Личная жизнь драконов и не только

— Юноша. Ваше Высочество. Прекратите дергаться, я не могу поймать композицию, — человек за мольбертом сложил руки на груди и сердито посмотрел на Тарлана.

— Тебе самому-то сколько, титулованный ты мой? — рассмеялась Карист, перекладывая хвост поудобнее и складывая морду на лапы.

— Двадцать пять. Так что уже лет десять как должен быть в курсе, — принц недовольно закусил губу, но послушно замер.

— А когда ты в последний раз устраивал смотр армии, например, ну или там, — драконица дернула крылом и хмыкнула, — Смотрел боевые потери?

Художник удовлетворенно кивнул и принялся быстро рисовать угольные наброски, которые в последствие должны были стать плакатами.

— Армии с год как. А боевые потери... — принц расстроено нахмурился, — У нас же уже лет пять как перемирие. Меня извещают о потерях только в регулярной армии. Теперь буду знать, что надо запрашивать полные сводки. Впрочем как можно вне войны контролировать рыцарей? Они же у себя в лене сидят или мотаются по стране ища приключений... например бесхозную принцессу.

— Рыцари они такие... Да... — Карист опять усмехнулась и прикрыла глаза, похоже собираясь немного подремать. Ее художник работал, принц, наконец-то замер в нужной, хоть и не очень удобной, позе, и свободного времени было довольно много, — Сытные... — закончила она свою мысль.

— Простите за нескромный вопрос, а есть именно рыцарей это насущная необходимость или личные предпочтения? — принц явно заскучал. — Просто это не рационально. Столько лишних телодвижений когда обычная корова и более мясиста, и более доступна.

— Личная необходимость, — проворчала Карист не открывая глаз, судя потону голоса к рыцарям у нее была какая-то личная неприязнь. Человек внизу отложил исчерканный лист и принялся быстро заполнять быстрыми линиями, которые постепенно складывались в портрет Тарлана, новый.

— Коров, мадемуазель Карист, предпочитает только специально отобранных, — подал голос художник, покосившись на задремавшую драконицу, — Не всякая подойдет, а рыцари... они же все одинаковые.

— Прекрасно. Ну почему я то?! Невеста рядом стояла. Скольких проблем бы не было, — все таки не утерпел принц. — Как все таки можно было перепутать, мадемуазель? Она в фате и платье, я хоть и в белом, но в штанах!

— Я бы ее не унесла, она же весит как три коровы, схватить уже кого-нибудь было надо, а рядом был только ты, — она приоткрыла один глаз, несколько секунд следя за профессиональной работой, и посмотрела на Тарлана, — Ты можешь постоять молча хоть немного?

Принц замер, мысленно соглашаясь с драконицей насчет веса своей несостоявшейся супруги.

— Так, готово, — примерно через час, приглашенный художник убрал карандаши и бумагу в длинный тубус и споро собрал мольберт и стул. Карист встала и лениво потянулась, разминая чуть затекшие лапы, — Через, — он посмотрел на солнце, — К обеду все будет сделано. Оплата как всегда?

— Да, после первого посещения, — драконица протянула лапу, и человек пожал длинный коготь. Поклонившись, он начал спускаться вниз и быстро исчез в зарослях, — Ну вот и все, — Карист повернулась к принцу и улыбнулась, теперь только ждать, когда тебя придут спасать. Как появится кто, кричи, я услышу, — она оттолкнулась лапами от земли и через секунду уже была почти не различима на фоне утреннего неба.

— Ага. Буквально сразу, — хмыкнул принц с надеждой смотря с сторону столицы.

К обеду, как и было обещано, все окрестные деревни были увешаны объявлениями о том, что в пещере дракона сидит прекрасный принц с неплохим приданным в виде королевства, а еще через пару часов, первая партия плакатов была доставлена в столицу.

