Ветер самоцветов, или Не влюбляйтесь в фейри

— Ты с ума сошел? — возмутилась я, так и не сумев представить рядом с собой красавца Даниэля.

— Я пошел разыскивать ножницы. Наверняка у матушки в шкатулке для шитья должны быть, а ты пока рукава к платью подбери.

— Ты о чем? Какие рукава?

Тристан не ответил, щелкнул пальцами. На кровати появился ворох кружев, шелка и атласа.

Пока я пораженно на это смотрела, Тристан исчез из комнаты, оставив меня одну.

Глава вторая

Я присела на кровать, вытянула из огромной кучи пару рукавов. Один из них был кружевным, расшитый маленькими жемчужинками, а другой напоминал голубые чешуйки. М-да...

— Выбрала? — поинтересовался Тристан, появляясь в комнате с ножницами в руках.

— Нет, — отозвалась я, выуживая светло-зеленый рукав с вышивкой. — А для чего они вам нужны?

— Для определения статуса женщины, разумеется, — ответил Тристан, очаровательно улыбаясь. — Разве у вас не так?

— У нас подобное было только в эпоху Возрождения, — созналась я. — И необходимости сейчас определять статус женщины нет.

— Надо же! А у нас сменные рукава всегда были. Или нет... — забавно поморщил нос Тристан.

— А у мужчин тоже...

— Нет, конечно! У нас определяют по силе. У женщин там потоки другие, сложно разобраться...

— Хмм... Ладно. Поможешь выбрать?

— Конечно! Вот смотри, те, что украшены драгоценными камнями...

— Для герцогинь и принцесс?

— Угадала.

И откуда тогда в доме у двух братьев они взялись? Они же не принцы, а дом не похож на дворец. Или же...

— А вы с Даниэлем, кто по статусу? — на всякий случай уточнила я.

— А это имеет значение? — тут же поинтересовался Тристан, внимательно смотря на меня.

— Не особо. Просто любопытно.

— Герцоги, — отозвался Трис, вздохнув. — Меня это не особо радует.

— Слишком большая ответственность?

— Разумеется.

— А Даниэль?

— Он тоже не в восторге. Просто привык. И моя мечта, что однажды Дан избавит меня от всех этих обязанностей, все еще жива. И тогда я...

Тристан вдруг вздохнул, покачал головой, отбрасывая какие-то варварски-красные рукава, расшитые черными розами.

— Что?

— Я отправлюсь путешествовать! — выпалил он. — У нас огромный мир, Инга! И в нем много всего прекрасного. Я бы хотел побывать на Жемчужных Островах...

— А что в них особенного?

— О! Ты же не знаешь! — воскликнул он, сделав круглые глаза. — Жемчужных Островов всего пять. Они находятся безумно далеко от Олруна! Там все дно усыпано жемчугом! Красота неописуемая!

Я улыбнулась, стараясь представить подобное место.

— И рассветы с закатами там такие... Все небо полыхает красками радуги! Те, кто бывал, говорят, нет на свете ничего прекраснее. Даже Дан поразился.

— А почему он там был, а ты нет? Что мешает отправиться на эти Жемчужные Острова прямо сейчас?

— Так у меня практика едва закончилась. Через неделю возвращаться в Твируну. А до Жемчужных Островов две недели пути... Это если на летучке, а если на обычном...

— Эм.

— В Твируне ты учишься? — поинтересовалась я.

— Да. В Академии Клевера. И пока я ее не закончу, не видать мне Жемчужных Островов! Ни отец не отпустит, ни Дан. Ну ты знаешь, все родители и старшие братья трясутся над младшими, как курица над неразумным цыпленком. Родные считают, что опасно отправляться в такое путешествие одному. Да и силы до конца не проявились.

Тристан снова как-то грустно вздохнул.

— А что такое 'летучка'? — перевела тему я.

— Так мы называем корабли, которые могут подниматься в небо. Их немного. Они строятся из особого дерева, которое растет, кстати, на тех самых Жемчужных Островах. Летучие деревья выращивают эльфы, а потом создают из них корабли. Из одного дерева получается один корабль. На Аруне их почти сотня, и то не на всех хватает. Народы заранее выкупают билеты, если планируют путешествие.

