Цитадели гордыни. Ученик

— Ты хочешь сказать...

— Именно. С высокой долей вероятности можно утверждать, что впервые за триста с лишним лет, одаренными стали не через рождение, а напрямую от магического воздействия. Как в самом начале появления источников на Земле. И это не только у нас, такое творится по всему миру. Количество магов всего за несколько секунд выросло на несколько тысяч.

— Мда... Пожалуй, ты прав, тут нужны слова покрепче.

— Полностью с вами согласен.

2.

Пробуждение оказалось тяжелым. Ноющая боль волнами проносилась по телу от пяток до макушки, не давая ни секунды покоя. Словно под кожей сновало множество тараканов с острыми лезвиями на спине из хитина. Вредные насекомые не останавливались и не замирали ни на мгновение, продолжая свой бег по бесконечному кругу.

С трудом приподняв веки, почти сразу же пришлось обратно зажмуриться. На глаза навернулись слезы от яркого света.

Тараканы вдруг превратились в капли холодной жидкости, весело побежавшей по венам, принося определенное успокоение. Уже не так неприятно, как раньше, но все еще далеко до обычного состояния.

В голове вдруг как-то резко прояснилось. Будто кто-то переключил рубильник, избавив от тумана после сна или что скорее всего, беспамятного забытья.

Точно. Меня же вырубило на берегу озера. То есть, водохранилища. Мы стояли, готовились перекусить только-только поджаренными шашлыками, а потом меня и Аньку накрыло какой-то фигней. Отчетливо помню, как она и я попадали на землю и катались, крича от неожиданно возникшей боли, пока не потеряли сознание.

Память о прошлом вернулась легко. Никаких проблем с воспоминаниями не было. В отличие от дальнейших событий. Что с нами произошло? И главное — куда делись друзья и где я сам сейчас находился?

Охлажденный металл продолжал циркулировать все больше и больше приводя организм в какое-то подобие порядка. Не знаю, что это, но действовало оно вполне эффективно. Буквально через пару минут появились силы, чтобы приподнять голову и оглядеться.

Так и знал. Больничная палата. Светлые стены, широкая кровать, рядом стоит какая-то аппаратура, от нее идут трубки к обоим рукам, неподалеку пара легких пластиковых стульев и низкая белая тумбочка.

Устало откинулся назад и повернул голову в сторону довольного большого окна с узким подоконником. За стеклом виднелся кусочек яркого голубого безоблачного неба.

Значит больница? Похоже Толян привез с озера. И кажется не в районную, а в городскую. Если судить по окружающей обстановке. Медицинское оборудование очень уж крутое для сельской местности. Недешевые стеклопакеты, чистенько, чуть ли не стерильно. Все блестит и навевает мысли о новизне. Прямо палата для вип-персон, а не для обычных больных.

В мозгу сразу же щелкнуло. Тогда каким боком здесь я? Простой сирота, ученик школы-интерната не имеющий за душой ни гроша не может рассчитывать на такие хоромы. Меня если бы куда и уложили, то максимум в общую комнату, где ютится одновременно человек двадцать, а то и вовсе оставили бы в коридоре на полуразвалившейся каталке под дырявой простыней. Уже точно не тащили бы в место, больше подходящее для каких-нибудь влиятельных чуваков с толстыми кошельками.

Неожиданно открытие поневоле заставило опять приподняться. Куда это меня занесло интересно? Сильно сомневаюсь, что в обычную поликлинику.

Помниться, когда навещали Серегу в четвертой городской, куда этот балбес попал после перелома руки, умудрившись вывалиться со второго этажа класса по русскому, там и близко не наблюдалось подобных условий.

Никаких отдельных палат, никаких навороченных устройств, похожих на те, что показывают в зарубежных фильмах, все просто, без выкрутасов, характерно для российской провинциальной глубинки, остающейся десятилетиями подряд на том же уровне, что и в семидесятых годах прошлого века.

