Любовница

— А если бы на моем месте была ваша дочь, вы так же бы ее продали? — я не хотела верить в циничные слова.

Он немного помолчал, затем сказал:

— Азиэль, не взывай к совести. Я выполняю приказ императора. И мне выгодно, чтобы он был удовлетворен. Его величество молодой мужчина с нормальными потребностями. Азиэль, не сопротивляйся. Ты же умная девочка и понимаешь, что уже все решено и твое мнение мало кого интересует.

— У меня жених, я мечтала о семье.

— Мне жаль, — равнодушно ответил премьер-министр.

Поняв, что тюремщика не разжалобить, я посмотрела на окно.

— Повторюсь, мы в центре пустыни Вьетар. Окна зачарованы, ножи на столе тоже. Не ты первая, не ты последняя. Избавь меня от лицемерного стыда и ложной оскорбленной невинности. Попытки суицида ни к чему не приведут, лишь платье помнешь.

На лестнице послышались шаги. Премьер-министр поднялся со стула и склонился:

— Ваше величество.

Я не шевелилась, лишь стиснула губы. Император метнул на меня быстрый взгляд и тут же повернулся к премьер-министру. Тот протянул папку:

— Она действительно сирота и родители неизвестны. Ее нашли на пороге приюта. Никаких опознавательных знаков не было. Здорова, проблем с законом не было. Гай Трессель, которого Азиэль называла женихом, таковым не является. Он помолвлен с дочерью компаньона отца, а с Ринтар развлекался.

— То есть никаких родственников, что захотят получить профиты?

— Да, Ваше величество, все чисто.

— Вы врете!!! Гай не мог! — не удержалась я.

— Госпожа Ринтар, просто так на вечерний сеанс не зовут, — безразлично произнес Эрг Дюэль, — пожалуйста, вот бронь номера гостиницы на сегодняшнюю ночь на ваше имя, вот рецепт, по которому Гай Трессель купил сегодня легкое наркотическое вещество. А это конфеты, где наркотик был обнаружен. Доза минимальна, просто чтобы слегка вскружить вам голову и добиться сговорчивости.

Он спокойно протянул мне бумаги, но я отвела руку. Поверила? Наверно, да. Им нет смысла меня обманывать, чтобы добиться расположения, они просто возьмут что надо. Но сам факт подействовал как отрезвляющая пощечина. Под насторожеными взглядами мужчин, я положила на стул сумку, сняла шляпку и перчатки. Эмоции отключились, я двигалась как кукла. Хотя почему как? Теперь я кукла, игрушка Его величества. Эрг Дюэль прав — от таких предложений не отказываются, шанса у меня не было никакого. Может и хорошо, что он так холоден? С момента, как Его величество принял решение, мой путь на плаху начался. Чтобы не говорил премьер-министр, ни одна из любовниц императора не осталась в живых, а значит кто сказал, что для меня сделают исключение. К чему истерить? Я уже мертва, а у трупа нет эмоций, чувств и воли. Есть только одна техническая проблема. Я не знала, что мне теперь делать.

— Азиель? — тихо позвал император.

— Скажите, что я должна сделать? Я не знаю. У меня ... у меня нет опыта в таких делах.

Император недоумевающе посмотрел на Дюэля.

— Госпожа Ринтар — девственница, Ваше величество, — глухо сказал премьер-министр и исчез в портале.

Император прикрыл дверь, подошел к столу, разливая по тонким бокалам шампанского. Один он вручил мне.

— Пей.

— Я не пью алкоголь.

— Теперь пьешь. Давай.

Под тяжелым его взглядом я поднесла бокал и сделала маленький глоток.

— До дна, Азиэль.

Страх и отчаяние забили вкус напитка, я испуганно выпила залпом и закашлялась. Император тотчас подхватил меня, усаживая на стул:

— Давай поговорим, Азиэль. Познакомимся поближе.