— Погоди, Арун — это место, где принц Эмилиан находится? — сориентировалась я.

— Да. И второй из Жемчужных Островов. Первый — Карисандра принадлежит русалам. На нем водоемов больше, чем суши. Хвостатым там удобно мастерские создавать. И видела бы ты их украшения! Знаешь, берешь в руки, и кажется, что море в ладонях держишь!

— А ты, оказывается, романтик, Трис! — улыбнулась я.

— Так все фейри такие, — совсем не обиделся он. — Правда, некоторые, вроде моего брата Дана, пытаются это скрыть.

Усмехнулся, сощурился.

— Давай лучше рукава подберем! А то чую, терпение у Дана скоро закончится. И тогда он на тебя их все наденет.

Я хихикнула и придвинула к себе ворох тканей.

— Эти не бери, — сказал Трис, когда я рассматривала нечто ярко-малиновое. — Тебе не подойдут. Такие, кстати, — показал он на алые, расшитые разноцветными нитками, — и такие — уже кивок на малиновые, что у меня в руках, — носят торговки. И внимание привлекает, и смотрятся красиво с их разношерстными нарядами.

— А эти? — показала я на светло-зеленые, расшитые серебряной нитью.

— Эти? Можешь смело одевать. Зеленый и серебряный — цвета моей семьи. Если в них кто-то увидит, сразу поймет, что ты под нашей защитой, — лукаво улыбнулся Трис.

Я заподозрила какой-то подвох, но в комнате появился Дан, и ничего уточнить я не успела.

— Кто-то, кажется, домой хотел? — ехидно заметил он, прерывая такое увлекательное занятие, как рассматривание рукавов.

— Почти собралась, — ответила, опять чувствуя, как у меня горят щеки.

Даниэль осмотрел меня с ног до головы. Многообещающе так, красноречиво. Да-да, я все еще сижу в тунике! Подумаешь!

— Даю пять минут на сборы! Иначе портал будет открывать Трис. И я не гарантирую, что ты попадешь домой, а не на ужин к химерам.

— И долго ты мне эту случайность припоминать будешь! — возмутился Трис.

Даниэль хмыкнул, покачал головой и вышел.

— Платье надевай, — велел младший, отворачиваясь.

Понятно, про химер лучше не уточнять.

Я быстро переоделась, взяла ножницы.

— Не жалко? — поинтересовался Трис, поворачиваясь.

Я кинула ножницы на кровать. Не резать же и, правда, красивое платье из мести Даниэлю.

— А откуда ты знал, что я взяла ножницы? Спиной же ко мне стоял!

Тристан бросил взгляд на зеркало.

— Ты...

— Тихо-тихо! — выставил он ладони в беззащитном жесте. — Я не смотрел.

— Да неужели? — шагнула я вперед, сгорая от желания чем-нибудь его поколотить.

— Хорошо-хорошо! Самую чуточку! Да и нечего тебе скрывать! Красивая же! — увернулся он от подушки, которую я бросила в его сторону.

— Трис! — раздался голос Дана.

— Уже идем! — отозвался он, помогая мне надеть рукава. Быстро продел шнуровку в вырезы платья, закрепил.

— Да ты, смотрю, в этом деле мастер! — не удержалась я от шпильки.

— И не спрашивай!

И снова так лукаво улыбнулся, показывая очаровательные ямочки на щеках.

Мы вышли в коридор, отделанный в светло-бежевых тонах. На стенках красовались круглые светильники, вдоль стен высились горшки с цветами.

— Мама у нас любит заниматься садом, — сказал Трис, заметив мой заинтересованный взгляд. — И растения у нас есть почти во всех комнатах. Нам туда.

Мы свернули и вышли к лестнице, ведущей в огромный холл. Дан стоял спиной к нам, о чем-то разговаривал с горничной, одетой в белый передник. Как только мы спустились, девушка исчезла. Дан обернулся, посмотрел на меня, глаза потемнели.

И что опять не так?

— Это ты мне назло сделал? — уточнил он у Триса.

— Вовсе нет! Она сама их выбрала! — возмутился младший, трусливо прячась за меня.