После появления в столице плакатов с его высочеством, из города в срочном порядке выехали несколько отрядов стражи, камердинер принца с необходимыми вещами и секретарь с кучей документов. Лорд Советник не сомневался, что если принц жив, то он точно не откажется узнать последние сведения. Одновременно с ними выехал более большой и тяжеловооруженный отряд с гербами соседнего княжества на доспехах и дверцах огромной кареты, где тряслась в надежде на личное счастье княжна Гарида.

Следующие сутки прошли в томительном ожидании. Карист появилась только ближе к вечеру и, так же оставив корзинку с едой на балконе, ушла куда-то в глубины горы, не обращая никакого внимания на пытающегося привлечь ее внимание принца. Не появилась она и утром, хотя ее шаги были отчетливо слышны где-то внутри. А ближе к вечеру Тарлан явственно различил звук рожков. Ждать принцу пришлось довольно долго, весь отряд с гербами дома Буртисов помогал втаскивать по каменистому осыпающемуся склону карету. Наконец тяжело дышащие кони и люди взволокли свой груз наверх, и на площадку перед стеной, где на балконе уже торчал взволнованный принц, вышла его несостоявшаяся супруга. Вдали появился еще один отряд под королевским штандартом Ольтерии и остановился наблюдая за "битвой" за принца.

— Леди Гарида? — Тарлан первый раз видел свою невесту не на портрете и без фаты. Поневоле закралась мысль, что долги и отсутствие морских портов это не самое страшное что может быть в жизни принца.

— Тарлан, любовь моя! — за голос отец княжны видимо приплачивал отдельно. Визгливые нотки ввинчивались в голову и вызывали печальные думы о совместной жизни. Постаравшись придать голосу хоть сколько нибудь радости, Тарлан свесился вниз:

— Не могу передать как я рад вас видеть. И как мне жаль, что дракон не прилетел на полчаса позже, дорогая.

Перекрывая дальнейшие попытки разговора откуда-то сверху раздался свист ветра и хлопанье огромных крыльев. Золотая драконица, переливаясь чешуей на закатном солнце, спикировала из за горы и, выдохнув длинную струю огня над головами приехавших людей, устроилась на кусочке фальшивого замка, по хозяйски положив хвост на балкон, и немного сдвинув Тарлана назад, чтобы он случайно не выпал вниз.

— Приветики, — Карист улыбалась, демонстрируя миру длинные белые клыки, которые были размером почти с человека.

— Дракон! — княжна приосанилась и сделала шаг вперед, — Продай мне моего жениха! Ты же любишь золото? — высокомерный голос княжны легко долетал на балкон вися в воздухе визгливыми нотками.

Карист наклонилась, рассматривая носительницу противного голоса, похоже он ей тоже не нравился, потому что кончик хвоста, лежащий на балконе, начал мелко подергиваться.

— И сколько ты можешь мне предложить, человек? — драконица плотоядно облизнулась, обводя взглядом упитанную княжну.

— Да хоть его вес золотыми монетами! — долетел до них голос княжны. Принц мысленно поаплодировал такому уточнению и опять принялся обдумывать варианты. Лишенный доступа к парапету, и в принципе понимающий какие два варианта развития событий возможны в дальнейшем, Тарлан перевел внимание на отодвинувший его хвост. Золотые чешуйки переливались, а сам хвост был на ощупь приятно теплым. Шевельнувшись, он бесцеремонно обернулся вокруг талии принца и несколько раз приподнял его над полом. Карист замерла, прикидывая вес и пересчитывая полученную цифру в монеты.

— Четырнадцать с небольшим тысяч. Ты издеваешься? — она снова повернула голову и прищурилась, выпуская из ноздрей струйки дыма.

— Десять раз его вес, — сдалась княжна поедая жениха глазами. Хвост так и оставшийся на талии явственно почувствовал как принца передернуло, хотя на лице Тарлан сохранял восхищенную радость.

— А сколько золота будет в тех монетах? — гаденько хмыкнула драконица, прекрасно зная, что уже давно в ходу не было чистого металла. Похоже, что Карист не собиралась отдавать своего принца просто так.

