Проходной двор

С молчаливого хозяина выдавить ответ, большая проблема. Можно задать вопрос, а ответ получить к обеду. В доме есть старый цветной импортный телевизор, на полке ютится что-то тихо шипящая радиостанция, рядом толстой трубой антенны отсвечивает спутниковый телефон, на крыше дома топорщится в небо спутниковая тарелка, за домом в сарайчике аккумуляторная и японский генератор. Видно, что наверченные электронные механизмы здесь не приветствуются и служат декорацией. Шипящая рация, вынужденно работающий девайс, в доме каменная печка, примус и керосиновая лампа. Есть еще хорошо оборудованный очаг во дворе перед домом. Задавать вопрос о такой экономии хозяину как-то неуместно. Скорее всего, причины иные.

Основное общение, это молчать о чем-то. Остановились на именах, Лисин просто Жора, хозяин откликается на Петровича. Георгий наблюдал за подготовкой составов к процедурам, смесь порошков минералов, сухих и свежих растений. Часть настоев готовилась поздним вечером и выставлялась под свет Луны, часть отваров готовилась ранним утром и остывала при всходящем Солнце. На вопрос состава лекарств, законное любопытство военного врача, ответ прозвучал во второй половине дня. Лисин уже забыл, о чем спрашивал.

— Все является лекарством, вопрос дозы, нет одинаковых лекарств, нет одинаковых болезней. Я лечу не болезнь, а человека, надо просто ощущать энергетику живого и неживого, — выдал Петрович.

Лисин не спорил, войсковому врачу со сдвигом в целительство разжевывать до мелочи необходимости не было. Тут у Петровича слушатель появился продвинутый, правда с поверхностным перекосом в методиках и способах воздействия. Но любопытный и желающий постичь новое, что сразу прощало Жоре все нездоровое любопытство.

С крынками, простынями, вениками и горшками с отварами Георгия повели в баню. Процедура парной не отличалась от его опыта. Разве что после стандарта экзекуций мягкого веника и жгучего пара Жора выпадал на свежий воздух раза четыре. Вот, после этого собственно и начались процедуры. Намазывание на болезненные поверхности тягучих растворов темного цвета и резким запахом травы до полного впитывания не раздражало. Состояние после парной в теплом предбаннике навевало дрему. Расслабленный до овоща Георгий даже жесткую лавку под спиной принимал за радость. Веселее стало, когда Петрович после легкого массажа начинал просто водить руками над больной поверхностью. Лень было открывать глаза, но к мурашкам под кожей явно добавилось ощущение, что между руками Петровича и собственной шкурой искрило. Ломота бедра утихла окончательно, колено и локоть больными не ощущались. Хозяин поставил Лисина ногами на пол и прошелся ладонями, не касаясь поверхности, по всему телу. Георгий для собственного опыта приглядывался к процедурам и самому целителю, пытаясь узнать знакомое. Петрович проводил манипуляции профессионально и было понятно, что Лисин у него не первый пациент.

Утром намечался поход по воду. Загрузившись котелками и флягами, они вместе начали обход озера. Изрезанный берег, полный камней и поломанных сухих деревьев внезапно открывал прячущиеся в камнях ручьи. Борода ходил от ручья к ручью и с каждого наливал воду в отдельную емкость. Лисин тоже пробовал воду, но глядя на веселинки в глазах Петровича, без обиды осознавал степень собственного дилетантства. Естественно, выпитая сегодня вода уходит из организма на четвертые сутки. Георгий не совсем тупой в этой теме, видел фотографии молекулы воды в электронном микроскопе. Хаотичную водопроводную, мутные бесформенные линии кипяченной, красивый рисунок талой воды, концентрические круги кодированной воды. Вода, идеальный материал для записи. Вода, материал, который до сих пор не могут понять ученые, но хорошо используют целители. Петрович определял состав воды по вкусу. Есть вода питьевая, есть вода для Георгия на текущий момент, есть вода для лекарств.

-Петрович, откуда ты сколько знаешь о воде и травах?

-Из жизни. Просто чувствую, что делать надо именно так, иногда составы снятся и тогда я просто знаю. Болезней не столько много, есть состояние организма, которое необходимо привести в гармонию с окружающим миром. Люди изо всех сил пытаются природе себя противопоставить, не думая о том, что это несопоставимо по весовым категориям. Природа все равно победит. Потом, были в свое время и книги и другие люди, учиться не стыдно, стыдно не учиться. Иногда знания и умения получаешь неожиданно, совершенно не предполагая чему-то научиться в данном месте и в данное время.

Наблюдая за работой Петровича, Георгий понимал, что столкнулся с добротной, но совершенно не знакомой, хотя и интуитивно понятной системой знаний. Нет заумности западных гомеопатов, нет сложностей восприятия восточной медицины. На вопрос, что для него главное в целителе, Борода был убежден, что главное в силе действия, в уверенности целителя в том, чем он занимается.

