Красные и серебряные лисы

— Думаю, мы найдем три корабля, — сказал он, делая небольшие паузы между словами, словно обдумывая данную возможность. Хотя, до того, как Рина вмешалась, он легко согласился выделить нужное количество, вот только переводчик извинился и сказал, что у гильдии в наличие есть только два корабля.

— Когда ждать корабли? — наигранно обрадовалась Ариас. — Как скоро вы отбываете в Торгуту? Слышала, погрузка на ваш корабль закончится завтра?

— Все верно, завтра отбываем. Десять, возможно пятнадцать дней и корабли будут в вашем распоряжении.

Дальше разговор шел о поставках каких-то товаров. Госпожа Ариас нещадно торговалась, едва не доведя собеседника до белого коленья. Но, тот сам виноват, так как не желал идти на компромисс.

— Господин Трапс, — сказала Айрис, когда с делами было покончено. — Не окажите мне услугу, доставить пару моих людей в Торгуту.

— Не могу вам отказать, — фальшиво улыбнулся он. — Если они появятся завтра до полудня.

— Искренне благодарна. Всего хорошего и безопасного путешествия.

— Всех благ вам, — он поклонился, и вся компания бородатых удалилась.

Я обогнул стол, вставая на их место. Через секунду ко мне присоединилась Рина.

— Вы очень вовремя Миша, — сказала Ариас, поставив локти на стол. — Торговая гильдия или потеряла караван с нашим товаром, или специально срывает сроки поставки. Но это все мелочи. Хочу поблагодарить тебя за спасение моей подчиненной. Сейчас уже не встретишь людей, так опрометчиво помогающих скворам.

— Почему опрометчиво? — не понял я. — Это запрещено?

— Нет, что ты, — рассмеялась она. — Вижу, ты пришел из далекой страны, раз не слышал о нас. У вас там все такие... горячие, как и ты?

— Н... нет, — я не совсем понял, о чем она. Скорее всего, о моей морозоустойчивости. Не рассказывать же ей правду... — Думаю, я такой один.

— В любом случае, спасибо. Ринальда говорила, ты ищешь работу? Гильдия скворов может нанять тебя.

— Спасибо, не вижу причин отказываться. Могу я узнать, в чем будет заключаться моя работа?

— Ринальда часто выполняет разные, порой опасные, поручения для гильдии. Хочу нанять тебя ей в помощь.

Я глянул на Рину и поймал удивленный взгляд.

— Я бы с удовольствием дала вам время отдохнуть с дороги, но корабль торговой гильдии уходит завтра в полдень. Поэтому, утром вы должны быть на корабле. А пока, Ринальда, помоги Мише подобрать все необходимое в дорогу. Зайди вечером, передам тебе важные письма для нашего отделения в столице.

— Хорошо, госпожа Ариас, — Рина коротко поклонилась и, ухватив меня за рукав, потащила из кабинета.

Склад у сковоров находился в том же здании, на первом этаже в небольшом подсобном помещении. Огромный бойлер, жар от которого пробивался даже сквозь дверь. Заведовал им немолодой мужчина с потрескавшейся кожей на лице. Глубокие трещины выглядели как земля в засуху. Казалось, стоит улыбнуться или нахмуриться и кожа окончательно лопнет. Рядом, в соседней комнате, гудела система отопления здания.

Одежду мне подобрали быстро. Комплект утепленного исподнего, из знакомой жесткой ткани, теплые штаны из грубо обработанной кожи, меховую куртку с капюшоном и, самое главное, ботинки. Мне от одного взгляда на все это становилось жарко, поэтому исподнее я аккуратно сложил и убрал в заплечную сумку. Не хватало чесаться все время. А вот простоя рубашка и шерстяной свитер пришлись как раз кстати. После переодевания мы с завскладом сожгли в топке мои старые вещи.

Глава 2

В дверь крохотной комнатки, куда едва влезла кровать, постучали. Перевернувшись на другой бок, сделал вид, что не услышал, но стук повторился уже настойчивей.

— Миша. — Устав ждать, Ринальда нагло вломилась в комнату. — Если собираешься и дальше спать, в порт пойдешь голодный.

