Жестокие Игры. Магическая Академия

Не договорил. На лицо старика набежала тень. Воспоминания явно его тревожили, и я в очередной раз задумалась о тайне, что скрывали ар-лорды.

— Слушай, а у тебя есть слабые стороны? — чуть позже спросила запыхавшаяся Тирри, когда мы, словно горные козочки, скакали по стадиону, выполняя задания магистра Герстала, преподавателя по боевому искусству.

Его пара стояла последней в сегодняшнем расписании, и время тянулось нескончаемо медленно. Я мечтала вернуться комнату, вымыться, расчесать волосы и сесть, наконец-то, за домашнее задание.

— Есть, и еще какие! — выдохнула в ответ.

— Закончили разминку, — над вытоптанном стадионом, на котором странными пятнами росла хилая трава, разнесся зычный голос преподавателя. — Взяли оружие. Устроим проверочные поединки. Посмотрим, как много вы успели забыть за лето.

— И какие же, позволь поинтересоваться? — скептически протянула Тирри, когда мы подошли к стенду с оружием. Немного потолкались, но добыли два замученных деревянных меча.

— Ужасный характер.

— Не заметила. А еще?

— Влюбляюсь не в тех мужчин. Вернее, не в того мужчину. Ну, ты уже знаешь.

— Заметила, но это можно исправить. Просто возьми и для разнообразия... влюбись в достойного!

— Сначала ты предлагаешь поднабраться сомнительного опыта, затем влюбиться в другого... Ты уж определяйся! — усмехнулась в ответ.

— Заметь, одно второму не мешает!

Тирри оказалась так себе противницей. Или же у меня были слишком хорошие учителя в Хольберге? Наш нынешний король, например. Магистр Герстал остановился рядом с нашей парой. Задумался, почесывая лысую голову, на которой виднелись белесые кривоватые шрамы.

— Нет, так не пойдет! — наконец, заявил он. — Арьюта, марш к Клариссе Мэй! А вот ты, новенькая...

— Сайари Рисааль, магистр! — напомнила забывчивому преподавателю.

— Неплохо, очень даже неплохо! Что же мне с тобой делать?

"Отпустить домой", — подумала я.

Не тут-то было!

— Можно мне с ней в пару? — подал голос Кристоф Рэнделл, до этого ловко разделавшийся со своим противником.

Подошел. Стоял, смотрел. И кто его за язык тянул? К тому же, магистр Герстал взял, да и разрешил! Я обреченно встала напротив Кристофа Ренделла, сжала сильнее меч, приготовившись к учебному бою. Ленивая улыбка противника вызывала у меня раздражение. К тому же, мне было ясно, что с ним не справлюсь.

Я не любила проигрывать, и это была, пожалуй, самая слабая моя сторона.

"Сила мужчины — в его вере. Сила женщины — в ее слабости" — учила религия Единоверы. Моя же сила была в вере в то, что у меня нет слабостей. Ни единой, кроме лорда Ильсара Шарреза.

— Молодец, Рисааль! — похвалил меня магистр Герстал после того, как Рэнделл разбил меня на голову.

И все это под снисходительные взгляды однокурсников! Вернее, под конец боя Рэнделла словно подменили. Он стал жульничать, специально замедляя свои удары и пропуская мои, будто у него в срочном порядке развилась подагра. По очкам в этом странном поединке вышла ничья, но я-то знала, что проиграла.

Не только я. Уверена, все заметили, что он поддавался! Чего именно этот Рэнделл добивался? Доказать мне, что он — лучший фехтовальщик в классе? Или во всей Академии Магии? Ну что же, доказал... Унизить новенькую, указав ей на место? Ну что же, посмотрим... Посмотрим на Практике по Светлой Магии, как долго он продержится!

Но... Зачем же тогда дожидался возле выхода из раздевалки, пиная ногой комки сухой земли? Улыбнулся виновато:

— Сайари, прости!

В его речи присутствовал едва уловимый северный акцент.

— Я ненароком увлекся, — покаянно продолжил Рэндалл. — Ты — сильный противник, и я даже забыл, что ты — девчонка... Вернее, гм... девушка... Очень даже...