— В наших монетах много золота! Никто до тебя не жаловался! — возмутилась толстуха. — Но так и быть, ради нашей великой любви и будущей долгой совместной жизни ("Да не приведи Боги", послышалось рядом шепотом со стороны принца) я накину еще несколько тысяч, чтобы унять твои аппетиты, чудовище!

— Одна десятая? — драконица хохотнула и, вдруг, подняла Тарлана, которого все так же удерживала хвостом, к своей морде. Одно плавное движение, и принц, болтая ногами, висит в паре десятков метров над землей, видя свое отражение в ярко-зеленых глазах. Истошный визг чуть не оглушил и принца, и дракона.

— Сожрет, ой сожрет, — рыдала княжна над своими планами, — Папенька за мной 500 тысяч давал, отдай его мне, а я тебе приданое! Он хорошенькиииий!

Принц спокойно вися в кольце хвоста только поморщился.

— Мадемуазель, вы вроде упоминали двести тысяч. Может договоримся на эту сумму? За полмиллиона я лучше сам полезу к вам в пасть. Я на них войну планировал закончить.

— Ты точно хочешь к ней? — оказывается Карист могла говорить шепотом, хотя истошный визг снизу все равно не позволил бы никому, кроме Тарлана, расслышать ее голос, — Может еще варианты посмотрим, потому что жрать я ее, как ты предлагал, я не собираюсь, а она дает слишком мало? — она, играясь пленником как ребенок куклой, поставила его себе на нос и выдохнула пару дымных струй.

— Домой хочу, к ней не очень. — честно признался принц. — Но земли ее и деньги очень нужны, так что... — тут децибелы воплей достигли такого уровня, что жадность и ответственность принца перед государством сдохли в муках, — Боги, я мало попросил! — Тарлан зажал уши и оглянулся на невесту. На лице отразилось сразу несколько вариантов будущего княжны. Самым приятным был яд в бокале свадебного вина. На переборе вариантов кончины этого титулованного бегемота, принца видимо осенило, — Мадемуазель, а поговорить с ней можно? Внизу, без свидетелей?

— Без свидетелей из людей, я надеюсь? Потому что я никуда отсюда уходить не собираюсь, — Карист поставила наконец принца обратно на балкон и спрыгнула вниз, разметав при приземлении кучу костей и подняв тучу пыли. Выпрямившись во весь свой рост, она осмотрела пришлых и прочертила когтем в пыли черту, за которую толкнула лапой княжну, — Остальные брысь, или спалю, — еще одна струя огня прошлась над головами, заставив людей пригнуться. Дождавшись, когда немного ошалевшие от такого поведения люди отойдут подальше, карету пришлось оставить на площадке, потому что она начала опасно крениться вниз, Карист подняла лапу и переставила принца с балкона на землю. Княжна утирая слезы платком размером со скатерть, бросилась к Тарлану, что то завывая про любовь и совместное будущее. Принц осторожно вывернулся из подушечных объятий нареченной и взяв в ладони пухлую ручку заворковал о долге, чести и необходимости верного человека на престоле.

— Вы не представляете, моя дорогая, как я разочарован случившимся. Но подумайте сами, можно разве опускать голову, если будущее сулит нам счастье. Год или два, разве это много? Но только вы можете спасти меня, пусть не из лап дракона, но спасти как принца, как наследника Ольтерии! Мой отец слишком ветренен, чтобы хорошо править, рядом с ним должна быть сильная рука. С первого взгляда на вас я понял как между нами много общего! Так спасите королевство, княжна! — Принц рухнул на колени, предано смотря ей в заплывшие жиром глазки.

— Княжна, вы выйдете замуж за моего отца? — голос был полон трепета и нежности. Гарида завороженно смотря на него, кивнула и только потом спохватилась.

— Так он же старый! А ты...

