Дело одного инквизитора

С Рагнейд всё вышло крайне забавно тем, что, когда она вскочила, во все стороны полетели искры.

Каждый из нас подумал, что неплохо было бы принять душ, и мы разошлись. Мальчики налево, девочки направо. Перед тем, как зайти в душевую, я вызвал уборщиков в комнату и попросил какой-нибудь завтрак на пятерых. За те пять минут, что мы были в душевых, гномы успели и убраться, и подать завтрак. Люблю я, когда убираются гномы. Чисто, быстро, без вопросов. Дорого, правда. Мы расселись перед телевизором, я взял пульт, нажал клавишу включения и... прямо перед телевизором вспыхнул портал, из которого выскочил инквизитор Филипп и какой-то мужик в рясе православного священника.

— Так, все здесь, хорошо, — сказал Филипп без церемоний. — Хэнк, через пять минут жду вас всех в оружейке, портал вам оставлю. Одевайтесь и бегом туда, срочная поисковая операция, опасность высокая.

Открыв еще один портал, они со священником шагнули в него.

— Вы слышали его! Через четыре минуты быть здесь, одетым и готовым к выходу, снаряжение не брать, все в оружейке получим.

Все без лишних вопросов побежали одеваться.

Из портала я вышел последним, и он тут же закрылся. Нас ожидал Филипп, тот священник, оружейник и два его помощника.

— Хэнк, на брифинг. Остальные пока надевайте основу.

Я подошел к ним.

— Знакомься, — он указал на священника. — Всеслав. Всеслав, это Хэнк, младший инквизитор, там его команда.

Мы пожали руки.

— Ситуация нехорошая, вам предстоит поисково-спасательная операция, в случае если спасать будет некого, собрать как можно больше данных, понять, в чем там дело, и вернуться. Погибать категорически запрещаю. Все, я оставляю тебя с Всеславом, он тебе подробнее все расскажет. Он отставной инквизитор, служил в Шотландии, не у дел уже лет десять, так что с ним в открытую можешь говорить. Удачи.

Филипп снова скрылся в секунду назад открывшемся портале.

— Хэнк, еще раз здравствуйте. — Всеслав говорил быстро, но спокойно. Уставшие глаза, сломанный нос, мощная челюсть, скрытая под ровно подстриженной бородой — старый боец, наверняка видел много. — У меня часовенка в деревушке Тешилово, там в последний год чертовщина твориться стала. Люди в лесу теряются, пропадут на пару дней, а как вернутся, не понимают ничего. Говорят, что только пару часов ходили. Или наоборот, заходят на час, а выходят измождённые, драные все, будто неделю в лесу были.

— Может времянники шалят? О, как же это... Хроносы. Такие мелкие твари, с временем играть умеют на небольших территориях... — я тут же пожалел, что перебил его.

— То есть, ты думаешь, что я бы потревожил своего старого друга из-за стайки времянников?! — его глаза вспыхнули злостью, но через секунду он стал спокойным. — Я тоже так подумал сначала. Но не они это. Месяц назад народ возвращаться перестал. И трупы стали находить. Кто за пару дней сгнил весь, кто в дырках, словно расстреляли его, кто сожженный, а некоторые с маской ужаса и разрывом сердца. И знаешь, что заметил? Всегда, когда кто-то в этот лес идет, дождь собирается. И коль до грома не вышли — все, считай, хоронить можно.

— Лес, гниль, огонь, механика, псионика... — проговорил я, размышляя. — Да уж отец, ну и задачку ты подкинул. А торопиться-то чего на ночь глядя?

— Семья ушла одна, не вернулась до грома, — он покачал головой. — Ребятёночек был с ними. Может, найдете, может, хоть дитятко жив ещё? Попробуете?

Хоть это и была просьба, звучала она одновременно как вызов и как приказ.