Смутился, уставившись на мои губы. Перевел взгляд ниже, наткнулся на очертания груди под серой ученической мантией. Затем стал смотреть куда-то через мое плечо.

Я молчала. Не буду с ним говорить и все!

— Что тебе надо, Рэнделл? — вместо меня спросила Тирри. — Хватит бормотать, говори уже! Мы спешим.

— Пытаюсь загладить свою вину, разве не видно? Собираюсь пригласить твою подругу на бал, — сказал он Тирри. — Сайари, тебя еще никто не?..

— Дурак! — сказала ему.

Отвернулась и пошла к общежитию. И Тирри с собой увела.

— Похоже, это самые увлекательные брачные игры за все годы моей учебы — произнесла с воодушевлением подруга, после того, как мы, поужинав в компании драконов, вернулись в комнату. Смыли усталость учебного дня и сели за Некромагию. — Значит, уже трое! Хоггингс, Орувелл и Рэнделл. Интересная подобралась компания! Ставлю на...

— Не ставь, — сказала ей, — проиграешь. Ни один из них!

Развернула выданные нам свитки по Некромагии. Пять заданий, довольно простые, зато шестое — заковыристое, на высший балл. Оживить муху, ничего не напутав в сложнейшей формуле заклинания. Я уже делала подобное в Хольберге, и не ожидала, что в столице возникнут проблемы. Но они появились с неожиданной стороны. С мухой... Вернее, с мухами. Ни дохлых, ни живых мы с Тирри не нашли. Обыскали все женское общежитие, стучали в комнаты на нашем этаже, затем пошли на нижние, но тщетно. Все мушиные трупы оказались занятыми.

За окном давно стемнело, и лорд директор спустил сторожевых псов — умертвий — охранять территорию Академии, так что на улицу мы не рвались. В конце концов обзавелись засохшим черным пауком и пойманном на воровстве тараканом.

— Гм! Как ты это сделала? — спросила Тирри, когда мой паук задергал тонкими лапками, пытаясь перевернуться.

Ее же таракан лежал неподвижно, не собираясь возвращаться в мир живых.

— Смотри... — стала чертить на пергаменте сложный узор заклинаний.

— Погоди, я буду зарисовывать! Хотя, постой, у меня приступ ясновидения, — продолжила подруга, и ее глаза лучились смехом. — Их трое, и в погоне за твоими синими глазами, черными кудрями...

— Коралловые губы не забудь, — подсказала ей. — Белые груди и белоснежные зубы, как в песнях менестрелей.

— Ну да, за белоснежными зубастыми грудями... Ради такого они скоро начнут убивать друг друга!

— Очень смешно, — сказала ей, затем обмакнула перо и вернулась к некромагии.

Мы еще не знали, что в этих играх участвовало намного больше претендентов, чем трое. И что вскорости они начнут убивать друг друга. Или же их начнет убивать кто-то со стороны... Но это было позже, а пока что, закончив с заданиями, я коснулась маминого амулета. Погладила синий камень, послав в далекий Хольберг привет и любовь. Вскоре дождалась ответ. Тирри уже сопела под синим одеялом. Да и я... Помолившись Богине Любви, в который раз попросив вразумить лорда Шарреза, затушила магический светлячок и легла спать.

Глава 2

Обеды и ужины в столовой Академии проходили, как боги на душу положат. К назначенному времени все уже было накрыто, оставалось лишь занять свое место и найти свою порцию. Обедали быстро, затем разбегались по лекциям или практическим занятиям. Ужины же, в противовес обедам, протекали неспешно. Адепты болтали о том и о сем, обсуждали произошедшее за день и домашние задания. А вот завтраки... Завтраки были возведены в ранг общественно-полезного мероприятия, торжественного акта единения адептов и преподавателей. Ровно в восемь утра, учащиеся трех факультетов собирались в огромном обеденном зале бывшего королевского дворца, с украшенным золотой лепниной потолком и символами Академии стенам.

