| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Приходится сидеть, таращиться в экран лаптопа, или, как говорят некоторые, ляп-тяпа, пока глаза уже не начнут вытекать наружу. Но это будет ближе к четырем ночи, следовательно завтра я опять просплю всю первую пару на галерке. Если, конечно, проснусь вообще. А все эти гадские дети. Сколько раз я мечтал бросить к ним большую противотанковую гранату, чтобы мой район объявили зоной боевых действий и эти беженцы убрались бы куда-подальше вместе со своими шумными отпрысками. И нечего цыкать зубом — вы просто в моем положении не были.
Впрочем, посидеть полночи за компьютером — далеко не само худшее занятие из всех придуманных человечеством на сегодняшний день. Особенно, особенно после того, как знакомые научили меня скачивать из Интернета фильмы, книги и музыку. С того момента жить мне стало определенно лучше. Жить мне стало, не побоюсь этого слова, веселей.
А уж когда я раскошелился на более современный комп, то жить стало веселее прямо таки в разы. Теперь по выходным мы устраивали "сессии" — как правило, в "Age of Mythology", но не обходили вниманием и Кваку, и Хафлайф. Моя хата пришлась очень кстати, поскольку большинство знакомых студиозусов проживали в общагах, я же, как самый прошаренный — на съемной квартире. Соответственно и места побольше, и присесть есть где, благо мы натаскали мебели с помойки.
Да, местные помойки — вообще отдельная тема. Ой, ну вот только не надо так фыркать, а! Я сейчас поясню все! Тут есть свалки для пищевых отходов, для стекла, да. Но есть еще и отдельные места, куда народ выносит отработавшие свое столы, стулья, кровати, стиральные машины, мониторы и много другого интересного. на такого рода помойках в любое время суток можно найти клавиатуру к компьютеру, пару стульев и штатив для развешивания мокрого белья. Это минимум. Если же основательно поискать, то вполне нетрудно обставить хату мебелью.
Ну а теперь фыркайте. Давайте, полный звук! Ибо я еще и залезал в мусорные контейнеры подле супермаркетов.
Да. Глумитесь, сколько хотите, только я вам вот что скажу: вы бы сами туда залезли с удовольствием, если б видели все добро, которое там бывает. Это у нас ничего не выбрасывают, лишь ярлычок со сроком годности переклеивают, пока оно совсем уже в кашу не превратится от старости. Да и тогда не выбрасывают — забирают домой, кошаков кормить.
А тут вам не здесь, тут Дания, понимаешь ли. Срок годности вышел — все, на помойку, без разговоров, шнель, шнель! Или вот, например, новую партию подвезли, старая еще не распродана. Все, старую партию на помойку, без разговоров. Места-то на складе нет, да и откуда ему взяться, когда сами магазинчики — полтора на полтора? У наших олигархов туалеты, наверно, и то больше, чем тут магазины. А продукты еще в пакетиках, в упаковочках, одно удовольствие, бери-не хочу! Вот я и беру, зачем мне за тот же хлеб или овощи платить, когда все бесплатно лежит?
Тут главное — не спалиться, потому что у них по закону это считается воровством. Что? Идиоты? Ну да, я тоже так считаю — идиоты. И законы идиотские. Один человек выкинул, другой подобрал — в чем здесь воровство, не понимаю, хоть убейте. Но тем не менее, приходится действовать осторожно, а то поймают, влепят штраф, изверги. Хотя вот до сей поры, тьфу-тьфу, не поймали.
Такие дела. Где мы остановились, кстати? А, ну да, за компом, все правильно. Вот как раз закачаю "Kill Bill", вторую часть, а то все уже видели, только я один сижу, как дурак. Все равно делать больше нечего, да и нет желания.
И опять в прихожей что-то хрустит — не то сосед за стеной на длинную доску наступил, не то черте-знает-что. Хотя, знаете, постепенно к этому привыкаешь. Нервы становятся как канаты, у-ух!
Глава 4
Надо сказать, что сплю я довольно чутко, но это был определенно сон. А именно: мне привиделось, будто в моей квартире находится кто-то посторонний, а я... А я — господи, какой стыд! — валяюсь на кровати в костюме Адама до грехопадения.
