Тень Джоре

— Ты все правильно сделал. За эти годы все изменилось, мы должны узнать, как сильно. А сейчас, нужно набирать экипаж. И дай мне канал наблюдения.

И еще через пару секунд:

— Ой, он такой интересный! Дай, я сама...

АР-200 внутренне усмехнулся и передал управление — девочка оживала, и это радовало. Он искренне переживал за нее — ведь буквы 'АР' в начале его номера — не что иное как сокращение от Ари, Ариниэль. Искин умел быть благодарным — не абстрактной империи, но конкретному создателю. А тот, кроме своей работы, любил только одно — свою дочь. И он доверил ее ему. Искин умел быть благодарным.

— 4 —

Я потянулся к девушке и подвинул ее к себе. Ух, какая теплая — у меня еще не прошла дрожь от холода. Та пискнула, но освободиться не пыталась.

— Ну, колись, злая колдунья, как меня вычислила!

Ирина немного поерзала, устраиваясь поудобнее, и сообщила:

— Я встала рано, вышла... по делам, а тут ты скачешь в сторону озера. Весь из себя такой целеустремленный! Ну, и я решила за тобой пойти. Что ты там ищешь, недоразумение?

Так меня еще не обзывали, но обидно не было — тон был хорош.

Ну, ладно!

— Так ты уже начала меня преследовать?

— Ну да! Не думала, что это так заметно. — Ира лукаво улыбнулась.

В ответ, я чуть довернул ее голову к своим губам...

На поцелуй девушка ответила, и следующий час совсем выпал из жизни.

Потом попытался объясниться:

— Я же тебе обещал, открыть тайну этого озера? Вот, выполняю.

— Да ладно тебе, какие там тайны! — Девушка помолчала, потом грустно сказала, устраивая голову у меня на груди:

— Знаешь, я тебе не говорила, у меня брат был. Старший. Он в Чечне погиб. Ты так на него похож! Со временем как-то притерпелась — учеба, общага. А тут, когда тебя увидела в первый раз — чуть на шею не кинулась, думала Стас...

Молча погладил Ирину по голове — что тут скажешь — и крепче прижал к себе. Через некоторое время девушка собралась уходить:

— Мне пора, Олежек. Надо помочь бабушке. Ты, я так понимаю, проторчишь тут еще долго?

Я неопределенно пожал плечами.

— Ладно, исследователь, принесу тебе обед. — Ира улыбнулась — Ты только до этого не утони, а то получится, что зря шла.

После ухода Ирины, опять полез в озеро — отогрелся, да и солнышко поднялось, стало тепло. Предварительно засунул в плавки найденное на берегу средство малой механизации — небольшой кусок дюраля. Нужное место нашел уже на автопилоте — сорок семь гребков в направлении старой высохшей сосны на противоположном берегу, и можно нырять. С помощью дюралевой пластины дело пошло веселее, но и мутной взвеси стало образовываться больше — приходилось делать большие интервалы между нырками. Пластину с собой не таскал — оставлял на дне — куда она денется. Пару раз выбирался на берег — подкинуть дров в разведённый Ириной костер и погреться. На дне уже образовалось примерно три квадратных метра очищенной поверхности, а никаких предположений о природе данного объекта у меня не возникло. Даже ассоциаций никаких не было. И вот, нырнув в очередной раз, я не обнаружил оставленной на дне пластины. След на том месте, где воткнул ее в ил остался, а вот самой пластины не было. Первая идиотская мысль — всплыла. От комизма ситуации выдохнул весь воздух — пришлось экстренно выбираться на поверхность. Всплыв, посмотрел на часы (японский хронограф обещал не ломаться до ста метров) — без малого одиннадцать. Я решительно повернул к берегу — нужно отдохнуть и обдумать ситуацию. Мысль о том, что у меня галлюцинации от частых и многочисленных погружений я решительно отверг — чувствовал себя прекрасно. Значит, либо кто-то не хочет, чтобы раскопки продолжились, либо я уже раскопал достаточно. Встал, и пошел искать замену утерянной пластине. Ничего подходящего не попадалось, поэтому, после недолгих раздумий, решил сплавать и еще раз осмотреть место пропажи — может чего не заметил.

