Эрик 2. Царство

Процесс сбора городских трофеев и их вывоз занял около недели. В конце обозначенной недели закончился шедший параллельно процесс принятия вассальных клятв от рыцарей Харальда. Само собой, с ними предварительно оговаривались условия службы, вопросы дисциплины, взысканий и добычи, после чего заключали договора в письменном виде. Рыцарскую бедноту более чем устраивало поступать на полное содержание князя и не получать доли добычи в походе. Феод так же заменялся содержанием и снаряжением за счет сюзерена.

Следующим пунктом назначения стал Коринф, к которому князь выдвинулся уже имея под своим командованием около семи с сотен конных и доспешных воинов и восемь хиробаллист на конной тяге. С этим крупным городом, расположившимся на северном побережье Мореи, вышло все вообще гладко — князю навстречу даже делегация встречающих вышла, дабы поприветствовать. Делая задел на будущее, Эрик взял не третью часть, а четвертую от денег, драгоценностей и товаров, дабы обозначить свое отношение к разумному поведению.

Грабежи — грабежами, но поход должен когда-то заканчиваться, а потому 22 мая Эрик, вместе с выросшей до семи сотен дружиной, вернулся в город Пиреи, где крепко обосновалась Деметра. Она, видите ли, нашла общий язык с местной элитой, так что теперь этот небольшой городок фактически перешел под ее опеку. И, по всей видимости, девушка решила превратить его в фактическую приморскую торговую базу компании. Что очень даже не плохо.

Разместившись в весьма просторной резиденции своей жрицы, князь долго беседовал с ней по поводу новых финансовых поступлений — сколько их, как их распределить и что с ними делать. Итогом грабежей побережья Греции стало пополнение бюджета Боспорского банка на двести тысяч денариев, правда, далеко не все наличными средствами, но все равно — сумма просто колоссальная — эквивалент десяти тонн серебра! Этих средств должно хватить для продолжения развертывания производственной кампании и технологичной промышленности в его княжестве с взятыми темпами. Помимо этого было собрано до десяти тысяч свитков разнообразных рукописей для создания Боспорской библиотеки и до двухсот разнообразных статуй во вполне хорошем состоянии, которыми Эрик собирался украсить город. Касательно последних у него была задумка — разбить в Боспоре большой и красивый парк, в котором поставить статую Афины работы Фидия из Афинского Парфенона. Само собой — не изолированно, а в ансамбле из других античных статуй.

Вечером князь вышел во двор с кувшинчиком прохладного кваса и, расположившись на лавочке под открытым небом, стал обдумать произошедшие события. Это была его вторая военная кампания. По сравнению с первой, в общем-то, достаточно бескровная кампания, так как погибло всего чуть больше пятисот человек, а могли умереть десятки тысяч. Это был впечатляющий результат, из-за которого взгляды Деметры стали еще более восторженные. Впрочем, не только у нее. Люди на улицах Пирея смотрели на него как на что-то невероятно величественное и очень опасное. В их глазах был смешан страх с уважением и восхищением. Детали подобного поведения легко объяснились после того, как Феодор выяснил, что Деметра уже не раз проговаривалась о сущности Ареса в присутствии посторонних людей. Не самый разумный шаг, но эффект получился приятный. За этими мыслями его застал Феодор.

— Ваша светлость, вам не спится?

— Нет. Я решил перед сном подышать свежим воздухом и обдумать делам минувших дней.

— О да! Дела колоссальные.

— В самом деле? Почему ты так считаешь?

— Вы смогли сделать просто поразительную вещь — заставить людей считать за благо сдаться вам на милость без боя. По всей Ахеи ходят слухи, что вы сам Арес, вернувшийся на землю, дабы проучить ослабших духом людей.

— Так они же христиане! Какой еще Арес?

— Кто вам такую глупость сказал? Посещение церкви и крещение еще не делает из них христиан. Во всей Римской империи, что стоит под рукой Константинополя, от силы сотая часть может считаться настоящими христианами, так как искренне придерживаются известных убеждений. К несчастью это самая недееспособная часть жителей империи.

— Это-то, как раз, очень закономерно. Было бы странно, если бы они были самыми дееспособными.

— И все-таки люди верно подмечают....

— Что именно?

— Вы отличаетесь от нас, от нас всех. Вы очень странный ... человек. Как будто один из нас, но при этом очень далекий.

— С чего ты это взял?

— Вера мой господин, ваша вера позволяет мне так думать.

— И какая она у меня? — Эрик улыбнулся.

— Я затрудняюсь сказать. Мои наблюдения говорят о том, что у вас ее вообще нет. Вы как будто вообще не воспринимаете веру и богов серьезно.

— Ты наблюдательный мужчина.

— Это очень опасно ваша светлость. Уже сейчас о вас ходят слухи, о том, что вы спустившийся на землю древний Бог. Я затрудняюсь сказать, во что это выльется позже. Но одно совершенно ясно — серьезный конфликт с Папой неизбежен. Я понимаю, что для вас отлучение от церкви просто слова, но люди, которые вокруг вас обладают большей верой и могут оказаться под впечатлением этого акта.