— Ну, отец, — я старался аккуратно подбирать слова, он решил меня авторитетом взять. — Мне на людей плевать. И на ребёнка их тоже плевать. И на тебя, если честно, тоже плевать. Чего говорить, ты сам пока служил, так же мне бы ответил. Я из-за всех вас своими людьми рисковать не стал бы, да и свою шкуру тем более под удар не поставил бы. Но Филипп приказал помочь, поэтому выдвигаемся через пятнадцать минут, жди у портала. Как прибываем, показываешь место и не мешаешь, ты в отставке. Устраивает такой расклад?

Он внимательно смотрел на меня. Пытался понять, вру я или нет.

— Хорошо, жду вас.

Он отправился к порталу, а я ушел в оружейную комнату помочь выбрать снаряжение.

Все уже успели переодеться в первый основной слой защиты — обтягивающий комбинезон, который не горел, не пропускал яды, усиливал течение внутренних энергий и при этом при всем служил фундаментом для всех остальных элементов доспеха. Наверное, всех в магическом мире смешило представление простых людей о магах, что это такие бородатые старики с посохами и в мантиях. Хотя Организация и Инквизиция, да и все отделения вполне успешно используют экзоскелетную броню последние десять лет. Я начал переодеваться, по ходу объясняя задачи и давая указания оружейнику о том, что именно нам надо. Я вкратце передал слова Всеслава.

— Будем использовать дублирующую схему, каждый из нас должен частично дублировать другого. Влад — изолирующий костюм, огнемет с освященным маслом, дублируешь Рагнейд. Рагнейд — средняя броня, берешь "тупицу", оружие на выбор, дублируешь Агнесс.

— Хэнк, а что такое "тупица"? — Она была смущена и заинтересована одновременно. Вот чем плоха несработанная команда.

— Это генератор подавления воли. В радиусе от метра до пяти подавляет способность к принятию решения и умению врать. Подробнее объяснит Леонард, — я указал на оружейника с помощниками, которые уже почти полностью снарядили Влада. — Агнесс, средняя броня, оружие на свой выбор, с учетом дублирования Спайка, поэтому бери то, что будет взрываться. Спайк, тяжелая броня, дублируешь меня, самое главное — выбери из арсенала что-то из серебряного для ближнего боя. Посмотришь. Меч, секира. Лео покажет все, только не долго.

Спайк хоть и вопросительно поднял правую бровь, ничего не сказал.

— Я же дублирую Влада. Лео, мне среднюю и стандартную сумку доктора. Все быстрее, у нас осталось семь минут.

* * *

Мы вышли из портала где-то в двухстах метрах от леса, дождь лил как из ведра, ветер был необычайно сильный, а небо периодически озарялось вспышками молний. Спустя пару секунд по сочленению доспехов лились ручьи воды и если бы не непроницаемая основы, мы были бы абсолютно мокрыми. Всеслав махнул рукой и побежал в сторону леса. Фонари, закрепленные на броне, и оружии освещали нам путь, бежали мы молча. Оказавшись у самой кромки леса, я приказал осмотреться.

— Обращаем внимание на всё, напоминаю, мы не знаем, что нас ждет. Всеслав, — я повернулся к нему. — Ты ждешь нас здесь, как договаривались. Ждешь два часа, потом уходишь, ясно?

Он кивнул.

— Хэнк, что-то есть! — прокричала Рагнейд в рацию.

— Всем двигаться к ней! Рагнейд, подсвети себя.

Справа метрах в двадцати в небо вылетела тонкая струйка пламени, которая, впрочем, сразу потухла.

Когда мы подошли к ней, то увидели, на что светит луч ее фонаря. Это когда-то было собакой, вроде бы терьер. Сейчас же грудная клетка пса была разорвана, внутренности лежали на траве рядом, и в них, и в псе копошились мерзкие жирные опарыши, поблескивая в свете фонарей.

— Это их пес, — видно было, что Всеслав удивлен. — Ну тех, кто ушел сегодня. Я видел, как он к лесу побежал, и сразу после этого связался с Инквизицией.

— Всеслав, вы точно видели этого пса сегодня? Потому что он уже гнить начал и опарыши вылупились. Это не могло случиться за пару часов. — прогудел Влад из-под своей маски чумного доктора.

