Зверь

... Он смотрел на неё и ни как не мог опомниться! Её глаза казались не просто глазами, её губы — не просто губами, а очаровательный носик — не просто обычным девичьим носом... Все это сплеталось в какой-то невероятно гармоничный рисунок, излучавший доброту и нежность... Он в эту же секунду проклял себя, что не владеет кистью и пером и не сможет запечатлеть на бумаге и полотне столь совершенный образец красоты...

Пожалуй, Сергей мог бы стоять перед ней целую вечность, если бы до него из-за книжных полок не донеслось вежливое покашливание... Собравшись с мыслями, он представился, выдав давно уже заготовленную речь о своей командировке и научной работе. В награду он получил не только одобрительное ворчание своего пожилого собеседника, но и заинтересованный взгляд очаровательных глаз его юной спутницы.

Директор школы оказался идеальным собеседником: он быстро разобрался в том, какая от него требуется информация. По его словам, молодежь здесь действительно отличается завидным прилежанием, как в учебе, так и в отношениях со взрослыми.

— Занятия не прогуливают, с охотой учатся... Одно удовольствие с такими детьми работать, — сообщил он.

— А коллектив как? — постарался как можно более тактично встрять Сергей, чтобы направить разговор в нужное ему русло.

Николай Петрович особо не обиделся и перешел на другую тему:

— Хороший... Грех жаловаться. Только молодежи мало. Пока вон у нас одна Олеся осталась — библиотекой заведует. Она вам столько про детишек расскажет, что не на одну книгу хватит. Да, коллектив хороший! Елена Петровна, например, наша "физичка". На ее уроках ученики сидят раскрыв рот и задачи щелкает как орехи. А все ведь просто (тут он сделал хитрое выражение лица и подмигнул Сергею — прим.автора)! Она рассказывает им о природе, о ее законах — это все их окружает, все им знакомо. Или отец Анатолий...

Услышав знакомое имя Сергей насторожился...

— ...Чистой души человек, хоть и священник... Я знаете еще с детства не люблю церковников. Но он человек грамотный; историю религии у нас преподает, да и физкультуру, бывает, заменяет. Кстати, сейчас как раз он занятия у пруда проводит! ...И еще чуть не забыл вам рассказать... Вы ведь историей села интересуетесь ?! Так вот, отец Анатолий у нас знатный краевед; только благодаря ему наш музей не только не угас, но и очень даже не плохо смотрится по сравнению с другими.

Тут Сергей понял, что откладываемое знакомство с отцом Анатолием, состоится в самое ближайшее время, а к этому событию следовало подготовиться по основательнее.

Заглянув после разговора с директором школы домой, он сменил длинные шорты и майку аля-негр из Гарлема на джинсы и рубашку с короткими рукавами; ручка и клетчатый блокнот завершили все сборы, превратив отдыхающего дачника в серьезного ученого, окунувшего с головой в науку.

Место, где шел урок физкультуры, очень легко определялось по раздававшимся крикам.

Поднимаясь на пригорок, Сергей вновь оторопел от увиденного (и это уже в который раз — прим.автора). Его взору предстало (О, ужас!) орущее и визжащее воинство, окупировавшее весь спортинвентарь: одни крутили на турниках солнышко, вторые прыгали через козла, третьи раскачивались на брусьях... Чуть в сторонке от всех группа парней играла в некое подобие регби: куча полуголых и перемазанных парнишек азартно носились по полю. В тоже время, происходящее лишь внешне напоминало хаос; внимательный взгляд Сергея сразу же вычленил человек, который грамотно и незаметно дирижировал всем этим "концертом".

Отец Анатолий, это именно он был руководителем всего этого действа, оказался крупным мужчиной, одетым в темную сутану, с серебристым крестом на груди и с тренерским свистком в руке.