У нас не Штаты и не Европа, где о здоровье граждан заботятся на ура. Хотя, стоп, это не из той оперы. Без страховки у буржуев тоже не слишком полечишься. В случае чего без колебаний выбросят на улицу. Капитализм он такой.

Поерзав, я развернулся сначала вправо, затем влево, наклоняясь к стоящим на подставках механизмам с включенными плоскими экранчиками, множеством трубочек, переключателей и кнопочек.

Пригляделся, рассматривая надписи. Странно, все на русском. И хотя в основном это были непонятные аббревиатуры разной степени протяженности, характерные для кириллицы — 'Д', 'Ц' и 'Г' присутствовали в изрядном количестве. В латинице таких буковок точно нет, значит по-нашему писано.

Выходит, пока в России. Это немного обрадовало. Не улыбалось очнуться где-то далеко за бугром.

Не сдержался, спустил ноги на пол. Поежился от холодной поверхности.

И только тут обнаружил, что стою почти голый, а вместо одежды нечто непонятное, без рукавов, доходящее до колен и при этом открытое со спины.

— Что за фигня? — пробормотал я, озадаченно разглядывая новый наряд.

Увидав ручку скрытого в стене шкафчика, сделал шаг к нему и тотчас же замер на месте. Торчащие из руки проводки натянулись и не дали далеко отойти.

Пришлось возвращаться. Взглянув на воткнутые в вены иголки на мгновение стало дурно. Гадость какая. В голове поневоле мелькнуло опасение о совсем недавно прошедшей боли. Вдруг снова начнется, если избавлюсь от капельницы?

Мимолетное колебание осталось позади так же быстро, как и возникло. Победа осталась за желанием освободиться.

Один резкий рывок, второй. И оба прозрачных проводка с острыми стальными наконечниками отлетели в сторону. Ранки закрыл кусочками пластыря, которыми они предусмотрительно прикреплялись.

Постоял на месте, проверяя внутреннее самочувствие. Вроде ничего не болело. Злобные букашки с лезвиями бесследно исчезли. Хорошо, не хотелось возвращения этого состояния. Таким надо пытать отъявленных бандитов, а не безобидных подростков. Обязательно сознаются во всех преступлениях.

Снова подошел к узкой дверце, дернул на себя и с любопытством заглянул внутрь. Ничего, две пустые полочки, чуть ниже два крючка. Ни обуви, ни одежды.

Почесав затылок, двинулся к окну. Комната, оказалась намного более просторной, чем виделось с кровати. Пришлось сделать пять шагов, пока дошел до чего-то похожего на подоконник.

Внизу с высоты трех-четырех этажей обнаружилась парковая зона, с ровными пешеходными тропинками с аккуратными кустами живой изгороди, вдоль них через каждые метров десять стояли небольшие скамеечки. Людей не видать. Обычный солнечный летний день. Тишь да благодать.

Через секунду разглядывания идиллии на улице, я начал судорожно щипать свою правую руку. Потому что вдруг понял, что деревья на аллее чуть дальше дорожек стояли абсолютно белые.

Не крашенные и не цветущие, как яблони, а по-настоящему белые. Ствол, каждый отдельные листочек, кора, все до последнего кончика веточки имели окрас, как у свежего снега.

Я не биолог и слабо разбираюсь в ботанике, но точно уверен, таких деревьев в природе не существует. По крайней мере, в нормальной природе.

Шея вытянулась вперед, а глаза чуть прищурились. Да нет. Все верно. Белые деревья.

— Бред какой-то, это еще что? — шепотом спросил сам себя, не переставая ожесточенно мучить правую руку, в тайне надеясь проснуться.

Или меня так накачали, что начались глюки? Кто его знает, что там шло через трубочки. Вливали какую-нибудь дрянь, вот теперь и ловлю приходы. Деревья белые мерещатся. Не хватает прыгающих розовых слонов и летающих пурпурных крокодилов. Вот тогда точно будет полный набор.

Взгляд сам метнулся к голубому небу. Фуу, нет, крокодилы и слоны отменяются. На небосводе ни облачка.