Эта маска по внешнему виду полностью копирует маски докторов из средневековья. Красные линзы, длинный клюв. А вот начинка у маски состоит из современного оборудования, включающего в себя голографический интерфейс, газоанализаторы и ментальные барьеры. В комплекте с костюмом дает замкнутый цикл дыхания на шесть часов.

— Молодежь, — лицо Всеслава озарила вспышка молнии. Снова этот взгляд опытного бойца, а в голосе стальные нотки — Если вы думаете, что я и Филипп старые дураки и не знаем очевидных вещей, то можете проваливать и гонять ведьм по подъездам, — он махнул рукой в сторону портала. — Я вас не держу, а вы мне не подчиняетесь. Филиппу скажете, что я старый безумец и поднял панику из-за гнилой собаки и потерявшихся грибников. Ведь, — он повернулся ко мне, — просветка ничего не показывает, правда? Попробуй, если не сделал еще.

А ведь я и правда забыл просветить место. Я закрыл глаза, сконцентрировался и... И ничего. То есть совсем ничего. Я видел перед собой темноту. Сплошную тьму. При этом сзади себя я чувствовал энергетические отпечатки команды и Всеслава, такой же, как и мой, отпечаток инквизитора. А вот лес я не видел совершенно, и это показалось мне немного странным.

— Увидел?

Я знал, что он улыбается.

— В том то и дело, что нет.

— Вот и я ничего не увидел. А должен был.

— Думаю, надо взять образцы на анализ, как думаешь, Влад?

— Да, — Влад передал мне несколько контейнеров. — Только хотел попросить, а то мне неудобно немного, — он покачал стволом ранцевого огнемета. Да, вещь старая, давно не модернизировалась, но не реактивный же в лес тащить. — Нужны опарыши и плоть, по паре.

Когда образцы были собраны, я сказал только одно слово — "сжечь". Из чрева огнемета вырвалось золотое пламя, с жадностью поглотившее тушу пса. Против гнили во все времена использовали освещенное пламя, менялось только устройство, его извергающее.

— Всё, выдвигаемся, переговариваемся постоянно, обращаем внимание на все, от неправильной тени до странного звука. Радиообмен постоянный, двое спереди, трое сзади, шахматный порядок, расстояние пять-шесть метров, зрительный контакт постоянный. Я и Рагнейд идем спереди.

Мы зашли в лес, который совершенно не сопротивлялся нашему вторжению, хотя неприятное ощущение меня не покидало.

— Если что-то не понравится, уничтожайте сразу, — добавил я, когда мы зашли вглубь метров на пятьдесят. — Мне насрать на этих незадачливых грибников, мы выясняем, что тут, и уходим. Как приняли?

Все, кроме Агнесс, ответили положительно. Я поднял кулак, все остановились, и каждый присматривал одновременно и за Агнесс, которая шла по центру, и за своим углом обзора. Она приложила палец к губам и стояла так около минуты.

— Оно знает, что мы тут. Не знаю, что это, слишком много образов. Вы, кстати, заметили, что дождя здесь нет?

И правда, дождя не было. Воздух был сырой и тяжелый, по земле хотел стелиться туман, но дождя не было. Просвет снова ничего не дал, и мы двинулись дальше. Шли мы только вперед, не отклоняясь и не поворачивая. Спустя полчаса я снова остановил группу.

— Ничего необычного не наблюдаете?

Ответы отрицательные.

— А я наблюдаю. Какие-то тени вижу периферическим зрением, но просветка так же ничего не дала. Неуловимые, на самой границе зрения. Рагнейд, Агнесс, если начну странно себя вести отключайте меня, Спайк, меня в охапку и выходим. Влад, если вырубаем Спайка, тащим его вдвоем.

— Принято, — сухо ответил Влад.

Мы двинулись дальше, и с интервалом в минуту каждый сообщил о таких же тенях на границе зрения. Значит, мы подходим ближе к эпицентру.

— У меня появилось ощущение, что за нами следят.

Договорив это, я услышал то, от чего всё мое тело покрылось мурашками, волосы встали дымом, и выступил холодный пот. То, что разнеслось эхом в неестественной тишине леса. Я услышал тихий детский плач.

