седьмая печать. Глава 4

— Что? — нахмурился Кеноби. МассБода пожевала губами.

— Кто принял решение лететь на Татуин?

— Я, — пожал плечами недоумевающий Оби-Ван. — Мастер был занят.

— Почему именно туда?

— Это... — Кеноби заморгал, присаживаясь. — Сила.

— Сила, — кивнула магистр, потирая лицо. — Сила...

Оби-Ван протянул руку, и Ян вложил в раскрытую ладонь прибор. Один короткий взгляд... Кеноби отвернулся, уставившись вдаль. Теперь все пережитое воспринималось совершенно по-другому.

— Забавно, — хриплым голосом прокаркал мальчишка. — Мастер так хотел учить Избранного... Только он. Никто другой. Если бы он не был столь категоричен, представляя Энакина Совету... Если бы не напирал на Пророчество... Мальчишку бы взяли, направили в ясли. Как положено. Но мастер... А потом он заставил меня дать обещание... И на Мортисе. Когда я увидел его... Я... — по щекам Кеноби текли слезы. — Даже 'здравствуй' не сказал. 'Ты воспитал Энакина?' Как же!

Оби-Ван встал, вытирая рукавом злые слезы.

— Тринадцать лет. Он предавал меня снова и снова, пинал в сторону и обвинял. Я вытаскивал его из депрессии, извинялся за чужую вину и брал на себя не свои грехи. И никогда не было достаточно... Все мои усилия. Никогда. А теперь это...

Мальчишка усмехнулся, бросая на столик приборчик, чей экран неумолимо выдавал запредельный показатель. Двадцать три тысячи.

— Я бы хотел видеть его лицо... Ткнуть носом, чтобы видел. Чтобы понял, как он... — Кеноби поискал слова и, не найдя подходящие, просто выплюнул, — облажался.

Оби-Ван выдохнул, беря разбушевавшиеся эмоции под контроль.

— С победой мои цепи рвутся, — жестокий смех разнесся по гостиной, — и Сила освободит меня. Как... тонко подмечено! Спасибо, — мальчик улыбнулся счастливой улыбкой. — Спасибо. Впервые за годы я чувствую себя свободным. Спокойной ночи. Мастер. Магистр, — Кеноби поклонился, заходя в комнату и закрывая за собой дверь. Дуку и МассБода переглянулись.

— Что будем делать?

— Многое, — женщина поднялась, поправляя тунику. — Многое... Мне интересно другое.

— Что именно? — поднял бровь Ян.

— Йода знал?

— То есть? — прищурился Дуку. МассБода вздохнула:

— Я навела справки. Эту информацию было тяжело найти, но мои Второй и Третий справились. Вы знаете, что Кеноби хотели взять пять мастеров?

— Что? — изумился джедай.

— Пять мастеров. Кеноби пылает, как сверхновая. Это любой увидит... Но всех желающих предложить ему падаванство очень умело завернули.

— Йода, — тяжело выдохнул мужчина.

— Да. Или Квай-Гон... Или никто. И... — женщина замялась, но продолжила: — Скажите, Ян... Вы сами выбрали Джинна или вам помогли?

Лицо мужчины закаменело.

— Так что? — нажала магистр.

— Я встретил Квая в коридоре. Вежливый и аккуратный мальчишка. Он просто пригласил меня на турнир юнлингов, — тихо прошептал Ян, погрузившись в воспоминания. — И я выбрал победителя.

— Сам? — уточнила МассБода.

— Почти, — усмехнулся мужчина. — Там был Йода. Он выглядел очень довольным. Ничего не сказал... Тогда. Квай проговорился, когда праздновал получение рыцарства. Выпил с друзьями, пришел навеселе... Мы говорили, вспоминали, и он обмолвился, что встреча была не случайной. Он меня караулил несколько дней. По совету Йоды. Вот так.

— Проклятье... — прошептала женщина. — Он ведь вам не подходил совсем...

— Я выбрал победителя, — сухо напомнил Дуку. — Он был сильным, быстрым и стремился к победе. Он казался тем, кто мне нужен: падаваном, который пойдет по моим стопам. Вежливый. Умный. Прирожденный дипломат. А потом оказалось, что мы совершенно разные. Практически нет точек соприкосновения... Я... Я тоже сделал очень много ошибок. Я настаивал, я давил, я требовал... Может поэтому он стал таким?