Я слегка выплыл изо сна в реальность, перекатился на другой бок, нащупал одеяло и облегченно выдохнул. Все в порядке, просто сниться всякая ересь. Бывает.
Но только я начал снова проваливаться в сон, как в голове возник образ кого-то постороннего, стоящего прямо тут, в квартире. В моей квартире! Причем разобраться, кто это такой, я не мог. Очень странное ощущение, надо признать. Как будто стоит какая-то фигура, но никаких черт не видно. Или она их вообще не имеет?!
Блин, это уже совсем интересно. Нет, надо поменьше всякого кино смотреть на ночь, а то так и поехать мозгами недолго.
— Недолго, недолго, — подтвердил невидимый голос.
Принадлежал ли он этой загадочной фигуре — это я не могу вам сказать, поскольку я выматерился в сердцах, откинул одеяло и сел на кровати, поставив ноги на пол и подслеповато моргая. Свет включать я не стал, глаза быстро привыкают к темноте, а ориентиром, если что, всегда может послужить голубой глазок от компьютера.
Я протер глаза кулаками, повертел головой, наморщив брови.
— Ну что, разглядел? — снова спросил голос. На этот раз, я успел вслушаться. Голос был скрипуч и, что главное, нес в себе неприкрытую насмешку.
— Что?? — сипло каркнул я. И сразу понял: это я говорю вслух, а он — нет. Его слова раздаются у меня в голове, внутри. "Допился", мелькнула мысль. "Ведь предупреждали предки, с белочкой шутки плохи".
— Заткнись немедленно! — голос взял более высокий тембр. — Это не ты допился, а я с тобой говорю!
— Кто "я"? — выполз хриплый скрежет из моей глотки. И тут я увидел это.
Поначалу я бы мог подумать, что это всего лишь куча одежды, небрежно брошенная на пол, но из этой кучи на меня смотрели, словно два тлеющих уголька, два глаза. Затем вся куча зашевелилась, поднялась с пола, приобретя смутные очертания какого-то карлика и придвинулась ко мне.
Я чуть не взвизгнул, заскочил с ногами на кровать и потянулся за пустой бутылкой. В случаях опасности тело само делает правильные поступки, знаете ли. Даже если голова еще не проснулась.
— Уймись, я тебя не трону, — снова раздались в голове чужие слова. Я выпрямился. — Хотя, как сказать...
"Тебе какого дьявола надо, паразит", подумал было я и сразу услышал ответ.
— Сейчас узнаешь, не торопись, — да оно еще и выкобенивается тут!
— Это ты выкобениваешься, смертный. А я тут живу, — голос прозвучал с едва слышимой иронией. Не, ну как вам такое, а?
Теперь, когда глаза освоились в темноте, я смог рассмотреть своего гостя. Больше всего он почему-то напомнил мне домового Кузю из мультфильма, только глаза смотрели весьма недобро.
— Сам ты домовой, — тут же ответил мне этот засранец. — Я дух здешних мест.
На одно мгновение в моем сознании мелькнула картинка — залитый солнечным светом рослый мускулистый мужчина со светлыми волосами, рассыпавшимися по плечам. И гнусавый смешок где-то за кадром словно говорил: "Могу и так, и эдак, как угодно".
— Даже так? — я прокашлялся в кулак. — А я вот в духов не верю.
— Ну и не верь сколько хочешь, мне-то что с того? — он явно издевался надо мной. Наверно это и есть тот момент, когда нужно ущипнуть себя.
— Так это ты был... С клавиатурой и... с остальным? — не выдержал я.
— Ну да, я. Предупреждал тебя, как мог, а все без толку. — взгляд горящих глазок на миг отвернулся в сторону.
— Ладно, тогда повторю свой вопрос: какого черта тебе надо от меня?
— Ага, освоился. Это хорошо, парень. А то многие другие совсем не такие как ты, чуть что, сразу в портки мочатся. — и оно мерзко захихикало. Я закутался в одеяло.
