| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Но однажды с ним произошла одна необъяснимая вещь, он заметил, что с некоторых пор с ним начали твориться странные вещи, что он не спит по ночам, что ночное время проводит вне стен своего жилища. К тому же он стал ловким и цепким человеком, начал бегать так быстро, что ни один из сослуживцев не мог его догнать. Правда, после таких забегов он чувствовал сильную усталость, ему требовалось специальное время и еда для восстановления своих физических и моральных сил.
Примерно, в этот период времени вместе с ним в Абвере начал служить и некий шарфюрер СС Донцигер, который оказался самым настоящим идиотом. Он громогласно заявлял своим сослуживцам о том, что некие солдаты оборотни спасут Рейх и принесут фюреру победу, с удовольствием демонстрировал свои физические преимущества перед нормальными людьми. Именно этот шарфюрер и ему, капитану Циннеру, не раз говорил о том, что он инициализирован, так же, как и он шарфюрер, что он, капитан Циннер, как и он сам, является настоящим оборотнем. С этого момента его жизнь капитана Циннера покатилась по наклонной плоскости, он перестал быть самим собой, должен был подчиняться таким эсесовцам психопатам, как Донцигер. Капитан Циннер начал много пить, но шнапс его особо не брал, а как бы только раззадоривал.
За несколько минут до того момента, когда должно было бы остановиться его сердце, капитан Циннер рассказал о том, что группа унтерштурмфюрера СС Донцигера насчитывает до ста пятидесяти человек. Она имеет базу в Подмосковье, откуда ведет боевые диверсионные операции по всей территории города Москва. Основная задача этой группы оборотней, спровоцировать массовые беспорядки среди населения столицы, когда немецкие войска войдут в Москву. В распоряжение группы Донцигера передана абверовская агентурная сеть по столице, а также названы имена потенциальных участников пятой колонны. Но главное, унтерштурмфюрер СС Донцигер лично установил связь с одним старым абверовским агентом, который имеет генеральское звание в РККА.
— 3 -
В штабе бригады полковника Любимова ожидала очень неприятная весть, сержант Когтев погиб вместе со всеми своими разведчиками! К тому по настоящее время не было никакой информации о местонахождении группы старшего сержанта Нефеда Григоровича! Сержант Когтев вышел на связь по рации со штабом бригады и доложил о том, что его группа по дороге в деревню Жабкино попала во вражескую засаду и была вынуждена принять бой с превосходящими силами противника.
В тот момент с сержантом Когтевым разговаривал дежурный по штабу бригады, опытный командир, который, сделав соответствующую запись в бригадном журнале, принялся разыскивать командира бригады или начальника штаба бригады для принятия срочного решения, но обоих командиров не оказалось на месте. Тогда он связался с командиром второго полка подполковником Андреем Снегиревым, который тут же выделил группу своих полковых разведчиков. Этих разведчиков подполковник Андрей Снегирев приказал на полковых же студебеккерах отправить на поддержку разведчиков сержанта Когтева.
Но эта группа полковым разведчиков так и еще не успела покинуть Спасских казарм, как на связь со штабом бригады снова вышел сержант Когтев. На этот раз сержант был серьезно ранен. Он, видимо, не слышал голоса дежурного командира по штабу бригады, а все время повторял одни и те же слова:
— Товарищ капитан Любимов, немецкие десантники не люди!
Повторив несколько раз эту фразу, радиостанция сержанта Когтева замолкла, с того времени она не выходила на связь.
Артур Любимов настолько рассердился на нераспорядительность этого дежурного командира по штабу бригады, что обвинил его в нераспорядительности. В том, что тот вовремя его не разыскал, не доложил о происходящем в деревне Жабкино. Полковник Любимов так переживал потерю Когтева и его разведчиков, что едва не отправил под расстрел этого командира, дежурного по штабу бригады. Но в этот момент рукава его кителя коснулась рука капитана Бове, а в голове полковника послышался его шепот:
— Товарищ полковник, отъезжая к Воробьеву, мы своих координатов не оставили в штабе бригады!