— Уже встаю, — проворчал я. От трубы, проходящей рядом с кроватью, тянуло теплом. Пригрелся, и совершенно не хотелось вставать.

Она подождала, пока я оденусь, и протянула широкий нож в кожаных ножнах.

— Сразу говорю, колбасу порежу, — я зевнул, — но не больше.

— Кого порежешь? — не поняла она.

— Мясо, говорю, нарезать им смогу, хлеб, там.

— Ясно, не продолжай, — отмахнулась она. — Надо попасть на корабль утром. Торговцы легко могут уйти раньше обеда. Им человека обмануть, что собаке лаять.

На завтрак подавали всю ту же переваренную крупу в виде каши и куриного супа. По консистенции и вкусу каша легко могла составить конкуренцию овсянке.

— Слушай, — начал я, когда расправился со своей порцией, — я так понял, скворы, это гильдия?

— Нет. Мы, — она коротко ткнула себя ложкой в грудь, — скворы.

— А гильдия? Чем занимается? Торговлей?

— У нас серебряные рудники и пара золотых приисков. Но основная часть прибыли гильдии это, — она показала на суп. — Зерно, мясо, немного овощей.

— А твоя работа? Ариас упоминала опасные задания...

— Госпожа Ариас, — поправила она. — Моя работа, это доставка важной корреспонденции, переговоры, улаживание конфликтных ситуаций.

— Устранение конкурентов? — пошутил я, но улыбка быстро пропала, когда поймал ее взгляд. — Шутка. А зарплата? Платить мне как будут?

— Зарплата?

— Ну, оплата за проделанную работу.

— Если ты работаешь на гильдию, она тебя поддерживает. Дает тепло, кров, еду, все, что необходимо. Гильдия защищает своих людей, карает врагов и предателей.

— А если я захочу покинуть гильдию и открыть... к примеру, свой магазин. Нужен будет стартовый капитал. Как же заработать, если денег гильдия не платит?

— Уйти из гильдии? — снова удивилась она. Судя по выражению лица, ее убивала моя непроходимая глупость. — Из гильдий никто не уходит. Слишком много секретов, слишком много желающих эти секреты получить.

— Понятно, — протянул я и задумался.

— Если хочешь открыть магазин, деньги не нужны. Гильдия все оплатит, если сочтет затею достойной.

— И поможет купить большой дом с фонтаном во дворе, если вклад в прибыль гильдии будет существенным? — продолжил я. Судя по молчанию, попал в точку. — Ну, неплохо. С какой стороны ни посмотри...

Никогда не видели ледяной порт? Довольно забавная конструкция. Причал, какое-то подобие крана для разгрузки судов, док с высокой крышей, склады... Вот только все это поднято над землей метра на четыре. Точнее поднято надо льдом. Единственный корабль, пришвартованный к высокому причалу, имел плоское дно, лишь немного сужающее в самом низу. Высокие, крутые борта и две высоченные мачты. Внешне очень похож на какую-нибудь шхуну века семнадцатого. Думаю, брось в воду, поплывет. Сейчас же он был установлен на шесть длинных коньков, словно сани.

— Что за бред, — проворчал я. — Какой же нужен ветер, чтобы сдвинуть его с места. Тут же сила трения бешеная. Он же в лед врезаться должен на полметра, не меньше, — поймав вопросительный взгляд Рины, пояснил. — Скользить по льду он даже теоретически не может. Тяжелый же.

— Он не скользит, — покачала она головой. — Не касается льда.

— Летит, что ли?

— Летит.

— А? — я удивленно перевел взгляд на корабль. Гарантию даю, сейчас он на льду стоял. А вот как он полетит, тут я хочу посмотреть.

Судя по толпившимся на причале людям, корабль мог отправиться в любую минуту. Наверху, на пирсе нас встретил третий бородач, тот самый, что был на подхвате.

— Доброе утро, — широко улыбнулся он, демонстрирую желтые зубы. Говор у него был странный. Он смешно так растягивал слова, отчего казалось, что говорит не серьезно. — Рад, что вы прибыли вовремя. Сейчас закончим погрузку товара и сразу отчаливаем.

— Спасибо, что подождали, — ответно улыбнулся я. — Покажите каюту, и мы не будем мешаться.

