Маленький эльф.

— Куда это ты собрался, такой красивенький? — ласково спросила тварюга.

— Н-н-натина? — пискнул я, затрепыхавшись в ее захвате.

— Какой ты догадливый, княжич, — восхищенно отвечала та, быстро меня куда-то таща за волосы.

Гнилостно-золотистый пейзаж вокруг нас сменялся с удивительной быстротой, и чтобы поспевать за ним, надо было держаться поближе к некромантке. Иначе я свистом вылетал и падал, а она меня резко притягивала к себе. Очень больно, между прочим. Я так скоро без скальпа останусь.

— И что за мода у мужчин пошла, — с неодобрением заметила Натина, дернув меня в очередной раз, — коротко стричься. Это же некрасиво.

Я в ответ только скулил. В середине нашего, так сказать, путешествия я попробовал сопротивляться — благо руки-ноги свободны. И она небрежно двинула мне в живот, от чего там вспыхнул костер и теперь полыхал, то утихая, то возгораясь.

Внезапно местность начала как-то выворачиваться. Она не стала менее омерзительной, но приобрела черно-зеленые оттенки и волокнистую структуру. Некромантка остановилась и как-бы задумалась. Я обессилено упал рядом на колени.

— Как же ты узнал-то меня так быстро — она с интересом уставилась на меня, усевшись рядом, — бл..дь?

У меня сложилось такое впечатление, что это вовсе не было грязным ругательством. Меня как бы так просто назвали, по прямому значению этого слова.

— Неужто это ты, шлюшонок, шпионил за нами с Ниликой? В шкафу, что ли прятался? — Она сняла у меня с шеи амулет. — Красивая штучка, жалко уже ни на что не годится.

Она сжала руку и металл вылез из-под ее пальцев, как кусок теста. Камни раскололись. Когда амулет успел разрядится?!

Натина погладила меня по щеке, и я зажмурился.

— Кто ж тебя-то так разделал? Неужели папочка? Нельзя не помочь хозяину в воспитательном процессе.

Меня согнули и содрали, разрывая, одежду.

— О, даже так? — теперь меня ласково гладили, иногда легонько сжимая, по ягодицам и между ног. И больше не держали, но я не осмеливался шевелиться. Перед глазами стояла картина: задранная Ниликина задница и извивающееся рядом щупальце. Теперь я в таком же положении. Некромантка перебирала мои поджавшиеся от страха яички. А щупальце она уже выпустила? Я повернулся, но не смог ничего рассмотреть. Зато почувствовал палец (наверно палец), надавливающий на мою дырочку. Я всхлипнул, кусая себя за запястье: Натина надавила сильнее и мускулы болезненно разошлись.

— А я думала, ты так и не появишься, эльф.

Отец! Я вскинулся и дернулся к нему. Щупальце разрывающей болью проникло в меня поглубже, и я забился, словно проткнутый червяк.

— Решила развлечь меня мороками, девочка? — Он выглядел жутко: мертвенно бледное лицо, белые глаза и добрая, нежная улыбка. Последнее было самым страшным. Я никогда не видел, чтобы он так улыбался. Даже извивающиеся черно-зеленые змеи вместо волос и чешуя вместо одежды производили меньшее впечатление. Я не морок, папа, хотелось крикнуть мне, но слова застряли в глотке от такого зрелища. Это он был мороком. И все вокруг тоже. А меня здесь нету, нету.

— Раз ты так считаешь, то не смею тебя разочаровывать... эльф, — а вот это слово звучало у нее не обращением, а грязным ругательством. — Тебе понравится зрелище, обещаю.

Она подтащила меня поближе и лизнула в лицо, оставляя на губах и щеке желтую слизь. От такой близости меня вывернуло бы прямо ей на колени, если бы она вовремя не отвела мою шею. Так что я облевал только себя.

— Надо же, какой нежный у тебя сынок. — Обрадовалась эта тварь. — Интересно, сколько он выдержит.

Она укоризненно посмотрела на своего противника:

— А я могу стерпеть и не такую боль, ты же знаешь. Так что советую тебе прекратить это.

— Отпусти его и ты не сдохнешь. Я подарю тебя твоим хозяевам в коробочке и с бантиком.

— Я так боялась, что ты не предложишь мне это. Но моя мечта исполнилась, а я чувствую лишь разочарование, — все это время она ласкала мою съежившуюся мошонку и анус, развернув лицом к отцу.

— Все надежды этого мира оборачиваются прахом, — скорбно заметил князь, покрутив гребенчатым хвостом.

— Но из них вырастают новые, — ответила она, вставая и встряхивая меня за волосы. — И кто бы мог предполагать, что они примут облик сладенькой шлюшки.

— Преклоняюсь перед твоей самокритичностью.

— А я перед твоей тупостью. Открывай проход.

— Отойди от него на прыжок, и проход отворится.

— Как наивны бывают сильные мира твоего... эльф.