Kурнос

Потихоньку, к кастрюле стали подходить парнишки со своими тарелками. С важным видом, Зайка половником накладывал им кашу, и те, прихватив свой причитающий ломоть хлеба, удалялись на свои лежанки. Каша хорошо была сдобрена для сытости подсолнечным маслом, и сильно пахла терпкими подсолнечными семечками. Лишь старики, они же "башни", усаживались, у полукругом сколоченного, из досок, импровизированного стола, а стулья заменяли деревянные ящики. И, естественно, "башни" достали банку тушенки и поставили ее в центр стола, прекрасная добавка к рациону мальчишек, но, увы, не для всех.

— Ууу, суки! — завистливо и злобно пробормотал Шмыг, усаживаясь рядом с Курносом. — Извини Курнос за вчерашнее..., тебе ведь все равно ничего не будет, тебя не гоняет Баян с Косым как меня.

— Да ладно уж, не парься! — спокойно сказал Курнос, чувствуя, что вчерашняя ненависть на Шмыга, пропала. Воцарилась минутная тишина, каждый молча уплетал свою порцию каши.

— Знаешь... — прервал молчание Шмыг — ...у меня со вчерашнего осталось три рубля, хочешь я их тебе отдам?

— Слушай Шмыг, жри спокойно! — почувствовал опять закипающую злость, Курнос: — Отвали!

— Да ладно, что ты кипятишься? Я же как лучше!

— Как лучше... — передразнил Шмыга, Курнос.

Сидевший, по соседству и поедавший свою порцию Серый, задумчиво смотрел на Курноса, и о чем-то думал. После того как последнее содержимое ложки было поглощено, Серый обратился к Курносу:

— Слышь Курнос, айда сегодня со мной, на базар, пошманаем?

— Пошли! — механически ответил Курнос, обтирая остатки каши на тарелке, хлебом.

— Пацаны, возьмите меня тоже..., ну пожалуйста!! — заныл Шмыг.

— На фиг ты нам нужен? — просто ответил Курнос.

— Ну возьмите..., я все сделаю что скажите... — захныкал Шмыг с ужасающим всхлипом втягивая потекшую жидкость из носа, нацеленную было упасть в тарелку.

— Слушай чмырик! Вали ка с моей фуфайки подальше! — поставил точку на дальнейшем разговоре Курнос, отпихивая плечом со своего топчана, Шмыга. — Аппетит людям портишь тут, тошнотворик!

— Да ладно вам..., я ведь просто болею... — обиделся Шмыг, но все же, встав со своей тарелкой, пошел в своему месту.

— Как он надоел... — пожаловался Серому Курнос, уперев свой взгляд на удаляющую спину Шмыга.

— Да не обращай внимания! — успокоил Серый — Просто такой он человек нудный.

— Это как так нудный?

— Нудный, ну значит надоедливый. — ответил Серый.

— Это точно..., — пробормотал Курнос, примеряя новое слово. — Нудный..., ну-ну.

Наконец с едой было покончено, и мальчишки начали суетиться, собираясь на промысел, в город. Шмыг все же напросился в команду к трем мальчишкам, во главе с Косым, который был способен зарабатывать только одним способом. А именно, более младших мальчуганов "толкать на тротуар", то есть заставлять их в общественных местах просить милостыню. Сердобольные граждане, видя худых и маленьких детей, нет, нет, а кидали им в ладони рублики..., еда тоже принималась на ура. Правда, иногда, нагоняй тоже можно было получить, но это мелочи жизни. Сам Косой, во время "работы" мальчишек находился поблизости, контролируя их.

Ну а первая команда, которая вылезла на "работу" из колодца во главе с Карягой, состояла из Милки и собственно самого Каряги. Вид деятельности ими был отработан уже давно, и доход они приносили в общаг один из самых ощутимых. Милка была единственной девчонкой в этом сброде, и выбор деятельности был не большой. Каряга предлагал прохожим "минет" от смазливой девочки. Смазливой она была, конечно, с большим натягом, учитывая ее худобу и большой нос, торчащий между зелеными глазами с отсутствующими ресницами. Но клиенты в принципе были довольны и сама Милка получала какое-то мазохическое удовольствие, хотя возраста она была пятнадцатилетнего, видно сдвиг был в мозгах небольшой.