Неожиданно раздавшиеся два резких свистка, мгновенно изменили ситуацию на поле: вместо хаотично занимающейся толпы перед священником предстали две стройные шеренги учеников. Отпустив своих подопечных, с радостным воплем помчавшихся по домам, он неторопливо направился к Сергею.

— Здравствуйте, молодой человек. — поздоровался он, подойдя ближе. — Вы Сергей? Я ведь не ошибся (в ответ Сергей закивал головой и уверил своего собеседника, что никакой ошибки тут нет — прим.автора) ? Бабули уже все уши прожужжали... Говорят, приехал из города ученый; селом нашим интересуется (тут он усмехнулся в усы). В кои то веки кто-то нами интересуется... Ну что мы тут стоим, пойдемте в дом, там и поговорим...

Скромно промычав в ответ, что определенно должно означать искреннее согласие, Сергей двинулся следом за ним.

Увидев жилище священника, Сергей тихонько присвистнул... "Да... Руки у святого отца растут именно из того места, откуда и положено" — подумал он.

Дом напоминал игрушку, украшенную деревянным кружевом. Светлая липа и темно-коричневый дуб, причудливо между собой переплетаясь, длинными косами свисали вдоль окон. По стенам резные животные бродили вдоль резной травы. Мастерство, с которым они были выполнены, порожало и пугало своей выразительностью и правдоподобностью.

Слово в ответ на то искреннее восхищение, которое определенно отразилось на лице Сергея, отец Анатолий спокойно заметил:

— Да, балуюсь я маленько...

Фразу "балуюсь я маленько ..." Сергей обсасывал словно холодное мороженное, пытаясь понять её смысл. "Это он так балуется, вырезая невиданных по красоте зверей. Кого здесь только нет?! И мощный гривастый лев, горделиво повернувший голову, и изящная, тонконогая лань, стремительно мчавшаяся сквозь дремучий лес, и гороподобный тур, настороженно высматривавший опасность... Черт, они что позировали ему... А что получится тогда, когда он действительно захочет что-нибудь сделать" — подумал наш герой.

Двор священника был весь заставлен деревянными скульптурами. Казалось, это было не жилище священнослужителя, а мастерская какого-то народного мастера, промышляющего вырезанием из дерева чуть ли не в промышленных масштабах... Буквально окинув взглядом двор, можно было мгновенно увидеть весь цикл создания деревянной скульптуры. У самого сарая лежало штук шесть-семь только что ошкуренных бревен, словно ждущих, когда мастер ими займется. Рядом с ними находилось большое количество заготовок в разной степени готовности: начиная с изделий, где были едва намечены контуры, и заканчивая статуями, уже практически готовыми к заключительной обработке...

Проводив гостя в дом, священник буквально несколькими движениями так накрыл стол, что Сергей в очередной раз ощутил это жгучее чувство зависти.

Вокруг самовара, пузатым начальником возвышающимся на середине стола, столпились фарфоровые плошки с вареньем, медом и еще чем-то таким незнакомым, но отчаянно будоражащим голодный желудок Серея своим запахом. Две небольшие чашки с душистым чаем, стояли напротив друг друга словно два война, сошедшиеся в поединке. Столь хлебосольную картину довершал разрезанный на несколько ломтей пирог.

Чай они пили в полной тишине, лишь изредка прерываемой негромким чавканьем и сопением. Тихая идиллия прервалась лишь где-то после пятой чашки, осилив которую Сергей с ужасом осознал, что отец Анатолий останавливаться на достигнутом явно не собирается. Определенно его достижения в этом своеобразном виде спорта были впечатавшимися и Сергей вряд ли мог составить ему достойную конкуренцию.

— Я аспирант... Приехал изучать историю села... — попытался прервать молчание Сергей.

В ответ он получил язвительное замечание:

— Знаю! Сейчас об этом у нас разве что собаки не слышали! Поэтому говори толком, что интересует...