— Освоился — не освоился, причем тут это вообще? Ты мне поспать дашь? Мне утром вставать вообще-то...
— А вот тут ты как раз ошибаешься, — и оно снова хихикнуло. — Спать тебе не придется.
— Это почему еще?
— А потому. Ты парень вроде неглупый. И не из трусливых. Поэтому не буду темнить, скажу тебе честно: ты отсюда выселяешься.
— Лихо. А кто это решил вдруг? Я, вроде, за аренду квартиры плачу и вообще...
— Кто решил, спрашиваешь? Я решил. Легче тебе от этого?
— Да... Ээ... А кто "я"? Кто ты? — решил я сыграть "дурачка".
— Дурачка не разыгрывай. Тебе сказано было уже.
— Ну сказано...
— Ну вот и все. Теперь слушай. Ты мне надоел. — Я мог поклясться, что при этих словах, его глазки-угольки налились багровой подсветкой. — Ты лжешь, воруешь, прелюбодействуешь, ленишься...
— Эй, эй, дорогой, погоди, — перебил я голос. — Если ты дух, то почему ты мне сейчас перечисляешь христианские заповеди?
— Как это "почему"? — сейчас в голосе слышалось непритворное возмущение. — Да потому что то, что ты вытворяешь, никому не понравится, и христианство здесь вообще не причем.
— А...
— А еще ты говоришь гадости про людей за глаза и, что самое, страшное, не убираешься в квартире.
— Ну здравствуйте, — возмутился я. — Квартира-то моя, мне и решать...
— Тебе решать, а меня раздражает. Короче, все, тихо! — мне показалось, оно даже притопнуло ногой. Да так, что кровать подпрыгнула, а вместе с ней и я. — Тебя здесь больше не будет. Но, поскольку человек ты не трусливый, в отличие от местных, то я, так и быть, дам тебе одну поблажку. Я мог бы тебе наподдать так, что ты улетел бы в стратосферу. Но не буду. Поблажка моя заключается в том, что ты отправишься в тот мир, в котором много раз хотел жить.
— Но почему нельзя просто домой-то, мне ни в какие миры не особо...
— Потому что я так решил! Все, смертный, не гунди. Я еще добрый, а мог бы выстрелить тобой в космос, как пробкой от шампанского.
— Откуда, интересно, духам известно про шампанское? — удивился я.
— Да от вас все, мерзавцев, откуда еще, — оно тяжело вздохнуло. — Ладно, парень. Ты все понял, я надеюсь? А то мне идти пора, и без тебя дел хватает.
Глаза-угольки потухли. Похоже, оно отвернулось. Я подхватился было с кровати, намереваясь дать хорошего пинка этому страшиле и надеясь, что все-таки это дурные грезы воспаленного сознания. Но оно молниеносно словно вытянуло щупальце? лапу? руку? кость? и пихнуло меня в шею, да так, что я отлетел обратно, едва не приложившись затылком о стену.
И провалился в сон.
Проснулся я на голой земле. Поцарапал ногтями траву, перевернулся, откинул укрывавший меня плащ. И сразу же потянул его обратно на себя, ежась от порыва холодного ветра.
— Да что за нахрен!
Глава 5
Я ощупал плащ — он был какой-то странной формы, таких я никогда не встречал раньше, длиннющий, с огромным воротником, который достал бы мне до макушки, если его поднять. Очень странные сомнения закрались в душу. Не говоря уже о том, что земля, на которой я лежал, оказалась на поверку адски холодной и я, пересиливая дремоту, поднялся на ноги. И поспешил укутаться в плащ, поскольку утренний ветерок был совсем немилосерден.
Прямо передо мной горела заря. Всходило солнце. Я оглянулся по сторонам — на горизонте громоздились горы, почти везде, кроме той стороны, где вставало солнце. "Там должен быть восток", подумал я. Да, я иногда бываю догадлив.