Баян, с еще двумя "башнями", в это время достали две бутылочки аптекарской перцовки и разводили их водой. Они всегда уходили последними по сложившей уже традиции. Их промысел начинался после обеда, а самый пик приходился на вечернее время. Бизнес у них был "элитный", уважаемый в некоторых кругах. Стибрить и сделать ноги, а если не получится своровать, то отобрать. Благо на улице было много "лохов", иногда и силу применить не возбранялось, правда, бывало что лохи давали и отпор. Очень часто "башни" приходили битые, с синяками. Но все же чаще лошки от страха выворачивали карманы, главное в выборе лошков, чтобы они были слабее и без компании, и желательно подальше от многолюдных мест.

Курнос с Серым, прихватив с собой сумки, вылезли из колодца. Серега достал две сигаретки из-за пазухи куртки и протянул одну Курносу. Оба прикурили от зажженной Серым, спички, и одновременно, затянули едкий дым в легкие.

— Клева!!! — пробормотал Курнос, щурясь от удовольствия и колючего дымка, разъедающего глаза.

Они стояли в трех метрах от колодца и смотрели на торчащие трубы завода, находящегося от их убежища метрах в трехстах. Высокие стены прикрывали обзор территории завода, но в принципе, мальчики знали что там, за стенами. Не раз они лазили туда, на "ЗОНУ", так сами пацаны называли завод, из-за окаймлявшую колючей проволокой, стену.

— Что засранцы! Вы еще не свалили? — выговорил Баян, вылезающий в этот момент из колодца. Мутные глаза Баяна выдавали, что алкоголь подействовал. За ним вылезли другие "старички", не отличавшиеся от Баяна устойчивостью. В "доме" остался лишь один Заяц, вЕдущий хозяйство и кухню. Зайца это устраивало, и никуда он не напрашивался. Зайка занимался своими бытовыми делами, и его это устраивало, других тоже, никто не лез к нему. Долю кормежки свою он получал как полноправный член этой маленькой банды.

— Чтоб через минуту я вас не видел!! — промычал Баян.

— Мы сваливаем уже! — успокоил Баяна Серый, и уже обращаясь к Курносу, добавил: — Поперлись!

Глава ?4

Старушка, одетая в обшарпанное пальто, сидела на ящике и предлагала прохожим купить "лучшие, жаренные семечки на этом базаре". Рядом сидящая женщина, так же продававшая семечки, умеренно, но постоянно высыпала в кульки покупателям в отличие от старушки. Та лишь злобные кидала взгляды на свою конкурентку, особо ее раздражала вежливость и улыбка, сопровождавшие при каждом проданном стакане.

— Спасибо милые! Покупайте еще! Вы очень красиво смотритесь! — поблагодарила женщина молодую пару, протягивая очередной кулек семян. Молодой человек, улыбаясь, протянул мелочь женщине и высыпал ей в ладонь. Обнимаясь, парочка растворилась в толпе снующих покупателей. Тут же появились, невесть откуда взявшиеся, двое мальчишек. По их потрепанному виду, женщина сразу их узнала.

— Ой, Сереженька..., сегодня у нас будете? — обратилась она к Серому.

— Да тетя Флора. — Ответил Серега, протягивая руку к мешку с товаром.

— Я тебе!!! — ударила не сильно по руке, продавщица — суешь свои руки грязные с бациллами.

— Но тетя Флора, чистые они... — стал оправдываться Серый, показывая женщине ладони.

— Знаю, знаю какие они чистые. — Ворчливо пробормотала тетя Флора, набирая стаканом семечки. — Держите охламоны.

Отсыпав в протянутые ладони мальчишек семечки, по пол стакану каждому, тетя Флора добродушно улыбнулась.

— Сереженька, ты если что услышишь про шмон ментов, прибеги сюда, предупреди уж нас?

— Тетя Флора, ну конечно! — успокоил Серый женщину, с важным видом выплевывая шелуху.

— Флорка! Ну ты чего этих спиногрызов приучаешь? — не выдержала это панибратство мальчишек старушка, зло зыркая на пацанят. — Потом они же тебя ограбят в подворотне....

