеры, как можно дальше. Корпус задрался носом вверх, повинуясь носовым и кормовым перьям глубины. Руль подвернулся влево. Дал сигарообразной громадине вектор поворота, закрутил вокруг оси. Бывший Краб встал вертикально в толще воды, носом к поверхности и понемногу начал оседать, но заданное рулём, вроде и не большое усилие, подкреплённое бешено вращающимся винтом и инерцией, на какое-то мгновение удержали лодку в этом фантастическом положении "стоя на винте". 'Кострома' начала проворачиваться вокруг своей оси и одновременно заваливаться назад, как бы на спину. Чем больше увеличивался наклон к горизонтали, тем большее ускорение вперёд получала титановая громадина. Компьютер продул носовые и средние балластные цистерны, чтоб помочь выровнять и ускорить ход десяти тысячетонной махины. Внутри корпуса валились и переворачивались не закреплённые вещи, масло выхлюпывалось из своих корыт, электролит жёг сталь, вырвавшись из банок аккумуляторов, насосы сходили с ума, выполняя свою работу. Лодку трясло, крутило из стороны в сторону и швыряло собственной инерцией, как, юлу на скользком паркете. В конце концов, она закачалась, как тяжёлый маятник настенных часов, уравновешиваясь и набирая скорость, подвсплыла, страхуясь от падения в штопор на двух тысячеметровую глубину, и только не закричала от счастья, вырвавшись на свободу запредельного хода. Зато вопли её движений и громкие колебания услыхали гидроакустические радиобуи и сброшенные самолётами и ракетами 'АСРОК' в район залпа. А также торпеды, вертящиеся по спирали поиска на малой глубине. Почти десять Мк48-мых кинулись по следу, как стая гиен за раненой львицей в вельде. Но им надо было ещё сократить дистанцию, а Кострома форы им не давала. Реактор потихоньку раскалял прочные материалы корпуса, но лодка шла, шла, шла — удаляясь. В кают-компании включился магнитофон, в щите управления циркулярной связи щелкнуло реле. Включилась трансляция. На экране беспризорного монитора поползл вверх ползунок регулятора звука увеличивая громкость сигнала дублированного громкоговорителями на полную мощность. Обтекатель ГАС завибрировал так, что акустические волны расходящиеся от него в воде можно было увдеть невооруженным глазом, ощутить колебания и услышать их далеко от лодки. Сигнал ГАК забивал любые другие, помогал "Марсу" оставаться бесплотным призраком под авианосцем. По абсолютно пустой лодке неслась знакомая мелодия и слова. Песня проникала по металлу, межкабелям, сквозь люки и через отсеки, наполняла лодку своей сутью по межкорабельной громкой связи и передавалась за борт. Чувствительные датчики и компьютер американской "Иджис" — Боевой Системы Управления, принимал, расшифровывал и передавал непонятные ему звуки на ЦП.

— Что с с руской лодкой? Сколько там до них нашим малышкам? — запросил командир авианосца, имея ввиду торпеды окружившие Б-276.

— Адамирал, русская субмарина обнаружена, есть устойчивый контакт. По ней выпущено десять торпед с воздуха. До уничтожения три минуты хода. Передаёт странные сигналы! — ответили акустики.

— Какие ещё за сигналы?

— Кэп! Русские сошли с ума! — докладывал удивлённый старший вахтенный офицер в рубке управления авианосца адмиралу. Он не так давно закончил "Аннаполис" и проходил практику по иностранным языкам выбрав себе русский в качестве дополнительного.

— Что такое Роджерс? Они поняли, что жить им осталось минут семь от силы десять и просят пощады? И это после того, как они порвали ракетами крейсер, обездвижили фрегат и в клочья взорвали "Мемфис"?! — возмущению и ярости не было предела.

— Нет сэр... они... они поют сэр ... — протянул наушник в сторону командира старший офицер. Из наушника неслась мелодия и хор голосов чётко, грозно и несокрушимо выговаривал слова песни. Вахтенный на руле начал непроизвольно притаптывать ногой и качать головой в ритм аккордам, заполнявшим простанство боевой рубки управления.

— Грёбанные фанатики! Никакой пощады! Пока не всплывут хотя бы обломки — держать над ними пару суперхорнетов с "асроками"! Что они там несут Роджерс, вы вроде руский ещё не забыли? — об раскрасневшуюся от унижения рожу адмирала можно было красить пионерские галстуки. Было от чего гневаться адмиралу ВМС США. Старая, полуржавая, почти выходившая все сроки лодка, пустила на дно новейший ракетный крейсер, обездвижила современный эсминец, привела в негодность его экипаж и приложила руку к уничтожению многоцелевого подводного монстра. И до сих пор не была утоплена "СуперХорнетами", "Хокаями", "Си кингами", "Орионами", просто "Хорнетами" и "Сикорскими" авианосца — гордости мировой державы. Русский металлолом посмел встать на дыбы и пребольно куснуть за кругосветные амбиции хвалёное, непобедимое и разрекламированную по всей Земле самое технологичное пугало Америки и НАТО. "Толедо" в этот момент лихорадочно отстреливала все возможные обманки, плевалась антиторпедами и торпедами, наращивала ход. Но спрятаться от родных сестёр утопивших "Мемфис" она не могла, удрать не успевала, а отбиться была не в состоянии. Взрывы пустившие на дно "Кострому" и расчленившие Толедо на два огромных куска, прозвучали почти одновременно.

— Поют, о том сэр, ээээ, что у них красивая земля, широкие реки, богатая природа, красивые и чудесные девушки с волшебными глазами и удивительной душой, и сердцем. Им очень хочется домой, но они будут стоять до последнего вздоха на своей вахте.