Когда говорят, что все болезни от нервов, не считая нескольких от удовольствия, люди правы. То, что большинство болезней имеют психогенное начало, Георгий знал и без Петровича. Медицина решает, в общем-то, всего две задачи, — достижение равновесия внутри пациента и восстановление равновесия человека с окружающим миром. Математически человек может прожить 250 лет, видовая продолжительность жизни человека 120 лет. Человек с самого рождения изо всех сил старается сократить свою жизнь, низведя свой ритм в сторону пагубности, поглощая при этом все вредное и противное, ведясь на рекламу и авторитеты окружающих. Выполни медицина эти две задачи равновесия и доктора не нужны, хватит консультантов. Но куда тогда деть иждивенцев и мошенников из фармацевтических и микробных лабораторий, крупные лекарственные концерны уже заполонили толстым слоем поверхность земного шара пилюлями в блестящих упаковках. То, что большинство болезней происходит от рассинхронизации ритма человека и ритма окружающего мира, а вирусы и микробы, это симбионты человека, Георгий тоже знал. Мало кто разбирался в том, какую пользу микробы приносят организму. Обычно, сразу начинают их убивать специально изготовленными лекарствами. А болезнь, это всего-навсего изменение среды обитания микробов.

Петрович ел мясо и не отвергал рюмку, но Борода был приверженцем равновесия. Он считал что организм способен к самовосстановлению, самоочищению и в состоянии вырабатывать все необходимые вещества самостоятельно, особенно, если ему не мешать. Человек не способен отгородиться от мира, мир все равно прорвется внутрь. Последний пример выдающегося черно-белого певца еще остался у всех на глазах. И кислородом чистым дышал, и в барокамере жил, а смерть была ужасной. Нужно приспосабливаться к изменению окружающей среды и при этом делать попытки сохранить природу. Но желательно одновременно, иначе человек проиграет. Сам хозяин дома не выглядел старым, а степенность и целесообразность движений и жестов, это удел старцев. Выяснилось, что Петровичу больше восьмидесяти. А препятствием к долголетию может быть только собственная неправильная деятельность.

Правильное понимание самого себя, эта тема военного врача интересовала здорово, но время было позднее. Здесь ложились, по его меркам рано, но и поднимались с рассвета. По убеждению Петровича, расслабляться днем и бодрствовать ночью губительно для организма. Хуже нет напрягать себя без энергии солнца и под воздействием энергии Луны. Такой человек начинает быстро стареть, поскольку происходит большой урон собственным ресурсам. Никакой магии, тривиальный сбитый ритм, заставляющий организм перенапрягаться.

Утром Петровича не было, рекомендованную разработку ноги Георгий реализовывал в походах по берегу. В лес не тянуло, сопки не по здоровью, по двору хлопотать, так там порядок. Вечер начался с хлопот Бороды по хозяйству, где помощь Лисина не предусматривалась. Одиночество диктует свой ритм и свое расположение предметов, в таком случае посторонний человек только мешал сложившимся действиям и поступкам. Незамысловатый, но сытный ужин предрасполагал к последующему отдыху и общению. Измаявшись в информационном вакууме за день, урбанизированный Георгий был озадачен особенностями отшельнической жизни Петровича, его самодостаточным одиночеством и минимальным интересом к цивилизации.

-Петрович, как ты переносишь одиночество?

-Я не одинок, со мной озеро, сопки, лес, звери, птицы. Над головой Солнце, ночью звезды. Какое же это одиночество?

-И жить без человечества?

-Можно, но многое пришлось бы изготавливать самостоятельно. Даже Робинзон Крузо пользовался вещами, изготовленными другими людьми. Все делать самому, отнимает время.

-Я понимаю, что ты не заложник социума, но сидеть в длинные, зимние вечера один, о чем ты в это время думаешь?

-Ни о чем. Человек постоянно думает о чем-то, поскольку у него нет иной практики бытия. Главное, живи в ритме с окружением, воспринимай его как целостную картину, тогда ты будешь в единстве с целым и перестанешь мельтешить мыслями. Окружающий мир надо наблюдать реальными глазами, полностью принимая его, не пытаясь для себя что-либо объяснить. Увидь небо, землю, природу как объемную картинку, перестань считать, объяснять и систематизировать. Это фишки ума и интеллекта, пользуйся разумом, только в нем мудрость.

Петрович убежден, что время постоянно кружится вокруг человека со всех сторон. Люди думают о вчерашнем. И сами того не предполагают, что сегодняшние мысли, это реакция на завтра. Завтрашний день уже предопределен нашим бессознательным. Мысли и чувства календарю не подчинены. Можно годами не стареть, затем постареть за считанные дни. Если чувства молоды, молод человек. Концепция для Георгия понятна, но не воспринимаема. На что Петрович очередной раз попенял на недостатки Жориного мышления.

-Мир не состоит из слов и понятий, слова, это шелуха. Мир состоит из того, что ты о нем думаешь. Мысль материальна и формирует твою личную реальность, мысль другого человека формирует его личную реальность.

Дни медленной чередой заканчивали лето, ну если смотреть на календарь. У Природы свой ритм. И Петрович был в ритме с Природой. Он не собирался прилагать усилия к делу время которого еще не настало.

-Человек ограничен своим ритмом?

