Глупые

— Черт, у меня прямо слюнки потекли,— признается Толя, выглядывая из-за моей спины.

— Давайте их пригласим за наш столик, и то веселее будет, — предлагает Вова и встречается со мной взглядом. Слегка пожимаю плечами.

— Мне параллельно, — отзываюсь. И он, видимо поймав взгляд девушки, поднимает руку в приветственном жесте.

И уже через каких-то три минуты к нам подсаживаются обе красотки: Ларионова и ее подружка.

— Привет, Тимоша, — улыбается мне Арина и наклоняется, обдавая меня шлейфом своих духов, приятных, но в избытке. Целует в щеку, задерживаясь дольше, чем нужно. Девушки действительно не догадываются, что эти уловки заметны? Но я не упускаю возможности применить свою и легко касаюсь ее упругой задницы. С близнецами процесс приветствия проходит быстрее.

— Представишь подругу? — спрашиваю, с любопытством разглядывая брюнетку с такими же длинными волосами и таким же кукольным лицом.

— Аня, — улыбается сама девушка, — мы вместе учимся. Вот сегодня решили отдохнуть от учебной суеты. А где меню? В горле пересохло...

Растягиваю губы, возможно, сегодня мне больше никого не придется искать.

— Как дела? — спрашивает меня Арина, значительно позже, когда Толя отошел в сортир, а Вова с Аней пошли танцевать. Она заняла место Толи и касается пальчиком моей шеи. Прямо чувствую, как ее взгляд следует за пальцем к моему плечу.

— У такого парня, как я, все всегда только отлично. Ты как, Пупс?

— Правда, что родаки тебе квартиру купили?

Отвлекаюсь от телефона, оповестившего о новой смс.

— Конечно, — отзываюсь, — на окончание школы батя порадовал.

— А где?

— На Лермонтова. Только в конце, в новостройке. Если видела, там построили три свечки двадцатичетырехэтажные, с облицовкой.

— Не видела, — Арина облокачивается о стол, — но хотелось бы посмотреть.

— Ха, если бы тебя не знал, мог предположить, что кто-то напрашивается в гости, — шевелю бровями. Никогда не стоит отшивать напрямую, тем более такую очаровашку.

— Ага, сейчас, разбежался, — фыркает девушка, улыбаясь и стукая меня по плечу. Затем наклоняется чуть ближе: — Ты и, правда, участвуешь в уличных гонках?

Мой взгляд опускается в ее соблазнительный вырез, ее шепот отзывается приятным теплом. Так всегда с девушками, сексуально меня привлекающими.

— А что? Хочешь со мной? — изгибаю бровь дугой.

— Я бы посмотрела, — протягивает она.

— Там не место таким хорошеньким девушкам, как ты.

— А где место?

Ее голубые глаза опускаются и поднимаются по мне. Еще один прием, который неплохо работает. Почему я еще не уволок ее в свою пещеру? Потому что от таких красивых, богатых и избалованных девочек не избавиться. А я не люблю путы. Даже охрененный секс этого не стоит.

— Дома, со спицами, перед телевизором, — сексуальным шепотом отвечаю. Она смеется и снова легко стукает по плечу.

— Вот дурак... я что, по-твоему, бабушка?

Хмыкаю и опускаю глаза в телефон.

Рамис: ' Мне жаль, братан, но ты выписан из списка участвующих в марте'

Какого...

— Ну что, скучали? — Толя плюхается рядом с Ларионовой и заставляет ее отодвинуться от меня.

— Безумно, — равнодушно отвечает девушка. Молча поднимаюсь и прохожу мимо друзей в более уединенный коридор, где музыка играет не так громко. Не реагируя на какой-то вопрос Арины обращенный мне вслед. Набираю Рамиса Ашаева, он один из организаторов гонок. Берет трубку после первого гудка.

— Да, брат? — выдыхает устало.

— Не понял твоего смс.

— Что ты не понял? Ты не участвуешь, я же написал. Нам пригрозили. А это не шутки. Так что, братан, ничего личного.

— Повтори, — проговариваю, надеясь, что Рамис шутит.

— Че непонятного? Твой папаша пригрозил моему бизнесу. Извини, братан, но мне проблемы не нужны. Ты не можешь участвовать. Ни в марте, ни когда-либо. Я знаю, что твое сердце разбито, но без обид, брат. Сам понимаешь, связываться с будущим мэром...

— Без обид, — уверяю и отключаюсь. Папа решил зайти с другого края. Не стал со мной это даже обсуждать, просто взял и отрезал. Отлично. Чувствую, как дверца золотой клетки захлопнулась прямо перед моим носом, и папа прокрутил ключ два раза. А я, как младенец, абсолютно бессилен. И это до жути выбешивает. Гонки, скорость... это единственное, что было под моим контролем. Единственное, чем я сам управлял. Он отнял мою свободу. Ее, такую маленькую и нужную, чтоб дышать. Облокачиваюсь и сползаю вниз. Некоторое время просто смотрю на противоположную стенку.

— Все в порядке?

Поворачиваю голову и поднимаю взгляд по красивым ногам. Арина. Она выглядит обеспокоенной. А может, я, правда, ей нравлюсь? В смысле, искренне, не как трофей, не как мешок с бабками или смазливое лицо... Хмыкаю: что она знает обо мне, чтоб я мог понравиться? Если бы девушки заглянули в мою душу, то каждая бы разворачивалась и бежала куда подальше. Я реально смотрю на вещи и знаю, что из меня никудышний романтик и рыцарь. И мне плевать, даже если это будет самая невинная девственница на свете. Я хочу девчонку, остальное ее проблемы. А сейчас я расстроен, и мне не помешают хорошие эмоции.

— Ты на машине? — спрашиваю, внимательно вглядываясь в красивое лицо.

— Да, конечно, — озадаченно отвечает девушка.

— Подбросишь до дома, ты же хотела увидеть... мою новостройку, — улыбаюсь, заглядывая ей в глаза и обещая куда больше.

— Это коридор, — проговариваю, включая свет, как только заходим в мою квартиру.

— Ничего себе — оглядывается Арина.

— Давай свою шубу, — забираю и вешаю верхнюю одежду.

— А сколько тут комнат? — девушка делает шаг по коридору.

— Две, — отзываюсь и скидываю обувь. Подхожу к ней сзади, обхватываю ее плоский живот и привлекаю к себе спиной, касаясь губами изгиба шеи.

— Эй, я зашла кофе попить. Оплата за такси, помнишь? — улыбаясь, мурлычет, охотно подставляя себя под ласки.

— У меня он как раз закончился, — опускаюсь пальцами по ее ноге до края платья, — буду отдавать натурой...

Моя рука теперь уверенно движется вверх, задирая подол платья. Она ощущается хорошо, как любая красивая, приятно пахнущая девушка до нее, побывшая в моих руках. Трусь пахом об ее аккуратную попку, чтоб она почувствовала реакцию моего тела на ее изгибы.

— Ты мне нравишься,— произносит Арина. Разворачиваю ее к себе и целую, ища руками застежку платья.

— Ага, и ты мне...