Глава 3

Забытые

— Вы слышите? — Я пытался определить источник звука и перехватил пистолет-пулемет "Вереск" поудобнее. — Всем внимание, при обнаружении ребенка — не приближаться, будем надеяться, что это пересмешник или пропавший мальчик. — Мы двинулись дальше.

— Кто такой этот пересмешник? — Шепотом спросил Спайк. Голос не выдавал ни малейшего волнения, сразу стало видно отсутствие опыта и незнание того, с чем мы можем встретиться.

— Спайк, ты же среди магов рос, должен знать его. — Голос Влада был напряженный. — Существо такое, на лемура похоже. Заманивает людей на болота, в леса женским или детским плачем.

— А, у нас их пропажками звали. Пойдешь за таким, и все, пропадешь. — Спайк хмыкнул и замолчал.

Мы обошли бурелом, Рагнейд справа, я слева, около вырванных корней. Она обогнула поваленные деревья на секунду раньше, чем я.

— Блядь, — тихо процедила Рагнейд. На ее ладонях уже собрались шары пламени, а взгляд был устремлен вперед. Точнее, чем сказала она, выразиться было нельзя.

Перед нами раскинулась поляна, c огромным сухим дубом посередине. Под ним сидел мальчик лет шести-семи и, закрыв лицо руками, плакал. Не знаю, могло ли быть что-то хуже встречи в этом месте и в это время с ребенком. Дети — это радость и гордость родителей, будущее мира, однако для нас сейчас это могло стать огромными проблемами. Все дело в том, что, во-первых, дети крайне подвержены влиянию духов, призраков, полтергейстов и различных мелких тварей, которые способны оказывать воздействие на человеческое сознание. Во-вторых, демоны. Демоны обожают использовать детей как вместилище для себя, а происходит это из-за того, что родители лишают ребёнка критического мышления, заставляя принимать все на веру, позволяя демонам обманом завладеть душой ребёнка. Хоть сейчас вероятность того, что ребенок был заселен демоном, низкая, рисковать было нельзя.

— Рагнейд, проверь. — Я не спускал глаз с мальчика, остальные осматривались по сторонам, контролируя свои участки. Как же все это плохо выглядит, словно из учебника по засадам, только, где мы — это условный противник.

— Эй, малыш, ты что тут делаешь? — Рагнейд постаралась придать голосу мягкость, но она слишком нервничала. На её руках так же горело пламя, готовое в любой миг испепелить угрозу. — Ты потерялся?

Мальчик перестал плакать, но не убрал руки от лица. — А где мама и папа? Вы их видели? — Он всхлипывал.

— А ты меня не узнаешь? Посмотри на меня, это же я! — Рагнейд не стала ничего придумывать и говорила по учебнику. Одержимого можно определить, только смотря ему в глаза. Мальчик и сам может не знать, что является носителем.

— А вы не будете меня обижать, как они? — Он снова начал плакать.

— Не будем. — Твердо заверила его Рагнейд. — А кто они? Они здесь? Расскажешь нам про них? Я тут с друзьями, мы ищем тебя и твоих родителей. Посмотри на меня, ты должен меня узнать.

Рагнейд вскрикнула, я уже почти нажал на спусковой крючок, но она показала сигнал не стрелять. — Хэнк, посмотри...

— Прикройте нас, готовьтесь отходить. Мы тут уже пятьдесят минут. Надо успеть вернуться за час. — Я двинулся к ребенку, но уже издалека увидел, что он ранен, а подойдя ближе, я понял на сколько серьезно. Лицо все было в запекшейся крови, нос сломан, бровей, ресниц и волос до макушки не было, как не было и глаз. Его, видимо, обдало пламенем, а от ударной волны он лишился их. Но что могло взорваться в лесу? — Кто это сделал с тобой? — Я понимал, что с детьми надо общаться как-то по-другому. Но как, я не знал и не собирался узнавать.

— Приведения это сделали, они на тени похожи! Сначала они просто бегали по бокам, а потом начали бахать! — Он заплакал и уже, видимо, не думал останавливаться. Надо вытащить его и расспросить уже в нормальном месте.