— 5 —

Ари внимательно наблюдала за процессом очистки шлюзовой камеры. У нее промелькнула мысль — просто открыть шлюз, но она побоялась напугать аборигена, пусть уж сам разбирается. Наконец, была очищена сенсорная панель идентификации, но незнакомец на нее попросту не обратил внимания, старательно продолжая копать. Впрочем, этот факт девушку не смутил — через технический люк, расположенный в пятидесяти метрах от шлюза был выгнан малый ремонтный дроид, который, дождавшись, когда абориген в очередной раз всплывет глотнуть воздуха, утащил кусок металла, которым тот расчищал поверхность шлюза. С одной стороны, прозрачный намек — хватит копать, а с другой — металл неплохой, пригодится. Параллельно, в шлюзовой камере было установлено два дополнительных насоса. Ари понимала, что долго находиться без воздуха абориген не сможет, потому важно максимально быстро откачать воду и установить нормальную среду обитания.

— 6 —

Очередное погружение на первых порах не принесло ничего нового, металлическая пластина упорно не желала обнаруживаться, но при тщательном осмотре окружающего пространства я обнаружил другое — на немного отличавшемся от общего фона по цвету квадрате обнаружился отпечаток человеческой ладони. Сделал пару гребков и подплыл ближе. При моем приближении, очертания ладони стали подсвечиваться ровным красным светом. Воздух заканчивался, и мне пришлось всплывать. А ведь там не иначе, как неизвестное средство идентификации! Может быть объект военных? Маловероятно. Отдыхая на поверхности, впервые подумал о том, что этот объект не принадлежит нашей цивилизации — ладонь вроде человеческая, но я не встречал нигде подобного порядка опознания, даже не слышал о таком. Да и кто их знает, зеленых человечков — какие у них лапы. Тем не менее, в очередной раз нырнул с твердым намерением приложить ладонь к подсвеченному контуру — убьёт — не убьёт, но, если не сделаю, точно умру от любопытства. Когда я подплыл, обозначенная "ладонь" исправно засветилась красным, и я приложил руку к контуру. Пару мгновений ничего не происходило, а потом, по всему периметру объекта поднялся потревоженный ил, и вся плита мягко отъехала в сторону, обнаружив под собой глубокий, уходящий вниз колодец, заполненный водой и освещенный нормальным дневным светом, который, казалось, не имел источника — светились сами стены.

Ну нет, соваться внутрь не стану! По крайней мере не стану соваться без акваланга. Подсознательно я уже понимал, что это, скорее всего, шлюз, но кто его знает, какой у него период шлюзования, и какая атмосфера встретит меня после.

Следующие пару дней решал вопрос с аквалангом. Смотался в город, но имеющихся денег определенно не хватало ни на что приличное, и я уже расстроился. Помог Витька — у его соседа комплект подводного пловца имелся, точнее хранился. За недорого договорились на аренду. Заправить баллон получилось только воздухом, да и то не до конца — компрессорная установка не вытягивала. С другой стороны, минут на тридцать хватит, а больше мне вроде и не надо. Но по возвращении в Лейно, осуществить свои планы по подводной экспедиции я, к сожалению, не смог. Неожиданно, умерла бабушка Иры — пошла за водой к колодцу, присела, да и не встала — и, в итоге, несколько последующих дней я занимался организацией похорон. Меня никто не просил, но я решил, что это будет правильно. По непонятной причине, мое право распоряжаться никто не оспорил. К Ирине обращались сочувственно, но с серьезными вопросами шли ко мне. Очень тяжело дались эти дни, а когда прошло девять дней, Ира подошла ко мне как-то официально, будто это не она все предыдущее время рыдала у меня на груди, и сказала:

— Олег, я уеду завтра. Дом, участок... мне некогда этим заниматься. Думаю, оставить это тебе...