— Они же отлично знают, что я убью любого, кто пойдет против меня.

— А если они начнут уходить, а не выступать против вас?

— Маловероятно. Со мной они получают слишком много, чтобы из-за такой глупости, как вера упустить свою выгоду. Им даже восставать против меня не выгодно, так как мой талант и мой успех дает им сытную жизнь. Что их ждет при ином раскладе никому не известно.

— Вы так уверены в себе?

— Я в себе уверен абсолютно, иначе я бы не стал тем, кто я есть. Воевал бы в лучшем случае где-нибудь в Антиохи с турками и арабами рядовым рыцарем. Нет, дорогой друг, чтобы вести людей за собой, уверенно вести, прицельно, нельзя сомневаться в себе. В тебе не должно быть ни капли сомнения.

— И люди вознесут тебя до небес, считая не человеком... — задумчиво продолжил фразу Феодор.

— Железные люди... — Эрик задумался, — да, пожалуй ты прав, именно такими и были те, кто создавал римскую империю.

— Вы очень странный человек.

— Это нормально. Это правильно. Но я вынужден прервать наш разговор, вон посыльный бежит, похоже, что-то приключилось.

После пары фраз подошедшему дружиннику Эрик отправился в его сопровождении к воротам. Там его ждали группа горожан, постовые дружинники, Валентино и какой-то мужик со связанными руками. Оказывается, этот мужичок, которого они приволокли, занимался подрывной деятельностью и смущал умы простых людей тем, что рассказывал про князя небылицы. В общем, привели этого неудачливого агитатора в маленькую, темную комнату, где и заперли. Лишь через пару дней Деметра решила разузнать, что это за бедолага воет без воды и еды в чулане. Наш воитель про него, оказывается, совсем забыл. Пошли вместе, а то как-то нехорошо томить человека ожиданием допроса и казни.

— Здравствуй, дорогой. Вот мы и пришли побеседовать. Что можешь рассказать нам интересного?

— Не подходи! Исчадие ада!

— Не, ну это совсем неинтересно. — Эрик улыбнулся и ударил бедолагу по гениталиям. Тот взвыл от боли, а наш герой продолжил. — Каждый раз, когда ты мне будешь говорить глупости или лгать, я буду тебя бить, для начала. Потом любезная дама пригласит сюда палача, который начнет не спеша отрезать от тебя кусочки тела и прочими способами доставлять райское удовольствие. Ты понял меня?

— Да, да, господин, понял. Я не хочу палача, пожалуйста, не убивайте меня. Я все скажу, только не убивайте.

— Хорошо, если ты мне расскажешь о том, кто ты, зачем ты здесь и кто тебя послал, то обещаю — я тебя убивать не буду.

— Господин, зовут меня Тихон, родом я из Фессалоник, где и был нанят господином, представившимся как Мелетий, поверенный настоятеля Эсфигмена. Он выдал мне целую марку с наставлением всячески порочить имя князя, стараясь выставить вас язычником и безбожником.

— А кто тебя надоумил рассказывать те смешные байки?

— Мелетий, господин.

— Эрик, а что там за байки? Я про них еще ничего не слышала, — вмешалась Деметра.

— Да там вообще редкий юмор, ты только представь, этот человек говорил, что я приносил крестьян в жертву Аресу.

— Что?!

— Да, да. Я тоже был глубоко удивлен подобной глупостью.

— Любезный Тихон, — Деметра давилась от смеха, но старалась держаться, — я открою тебе маленький секрет, боги не приносят жертвы самим себе. Так не принято.

— Госпожа, я вас не понимаю.

— Какой ты несмышлёный. Эрик — это его не единственное имя. — Она указала рукой на князя. — Оно одно из множества. Древние звали его Аресом. А я, Деметра, являюсь его верховной жрицей. — Она улыбнулась совершенно искренней и очень доброй улыбкой, а Эрик посмотрел на бедолагу леденяще холодным и спокойным взглядом, напрочь лишенным эмоций. Так, будто тот маленькая блошка, до которой снизошел своим вниманием кто-то безмерно огромный и совершенно непостижимый. Бедный Тихон побледнел до последней крайности и, беззвучно открывая рот, в ужасе пробуя кричать, через несколько секунд потерял сознание и упал в лужу собственной мочи.

— Какой хлюпкий мужичок. Что ты о нем думаешь?

— Мусор. Отброс. Даже не сопротивляясь, он сдал своего господина.

— Верно.

— Неужели вы его отпустите?

— С чего ты это взяла?

— Ну как же, вы пообещали не убивать его.

— Ты, верно, плохо слушала. Я сказал, что 'Я' не буду его убивать. — Эрик расплылся в улыбке. — Про остальных не было ни слова. Так что забирай его и делай с ним что пожелаешь. Хочешь, кожу не спеша снимай, хочешь, разбирай его по кусочкам, а хочешь, сразу прикопай — дело твое. Он теперь твоя игрушка. Но я советую его помучить подольше, может, он что-нибудь еще интересное расскажет.

— Хорошо господин. А как вы поступите с Мелетием, ведь нельзя его просто так простить, но есть трудность — Эсфигмен это монастырь Афона.