— А я вернусь и мы обязательно что нибудь придумаем, — ласково улыбнулся ей Тарлан. — Зато вы сразу станете королевой, моя дорогая, а закон не запрещает в случае необходимости женится на своих мачехах. Вы ведь ехали рядом с отрядом из моих людей? — еще несколько нежных фраз и княжна уже представляя свое блистательное будущее в роли королевы, удалилась с напутствиями не допускать в свою жизнь советчиков отца ("вы должны править сами, не слушая тех кто хочет отстранить вас от трона!"), верить верным слугам короны ("мой Советник всегда тайно вздыхал глядя на ваш портрет, не лишайте его возможности вам служить") и ждать его, чтобы потом вместе править ("и я сниму груз короны с вашей головы!"). Выдохнув как после тяжелой работы, довольный принц повернулся к дракону, — Мадемуазель, я закончил.

Драконица легла на землю и приблизила морду к Тарлану, продолжая смотреть как будущая королева, на удивление быстро для такого тела, семенит в сторону свой кареты на ходу отдавая распоряжения.

— Ты не объяснишь мне, что только что произошло? — негромко проговорила она, обдавая человека горячим дыханием, — Мне кажется или ты только что лишился собственного королевства и мне придется переписывать плакаты?

Принц ухмыльнулся.

— Нет. Мой отец холост и вполне может жениться. Только вот здоровье у него, чтобы не говорили богатырское. Даже яды переваривает. Так что получу я земли и деньги, она титул, а мой отец головную боль. Править ей не дадут, как и моему отцу. У меня очень хороший советник. А когда я вернусь, мы посмотрим как лучше снять груз короны с головы моей бывшей невесты, — "Может вместе с головой" не прозвучало, но подразумевалось. Принц потерял весь налет романтизма, но видимо действительно уже не первый год управлял королевством.

— Умный мальчик, — она фыркнула, выпуская сноп искр, который долетел до кареты и подпалил кружевные занавески, непонятно было то ли драконица язвила, то ли действительно хвалила дальновидного правителя. Проводив взглядом довольно споро собравшийся отряд княжны, Карист посмотрела на второй, который, судя по флагам, принадлежал ее венценосному пленнику, — Ваша цена?

— Нет, — голос принца был непреклонен. — Я тут подумал, что казна не может себе позволить такие суммы выкупа. Я пожалуй подожду.

Отряд тем временем приблизился и от него отъехали три фигуры: богато одетый придворный, чиновник в черном и неприметно выглядящий слуга. Позади них осталась охрана, как-то чересчур пристально осматривающая окрестности, и какая-то кукольной прелести девица, фарфорово-белая с белокурыми локонами и бездумными голубыми глазами сидящая на куче чемоданов.

— Так, — драконица выпрямилась и поставила принца обратно на балкон, — если вы сюда приехали не за ним, то зачем? — во весь свой немаленький рост она сверху вниз посмотрела на приблизившихся людей, — У вас есть ровно пять минут, а то я проголодалась, — тут Карист откровенно лукавила, до того как прилететь она пообедала оленем.

— Мадемуазель, может я могу поговорить с моими людьми? — вежливый баритон принца впрочем не был услышан, так как одновременно с ним заговорил вычурно одетый придворный.

— По повелению Его Величества Дарга Второго до освобождения Их Высочества принца Тарлана я буду обеспечивать их Высочеству необходимый комфорт и удобства. Для ведения переговоров скоро прибудет Лорд Советник Фергон. Пока же я требую пропустить меня и моих людей к принцу! Я личный камергер его Величества. Можете называть меня просто Ваша Светлость.

Принц вслушиваясь в речь придворного откровенно посмеивался, причем смех был явно злорадный. Остальные двое — чиновник и слуга, осторожно пятились от токующего как глухарь камергера. Причем секретарь принца, а в черном был именно он, еще и как то активно жестикулировал показывая принцу то на свою сумку, распухшую от бумаг, то на балкон.