По-идиотски хихикнув, и чего только в голову не придет, я оставил руку в покое и снова развернулся к палате.

Откуда-то появилась твердая уверенность, что отсюда надо валить. И чем быстрее, тем лучше. Плевать на одежду, хоть голым, главное выбраться. Нехорошие предчувствия от этого места начали нарастать, несмотря на царившие внутри чистоту и порядок.

Не для таких как я эти хоромы. Как бы после не пришлось платить. И ладно бы обычными деньгами, а вдруг почку захотят вырезать? Кто их знает, этих 'благодетелей'?

Точно. Валить. И как можно быстрее.

Я двинулся к плотно закрытой двери, мысленно прикидывая, что буду делать, если она окажется запертой.

Однако дойти не успел. Даже за ручку не успел взяться, как она сама повернулась. Дверь бесшумно отворилась, впуская внутрь незнакомого парня.

Чуть выше меня, слегка шире в плечах, в бежевом пиджаке и серой сорочке, он походил на мальчика из золотой молодежи собравшегося на тусовку в один из модных клубов, куда мне еще долго не видать дороги из-за цен на входной билет, а главное стоимости барных напитков.

Вздернутый подбородок и снисходительный взгляд сверху вниз подчеркивали образ надменного богатея.

— Ты кто? — спросил я без обидняков.

Губы парня презрительно изогнулись из-за чего его вид стал еще больше высокомерным. И ведь не старше меня, а ведет себя, как не пойми кто.

Пижон хренов... Мысленно ругнулся я, но вслух ничего говорить не стал. Успеется.

— Меня зовут Андрей Строганов, для тебя — Андрей Григорович, — представился он, вся так же глядя на меня, как на неведомую зверушку. — Будешь делать все что я прикажу, иначе последует наказание. Меня послали присмотреть за тобой, чтобы ты вел себя прилично.

— Нормально. Встал уже, — ответил я, оглядываясь на пустующую кровать. — А прилично это как?

— Как я скажу. Понял?

Тон его барского голоса, такого снисходительного с нотками презрения заставляли чувствовать себя насекомым, которому повезло, что к нему вообще обращаются.

Я с ходу взбесился. Вообще, меня трудно назвать любителем драк или хулиганом. Но, как и все дети, выросшие без родителей в интернате, я с самого раннего детства познал одну простую истину — ни в коем случае никому и никогда не спускай обид. Даже если наезжает кто-нибудь более крупный и сильный, лучше быть избитым раз или два, чем прогнуться, став чьей-нибудь шестеркой или объектом для издевательств в дальнейшем. Задиры быстро отстанут, поняв, что ловить с тобой нечего.

Поэтому мои дальнейшие действия вовсе не были каким-то необдуманным импульсом.

На самом деле все просто. Почему-то такие индивиды считали, что если кто-то даст слабину, то его можно запрягать и впредь, катаясь верхом, как на лошадке и заставляя выполнят приказания, как слуге.

Я понятия не имел где нахожусь и что здесь происходит. Но одно очевидно, стоящий передо мною хлыщ уже не отцепится. Еще до прихода сюда он составил обо мне мнение, как о слабаке, которого можно шпынять и указывать что делать. А это уже не есть хорошо.

— Понял, Андрей Григорьевич, понял, — ответил я. — Как не понять.

Резкий удар коленом в пах моднику моментально заставил того согнуться пополам. По палате разнеся громкий стон. Еще один выпад, уже по голове, отправил хамло на пол.

В ответ тишина. Неужели вырубил? Удивительно. Никогда не считал себя великим бойцом. Это у нас Толян увлекается боксом, с одного удара может положить противника гораздо больше и тяжелее себя. Доводилось как-то наблюдать. Я на его фоне так, серединка на половинку.

— И что теперь делать? — спросил сам себя не зная, что предпринимать в дальнейшем.

Честно говоря, после ударов, я подспудно ожидал, что внутрь ворвутся охранники, медсестры или еще кто. Ситуация настигнет апогея и станет хоть что-нибудь известно.