Это место видало торжественные застолья королей, здесь развлекала себя разговорами и танцами высшая знать Кемира, тут потчевали дорогим вином с южных склонов Мервянных Гор посланников и царственных особ сопредельных государств. Когда-то здесь звучала бальная музыка и кружились пары, но те времена унесли темные воды реки забвения. Вместо знати и послов — гудящий, смеющийся рой адептов в серых мантиях, сидящих на длинных лавках за не менее длинными, накрытыми белыми скатертями столами. Чуть в стороне, на небольшом возвышении — большой стол, за которым чинно восседал преподавательский состав во главе с господином ректором и деканами трех факультетов. На этом классовые различия заканчивались — кормили преподавателей тем же, чем и нас.

— Опять эта тыквенная каша! — Тирри без энтузиазма ковыряла в глиняной миске, выискивая рыжие комки в желтоватой неоднородной массе. — То же самое, что и вчера! Поверь мне, то же самое будет завтра... Похоже, тыквы в этом году в Кемире уродилось немеряно.

Тыкву она терпеть не могла. Сказала, что переела детстве. Мне же было все равно. Тыква, так тыква... Я сидела на лавке на "девичьей" половине нашего стола между Тирри и Мираэллой и поглядывала на учительский стол. Сквозь гул голосов до меня доносились слова Клариссы. Первая красавица курса этим летом обручилась с кем-то из Темных, тоже из Академии. Девушка демонстрировала золотой браслет, и, судя по восторженным вздохам Мираэллы и Иритэ, Кларисса явно не прогадала. Имя она тоже назвала, и Тирри произнесла с придыханием: "Вот это да!"

Но мне-то какой интерес?

Кларисса заговорила о подарках на свадьбу. Она ожидала золото, драгоценности, лошадей и экипажи. Замками и землями тоже брала. Красавица надеялась, что королевская чета посетит торжество, и Лайнизза Кромунд, славящаяся щедростью, преподнесет ей поистине королевский дар. Ведь отец ее избранника — один из членов Большого Совета, председатель Коллегии Горного дела!

Я зевнула. Несомненно, качество, против которого трудно устоять!

Чуть поодаль Шоун Орувелл травил охотничьи байки, и ему внимала не менее преданная группа слушателей. Время от времени молодой лорд косился в мою сторону. Утром он подловил меня у входа в столовую и спросил, не передумала ли насчет бала. Нет, я и не собиралась! Тут он заметил, что я на него смотрю, и ленивая, уверенная улыбка тронула красивые губы. Неужели думает, что просто на просто ломалась, набивая себе цену? Отвернувшись, встретилась с внимательным взглядом Кристофа Рэнделла. Насчет этого тоже не передумала! Что им вообще от меня надо?! Обложили, словно кочевники сопротивляющийся город! Может, принять приглашение краснеющего и теряющего дар речи в моем присутствии Хоггингса, и... Пусть отставят меня в покое!

Потому что тот, с кем я бы пошла...

По правую руку от лорда ректора, аккурат посредине длиннющего преподавательского стола, сидела магиния Виннис. Распахнутая на груди мантия — демоны, она что, не знает, как эта штука застегивается?! — стала объектом пристального изучения Ильсара Шарреза. Прелестная вдова что-то говорила, и господин директор, склонившись к ней, прислушивался, заодно обозревал открывающееся зрелище. Я же уставилась на полные, блестящие губы магини и подумала, что... неплохо было бы размножить пожилую магиню Униду, милую и немного нелепую знаменитость столичной Академии Магии. Она сидела по левую руку от господина ректора, но я бы посадила ее везде — и справа, и слева... И сзади, и спереди! А вот магине Абигель Виннис определила бы место где-нибудь подальше!

Неужели я ревную?!

Тут лорд Шаррез оторвался от созерцаний прелестей магини Виннис, кашлянул и предложил адептам заткнуться. Вздохнув, я потянулась к стакану с яблочным компотом. Яблок этим летом тоже уродилось предостаточно. С приходим к власти королевы Лайниззы Кромунд земля Кемира радовала невероятными урожаями. Но последний сбор яблок оказался каким-то уж слишком... горьким. Или же опять повара перемудрили?

— Помолимся! — саркастически предложил ректор, и я поставила полупустой стакан.