Безнадежно махнув рукой в сторону ни в чем не повинного командира дежурного по штабу, Любимов направился в свой кабинет. Откуда он по телефону связался с Андреем Снегиревым, с ним в деталях переговорил о том, чему бы его группа разведчиков, отправления на место засады, в которую попал сержант Когтев вместе со своими людьми, должна была бы заняться в деревне Жабкино. Еще в момент этого телефонного разговора, в голове Артура постоянно вертелась какая-то странная мысль. Ему на память вдруг пришли слова немецкого капитана Циннера о том, что группа унтерштурмфюрера СС Донцигера должна была бы иметь в одной из подмосковных деревень базу отдыха для своих психопатов оборотней. Машинально полковник Любимов сопоставил два факта, два события, произошедшие вчера и сегодня в жизни его бригады, он неожиданно для самого себя пришел к весьма убедительному выводу:
— Андрей, а ты имеешь радиосвязь со своей разведгруппой? — Вдруг поинтересовался полковник Любимов.
— Да, товарищ полковник, разумеется! — Коротко ответил полковник Морозов. — Мои парни готовы к любым неожиданностям, просто так они противнику не подставятся.
— Хорошо, подполковник, отлично! Тогда срочно свяжись со своими ребятами, прикажи им срочно прекратить поиск группы сержанта Когтева и сержанта Григоровича. Твоя группа должна скрытно приблизиться к окраинам деревни Жабкино, чтобы установить за ней скрытое наблюдение. Это наблюдение твои разведчики должны вести, таким образом, словно они находятся на вражеской территории. Только в крайнем случае они могут выходить с тобой на радиосвязь.
— Будет исполнено, товарищ полковник!
— Подожди, Андрей, это еще не все! Поднимай свой полк по тревоге, сажай красноармейцев в студубеккеры. Вместе с полком отправляйся в деревню Жабкино. Еще ночью два своих батальона поставь в оцепление, чтобы ни одна тварь сквозь это оцепление не смогла бы проскользнула из деревни. Всех людей, которые начнут самостоятельно покидать деревню, арестовывать, вязать и держать под охраной, после разберемся, кто или что они собой представляют. Третий же батальон с рассветом брось на зачистку деревни! Твои бойцы должны действовать или тройками, или пятерками, но ни в коем случае ни один из красноармейцев не должен, хотя бы на минуту, оставаться в одиночестве. Если такие бойцы у тебя все же появятся, то ты и их арестовывай и крепко-накрепко вяжи. С ними тоже после боя майор Немчинов разбираться будет. Андрей, ты понял меня и боевую задачу, которую я поставил перед твоим полком?
— Так точно, товарищ полковник, понял и готов приступить к исполнению...
— Хорошо, отлично, Андрей! Не забудь, возьми с собой и свою полковую артиллерию. В случае ожесточенного сопротивления противника, не сомневайся, открывай артиллерийский огонь на его поражение. Я полагаюсь на тебя, твоих бойцов и на твою прозорливость! Только имей в виду, что твоим противником может оказаться и наш крестьянин. Так, что не верь глазам своим, сначала стреляй, а потом проверять будем, что и как?
Завершив разговор с подполковником Снегиревым, Артур Любимов устало откинулся на спинку стула и посмотрел в сторону капитана Бове, который, как ни чем не бывало, крутился перед осколком зеркала и тщательно расчесывал свои длинные, словно у девушки, волосы.
— Может, ты все-таки пострижешься! — Миролюбиво проговорил полковник Любимов. — Ты у нас общественно-значимое лицо, все-таки разведчик, и постоянно у людей бываешь на виду!
— Лаврентий Павлович, ни единого слова не произнес, когда меня увидел в таком виде.
— Ему просто не до тебя было. Но, если желаешь найти приключений на свою..., то ищи, но после не говори, что тебе никто тебя не предупреждал вовремя постичь волосы, как положено по уставу! А сейчас мне нужно переговорить с Дмитрием Морозовым, сегодня его полк будет нести патрульно-постовую службу.
С этими словами Артур Любимов потянулся к телефону, взял трубку и набрал трехцифровой номер телефона. Затем он довольно-таки долго разговаривал с подполковником Морозовым, обсуждая с ним детали и секреты несения патрульно-постовой службы.