-У него набор ритмов связанный с возможностями тела. Большинству людей достаточно одного ритма, им новое не интересно, иногда чуждо. Новые ритмы познают единицы людей. Те, которых не устраивает их жизнь.

-У других животных на Земле иной ритм?

-Другое тело, другой ритм. Ритмов бесконечно много, я всех не знаю.

Петрович нахмурился и долго что-то думал в бороду. Лисин и сам замечал, в новом деле всегда страшно опровергать авторитеты и устоявшееся мировоззрение окружающих. Во всех новых начинаниях мессия всегда выглядит сумасшедшим. Это потом апостолы причесывают мнение о нем. Беседа происходила за совместной готовкой, хозяин снизошел к помощи Георгия и разрешил ему готовить гарнир к той мелкой дичи, которую перед этим разделывал во дворе. Особенностью хозяйства Петровича было то, что в доме не существовала домашняя живность в виде кота или собаки, в доме даже мухи не летали. Это о том, что бытовые отходы Петрович или сжигал, или уносил куда то в лес. Сейчас у Бороды был сеанс на скамейке, оно провожал день, мешать вопросами в таком тонком деле, Лисин не решался. Так до сна они и молчали. Тоже полезно иногда, меньше говорить, больше думать.

Утром хозяин взял Жору на маршрут. Инспектор, после книжек и фильмов, для Георгия выглядел суровым государевым слугой с соответственной фуражкой и обязательным ружьем на плече, он должен пронзительно глядеть вокруг и шустро выискивать браконьеров и прочую асоциальную личность. Борода в затрапезной ветровке, в стоптанных кроссовках и в легкомысленной панамке на голове меньше всего напоминал инспектора. Так, что-бы не обидеть, Георгий не высказывал как ему видится Петрович. Но на лешего в цивилизованном прикиде Борода смахивал здорово. Лес, конечно, он чувствовал как родной и раскрывался по настоящему он здесь. У него лицо менялось от выплескиваемой душевности. Там, где Георгию мелькал калейдоскоп красок и светотени, хозяин показывал какую-то мелочь, важную для него и Жоре ничего не оставалось как поддакивать. К средине дня, достигнув запланированного Петровичем места отдыха, место хорошее, обжитое, ручей рядом, Лисин с готовностью упал на копну травы и вытянул ноги, наконец-то они вместе. Сегодня он жил в ритме инспектора, не хорошо и не плохо, просто иначе. Пугать войскового врача лишениями бессмысленно. Это сейчас Георгий сибаритствовал, молодость же в свое время призывала и к подвигу, и к лишениям. Прямо как по Уставу внутренней службы с текстом присяги на первом листе. "...стойко и мужественно переносить все тяготы и лишения...". Но протянутые на земле гудящие от похода ноги, это здорово. Нехитрая снедь, запитая холодной водой из ручья, и есть время просто посозерцать окружающее. Кровь постепенно отлила от головы в живот и нижние плечи. Уже не потел, и не ныла спина, самый раз чего-то спросить. Тем более что всю дорогу Георгий молча слушал подробности природы в изложении Петровича.

— А если ритм ускорять сознательно?

-Такой человек выгорает сам, опаляет свои отношения с окружающим миром, людьми. У человека начинается старость и собственное разрушение от дисгармонии с ритмом окружающего мира.

-А если замедлить ритм?

-Мыслишь в правильном направлении. Твое время тоже замедлится. А на следующий вопрос, что будет, если ритм остановить, я отвечать не буду, соответствуй самому себе.

Первозданная природа вокруг, с вековыми лесами и горами продолжала логическую цепочку мышления о горцах и их долголетии. Мысль вывела на картинку о людях, которые живут вечно. В фильмах и книгах есть много историй про людей, которые живут неприлично долго. И все как один наращивают свое могущество. Заданный вопрос привел Петровича к веселью.

— Вечность и могущество, это мечты подростков. Человек, живущий категориями вечности, в людскую суету вмешиваться не собирается.

-А сколько собираешься жить ты?

-Столько, сколько буду желать оставаться в этом теле.

Касаясь образа жизни хозяина, Петрович ни разу не был аборигеном. Особенности речи выдавали приличное образование и опыт жизни большого города. На вопрос, есть ли у озера золото, и если есть, то почему оно не у Петровича, хозяин неодобрительно глянул на Лисина.

-Все, кто связался с золотом, уже мертвы. Они просто не знают об этом. Ты знаешь название золота по латыни?

-Аурум.

-Правильно, видоизмененное древнеиндийское слово аура. Золото меняет ауру человека в худшую сторону.

Перегруз мозга у Георгия был виден невооруженным глазом. Очередь вопросов замедлилась, а затем застопорилась. Картинка зависших окошек программы Виндовс здесь была уместна как реалия. Глядя на неодобрительный взгляд хозяина, Лисин словил себя на том, что бездумно играется найденной пирамидкой, вертя ее на цепочке. На вопросительный взгляд Георгия, Петрович ответил:

-Ты похож на обезьяну с гранатой. Тем более что ключ тебя начал признавать.