— Как скажете, Ваше величество, — тепло разлилось по телу, голова слегка закружилась.

Мне хотелось чтобы все уже случилось. Страх перед неизвестностью пугал больше, чем то, что должно произойти.

— Скажи, как ты попала в протокольный отдел?

— После колледжа пришло распределение. Меня вообще после приюта должны были направить в провинцию Каск, секретарем в местную администрацию, но одна из девушек вышла замуж и направили меня.

— Вот так просто?

— Я закончила колледж с отличием.

— Умница и красавица. Ты благодарила директора за назначение?

— Я соблюла все правила приличия, Ваше величество.

Голова шумела, мне казалось, что я взлетала. Император уже сидел на соседнем стуле, придвинув его вплотную. Его рука опиралась на спинку моего стула. Он протянул еще шампанское:

— Как именно? Расскажи мне, Азиэль.

— Я подарила ему трилогию по психологии магии. Он писал диссертацию по этой теме.

— И только?

— Да, Ваше величество.

— Пей, Аззи.

Еще пара глотков шампанского Император думал, задумчиво играя моими волосами, пропуская их сквозь пальцы. Когда он распустил их? Я сжалась и он заметил это.

— Как вы познакомились с Гаем?

— На выпускном. Он проводил после меня до комнаты, я жила на территории колледжа. Затем периодически мы встречались. Недавно он сделал предложение. Хотел с родителями познакомить, — я всхлипнула и жалобно посмотрела на императора, — это правда?

— Правда, Аззи. Пей.

Он долил шампанское, но я упрямо мотнула головой:

— Простите, Ваше величество, но...

— Пей, Аззи. Шампанское освобождает.

Ну да, коварное игристое сыграла надо мной злую шутку. Император задавал вопросы, подливал искрящий напиток. Я отвечала. Когда я забылась — не знаю. Последние вопросы доносились сквозь туман. Кажется, он спрашивал как я себя чувствую.

Очнулась я в своих апартаментах. Полностью одетая, я лежала поверх одеяла и прислушивалась к ощущением. Голова слегка кружилась, хотелось пить. Хорошо, что сегодня воскресенье. Я осторожно поднялась, в комнате никого не было, только на подоконнике лежал конверт. Медленно подошла и вскрыла письмо. 'Притязаний больше нет'.

Глава 2

Я не поверила глазам. То есть меня не тронут? Император сжалился? Настроение тут же улучшилось, я быстро привела себя в порядок и поспешила на улицу. Завтракать решила в одном из кофеен столицы за пределами резиденции. Как же меня напугали вчерашние события, что сейчас простое письмо вскружило голову. Я шла по улицам, не замечая косых взглядов. Все хорошо, моя жизнь наладилась, только... Гай. Неужели правда? Я дернула плечом и решительно открыла дверь в небольшую кондитерскую.

— Что изволите?— криво улыбнулась за прилавком женщина в строгом платье темно-синего цвета.

— Шоколад и круассан ванильный, будьте добры.

— Сейчас вам принесут.

Холодная вежливость даже не насторожила меня. Я устроилась у окна, размышляя, как же быть с Гаем. Впрочем, если это правда, то думаю он сегодня не придет. Жаль, я купила его маме редкую поваренную книгу, он тогда сказал, что госпожа Трессель о ней мечтала. Сама я была равнодушна к готовке, знала все что необходимо хорошей домохозяйке, но не испытывала радость. Наверно, когда появится любимый человек, который станет мужем, я научусь получать удовольствие от домашнего хозяйства.

Мне принесли заказ, я тут же расплатилась. Изумительный напиток, густой и ароматный, отвлек от раздумий, я бросила взгляд в окно. На площади тесным кружком собрались мои подруги и их молодые люди. Гай тоже был там. Я поблагодарила хозяйку кондитерской и поспешила к друзьям. Что оттягивать, если можно сейчас все узнать.

Мое появление заметили. Молодые люди примолкли и следили за моим приближением.