В первый момент не нашел, что ответить, потом выдохнул:

— На хрен это мне!!!

Девушка довольно улыбнулась:

— Как ты хорошо сказал! Олег, мне надо учиться, а ты по любому, останешься здесь еще какое-то время, иначе зачем тебе акваланг потребовался?!! Вот и присмотришь за домом заодно. А я к тебе приезжать буду.

— Надеюсь, ты понимаешь, как придется рассчитываться за присмотр?

Ира зарделась:

— Дурак!

Я откровенно заржал:

— Что, не так, солнце?

Ответ меня поразил. Я, конечно, циничный отморозок, но такого не ожидал. Ирина улыбнулась, как-то беспомощно, и сказала:

— Знаешь, кроме бабушки у меня никого не было. А теперь есть только ты...

Сглотнул внезапно появившийся в горле ком:

— Все хорошо, девочка, все так и будет. Не переживай ни о чем. Я тебя не брошу.

И в этот момент отчетливо понял, что так и будет, я не брошу эту сумасбродную девчонку. Ну, если выживу... Отказываться от исследования озера никто не собирался.

— 7 —

В общем, поговорив с Ириной, опять полез в озеро — привычное количество гребков — и я на месте — ныряю. Акваланг, что на мне, выдержит максимум минут тридцать-сорок, потому тороплюсь. Уже привычное прикладывание руки — открывшийся люк — и я спокойно вплываю в неизвестность. Ну... Как спокойно — мандраж, и не слабый, присутствовал. И мысли, о необходимости все бросить и всплывать, выстроились в очередь. Но не поддался, просто потому, что знал — все равно вернусь. Нужно отдать должное устроителям данного хозяйства — шлюз сработал практически мгновенно — только вокруг была вода, и вот, воды нет, а я на дне колодца. С сомнением потрогал загубник акваланга — да фиг с ним, рискнем, и снял маску. Судорожно вдохнул, от этого закашлялся, и ничего не почувствовал — воздух был словно стерилен, никаких запахов.

Внимательно осмотрелся по сторонам — помещение не изменилось, только одна из боковых стен отъехала в сторону. От моих ног, по достаточно широкому коридору, плавно убегала вдаль зеленоватая полоса. При этом создавалось ощущение, что она именно течет — видимо какой-то оптический эффект.

— Наверное, нужно идти по ней, — решил я, и, за неимением других вариантов, так и сделал. Путь ощутимо уходил вниз. По дороге несколько раз останавливался, и рассматривал надписи на стенах. Их было немного, как табличек на дверях офисного коридора. По виду, это было нечто среднее между клинописью и старым славянским письмом. Ничего не понял.

Метров через пятьдесят подошел к достаточно объемному залу. Полоса-проводник затекла в него и уперлась в основательное кресло с массивным подголовником, тут же погаснув. А мгновеньем позже, кресло ярко подсветилось все тем же зеленоватым светом. Намек был достаточно прозрачным, мне предлагали занять это почетное, надеюсь, место. Я внимательно огляделся, а потом обошел помещение по периметру. Дверей или окон не наблюдалось. Вокруг стояло несколько непонятных шкафов, но они были заперты, а вскрыть их, судя по качеству материала и массе, без автогена не удастся. Вариантов было не так много, сел в кресло. Несколько минут ничего не происходило, потом свет в зале стал ярче. Напротив, на расстоянии в пару метров образовалось неясное мерцание воздуха, которое постепенно сформировалось в образ человека лет тридцати с утрированно правильными чертами лица и одетого в форму, определенно военного образца, с множеством различных регалий:

— Приветствую на борту, кандидат! — раздался приятный голос с небольшим акцентом.

Я слегка ошалел от происходящего, но усилием воли взял себя в руки:

— Это вы со мной разговариваете?