— Вы о чем?

— О рукавах! — пискнул Трис.

— И чем они не угодили вашей светлости? — фыркнула я.

— Наверное, тем, что предназначены для моей невесты, — глухо ответил Дан.

— Что? — воскликнула я. — Трис, гад такой, ты почему мне не сказал!

— Ну, прости, Инга! Пошутить хотел! — выпалил он. — Матушка их приготовила, Дан зачаровал... Они таким образом, вернее матушка таким образом, хотела проверить, стоящая ли девушка достанется в жены старшему сыну или...

— Что? — хором воскликнули мы с Даниэлем.

Видимо, просила матушка фейри совсем о другом, судя по возмущению старшего фейри. И о настоящей свой цели сыну не сообщила.

— Ну а что... Если девушка побогаче возьмет рукава, так значит, не жених ей нужен, а сокровища. И не смотри на меня так, Даниэль! Инга, их сама выбрала! Хотя я ей показал все, что были в доме. Даже те, что камнями драгоценными расшиты.

— Тристан! — холодно процедил Дан. — Ты...

— Не был обязан сообщать, для кого они предназначены. Про цвета рода все сказал, про защиту тоже.

— Тристан! — рыкнул старший фейри, и я чуть не подскочила.

— Пойду я лучше воды попью, пока вы для ритуала готовитесь. Жарко что-то стало...

И для достоверности рукой, как веером, помахал, исчезая.

— И ведь не раскаивается ни на грош! — спокойно заметил Даниэль.

Затем усмехнулся, прищурился, подул и...

— Аааааа! Дан, пыльца фей, крылья мыши! Ты что творишь!

Тристан влетел в комнату, весь покрытый сосульками.

— Я-то? — невинно уточнил Даниэль. — Всего лишь хотел пошутить.

Трис насупился, но при этом выглядел так забавно, что я рассмеялась.

— Принеси лучше пару свечей, может не хватить, — попросил Даниэль, щелчком пальцев высушивая на Тристане одежду.

Едва мужчина снова исчез, фейри вздохнул, подошел ко мне.

— Ты, правда, сама выбрала эти рукава?

— Да. Трис сказал, что так я буду под защитой вашей семьи, если мне кто-то встретится. Но я так полагаю это не совсем так...

Даниэль вздохнул.

— Видишь, здесь нет герба на основании?

— И?

— Значит, ты под защитой того, кто влил силу в вышивку, а не рода.

— То есть под вашей?

— Разумеется. И давай уж на ты перейдем. Только всем подряд не разрешай такого обращения, по крайней мере, в нашем мире. Здесь позволительно забывать про условности родственникам и близким людям. И друзьям, разумеется.

Я кивнула, про себя подумав, что ни эти рукава, ни знания об этикете этого мира мне не нужны. Совсем скоро я вернусь домой.

— Нари... То есть Инга, что-то не так?

Я вздохнула и решила поделиться с ним сомнениями.

— Вы... то есть ты так говоришь, будто я собираюсь здесь остаться.

Даниэль сверкнул изумрудными глазами.

— У меня, как у любого фейри, бывают предчувствия.

Расспросить подробнее я не успела, потому что появился Даниэль.

— Пошлите во двор. Я все принес.

Мы вышли, и я оглянулась. Дом, где жили братья, оказался небольшим двухэтажным особнячком, построенным из крупного неровного камня. Чем-то он напоминал гранит. Стены обвивал плющ и белый вьюнок. И ничем дом не отличался от тех, что существовали на Земле. Я даже немного разочаровалась.

— Инга, ты готова? — поинтересовался Даниэль, отвлекая.

Я обернулась, теперь рассматривая цветущий сад, окруживший дом. Никаких необычных деревьев, огромных цветов и чего-то из ряда вон выходящего. Вокруг кусты красных и белых роз, а за ним стеной тонкие осинки с молодыми елочками. Пахло медом, дикими травами, хвоей, розами и почему-то жасмином. И все эти ароматы перемешивались, создавая невероятный запах. Жужжали мохнатые шмели, садясь на цветы. Порхали пестрые бабочки и белые мотыльки. В густой листве деревьев пели птицы. Просто сказка!