— Марья Ивановна! Ну что вы, в самом деле? Это же просто дети!

— Знаю я этих детей.... — дальнейший монолог мальчишки не услышали, так как удалились на достаточное расстояние.

— Ну и змея! — выпалил Курнос Серому.

— Кто? Ивановна? — удивился Серый.

— Ну да, она..., а взгляд у нее как у ведьмы!

— Ааа, не обращай внимания на нее. Она всегда такая, ты главное с ней никогда не имей дело. Ты ее не трогаешь, она тебя не трогает....

— Смотри Серый, айзеры пиво пьют! — прервал Серого Курнос, увидев двух допивающих пиво кавказцев, стоящих за прилавком с апельсинами и другими фруктами. — Пойдем, выпросим что-ли?

— Погнали! — согласился Серега, засыпая семечки в карман.

И когда уже до кавказцев оставалось метров тридцать, наперерез, из-за угла выскочила женщина, с большой сумкой в полоску.

— Вот бляха муха! — выругался Серый, ускоряя шаг.

Женщина была не свежая, и по одутловатому, опухшему лицу пропойцы, можно было догадаться, что в этом состоянии она находилось очень продолжительное время. Грязная куртка и порванные зимние колготки, подчеркивали ее финансовое положение. Но, не смотря на все это, реакция у нее была отменная, а зрение острое. Увидев двоих конкурентов, она ускорила шаг.

— Вот стерва! — пробормотал Курнос, понимая, что им не опередить.

— Да и ладно! Черт с ней! — остановился Серый. — Не успели!

Женщина, довольная своей мелкой удачей, остановилась у прилавка.

— Мужчины! Оставьте даме бутылочки! — хриплым, прокуренным голосом и не без кокетства, стала выпрашивать мадам.

Те, с брезгливостью протянули пустые бутылки, не прерывая свой разговор на родном, непонятном языке.

— Спасибо мальчики! — поблагодарила женщина, с торжеством посмотрев на Серого и Курноса.

— УУУ алкашка! — выдавил со злобой Курнос, и не выдержав, состроил ей рожу.

— Ах вы сукины дети! — ощетинилась женщина, и замахнулась на парнишек сумкой в попытке их достать.

Те лишь с веселым визгом отбежали от нее подальше и остановились. Курнос, довольный реакцией женщины, решил ее подзадорить, и нагнувшись задним местом в сторону мадам, хлопнул рукой по своей половине ягодиц.

— Бе-е-е!!! — козлодоем забекал Курнос.

— Ах ты собака!!!! — завизжала уязвленная мадам. Двое кавказцев, хохоча над картиной, подзадоривали Курноса.

Пытаясь не уронить собственное "лицо", женщина попыталась догнать мальчугана. Тот, с ловкостью обезьяны, стал маневрировать между прохожими, не давая возможность до себя дотянуться. Поняв безнадежность поимки мальчишки, женщина остановилась и гордо, чуть пошатываясь, отвернулась от ловкого Курноса. Пройдя несколько шагов, всем видом показывая свое уязвленное "достоинство", женщина вздохнула, не замечая подкрадываюшего Курноса. Сорванец так просто не хотел все оставить, и со смачным шлепком, пнул по заду женщине.

Она с визгом, резко повернулась, пытаясь поймать за шиворот хулигана. Курнос хохоча выкрутился из рук, и издавая хрюкающие звуки, припустился от дамочки. Догнать мальчугана не было возможности, и женщина опустила руки с сумкой. Со слезами на глазах, от беспомощности и ужасающего позора, она побрела по своим неотложным делам, ускоряя шаг, по дороге отводя взгляд от назойливых и любопытных глаз прохожих, привлеченных бесплатным аттракционом: "пни меня".

— Ха-ха!! Как я её? — с гордостью похвалился Курнос, подходя к стоящему в стороне невеселому Сергею.

— Ты просто крут! — пробормотал иронично Серый, у которого после этой сцены, остался горький привкус. — Калдырьку "опустил"....

— Да ладно тебе! Такую пьянь подзаборную еще жалеть..., так им алканавтам и надо!

— Курнос? А тебе не кажется, что через лет десять мы такие же будем? — ужаснулся собственной мысли, Серый.