Потом перевел взгляд на себя. На мне был мой любимый свитер с начесом, темно-синие джинсы и зимние ботинки. Это уже интересно — в таком наряде я, вроде, спать не ложился. Ну разве только под сильным градусом. Пощупал на всякий случай карманы. Там — вот удача! — оказался швейцарский раскладной нож, подарок на двадцатитрехлетие. И зажигалка. Это все, никаких ключей, никаких денег и мобилы тоже нет. Должен признаться, меня сильно раздражает, когда мобилы нет в левом кармане, поскольку она обязана там быть всегда. Если ее нет, то я не на шутку пугаюсь, не дай бог, где-то посеял! Даже если знаю, что не брал с собой.
И тут вспомнил про этого тупорылого домового. Неужто и в самом деле нечистый устроил мне западло? И перенес меня в какое-то, хрен-знает-какое время? Как он там сказанул-то? "В тот мир, в котором хотел бы жить"? Да я много где хотел бы жить, если уж на то пошло. Может он просто меня закинул в какой-то дикий угол Дании? Мог, конечно, но в Дании гор нет. Это я знаю точно. Есть пара холмов, но этим все и ограничивается.
Значит... Да не, чушь какая. Этого не может быть, "потому что камней на небе нет", как говаривал один умник, если память меня не подводит. Но горы-то, вот они. И ветерок вполне реален.
Я ущипнул себя за бедро. Скривился от боли. Хм... Нет, ну настолько реальным сон быть действительно не может. Оставалось одно — нож. Будет кровь, значит, все правда. Хотя лучше б этого не было. Я сунул руку в карман и замер — мне под ребра уперся металлический предмет, больше всего напоминающий дуло ружья.
Это и было ружье. Зажав дуло в руке, я развернулся к предполагаемому владельцу оружия, по ходу убирая ствол в сторону. Может это и глупая шутка, но с оружием не шутят.
Владельца ствола я разглядеть не успел — сукин сын хорошо знал свое дело и встал именно так, чтобы восходящее солнце било мне в глаза.
То есть разглядеть я его может и разглядел бы, но в этот же момент мне чем-то врезали по загривку, да так, что я не удержал равновесие и грохнулся на карачки. Голос сзади сказал что-то на неизвестном мне языке, явно какой-то приказ, судя по интонации. У меня еще промелькнула мысль: "Чертовы ролевики уже совсем с ума посходили".
Но это было бессмысленно, кровь застлала мне глаза. Скрипнув зубами, я вскочил на ноги, выкрикнул что-то навроде: "Да ты, гад, охренел что-ли в край?!" и врубился в морду обидчику с правой.
Все, что я успел заметить — это странной формы (видимо, древний) мушкет в руках и бородатое светловолосое лицо. Лицо нырнуло куда-то в темноту, а вместо него взлетели ноги. Да, я силой не обижен, могу приложить, если со мной неуважительно обращаются.
На мгновение меня охватила гордость, но уже в следующее мгновение вместо гордости я почувствовал несколько холодных стальных лезвий, готовых проколоть мне шею.
Мужичок, сшибленный мной с ног, уже поднялся, сплевывая кровь из разбитой губы и очень многообещающе глянул на меня. Думаю, что он бы с удовольствием перерезал мне глотку, как свинье, но голос откуда-то сбоку гортанно выкрикнул какую-то команду, и пострадавший, щерясь, отошел в сторону, не забыв подобрать свой мушкет.
Теперь перед моим взглядом нарисовался другой человек, тоже бородатый, но с более ухоженной бородой, и повыше ростом. Наведя резкость, я разглядел, что он, как впрочем, и все остальные вокруг, одеты точь-в-точь по фильму "Роб Рой".
Ну так мне привиделось в тот миг, по крайней мере, уж не судите строго. Клетчатые пледы, светлые рубахи, беретки, голые икры — шотландцы, ни дать, ни взять. "Неплохо вырядились, наверно, недешево все это", только и успел подумать я, перед тем, как бородатый начал говорить. Кстати, зря он это сделал — я не разобрал ровным счетом ни одного слова, хотя обращался он ко мне, судя по взгляду.
Ну что я мог ему сказать? Я ответил по-русски и по-датски, насколько мог, что, мол, ничегошеньки не понимаю, но он только хмурил брови и бросал косые взгляды на своих товарищей, уперших клинки мне в горло.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