Не сдержавшись и забыв про оторопь, Сергей выложил все свои соображения о язычестве, процветавшие в этих районах долгое время, о странном бессилии властей, безуспешно пытавших огнем и мечом крестить местных крестьян, о периодически исчезавших здесь отрядах "красных" и "белых"...

Он говорил с жаром, пытаясь увлечь собеседника рассказом, на что последний то многозначительно хмыкал в бороду и прихлебывал чай, то прерывал редкими репликами о других известных только ему случаях. Закончив через некоторое время монолог, Сергей спросил:

— А что вы по поводу всего этого думаете?

Отец Анатолий, немного помолчав, ответил:

— Да... занятная картина вырисовывается... Но не полная она, не хватает многих деталей.

Сергей, предчувствуя интересное продолжение беседы, отложил баранку, которую теребил все это время, и приготовился внимательно слушать.

— Язычество здесь действительно процветало; моления бывало собирали до нескольких тысяч человек... Христианство долго не могло в этих местах закрепится не смотря на все усилия церкви и власти. Дело иногда до настоящих боев доходило: священники приходили во главе целых рот а то и полков, да ничего хорошего из этого не выходило... Скроется местный люд в лесах — у них там целые селения были построены — и пережидает, а то нет да и потреплет солдат... Только ближе к 70 — 80 гг. XIX в. все меняться стало: слаб народ духом стал, мне думается. Соблазнов много душу нашу терзает... Вот и здесь так же было: постепенно, шаг за шагом, все меньше и меньше стало сторонников старых богов, забывать стали свои корни... Люди появились, готовые за червонцы любого провести в заповедные места и осквернить их...

Странно, но Сергею показалось, что в словах священника звучало сочувствие к судьбе языческих богов. Он говорил так, как говорят о бесславном конце сильного и уважаемого тобой врага... А священник тем временем продолжал:

— Тут ведь в округе сел 5 — 6 было и народу в них тысячи 3 — 4 проживало... И жили в них почитай почти все родственники; держались друг за друга — кровь чувствовалась... Горячая кровь! Ни пытки ни налоги не могли их сломить! Тут, что ни год, то волнение, что ни год то восстание! Сильно они миссионеров не любили. Да и те, тоже горазды... Им бы не спешить, не торопиться. Так нет, нужно, чтобы быстрее крестились да побольше народу в церкви ходило! А что ни по нраву, так изволь плетей или в костер. Кому думаешь это может понравиться?

Мы то сейчас думаем, что это только в горах живут свободолюбивые и воинственные люди. Но ведь и здесь, в этих самых местах, люди никогда не любили неволю и несправедливость!

— Кстати, капище здесь сохранилось. Очень любопытное, скажу тебе, сооружение... Огромные валуны кругом лежат, вокруг дубы чуть не стеной растут; мимо проходить будешь и не заметишь. Если есть время, могу сводить на место...

Предложение было с восторгом принято...

Далее разговор стал плавно закругляться, переходить с конкретных тем на более общие. В конце концов, чувствуя, что полученную информацию необходимо переварить, Сергей засобирался домой.

На улицу к этому времени уже опустился вечер, темную улицу прорезали светлые линии фонарей... Сергей практически уже дошел школы, когда буквально рядом с ним раздался непонятный шум. Через минуту из-за пышно разросшихся кустов сирени нарисовалась изящная фигурка явно чем-то испуганной девушки. Следом за ней выскочила и причина испуга, оказавшаяся большим рычащим рыжим барбосом.

В Сергее мгновенно проснулся джентльмен, но усилием воли он запихал его туда, откуда он только что выполз. В такой ситуации спасет лишь холодный ум и трезвый расчет...

...Быстрый разбег, ловкий замах и блохастая тварь получила такую путевку в небо, что оно ей показалась гораздо ближе, чем это было на самом деле. Как только затихло обиженное скуление, девушка прошептала:

— Спасибо... — и чуть громче продолжила. — Думала укусит...