— Неортодоксальным? — вежливо подняла бровь МассБода. Дуку хмыкнул:

— Мятежным, скажите это прямо.

— А Оби-Ван?

— Идеальный джедай, — прошептал Ян, глядя на закрытую дверь. — Снаружи. Внутри — полностью сломленный человек. И меня ужасает мысль, что я косвенно... прямо приложил к этому руку.

— Вы — не Дарт Тиранус, — глаза магистра остро блеснули.

— Здесь — нет, — признал мужчина. — Но я прекрасно понимаю, как это могло произойти. И его падение... это лишь следствие политики Ордена.

— Знаете, что самое печальное? — покосилась на орлиный профиль МассБода. — Кеноби рассказал многое... Но я ни разу не услышала даже намека на то, что Совет Первого знания хоть как-то себя проявил. Это очень тревожно.

Мастер Теней и Тень переглянулись, молчаливо согласившись с тем, что в этой реальности они не допустят такого развития событий.

— Что ж... — тяжело поднялась женщина, расправляя юбки. — Спокойной ночи.

Ян кивнул, продолжая смотреть в стену. Этот разговор всколыхнул столько неприятных и тяжелый воспоминаний, что он не чувствовал себя способным лечь спать. Предстояло обдумать многое. В частности, падаванство Джинна.

Мужчина, вздохнув, направился в кухню — сделать себе чай. Ему требовалось мужество. Признать свои ошибки. Извиниться. Поговорить с бывшим падаваном, попытаться хоть немного наладить давно разбитые отношения. Джинн упрям... Будет тяжело. Впрочем... На суровом лице Дуку мелькнула легкая усмешка... Есть способ добиться внимания Квай-Гона. Давно надо было это сделать.

Приняв решение, Ян допил чай, вымыл чашку и с чистой совестью погрузился в медитацию. Завтра ему понадобятся все его силы без остатка.

* * *

Джинн медленно брел по дорожке сада, прислушиваясь к щебету птиц. Солнце только начало вставать, окрашивая горизонт нежно-розовым цветом, закрывались ночные цветы, распускались дневные... Мужчина не обращал внимания на окружающую его красоту, погруженный в себя. Он чувствовал себя утомленным и исчерпанным до дна. Потерянным. И совершенно одиноким. Даже Сила не приносила успокоения и радости.

Квай-Гону казалось, что он тонет в болоте, и не может и не хочет спастись. Жалкое барахтанье только усугубляло положение. Он исполнял свои обязанности, брал миссии... Но все было не так. Даже пища стала пресной и отвратительной на вид. Он вздохнул, плотнее запахиваясь в плащ, пытаясь изгнать из костей поселившуюся там тупую боль, но толстая синтешерсть, отлично согревающая в холод и держащая прохладу в жару, никак не помогала.

— Здравствуй, падаван.

Задумавшийся мужчина едва не выпрыгнул из своей кожи, когда его крепко схватили за руку.

— Мастер! — потрясенно пробормотал Квай, пытаясь отдышаться. — Что?..

— Нам надо поговорить, — непреклонно заявил Дуку, конвоируя пытающегося вырваться бывшего падавана в тренировочный зал. — Прямо сейчас.

— Но я...

— Отговорки не принимаются.

Через три часа Квай-Гон со стоном растянулся на полу, тяжело дыша и не глядя на неодобрительно нахмурившегося мастера.

— Мне не нравится твое состояние, падаван, — пророкотал Ян. — И мы не договорили. Кстати... Оби-Ван!

— Мастер? — пропел тихий мальчишечий голос.

— Мой бывший ученик хочет с тобой позаниматься. — Джинн с ужасом разлепил глаза. — Ката. 'Восход и закат'. Прямо сейчас.

— Вы не можете... — прошептал Квай-Гон, сглатывая. Дуку изящно изогнул черную бровь.

— Я?

— Но... — сделал последнюю робкую попытку мужчина.

— Немедленно! — рявкнул Дуку, и Джинн со стонами и кряхтением подчинился. Он развел руки, зажегся сейбер... Напротив зеркально повторил его движение рыжеволосый подросток. Ян удобно устроился на скамеечке, милостиво махнув рукой.

— Начали.

Джинн застонал. Полная версия этих ката занимала два часа ровно.