Но нет, тишина. Пижон лежит на полу, а в палату никто и не думает заглядывать.

Так, стоп, чего-то он лежит как-то слишком уж тихо. Надеюсь я его не убил? Быстро наклонился и проверил пульс на шее. Вроде дышит. Фу, еще не хватало становиться убийцей.

Черт, чего теперь делать-то? И бил-то вроде не слишком сильно. Так, скорее попугать, показав намерение защищаться.

И тут же сам себя одернул: показать намерение? Коленом по черепу? Другого способа не придумал, умник?

— Ладно, сам нарвался. Вел бы себя, как нормальный человек, остался бы целым, — пробормотал я.

Перешагнув через лежащее тело, потянул дверь и выглянул в приоткрывшуюся щель. Там обнаружилось то, что и должно быть на выходе из больничной палаты: широкий коридор со все теми же светлыми стенами. Только здесь еще горели длинные лампы на потолке, должно быть окна находились слишком далеко для естественного освещения.

Никого из персонала не видать. И звуков никаких. Тихо, как на кладбище. Воображение живо нарисовало картинку из жуткого ужастика про больницу, где пациентов разделывают на органы. Привозят сюда тех, кого не станут сильно искать, режут на куски, а потом продают на черном рынке.

После просмотренной в достаточном количестве голливудской продукции и не такое начнет мерещиться.

Достаточно себя напугав, я осторожно прикрыл дверь, повернулся к вырубленному хлыщу и с удовольствием его пнул.

— Почки мои захотели, уроды? Я вам дам почки...

Вдруг стало понятно, что предпринять. Первоначальное желание валить отсюда куда подальше, теперь обрело вполне сносную перспективу и средство для его достижения.

Наклонился и стал раздевать лежащую в бесознанке тушку. Без церемоний, не аккуратно, я стянул с него сначала штаны, потом пиджак и рубашку. Последними были носки с легкими летними туфлями.

— Опана, — пораженно произнес я, разглядывая находки из вытряхнутого кармана брюк.

Скрепленная зажимом пачка тысячных купюр и последняя модель айфона не оказались сюрпризом, вполне джентельменский набор для молодого повесы. А вот ключи с брелоком действительно удивили. Причем не сами ключи от машины, а то, какой значок блестел серебром на матовой черной поверхности.

На первый взгляд это походило на кошку в прыжке, если не знать, что это на самом деле. Я к счастью знал, так как видел несколько раз похожие в интернете.

— Значит мы на Ягуаре катаемся, — усмехнулся я с искренним интересом разглядывая значок фирмы, выпускающей всемирно известные суперкары. — Какая прелесть. Не против, если я возьму себе? Ну и ладненько, верну чуть позже. Правда, еще бы узнать где у вас тут гараж. Чую, придется постараться, чтобы найти выход из этой богадельни.

Моднявый буржуин остался безучастным к процедуре экспроприации, никак не отреагировав на столь наглую выходку.

Во блин. Здорово я ему все же врезал. Может перегнул палку? И тут же сам себе возразил — да нет, скорее добавить бы не мешало. Знаю этот вальяжный развязный тон. Такие как он чувствуют себя хозяевами жизни, а всех остальных пылью у себя под ногами. Пошел он...

Быстренько переодевшись в трофейные шмотки, выскользнул наружу и вдоль стеночки двинулся влево по коридору. Судить не берусь там ли выход, но ведь двигаться куда-то надо.

По пути попадались двери, похожие на те, что были у меня в палате. Попытки открыть хоть одну ни к чему не привели.

И как назло, ни одной карты-схемы на случай эвакуации. Их тут пожарная безопасность совсем не трясет что ли? Безобразие.

Неторопливо и в то же время, иногда переходя на бег, я шел вперед, надеясь в конце коридора увидеть долгожданный выход на лестницу. В случае тупика, придется идти обратно, а потом топать в другом направлении, что явно повысит риск быть пойманным.