— Это с радостью. Только отапливаемых кают нет. Только трюм, где спят матросы, — его взгляд метнулся к Рине. — И даже два свободных гамака найдем.

— Достаточно будет небольшой каюты. Желательно с печкой. Такие есть?

— Конечно. Только тепла от нее много не ждите, — он посмотрел за наши спины и сделал жест рукой, чтобы мы отошли немного в сторону.

Мимо нас на корабль проследовала довольно странная группа..., чуть не сказал людей. Нет, внешне на людей они очень даже походили. Разве что уши у них были совсем не человечьи. Высокие, словно у волков. Нет, более пушистые, как у лис. Первым шел парень в легкой, рваной куртке. Вполне приятное, я бы даже сказал, красивое лицо, темные волосы. Прижатые уши, словно он чего-то опасался, покрывала густая, темная с белым шерсть. Я потер глаза, но наваждение не прошло. За парнем шла девушка, лет двадцать, миловидная, рыжеволосая. Рыжими были и уши, и хвост.

— Мать их, — тихо сказал я, — у них еще и хвосты... Кто это?

— Иночи, — спокойно ответила Рина. На людей, связанных общей веревкой, она смотрела довольно спокойно.

— Рабы, что ли? — я вытянул шею, разглядывая колонну. Двенадцать человек.

— Рабы, — та же интонация, что и прежде. — Их продадут на рынке в Торгуте.

— Ешкин кот, — выругался я, не зная на что злиться. На то, что тут торговали людьми, или на то, что не совсем людьми.

Кстати, девушка, что шла второй, держалась не так как парень. В том плане, что ушки у нее стояли ровно, слегка повернувшись к нам, когда я говорил про хвост. Я поймал ее взгляд. Ох, как сложно описать его. Хоть и смотрели мы друг на друга секунду, но казалось столько всего в этом взгляде. Оглядев толпу я понял, она у них за старшую. Или за самую смелую. Или за самую глупую.

Люди-лисы, одетые явно не по погоде, тряслись на холоде, обхватив себя руками. Хвосты у них распушились, словно это могло помочь согреться. Быстрым шагом они пересекли причал, взобрались по сходням на корабль и скрылись в трюме. Я же никак не мог выкинуть из головы взгляд ярких, словно два изумруда, глаз.

— Прошу, — бородатый махнул рукой, как-то странно хмыкнув, — покажу каюту.

Корабль был метров сорок в длину и около шести в ширину. Пузатый в центе, с небольшой надстройкой на корме. Если в море на корабле все просолено, то тут все было проморожено. Чтобы хоть как-то ходить по палубе, ее посыпали мелким песком, едва слышно хрустевшим под ногами. На мачтах же я не заметил ни парусов, ни каких либо веревок. Может, ими пользовались в летнее время, когда лед таял...

Каюту для нас выделили как раз в надстройке на корме. Крохотная, с иллюминатором, закрытым деревянной заглушкой.

— Это не каюта, это шкаф, — хохотнул я, косясь на лавку, играющую роль кровати. — У нас кабина лифтов больше. И где обещанная печка? Куда ее вообще тут ставить?

Пока я ругался, Рина заглянула под лавку, вытаскивая оттуда нечто, отдаленно напоминающее набитую соломой подстилку. Поверх подстилки она кинула шерстяное одеяло из своего походного рюкзака.

— Пойду печку поищу, — вздохнул я, глядя на ее спокойное выражение лица. Странная она, все-таки. Непробиваемая, как танк. Интересно, что может ее вывести из себя?

Погрузка успешно закончилась, и матросы суетились, убирая сходни. На палубе я насчитал пятнадцать человек. Маловато, для такой большой посудины. То ли отличительная черта, то ли писк моды, а может, просто из-за холода, но все поголовно носили бороды.

На надстройке, у колеса штурвала пристроился тот самый матрос, что нас встречал. Он что-то настраивал на квадратной стойке. По лесенке к нему поднялся переводчик. Оглядев палубу, скользнув взглядом и по мне, он что-то сказал и палуба слегка покачнулась. Доски со стороны пристани затрещали, корабль медленно поднялся на полметра и отчалил. Какие-то мальчишки, суетившиеся у причала, кричали и махали вслед удаляющемуся кораблю.