К концу упражнений мужчина был выжат и полумертв от усталости. Дуку крепко обнял ошалевшего от такого проявления чувств ученика, подхватил его под локоть и безжалостно поволок к себе в номер. После чего заставил привести себя в порядок, переодеться, усадил за стол и только после плотного завтрака, вернее, обеда, вручил чашку с любимым чаем Джинна.

— А теперь говори. То, что ты хотел сказать мне все эти годы, но молчал, — заявил Ян, слегка наклонив голову. Руки доведенного до крайности Квая затряслись.

— Я тебя ненавижу, мастер, — тихо прошептал мужчина. Дуку невозмутимо кивнул:

— Продолжай.

— Я... ненавижу себя.

— Продолжай.

Джинн сделал глоток, отставил чашку... Полный сочувствия взгляд стал последней каплей. Квай-Гон уронил лицо на ладони и завыл. Дуку сел рядом, крепко прижав к себе разваливающегося на части ученика.

— Говори, падаван. Я услышу.

Следующие несколько часов Квай-Гон выплескивал наболевшее. Впечатления от его падаванства. Горечь от миссий и потери Ксанатоса. Отчаяние от давления Совета и Йоды. И многое, многое другое...

Впервые за всю его жизнь Джинн жаловался благодарному слушателю.

— Мы спасем твоего падавана, — тихо пробасил Ян, смотря в потрясенные глаза бывшего ученика. — Мы сделаем все возможное... Если ты сделаешь первый шаг.

— Какой? — хрипло произнес Джинн.

— Ты будешь говорить с целителем. — Квай напрягся. — С тем, который работает с Тенями, — продолжил Дуку. — Я с ним иногда беседую.

— Вы, мастер?!

— Профессиональный риск, — горько усмехнулся Ян, умалчивая о том факте, что целитель появился в штате Теней только пару месяцев назад. После одного интересного рассказа Кеноби. — Он умеет хранить тайны. И никогда не осудит.

— Но...

— Пожалуйста, падаван, — проникновенно взглянул Дуку. — Я не хочу смотреть на то, как ты умираешь.

— Хорошо, — смирился Джинн.

— Прекрасно. А потом мы полетим на Серенно. Все вместе. Там поместье моей семьи. Кстати, я пригласил Таллу. У меня дома отличные врачи. Пора девочке снова смотреть на мир своими глазами.

Джинн выдохнул, вцепившись в рукав.

— Да и тебе прозреть не мешает, падаван, — ворчливо хмыкнул Ян. — Сопите друг на друга, как малолетки. Давно пора перейти к взрослым отношениям.

— Мастер! — потрясенно распахнул глаза Квай, краснея. — Кодекс...

— Странно, что ты про него вспомнил, — невозмутимо ответил Ян, ставя чайник. — Обычно ты ему следуешь... временами.

— Но...

— Ты чем-то недоволен, падаван?

— Нет.

— Вот и молчи, — ласково улыбнулся Дуку, и Джинн сглотнул. Наблюдающий за этой сценой Кеноби бесшумно отступил к себе, иронично ухмыляясь. Сейчас Дуку до боли напоминал Дарта Тирануса.

Очень, очень правильное имя подобрал Палпатин для графа. Очень.

Следующие полгода пролетели неимоверно быстро, наполненные событиями. Дуку не пустил процесс на самотек, абсолютно не доверяя своему бывшему падавану, питающему суеверный ужас в отношении целителей, и Джинн направился к специалисту под конвоем. Нельзя сказать, что вот прямо сразу всё наладилось, говорить Квай начал только на пятом сеансе, но и это являлось огромным прогрессом. А пока джедай потихоньку переосмысливал себя и свою жизнь, Ян собирал информацию о Ксанатосе. Новости были неутешительными, разобравшись в подоплеке произошедшего, магистр долго плевался и витиевато ругался.

Вся эта ситуация, приведшая к закономерному падению Ксанатоса, неприятно напомнила мужчине рассказ Кеноби о том, как он сначала шел убивать своего ученика, а потом готовился натравить на недобитка его сына. И всё это — повинуясь приказам Йоды. Ксанатос, в отличие от подавляющего большинства джедаев, отлично знал своего отца и помнил умершую мать. До пяти лет он жил с семьей, и только ранняя смерть супруги заставила Криона, отца Ксанатоса, являющегося правителем Телоса lV, отдать демонстрирующего пугающие способности ребенка в Орден. Однако связей мужчина не рвал, сына навещал, хотя и достаточно редко, и следил за его успехами. Джинн, взявший парня в падаваны, гордился учеником чрезвычайно. И закрывал глаза на его недостатки, оправдывая их его гениальностью. Ксанатос был чрезвычайно силен, очень умен, он впитывал знания, как губка, поражая наставников успехами. Вот только и гордыня у него росла, как на дрожжах, подпитываемая постоянными восхвалениями Квая. Джинн был готов представить его к Испытаниям по достижении шестнадцати лет. Он был идеален, по мнению Квай-Гона, а ведь характер у парня был тот еще. Но стать рыцарем Ксанатос не успел. Их послали на Телос, помочь разрешить конфликт. Рутинная миссия, если бы не одно 'но': одной из сторон был Крион.

Увы, столкновение интересов закончилось печально. Разрывающийся между верностью семье и Ордену Ксанатос был вынужден наблюдать, как его учитель действует в лучших джедайских традициях. Гибель Криона от рук Джинна буквально сломала парня, швырнув его на Темную сторону. Ксанатос остался на Телосе, приняв наследие Криона, а Джинн вернулся в Храм, погруженный в депрессию. И никто не только не помог ему, но и не сделал никаких выводов из происшедшего. К своему стыду, Дуку обнаружил, что и Совет Первого знания ничего не предпринял, хотя эта ситуация касалась их напрямую. А последствия были кошмарными, как теперь знал магистр: погруженный в свое горе Джинн работал в одиночку, отвергал помощь друзей, отрекся от ни в чем не повинного Фимора, а потом гнобил навязываемого ему Кеноби. Несчастный Оби-Ван всю свою жизнь потом расплачивался за слепоту Джинна и гордыню Ксанатоса, а также настойчивость Йоды. Ведь именно гранд-магистр настаивал на кандидатуре мальчишки, зная, что самоотверженный и добрый ребенок вытащит Квая из раковины. Да, он это сделал, но какой ценой? Не проще ли было вначале вылечить Джинна, помочь ему? В результате — сломанные судьбы.

Обсуждая это с МассБодой, Дуку горько пошутил.

— Знаете, магистр, — карие глаза мужчины были холодными и прозрачными, как раухтопазы, — Йода постоянно говорит, чтобы мы отпустили то, что любим. Но...

— Но?

— Но он никогда не говорил, как это сделать, — тяжело закончил Ян. — Может, ему это легко, с его сроком жизни, но не нам.

Женщина кивнула, делая еще одну отметку в датападе: на Телос Джинна и его падавана послали по распоряжению гранд-магистра. А ведь он прекрасно знал о личной заинтересованности последнего.

К поездке на Телос готовились основательно. И не ставя в известность Высший совет. Тени отправились на планету, доклады пошли потоком, Ян только за голову хватался, читая, а потом, обсуждая с Кеноби отчеты, мужчина испытал шок, когда проглядывающего свежее донесение падавана скрутило от дикой ненависти.

Кеноби зарычал, уставясь на экран.

— Ну надо же, — прошипел мальчишка, словно ядовитая змея, готовящаяся к атаке. — Вот ты и вылез, тварь.

Сила закрутилась бешеным вихрем, наполненным ослепительно-белыми лезвиями, глаза Кеноби засияли серебром.

— Попался.

* * *

Основная реальность

Мол неторопливо шагал по паркету, плавно двигаясь рядом с высоченным, тощим, как скелет, экзотом. Лысое страшилище, закутанное в длиннополую робу, излюбленную пользователями Силы всех мастей, ковыляло, опираясь на палку, радуя взгляд покореженной рожей. Ситху лидер Нового или Первого порядка неприятно напоминал пародию на его покойного мастера. Мол не мог понять одного: это осознанное подражание или нет?

Впрочем, вопросы насчет внешнего сходства могли подождать, в настоящий момент требовалось решить другие проблемы. Пока что общение с наслаждающимся манией величия Сноуком проходило в вежливой и уважительной атмосфере. Мол свою Силу абсолютно не скрывал, повинуясь требованиям этикета, принятого среди Владык, с глубоким моральным удовлетворением отметив, что как бы ни пыжился Сноук — экзот слабее. Ученики одаренного непонятной принадлежности тоже не слишком блистали, будучи середнячками. За одним исключением. Высокий подросток в глухом шлеме.