Виртуальный человек утвердительно кивнул:

— Да, с вами. Или вы видите здесь еще кого-нибудь?

Мелькнула мысль — 'Это меня так подкололи?'.

Ну-ну:

— А! Вы меня с кем-то перепутали. Я не Кандидад, я Олег.

Изображение понимающе усмехнулось — похоже, мои попытки бодриться не вводили его в заблуждение. Немного помолчав оно сказало:

— Я все вам сейчас объясню. Устраивайтесь поудобнее. Дело в том...

— 8 —

За последнее время АР-200, совместно с Ари, заново, и уже другими глазами, обследовал планету. Особое внимание он уделил истории и уровню технологического развития. Искин не понимал, как могло произойти такое падение уровня развития расы. Он рассматривал разные теории, но в итоге остановился на одной, самой правдоподобной. На этой планете мог оказаться один из кораблей-ковчегов, отправленных расой Джоре для освоения новых миров в один из ранних этапов своего развития. Эти корабли не обладали прыжковыми двигателями и их полет мог продолжаться десятками и сотнями лет, а конечная точка маршрута предполагалась чисто гипотетически — пригодная к освоению планета. Но тут имелась серьезная неувязка во времени, между стартом ковчегов и предполагаемым временем существования данной цивилизации. Этого искин объяснить не мог — имелось слишком мало данных, и те были не слишком достоверны. Тем не менее он принял эту версию как рабочую. Планета не являлась изначальной, но, тем не менее, имела значительное число потомков Джоре — его это устраивало. А сегодня произошло знаменательное событие — тщательно не отпугиваемый абориген наконец сподобился, вооружившись примитивным дыхательным прибором, войти в шлюз. К удивлению, искина, никакого культурного, эмоционального или информационного шока человек не испытал. Некоторая доля нервозности присутствовала, АР-200 ощущал это своими датчиками, но не более того. Для встречи был приготовлен малый ангар, куда установили пилотский ложемент с подключенными приборами диагностики и нейрообучения. Когда человек сел в кресло, искин начал диалог, но быстро, к своему удивлению, понял, что запросто получить послушного пилота не удастся — абориген был вполне цельной и самодостаточной личностью. На многочисленные и хитрые подходы к себе, он отвечал здоровым скепсисом. Но, на то АР-200 и был искином последнего поколения, в конце концов, посовещавшись с Ари, он принял единственно правильное решение — он решил рассказать правду.

— 8 —

В течение некоторого времени я терпеливо выслушивал информацию о том, как мне повезло, о том, что я имею возможность прикоснуться... что я должен быть благодарен... и что мне необходимо сделать, чтобы хоть как-то соответствовать. Чем-то подобным меня регулярно пичкали окружающие и средства массовой информации, потому, иммунитет выработался не слабый. Когда мне это надоело, молча встал и, подняв с пола лежащий акваланг, двинулся к выходу, бросив на ходу:

— Открой, пожалуйста, шлюз!

Я успел пройти около десяти метров, прежде, чем сзади раздался смущенный голос:

— Остановись, человек. Я готов говорить серьезно.

Остановившись, я с любопытством обернулся:

— Хорошо, попробуем еще раз. Итак, как тебя зовут?

В ответ прозвучала длинная и местами не совсем понятная фраза:

— Я, искин тяжелого рейдера серии 'Тень' (серийный номер АР-200-000110-21) империи Джоре, флаг-майор АР 200-21.

Думал я только пару секунд, дойдя меж тем, до кресла и опять усевшись в него:

— Отлично! Меня зовут Олег. Теперь далее, что такое искин, что такое Джоре, и что здесь делает твой рейдер — это первое. Второе — что требуется от меня, чем мне это грозит и что я с этого буду иметь?

Голограммы на тот момент уже не было — ответ прозвучал, с небольшой задержкой, из ниоткуда:

— Хорошо, Олег. Слушай.