— Инга...

— Здесь так красиво! — заметила я, смущенно улыбаясь.

— Вечное лето, — усмехнулся Трис. — А вот в Твируне наоборот вечный холод...

— Правда? А у нас времена года разные. Одно сменяется другим.

— У нас тоже, — отозвался Даниэль, задумчиво на меня посматривая.

— Но Трис сказал, что тут вечное лето...

— Мы же фейри, забыла?

— Так вы за погоду отвечаете?

Братья переглянулись и расхохотались.

— И откуда ты такая наивная взялась?

— Это я-то наивная? — возмутилась в ответ.

— А скажешь нет? — продолжил веселиться Даниэль. — Тебя даже не смутило, что ты в доме с двумя мужчинами находишься. И одежду взяла...

— В моем мире другие порядки, — сухо заметила я. — И если бы моя одежда была в целости и сохранности, то я бы ни за что не взяла это вот, — показала руками на платье. — Никогда не думала, что вы, герцоги, такие жадные!

— Инга! Ты все не так поняла! — возмутился Трис.

— Обиделась, да? — поинтересовался Даниэль. — Мы с братом совсем забываем, что ты с Земли. Одежду в Малируне женщина может взять у мужчины в одном-единственном случае — если ему доверяет. То если либо у родственника, либо у жениха. Да и свою мужчина может отдать только невесте или там...

— И откуда мне это было знать? Сами же предложили! Не голышом же ходить!

Мужчины вздрогнули. Трис покраснел, а Дан улыбнулся.

— Знаешь, теперь даже мне жаль, что ты не хочешь остаться.

— Почему? — я покосилась в сторону темнеющей стены леса, который казался непроходимым.

— Ты искренняя, светлая, открытая, — улыбнулся Даниэль.

— Можно подумать, у вас таких нет!

— Есть, конечно. Только...

Дан не договорил, качнул головой, вздохнул.

И понимай все, как хочешь! Можно, конечно, спросить. Но не уверена, что готова услышать ответ.

— Вставай в центр поляны, Инга. Трис зажги свечи, — велел он.

Я двинулась в указанном направлении, остановилась, но сколько ни вглядывалась, не увидела никаких пентаграмм. Трис тем временем зажег несколько свечей, расположенных между мной и Даниэлем. Странно, как-то! Похоже я просто начиталась романов, а теперь пытаюсь соотнести свои представления с тем, что сейчас вижу. Впрочем, о чем речь? Я в другом мире, разговариваю с фейри, слушаю их рассказы о сменных рукавах, а сейчас планирую переместиться при помощи магии. Нечему удивляться. Вот совсем.

Я с трудом сдержала смешок, посмотрела на Даниэля. Глаза у него засияли, и воздух вокруг меня словно сгустился. Засверкали разноцветные искры, опутали всю, спеленали.

— Прощай, Инга! — крикнул Трис.

— Прощайте!

Меня озарила вспышка, подбросило так, что перед глазами заплясали звездочки. Я зажмурилась, боясь представить, на какой высоте нахожусь, и стала... падать. Летела через пространство, кричала и... вот в прошлый раз подобного просто не было!

Золотая рыбка! Я же сейчас разобьюсь! Аааа!

Рывок — и я удивленно смотрю на растерянного Даниэля, который, похоже, удачно меня поймал и теперь держит на руках. Это какую же силу надо иметь, чтобы устоять!

И Дан сейчас совсем близко. Серебряные прядки касаются моего лица, изумрудные глаза превращаются в темные омуты. И я тону, забыв обо всем на свете. И этот запах... чуть горьковатый, терпкий запах жасмина. Я-то думала, что он цветет в глубине сада, а оказывается, этим ароматом окутан Даниэль.

— Не ушиблась? — раздался взволнованный голос Тристана.

— Нет, — отозвался Даниэль, не сводя с меня глаз и как-то тяжело дыша. — Стоять на ногах сможешь?

— Д-да.

— А, по-моему, нет, — ответил Даниэль. — Ты дрожишь, как лист на ветру. Испугалась...

Хотелось съязвить, но в голосе мужчины слышалась... нежность. Или мне кажется?

— Инга, ты там как?