— Добрый день, — меня насторожило отсутствием улыбок. Осуждение в глазах девушек, некая брезгливость, какие-то похабные взгляды юношей.

— Азиэль, это правда? — вместо приветствия спросила Патти.

— Что?

Вместо ответа она протянула мне газету. На первой полосе наш снимок с императором в саду. Тот самый момент, когда он целовал мне руку. Ракурс снимка был таков, что казалось, что мы одни среди цветов. Заголовок гласил, что у Его величества новая игрушка.

— Но вы же были при этом, — прошептала я, с мольбой смотря на подругу, — вы все были при разговоре с императором, ничего предосудительного не было.

— Только вечером ты не пришла. Наверно была очень занята, — хмыкнул Гай.

— Я ждала тебя как и договаривались около кинотеатра, но ты сам не пришел, — я смяла газету.

— А меня задержали и препроводили в участок. Я просил отца предупредить, но он не нашел тебя.

— За что тебя задержали? — с подозрением спросила его, осознавая, что кошмар не закончился. Он только начинается.

— Наверно, я мешал кому-то.

— Как ты могла, Аззи, — упрекнула Патти.

Что я могла ответить? Правду нельзя, врать не могла.

— Прости, Аззи, но мои родители против тебя.

Они уходили полной компанией, я даже увидела торжествующий взгляд Гая. Сил хватило вздернуть подбородок вверх, выкинуть газету в урну и вернуться в резиденцию. Остаток дня я проревела у себя.

За рабочую неделю я научилась гордо смотреть вперед и не прятать взгляд. В столовой отдела обедала одна, из чаепитий по утрам меня исключила, а на вечерние тоже не звали. Меня сторонились, за спиной шушукались. Император безмолвствовал, газеты упражнялись в остроумии. Пару раз я сталкивалась с императрицей. Ее величество внимательно изучала меня, когда я замирала склонив голову, затем небрежным жестом отпускала восвояси.

Спасала работа. У меня согласовывались три рабочих встречи, в них было множество накладок, документы, списки, регламенты менялись ежечасно, а мне приходилось все править. Напрягали только визиты к машинисткам. При моем появлении в зале стрекот резко смолкал, чтобы через секунду начаться с утроенной силой. Девушки не хотели брать работу от меня, но им приходилось. Рукописные тексты они брали с неохотно, двумя пальчиками, словно боялись подхватить заразу. В итоге я перестала снимать на работе перчатки.

Субботу и воскресенье я провела в магазинах, почти привыкнув к любопытно-брезгливым взглядам. Мой гардероб обогатился перчатками, шляпками с широкими полями и строгими платьями. Я не сумела отказаться от широких юбок, но все лифы были более чем скромного кроя. Воротники под горло, рукава не короче локтя. Я оставила всю зарплату и даже использовала небольшую сумму из отложенных денег.

Следующая неделя прошла в полном вакууме. Я уже привыкла к косым взглядам, все также гордо выпрямив спину шла через толпы сплетников.

А вот в пятницу выдержка дала сбой. Меня вызвал начальник Прачрит Дигуэль. Удивительный человек, замкнутый и молчаливый, альбинос. Он владел некоторыми зачатками магии, однако как говорили сплетники, был наполовину ирдархарцем, наполовину валаканцем, так что его умения были нестабильны. Начальник не любил яркий свет, поэтому в кабинете у него всегда был полумрак. Он прекрасно видел в темноте и иногда развлекал нас на собраниях, демонстрируя редкое умение.

— Да, господин Прачрит.

— Вас вызывает Ее величество. Идемте, — он был немногословен.

Подошел к двери, но я не тронулась.

— Госпожа Ринтар, что с вами? Вы меня слышали? Идемте, нельзя заставлять императрицу ждать.

— Я ничего не делала, я ни в чем не виновата. Там были свидетели, император первый заговорил, я лишь отвечала на вопросы. И все, — скороговоркой протарахтела я.