Второй день в Москве шла эвакуация крупных промышленных предприятий в Сибирь и на Дальний Восток. В эшелонах с демонтированным оборудованием покидали Москву рабочие высокого разряда, инженеры и их семьи. Впервые у москвичей на руках появились зримая информация, свидетельствующая о том, что враг находится у ворот Москвы, может захватить город. В Москве все же оставались миллионы беззащитных горожан, Патрули второго полка бригады самим своим появлением на городских улицах должны нести успокоение и веру горожанам в то, что не все потеряно, что враг не пройдет в Москву.
Когда разговор с подполковником Снегиревым закончился, то Артур Любимов снова повернулся к капитану Бове и протянул ему лист бумаги для ознакомления. Жора взял бумагу и прочитал текст, отпечатанный на лицевой стороне бумаги. Это был приказ, только вчера подписанный первым генерал-квартирмейстером вермахта Эдуардом Вагнером. В приказе расписались места квартирования частей и подразделений вермахта в Москве, которое должно было начаться уже завтра, 12-го октября 1941 года.
— Вчера немецкие бомбардировщики, помимо авиабомб, сбрасывали над Москвой и такую вот бумагу. Я не совсем уверен в том, что действительно ли такой приказ вчера подписывался генерал-квартирмейстером Вагнером, но немецкая разведка явно этот документ использовала для своих целей. Но главное, немцы в любых случаях попытались дезориентировать москвичей в происходящих событиях под стенами города. Нам следует быть честными по отношению к самим себе, да и к тому, что наше Совинформбюро не совсем точно, а главное не совсем своевременно информирует население нашей великой страны о течение боевых действий между РККА и вермахтом. Вот немецкая разведка этим и пользуется, одной только этой информацией, сбросанной с бортов "Юнкерсов 88", она добилась своей цели. Сегодняшняя Москва взбудоражена этой самой новостью, которая с быстротой молнии разнеслась по москвичам. Сегодня каждый горожанин уверен в том, что знает и уверен в том, что уже завтра немецкие солдаты пройдут по Красной площади. Партийные и городские власти практически ничего не предпринимают в этой связи, они молчат и никак не комментируют такую возможность. Они сегодня, по-моему, уже ни на что не могут реагировать, разве что на ведение закулисных игр в партийных кругах.
Артур Любимов сделал паузу, он подошел к окну, за которым стремительно темнело. Осенью светлое время суток сокращалась, тогда в свои права вступала зимняя ночь. Стоя у окна и всматриваясь в ночную темноту, полковник Любимов продолжил свою мысль:
— Я даже думаю о том, что немецкая разведка таким распространением нелепых слухов постарается взорвать спокойствие городского населения, вызвать среди него панику. Но это может произойти только в том случае, если у немецкой разведки в Москве, помимо группы унтерштурмфюрера СС Донцигера, имеется еще одна такая диверсионная группа. Дай бог, чтобы такого не случилось! А Донцигеру, я надеюсь, Андрюша Снегирев уже не даст ходу, удержит его в Жабкино, не пустит в Москву. Я бы тебе, Жора, посоветовал вместе со своими разведчиками, но уже на наших бронетранспортерах, которые мы только-только получили, отправляться в эту деревушку. В дела Снегирева не лезь, за это с него особый спрос будет, а займись поутру расследованием того, как погиб Когтев и куда все-таки подевался Нефед Григорович?
Капитан Бове, молча, козырнул и тут же исчез за дверью кабинета. Дело молодое, орангутанг Бове, не задумываясь, отправился выполнять приказ своего командира. Артур Любимов сразу же почувствовал, как на его плечи обвалилось непосильное бремя ответственности за судьбы москвичей, которые и сейчас уже не знали покоя, они в панике метались по своим жилищам, ожидая скорого появления в городе немецких солдат. Полковник Любимов стоял у окна и вдыхал холодный ночной воздух, поступающий в его кабинет через полуоткрытую форточку.
Послышался вежливый стук в дверь.
— Войдите! — Приказал полковник Любимов и в темном стекле окна увидел, как медленно раскрывалась дверь, на пороге появился мальчишка в военной форме и с лейтенантскими ромбами на воротнике.
— Лейтенант Трезубов, назначен вашим личным ординарцем! Прибыл для дальнейшего прохождения службы в бригаде особого назначения. — Вытянувшись во фрунт доложил этот малец.
15
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