На этот раз, заткнуть рот джентльмену ему не удалось, и он ответил:

— Ничего... Главное обошлось! — а потом немного таинственным голосом спросил. — Но что же делает столь очаровательная незнакомка в такой поздний час?

Однако как только свет фонаря коснулся её лица, Сергей понял, что незнакомка оказалась той самой Олесей из библиотеки. Высказанное им предложение проводить её, было тут же благосклонно принято и парочка медленно двинулась по тропинке.

Если бы кто-то подслушал их разговор, то он сильно бы удивился: они беседовали совершенно не о том, о чем могли бы говорить парень и девушка в столь чудесный вечер. Дело было в том, что коварный Сергей не мог упустить столь удивительно выпавший ему шанс. Он осторожно, вопрос за вопросом, вытягивал из девушки все, что она знала об отце Анатолии и его семье.

Священник вновь был охарактеризован с самой лучшей стороны и подозревать Олесю в необъективности, не было ни каких на то оснований.

Список положительных качеств святого отца становился излишне длинным. "Просто какой-то ангел в рясе, — подвел итог Сергей, который с упрямством крота все же пытался что-то раскопать на священника. — Опять тупик! Информации ноль...". Вдруг его размышления были прерваны восклицанием Олеси:

— Чуть не забыла — он же травник! О каждой травинке может столько интересного рассказать, все и не запомнишь!

Постепенно беседа (а точнее мини допрос — прим.автора) начала плавно переходить в дано ожидаемое русло: их голоса снизились до полушёпота, шаги замедлились, фигуры сблизились... и темой для разговора стала та милая чушь, по которой легко можно узнать влюбленных или почти влюбленных людей...

Утро неожиданно преподнесло Сергею очередной сюрприз. Пока он медленно просыпался, наслаждаясь дремотной слабостью и теплом, по стеклу кто-то громко постучал и уверенный бас спросил:

— И где постоялец?

Раздавшийся в ответ, голос бабули звучал тона на 2 — 3 пониже:

— Так спит еще... Умаялся вчерась, видать! Пусть поспит...

— Праздность — грех божий, Елена Владимировна. С ним бороться надо.

Столь нравоучительный голос, изрекавший прописные истины, было сложно не узнать. Более того, Сергей легко догадался, в чей огород был этот камень.

— Ха! Не дождешься! — пробурчал он.

Одежда по доброй армейской привычке, словно сама прыгнула на него, и вскоре перед священником стоял полностью одетый "боец", лицо которого являло собой полную готовность следовать хоть на край света.

Не смотря на возражения священника, сердобольная бабуля просто силой заставила Сергея перехватить пару пирожков и залить их парным молочком.

Отец Анатолий, наблюдая весь этот процесс кормления с некоторым неодобрением, сообщил ему:

— Пойдем не торопясь... Дорога тяжелая — там троп то толком нет, сплошной бурелом!

— Не торопясь, так не торопясь, — с готовностью отозвался Сергей, разумно решив довериться своему более опытному напарнику.

— Кстати, одежонка то слабовата... — собираясь выходить во двор, сообщил отец Анатолий. — Клещи, комары... Короче форма одежды — походная!

Только теперь до Сергея дошло, что действительно с одеждой он несколько промахнулся. Исправляю эту оплошность он натянул темную рубашку с длинными рукавами (спасибо, бабуле, одолжила из своих запасов — прим.автора), а на голову напялил кепку с непопулярным сейчас логотипом компании ЮКОС.

Во дворе его ожидал священник. Сам он был экипирован, как отметил Сергей, очень по походному. Его не самую маленькую голову венчала зеленая бандана, похожая на головной убор американских рейнждеров. Внушительных размеров туловище было облачено в джинсовую куртку с таким множеством карманов, что рюкзак за его плечами выглядел явным излишеством. Широкие брюки были заправлены в видавшие виды берцы.