В Академии Гридара практиковали религиозную терпимость. Я закрыла глаза. Хотела помолиться Богу Знаний Хардалу, безжалостному к лени и праздности, но вместо этого в мыслях унеслась к Богине Любви Деборге. Просила ее дать мне шанс и не отворачиваться от такой невезучей особы, как я.

Неожиданно со мной что-то произошло. На миг даже показалось, что Богиня мне ответила. Сильнее забилось сердце, голова закружилась, перед глазами замелькали странные образы. Пусть сидела с закрытыми глазами, но я словно воочию увидела тончайший шлейф из летних цветов и зеленых трав, затем прекрасную улыбку на лице Прекраснейшей из Прекраснейших. Ощутила ее присутствие, и оно наполнило меня удивительным, полным ярчайших красок и ощущений чувством. Изумленно вздохнув, открыла глаза. Потрясла головой. Оглянулась растерянно, не понимая...

Что происходит? Все было как прежде, но выглядело по-другому! Словно незримый художник плеснул красок в окружающий мир, сделав его более ярким и чувственным. Желтоватая, с комками, тыквенная каша, явный провал поваров, показалась мне чудо как хороша. Белоснежный яблочный зефир, их робкая попытка загладить вину, ударил в нос запахом шоколада и ванили. Запахи, которые я любила с детства...

Внезапную эйфорию сменила тоска. По любимому плечу, по ласке, нежным прикосновениям, объятиям. Тоска настолько ощутимая, словно душа выла волком, требуя немедленного воссоединения... Чиркнув взглядом по однокурсникам — нет, не то! — взглянула на лорда Шарреза, вновь склонившегося к уху фигуристой магини Абигель Виннис. Вместо ревности почувствовала досаду. Не на него, а на себя. Кому нужен этот желчный, язвительный тип?! Как я могла четыре года преданно и безответно любить этого худого, черноволосого мага, если он даже...

А ведь он даже не особо красив!

Отвернулась. Справа от нас — столы факультета Темных Сил. Слева — младшие, Светлые. Драконов задвинули ближе к окнам — с огромными, витражными изображениями восхождения на трон первого из Кромундов десять веков назад. Нет, драконы мне не нужны! Я закрутила головой, пытаясь понять. Не Светлые, а...Темные!

Именно там, среди младших курсов разглядела того, к кому тянулось мое сердце. Он сидел за столиком второго курса и смотрел на меня. До этого я его ни разу не видела. Уставилась в мальчишеское, взволнованное лицо. Пусть он — далеко, но я уже знала, что именно этот, долговязый, худой парень — низкий лоб, маленький нос, пробивающиеся темные усики над подрагивающими худыми губами, черные глаза, глядящие с испугом и одновременно вызовом... Он — моя судьба!

— Приступайте! — раздался голос ректора. — Приятного аппетита, оболтусы!

Адепты потянулись к ложкам. Я же подскочила, чувствуя, что каждая секунда промедления убивает вернее, чем Красная Смерть. Если сейчас же не воссоединюсь со своим избранником, то попросту взорвусь!

— Сайари, ты куда?! — изумилась Тирри.

Разгуливать во время общего завтрака по столовой разрешалось только по уважительным причинам. Но у меня была, и какая! Я шла, стремилась, не чувствуя ног, к своей любви. В голове дружно гибли остатки здравого смысла, опутанные клочками белесого тумана бессознательности, похожего на шлейф Богини Любви.

Не сразу поняла, что от меня хочет противный Рэнделл, преградивший путь.

— Что с тобой? — спросил встревоженно.

— Крис, смотри ей в глаза! — раздался взволнованный голос Тирри. — Она не в себе! Либо магия, либо ее опоили...

Демоны, как же они мне мешают! Еще и этот Рэнделл, который Крис, уставился мне в лицо, пытаясь заглянуть... Кто ж ему позволит?! Со всей дури врезала кулаком по гладковыбритой скуле. Добавила для эффекта немного магией. Переборщила — здоровенный северный маг, не ожидавший удара, полетел на стол, разбрызгивая тыквенную кашу из мисок. Ну и пусть! Я так долго, целых четыре года, любила не того, и вот теперь, когда прозрела... Не позволю встать между мной и тем парнем!