— Я не читаю газет. Это ваша жизнь, а ваша работа меня устраивает. Идемте. Слезы вытрите, не показывайте слабость.

Мы шли по коридорам резиденции молча. Встречные также беззвучно отступали в сторону, в зеркалах и стеклах окон я видела, что нам смотрели вслед. Я не удивилась бы, если все знали куда мы идем. Наконец, мы вошли в личные покои императрицы, в гостиную. За нами закрыли дверь и мы замерли на пороге, ожидая появления Ее величества.

Рендина — единственная наследница правителя Тиркании, номинально государство уже входило в нашу империю, причем это было серьезное приращение территории, едва ли не на четверть от начальной площади. Династический брак был заключен уже при восхождении Канста на престол, таким образом он прекратил вооруженное противостояние между Валаканией и Тирканией. Отец Рендины легко согласился на брак, поскольку был смертельно болен, а других наследников не было. Рендины на тот момент было шестнадцать. Правитель Тиркании сумел выторговать относительный суверенитет своей стране, ограничив власть наместника, которым стал младший брат Канста Аргид советом старейшин. По идее Тиркания еще и выиграла, получив в наместника мага, потому что в правящей ветви магов давно уже не рождалось. Также было оговорено, что наследником в Тиркании станет второй ребенок Канста и Рендины.

Через три у императорской четы родились двойняшки. А когда детям исполнилось два года и начались истории с любовницами императора. Почему и зачем молодому императору приходилось искать утех на стороне при красивой молодой жене — непонятно. Лично я не понимала, потому что... Просто не понимала.

А Рендина действительно была красивая. Густые каштановые волосы она тщательно укладывала в затейливые прически, столь искусные, что в свое время они становились главными героями первых страниц газет. Точеные черты лица, большие глаза темного-изумрудного цвета обрамляли пушистые ресницы, губы изящной формы Статная молодая женщина с прекрасной фигурой, с тонкой талией, которую не испортила беременность двойней. Ее величество обладала идеальным чувством вкуса, нередко ее смелые решения в аксессуарах подхватывали модницы империи. Она ввела моду на пышные юбки чуть ниже колен, а после, когда девушки превратились в колокольчики, одной из первых надела платья прямого силуэта, дополнив их жакетами в строгом мужском стиле. Иногда, вне официальных мероприятий ее можно было увидеть и в брючных костюмах, но всегда брюки были широкими и столь изящными в своей дерзости, что императрицы прощали погрешности придворного этикета, имевшего достаточно консервативный взгляд на одежду.

Открылась еще одна дверь и мы тут же склонились в поклоне. Ее величество, одетая в строгое платье, слегка кивнула нам и тут же обратилась к Прачриту:

— Оставьте нас.

Тот без слов тут же удалился. Императрица переключила внимание на меня. С минуту она изучала, ожидая реакции, я же замерла понимая что мне просто повезло, что она не маг, который за километр чувствует малейшее изменение состояния обычного человека. А мне было страшно. Очень страшно, потому что я понимала, что даже такая необычная встреча наедине может стать приговором.

— Госпожа Ринтар, я наслышана о том скандале после газетной заметки.

Я молчала, не поднимая глаза.

— Мне жаль, то из-за неосторожного внимания моего супруга вашу репутацию поставили под удар. Я слышала от вас отвернулся жених?

— Да, Ваше величество.

— О чем вы говорили с императором?

Я пересказала дословно разговор, боясь словом или жестом выдать еще одну встречу. Императрица задумчиво прошлась по комнате, затем устроилась в кресле. жестом показывая мне на соседнее.

— Спасибо, Ваше величество, — я предпочла остаться стоять.

В украшении императрицы я видела зеленый камень и очень боялась, что это изумруд. Камень правды мог вскрыть мои недомолвки, если его делали умельцы из Ирдарха. Ее величество продолжала следить за мной, а затем спросила: