01. Бунтарь

Прямо в середине беспорядка неиспользуемых нано-станков находились две сборки, над которыми я в настоящее время трудилась. Одна из них была тонкой, длиной около четырех футов. Другая по форме походила на куб шириной около двух футов. Между отверстиями в корпусе я могла наблюдать, как нано-станки работают. Бледные энергетические поля тянутся и движутся по поверхности двух плавающих объектов, покрывают их слоями блестящей серебристой нано-пасты, которая медленно меняет цвет и текстуру, становясь двумя моими последними творениями.

Закончив делать бутерброд, я села за стол и уменьшила масштаб камеры, чтобы посмотреть на всю лабораторию целиком, одновременно принимаясь за еду. Хотя на самом деле выглядело не столь впечатляюще: всего три приземистые машины и захламленный верстак. Вот и все, что мне удалось собрать за три месяца работы. Три месяца исследований в области электроники и инженерного дела, сбор любых полезных материалов, которые я могла бы использовать, со свалок или иных мест, из испытаний и неудач. Из постоянных разочарований, когда я осознала, насколько трудно воплотить мои идеи в реальность. Но теперь я была почти готова. Оба моих текущих проекта должны быть закончены к выходным, и тогда я могла бы, наконец, в первый раз выйти в костюме. Оставалось еще миллион и одна вещь, которые я могла и, вероятно, должна сделать, но окончательное решение принято. Я выйду на следующей неделе. Нет, больше никаких задержек. В эти выходные я буду готова.

1.3

В последние месяцы я много времени проводила вне дома в отчаянных попытках выстроить свою производственную линию. Я скрывала это, рассказывая моему папе, что наведываюсь в библиотеку или торговый центр, или просто гуляю. В основном я отговаривалась тем, что посещаю Бульвар, одну из главных туристических достопримечательностей Броктон-Бей. Участок побережья, который пролегал с севера на юг почти на километр, заполненный небольшими магазинами, кафе, ресторанами, деревянными дорожками и пляжами. В какой-то степени это даже было правдой, поскольку я обычно проходила через Бульвар по дороге в лабораторию. Моя лаборатория находилась в нескольких кварталах к северу от Рынка на Лорд-Стрит, мимо северной оконечности Бульвара, в не самом благопристойном районе города. Я старалась добираться днем, когда большинство членов банд отсыпалось или не показывалось не улицах, поэтому все не так плохо. Хотя сегодня вечером я шла по улицам после наступления темноты, и это было довольно устрашающе.

По крайней мере, я взяла с собой сенсор, поэтому сильно не переживала. В любом случае, мало кто будет обращать внимание на человека в рваных джинсах, поношенной толстовке и с грязным рюкзаком. Прогулка по темным улицам была несложной, если учесть получаемую информацию о людях вокруг. В любом случае по сравнению с некоторыми районами Доков, где банды разгуливали как у себя дома, было достаточно легко придерживаться безлюдных мест. Несмотря на вышесказанное пятнадцать минут пути прошли в нервном напряжении, прежде чем я добралась до ржавой открытой двери в переулке между многоквартирным домом и старым заброшенным складом, который я присмотрела для своей лаборатории. Я выбрала его по целому ряду причин, в основном из-за близости к Бульвару, что делало путь относительно безопасным, из-за безусловной заброшенности здания после обрушения крыши много лет назад и из-за наличия подвального этажа, выглядящего, будто никто не бывал там годами.

Я все равно должна был прийти пораньше, подумалось мне, слишком уж рискованно. Это были бесполезные размышления, на самом деле приходить раньше не имело смысла, так как мои нано-станки закончили свою работу только за час до того, как мой папа заснул, и не было никаких шансов, что он позволит мне выйти поздно вечером в одиночку.

Я нырнула в открытую дверь, не утруждая себя осмотром. В этот момент никого рядом не было, и я абсолютно уверена, что никто не следил за мной. Пробираться через обломки упавшей крыши приходилось осторожно и неспешно, но вскоре я добралась до лестницы, ведущей к другой ржавой металлической двери, соединяющейся с одним из зеленых значков, который обозначал мою технику в подвале. Было как-то... приятно видеть так много значков моего собственного цвета, собранных в одном месте. На душе становилось легче, в каком-то смысле. Когда я добралась до нижней части лестницы, дверь распахнулась практически беззвучно. Совсем не тот пронзительный скрип, который она издавала пару месяцев назад. Хотелось бы мне утверждать, что здесь применено мое Технарство, но это всего лишь WD40 за двадцать баксов и куча наждачной бумаги. Тем не менее, два маленьких диска из белого материала, прикрепленные болтами к другой стороне двери, были моими изобретениями. Прототип ховер-системы, которую я хотела собрать, и простой, но мощный механизм блокировки.

Я снова щелкнула значок, проходя через проем, и ховер-устройство засветилось, медленно задвигая дверь позади меня, в то время как я следовала по неосвященным коридорам к помещению, которое можно назвать моей лабораторией. Не знаю, для чего этот подвал использовался раньше. Может быть, для офисов или чего-то похожего, так как наверху не было подобного, хотя не уверена. Перестав думать о ерунде, я подошла к еще одной двери, к сожалению, без каких-либо автоматических систем открывания. Навалившись плечом, я отворила створку. Вознаграждением мне послужил поток бледно-белого света, излучаемого генератором энергии, и живописный вид остальной части моей лаборатории.

Я почувствовала то же самое странное сочетание гордости и стыдливости, которое посещало меня каждый раз при виде моих изобретений. Трудно объяснить. Я знала, сколько усилий приложено, и как далеко успела зайти за такое короткое время. Я знала, что проделала огромную работу. Но просто глядя на громоздкие, неуклюжие и уродливые машины, во мне появлялось ощущение неправильности. Они не должны быть такими. Я стояла, уставившись на свою лабораторию в течение нескольких минут, чувствуя... неполноценность, и почти пустоту. Так происходило каждый раз, когда я просто останавливалась на мгновение и размышляла над собственными творениями. Встряхнувшись, я выкинула лишние мысли прочь и двинулась к верстаку. У меня еще запланированы испытания, которые я надеялась закончить вчера, если быть честной. Уже воскресенье, и единственная надежда выполнить данное себе самой обещание выйти в костюме в эти выходные — на то, что оба моих новых устройства заработают, как положено.

Я поставила свой рюкзак на пол и осторожно начала процесс отсоединения своих нано-станков от их программных ядер и друг от друга, отцепляя множество защелок и кронштейнов, которые скрепляли их в правильной формации. Конечно, как только я приступила, сразу же готовые изделия упали с глухим стуком на нано-станки снизу, больше не удерживаясь во взаимосвязанных энергетических полях, которые использовались для их создания. Я вздрогнула, как и каждый раз, когда это происходило. Подобным образом был сломан не один нано-станок, хотя эти два предмета были не слишком крупными, чтобы раздавить что-либо.

Освободив немного места и побросав лишний хлам на скамью, я потратила немного времени, чтобы осмотреть получившиеся изделия. Длинный, тонкий предмет, который очевидно являлся оружием, вряд ли кто-либо мог подумать иначе, и две сферы, каждая шириной в два дюйма, в основном зеленого и белого цветов, с несколькими торчащими треугольными петлями, предназначенными для крепления к ремню.

Сначала я взяла пушку, внимательно осматривая ее. Это была своего рода винтовка, длиной в три с половиной фута и примерно наполовину окрашенная в белый цвет, начиная с задней части. У нее не было ничего похожего на ствол. Дальше она переходила в набор белых и зеленых панелей, около дюйма или двух, широких и очень тонких, расположенных вокруг маленькой серебристой сферы немного конической формы, сужающейся к передней части и соединенной с основой оружия гибкими рукавами, способными сдвигаться и менять положение. Что они и делали, пока я возилась с настройками на левой стороне основы, рядом с прикладом. Задняя половина орудия более или менее основывалась на военных моделях, которые я видела в интернете. Таким образом, у него имелась пистолетная рукоятка, приклад, спусковой крючок и место для поддержки второй рукой. Последнее было более чем полезным, поскольку все вместе весило чуть менее пяти фунтов, и я заранее проверяла, что не смогу долго нести и использовать столь тяжелые вещи.

Я держала пушку, глядя на свой так называемый полигон для тестирования. На самом деле просто куча мусора, которую я нашла и притащила сюда, чтобы понять, насколько мощным может быть мое оружие. У меня не было никакого реального измерительного оборудования, поэтому результаты проверки будут очень приблизительные. Тем не менее, вспоминая испытания моего первого оружия, это, безусловно, лучше, чем ничего. Винтовка на самом деле моя вторая попытка собрать что-то нелетального действия — концепция, которой мое Технарство не располагало, по-видимому. У меня имелось более дюжины вариантов для всех видов оружия. Разрушители материи, гравитонные или тахионные излучатели, квантовые фазовые пушки, лазеры на радио— и гамма-излучении, ускорители сверх частиц и целый ряд бомб и ракет, которые работали на тех же принципах. Четкие, точные чертежи в моей голове заставляют поверить, что все они варьируются от смертельного действия до полной аннигиляции. Единственное оружие, которое возможно безопасно использовать на людях, было сборкой звуковых импульсных излучателей. Она также являлась одним из самых маленьких моих проектов, поэтому мне даже не пришлось уменьшать масштаб для постройки. Я возлагала на нее большие надежды.

К сожалению, эти надежды были полностью разбиты при первом испытании. Мой прототип был даже меньше, чем моя текущая пушка, всего около двух с половиной фунтов и длиной примерно в два фута. Вполне достаточно, чтобы использовать его как большой пистолет. Но в первый раз, когда я выстрелила из него, он проломил бетон на своем максимальном расстоянии, около тридцати футов, сотворив кратер почти в десять футов в поперечнике. Пистолет также оставлял трещины в стальных пластинах. Хуже всего то, что он мгновенно уничтожил арбуз. Это было настолько далеко от несмертельного уровня, насколько возможно. Слишком опасно, чтобы даже носить с собой как средство самозащиты. Еще он создавал поистине ужасный шум. Совсем не то, что я могла бы использовать.

Поэтому я импровизировала. Моя нынешняя пушка на самом деле не являлась оружием. Это был модифицированный экранирующий излучатель, предназначенный для запуска щитов быстрыми короткими импульсами разнообразной формы и с разным уровнем мощности. Если мои расчеты верны. При его разработке я отошла очень далеко от чертежей, содержащихся в моей голове, поэтому полной уверенности в правильной работе не было.

Есть только один способ выяснить. Я выставила минимальную мощность и минимальный радиус и навела на манекен из универмага, который мне удалось отыскать. Просто туловище на подставке. Я глубоко вздохнула и нажала на курок.

Пушка дернулась в моих руках, выпустив бледный зеленый луч, который ударил манекен в грудь, образовав небольшие трещины, и заставил его упасть назад.

Я расслабилась и наконец выдохнула, не заметив, что задержала дыхание. Сработало! Оружие получилось определенно несмертельного действия. Отдача вышла терпимой. Не хотелось бы получить по лицу из-за сильного выстрела, но ладно. Как-нибудь справлюсь.

В течение следующих десяти минут я попробовала все режимы. При максимальной мощности он может ударить довольно сильно. Скорее всего, достаточно, чтобы переломать кости или нанести какой-то реальный урон, хотя я сомневаюсь, что можно убить кого-либо за один выстрел. На максимальном радиусе он мог поразить все в конусе почти сорока пяти градусов, хотя максимальный диапазон был принудительно сокращен. До чуть более двадцати футов с пятидесяти. Тем не менее, конус длиной в двадцать футов и более десяти шириной весьма неплох. Конечно, его мощность снижалась, когда радиус также увеличивался, примерно в тех же пропорциях. Таким образом, при минимальной мощности и максимальном радиусе он все равно мог сбивать банки и разный хлам, но сомневаюсь, что это сильно навредит человеку.

Удовлетворившись, я отложила винтовку. Не знаю, как мне назвать ее? Все мои разработки имеют заготовленные названия сразу или, по крайней мере, метки. Но 'уменьшенный модифицированный генератор экранов' звучит не особо приятно. Может быть, что-то вроде 'кинетического импульсного излучателя'. Уже лучше, пускай и не совсем точно отражает суть. Никогда не умела подбирать имена. Я даже себе еще не придумала.

Пока что я выбросила эти мысли из головы, схватив еще одно новое устройство, и перешла к сбитому манекену, поставила его обратно в вертикальной позиции и прикрепила устройство на пояс в районе его талии. Этот девайс было проще разработать. Как и большинство вещей, которые я успела построить, это была просто уменьшенная версия того, в чем я прекрасно разбиралась, или, если быть точной, две версии. Как и мой сенсор, оно содержало генератор энергии для запуска второй половины. Другая часть являлась реальным генератором экранной защиты. Я нашла соответствующий значок на моем интерфейсе и включила его, заранее готовясь к неудаче. В случае сбоя, я точно не пойду сегодня вечером в костюме. Не собираюсь скитаться по улицам, даже с сенсором и винтовкой без достаточной защиты.

К моей удаче, устройство заработало исправно, поле зеленой энергии, того же оттенка и интенсивности, что и создавалось моей пушкой, обернулось вокруг манекена, выдавая странный зрительный эффект искажения. Выглядело довольно круто, и я подумала, что это будет отлично сочетаться с моим костюмом. Но сначала надо убедиться, что он работает как надо. Я подняла обрезок доски и ударила манекен, не слишком сильно. Он отклонился и качнулся на подставке, на поверхности щита сформировалась рябь. Хм, похоже, не полностью останавливает кинетическое воздействие, подумалось мне, не совсем то, на что я рассчитывала. Я ударила со всей силы, и манекен довольно жестко отбросило на пол, с более заметной рябью, появившейся в щите. Он отскочил и покатился немного в сторону, прежде чем остановился у стены. Я подошла, выключила щит и стала искать следы каких-либо повреждений. К счастью, в мягком пластике манекена не было никаких трещин или царапин после столь грубого обращения. Определенно, лучше, чем ничего.

Я поставила манекен обратно и провела еще минут десять, поколачивая его всем, что находилось под рукой, бросая куски бетона и металла, однако никаких видимых повреждений не было, хоть он очень легко опрокидывался. Последний тест, который я могла придумать, состоял в том, чтобы посмотреть, сможет ли он противостоять моей пушке. При максимальной мощности она била сильнее, чем я сама. Прицелившись, я уверенно нажала на курок. Мое сердце заколотилось, когда туловище манекена отлетело в сторону, словно щита не было вовсе.