Медленно набирая скорость, мы взяли курс на запад. Палуба едва заметно опускалась и поднималась, как бы покачиваясь на волнах.

— Осторожнее на палубе, — сказал грубый, хриплый голос справа. Очередной немолодой бородатый мужчина. — Порывы ветра бывают коварны. Поскользнешься и вылетишь за борт.

— Спасибо, что предупредили, — на всякий случай вцепился в невысокий поручень, проходивший рядом. — Скажите, где можно печку взять? В каюту поставить.

— Печь? — переспросил он, так как я подобрал не совсем верное слово на английском. — А, понятно. Пойдем, покажу. Только дров могу дать две связки в сутки.

Вместе с ним мы спустились на нижнюю палубу, в небольшую кладовую, где в рядок стояло пять тощих железных печек с кривыми, местами помятыми трубами.

— Каюта справа или слева? — спросил он.

— Там, — я указала на правый борт.

— Тогда эта, — он ткнул пальцем в изогнутую трубу. Придержав меня за руку, он оглянулся, словно чего-то опасаясь. — Ты со скворой ведь, верно? Если хочешь, могу предложить место в трюме, с остальными ребятами.

— Да не, нам вполне удобно в каюте.

— Дело твое. Ты с ней давно?

— Не очень. А что такого? — даже удивился я, учитывая его тон.

— Да ничего, — криво ухмыльнулся он. — Смотри, чтобы она свое пойло не забывала по вечерам пить. А то к утру придется твое остывшее тело за борт сбрасывать. На прокорм хищникам.

— Это почему? Что за пойло?

— Не знаешь? Они какую-то дрянь пьют, чтобы не мерзнуть. Мы как-то везли пару сквор. Красавицы, что твоя. Так матрос один решил погреть бочок одной из них. К утру вынимали его остывшее тельце из койки. Замерз. Они ведь тепло из тела вытягивают. Незаметно так. Ты вроде медленно засыпаешь, и все, — он рассмеялся, хлопнув меня здоровой ладонью по плечу. — Спускайся вечером. Посидим, выпьем.

— Подумаю, спасибо, — я ухватил печку и трубу. — А дрова где взять?

— Там, — он указал рукой дальше по коридору. — В самом конце. Две связки, — он продемонстрировал два пальца. — Советую топить вечером.

Когда я вернулся в каюту, Рина забралась на койку с ногами, даже не став разуваться, и сидела с закрытыми глазами, пониже натянув капюшон. Чтобы установить печь, пришлось повозиться. Труба никак не хотела ровно входить в отверстие в заглушке на иллюминаторе. Вторым заходом на нижнюю палубу я забрал две небольшие вязанки дров. Совсем не густо. Часа на полтора, два может и хватит. Отложил до вечера.

Рина вынула руку из-за пазухи, где отогревала их, и нашла мою ладонь.

— Ёлки-моталки, — удивился я. — Чего они у тебя такие холодные. Ладно, давай сюда, — я засунул ее руку в свой карман. — Долго... плыть до этой, Тортуги?

— Торгуты. Пятнадцать дней, если погода будет хорошая.

— Ближний свет. Я же тут с тоски выть начну, как эти, Иночи.

— Иночи не воют, — сказала она, облокачиваясь на мое плечо.

— А ночью в волков не превращаются? Почему? Не знаешь, или не превращаются? Пфф, скучная ты.

По гладкому, словно каток, ледяному морю, корабль мчался со скоростью километров пятьдесят, сорок в час. Качка почти не ощущалась, но первое время было непривычно. Постоянно на верхней палубе несло вахту только трое, максимум четверо матросов, включая рулевого. Продувалась она так, что кровь стыла в жилах, а ресницы сразу покрывались ледяными капельками.

В кубрик к матросам я спускался. Тепло, но слишком душно. Да и пахло там чем-то прокисшим, вперемешку с запахом грязных тел. Рина из каюты почти не выходила. Казалось даже не меняла положения, сидя в одной позе. К вечеру я затопил печь, неосмотрительно засветив зажигалку. Пришлось долго объяснять, что горит специальная жидкость, которую в нее надо заливать. И что это не магия, и что жидкость быстро кончится, если она будет постоянно гореть. Насилу отнял.