— Начав действовать против меня, он подписал себе смертный приговор. И если за него вступится община Святой горы, то им тоже. Хотя, конечно, я, как добрый господин, дам им шанс, так как не жажду проливать кровь слабых и убогих. — После этих слов Эрик развернулся и пошел в свои апартаменты, дабы продолжить заниматься делами, эта кампания принесла очень много пользы, причем не только материальной, так что предстояла большая аналитическая деятельность и работа над ошибками.

Перспектива столкновение с большими ополчениями требовала корректировки в развитии его армии. Да, эти странные толпы людей не представляли, по большей степени, никакой боевой ценности, но их всегда было много. Малой группой вооруженной, пусть и самым совершенным оружием, было очень сложно подавлять большие толпы. В битве при Пиреях пришлось менять коней у доброй половины бойцов. Воины воинами, но нужно формировать хорошие и достаточно массовые группы менее квалифицированных, и, соответственно дешевых, товарищей для столкновения со стадами ополчений. Честно говоря, Эрик вообще не понимал смысла сбора таких групп людей, но так как был прецедент и не один, то на него нужно было реагировать. Это пока он сталкивался с практически невооруженными толпами, что будет потом — неизвестно. То есть, решено было формировать пехотный батальон как вспомогательную часть для его дружины.

Реформирование коснулось и организационной структуры. Теперь командиру роты и батальона полагался заместитель, который именовался как младший и старший лейтенант соответственно. Причем у командира батальона помощников было два. Помимо этого, при каждой роте формировалась рабочая группа для ведения армейского хозяйства. Командовал ими ротный старшина, в его распоряжение находилось десять человек — поручиков. Их котты имели не красно-белую, а зелено-белую расцветку, все остальные знаки отличия (принадлежность к роте и звание) сохранялось как в войсках, старшина имел статус эквивалентный строевому сержанту, поручик — промилесу, которых для собственного удобства он переименовал в ефрейторов, так как неудобно было пользоваться такими непривычными терминами. В их обязанность входило обозное хозяйство, питание и снабжение. Подчинялся ротный старшина непосредственно лейтенанту, то есть, командиру роты.

Особенно стоит отметить проект, который будет реализован по возвращению в Боспор, под названием 'ротная кухня'. Это был большой котел из меди, установленный на небольшую печку-каменку с железной трубой, которая, в свою очередь, располагалась на дубовой платформе стоящей на четырехколесной базе от телеги. Колеса применялись такие же, как и в станках баллист, то есть, деревянные с втулкой и спицами, усиленные железным обручем. Одна полевая кухня предназначалась для приготовления каши на стандартную роту. В передке колесной базы перевозился запас дров для печи. Для транспортировки кухни выделялась пара лошадей. Заведовал кухней повар, являвшийся одним из поручиков старшины.

Все обозное хозяйство располагалось в четырехколесных, крытых вощеным сукном фургонах, на роты выделялось по четыре фургона запряженных парами лошадей. Помимо этого в каждой роте вводился отряд медицинского обеспечения из трех человек — фельдшер и два его помощника — фельдпоручика. Они носили белые котты, фельдшер был эквивалентен сержанту, а его помощники — ефрейтору. В их задачу входило лечение, профилактика и прочие, сопутствующие медицинские обязанности по отношению к роте. Так же вводился штатный знаменосец — ротный прапорщик при роте, по званию равный сержанту, при батальоне — батальонный прапорщик, равный лейтенанту.

Изменения коснулись и структурного состава непосредственно строевых войск. В первую очередь группы и взвода. Было решено увеличить максимальную численность группы с 5 до десяти человек, то есть, она теперь штатно содержала девять бойцов и одного ефрейтора. Соответственно, полный состав взвода составлял четыре группы. Таким образом полное, штатное расписание роты давало 287 человек личного состава.

Отдельная артиллерийская рота в перспективе должна была серьезно усилена артиллерийскими орудиями. Да, примитивными, да, гравитационными, но они показали неплохую эффективность, а потому их нужно было увеличивать числом. В перспективе Эрик хотел выделить по хиробаллисте на каждую группу в составе роты, то есть, увеличить парк метательных машин с 8 до 24 штук. Само собой, всех крепких бойцов из артиллерии планировалось постепенно перевести собственно в первые два взвода, а новый состав набирать из выпускников академического центра Боспора. Дело в том, что особых боевых навыков и качеств к артиллеристам не предъявлялось, поэтому их можно было набрать и из обычных людей, а не воинов. То есть, критического показателя психологической устойчивости в рукопашной схватке к ним не предъявлялось.

Под конец размышлений Эрик пришел к выводу, что его промышленных мощностей явно недостаточно для оперативного и качественного вооружения армии, так как его мануфактура производила всего 250-260 первоклассный арбалетов новой конструкции в год. А этого было крайне мало. Поэтому было решено развернуть мастерскую по производству композитных роговых дуг и облегченную модификацию блочного арбалета. Это позволить хоть как-то компенсировать дефицит качественного стрелкового вооружения на первое время.