— Ну уж! Скажешь тоже... — уверенность куда то пропала, и уже стал жалеть о содеянном Курнос. — .... Все равно она сучка..., пойдем лучше покурим.

— Пойдем! — Согласился Серый машинально, на ходу, доставая пачку "Примы" без фильтра и протягивая ее Курносу. Не стесняясь людей, мальчишки прикурили, останавливаясь у конца товарных рядов.

— ЭЭх мальчики! Не стыдно вам при людях, в таком возрасте курить? — укоризненно качая головой, появилась не весть, откуда появившаяся бабушка, держа в руках пакет, опять же, с пустыми бутылками. Здоровая конкуренция на этом базаре процветала. — Когда я была в вашем возрасте, даже помыслить не могла о таком, в наше время родители нам спуску не давали, и при этом воспитанность и интеллигентность прививалась с молоком!

— Ха, интеллигенция!! А бутылочки так же собираете! — прервал, с желчью в голосе, нравоучение Серый, выдыхая колючий дым и сплевывая под ноги. — Видать чему-то не тому вас учили родители....

— Да как ты смеешь!!!!! — очки с носа, от возмущения, съехали, и не находя слов от обиды, бабушка закудахтала, в попытке выдавить из себя что-нибудь членораздельное: — Недоносок!.., я сорок лет вас..., учила..., и на старости..., пенсия..., мрази...

Мальчишки быстро выплюнули сигаретки, и с удивлением, от греха подальше, отбежали в сторону от разъяренной старушки, махающей руками.

— Уух сучары поганые!!!

— Во ни хрена себе!!! — выдавил из себя Курнос, после того как остановились на безопасном расстоянии.

— Вооще припадошная..., а с виду такая мирная бабуля. — Согласился Серый, почесывая голову.

Так и начался их трудовой день на этом торговом, ярмарочном поприще. Народ сновал по базару, прикупаясь понемногу, мельтешение людей было привычно, и вообще, ажиотаж и суета — первый друг для заработка беспризорников испокон веков.

Глава ?5

Прохладное утро заставляло торговцев кутаться в плащи и подогреваться под прилавком, водочкой. Самые бойкие, выбивая чечетку, пританцовывали, выдыхая клубы пара. Молодые продавщицы хихикали над шутками покупателей мужского пола, а вдруг среди них мог оказаться принц, надежда всегда была, есть и собственно будет.

Курнос и Серый рыскали среди этой базарной суеты, собирая пустые бутылки, картон, бумагу, жестяные баночки от пива или газировки. Все, что можно было сдать на "вторичку", находящуюся в конце базара — собиралось и обменивалось на деньги. Пару раз им удалось вытащить из пакетов у женщин кошельки, на поверку оказавшиеся косметичками с дешевым содержимым, при ближайшем рассмотрении. Ближе к обеду удача мальчишкам прилетела в виде подвыпившего толстенького мужичка, с торчащей барсеткой из кармана. А дальше дело техники, ловкость рук и отвлечений — барсетка была в руках пацанят. Правда денег оказалось там не много, но все же пара сотенновых перекочевали в карманы к мальчишкам, а барсетка с документами оказалась на бордюре, на видном месте.

Наконец день набрал обороты, температура поднялась до пятнадцати градусов тепла. Мрачность начавшего дня уступило веселому проступившему солнцу. Все больше и больше мужичков попивали пивко, поставляя пустые бутылки и банки мальчишкам, а те все чаще и чаще навещали "вторичку" для сдачи вторсырья. В общем, за какие-то еще пару часов, Серый с Курносом нахалтурили двойную норму дня. А если еще посчитать бесплатный обед от Карима, за сношенные, от газели к прилавку, ящики, то день можно зачесть как стахановский. В связи с чем, мальчишки решили поразвлечься до конца дня в городе.

— Тетя Света! Две пачки Примы дай. — Важно выговорил в оконце Серый, подойдя к ларьку "Табак", за ним, оглядываясь по сторонам, стоял Курнос.

— Сережка! Ах ты наглец! В лоб что-ли хочешь? — раздался из оконца голос продавщицы. — Тебе сколько раз говорили, тихонько и незаметно!!!