А Дзиро Хоси и впрямь во всю строила девушек, утверждая, что как только князь увидит, что в его гарем попала столь изысканная, утонченная и благородная девушка, как тут же даст ей волю и обручится с ней. Так что, если только они все не полные дуры, то должны как можно быстрее заслужить ее расположение и приязнь. А то ведь поздно будет.

— Ну и что делать станем? — полюбопытствовала Чайная Роза, наблюдая, как все остальные девушки робко заискивают перед новоявленной "супругой князя".

— Ты как хочешь, а я перед ней расстилаться, не намерена. Может, она и станет женой князя, но пока она такая же, как мы все. Всего лишь купленная проститутка и не более того.

— Согласна. Даешь полное равноправие в нашем веселом доме! Никаких привилегий, кроме признания благодарных клиентов!

— Что?!

— Да так, не обращай внимания. Я согласна.

Хихикая и подначивая друг друга, девушки влезли в возок и демонстративно устроились как можно дальше от "княгини" и ее свиты. Хоси, выбравшая себе новое имя Лунная Волшебница, проводила их недобро сощуренными глазами, но промолчала. Как оказалось, поступили девушки предусмотрительно. Во-первых, избежали постоянного нытья Лунной Волшебницы, требующей повышенного внимания к собственной персоне, а во-вторых — услышали довольно интересный разговор своих хозяев.

К полудню возок едва тащился по дороге. Тихое, умиротворяющее поскрипывание колес, рассеянный солнечный свет на полу, монотонный говор людей, бредущих по дороге по своим делам... Ничего удивительного, что почти все девушки, после устроенной им утром муштровки, задремали. К сопящему царству едва не присоединилась и Роза, да тут из-за перегородки донесся интересный разговор...

— Как тебе наши крошки? — кажется, это господин Ямомаха перед братцем похваляется.

— Да ничего в этот раз подобрались, — старший братец точно своим уловом доволен, — А последние две так просто находка. Только вот с этой о-химэсама мы дураками себя показали...

— Ой, твоя правда! Что теперь делать с ней ума не приложу. Если мы ее во дворец князя притащим, она же там всех на уши поставит. Видал, какие у нашей красавицы претензии?

— Слушай... А есть идея!

— И какая же?

— Сейчас во дворец и без нас народу наберется, я письмецо от верного человека получил: два посыльных вернутся раньше нас и с полным комплектом девок. Значит что? Что князь щедро их одарит, а нам с тобой — шиш.

— Это плохо. Наверняка больше чем потратили, не получим. Да ещё этот довесок, чтоб ее Белая ведьма в ученицы забрала!...

— Вот то-то! А если мы с тобой торопиться не станем, а поедем кружной дорогой, так ещё и подзаработать сможем!

— Это как же?

— А мы в большом торговом городе соседней провинции остановимся и слух пустим, что знаменитых куртизанок из столицы везем. Уж поверь мне — в здешнем захолустье хоть кто-нибудь, да польстится на них. Пару-тройку вечеров девочки отработают: и они опыта наберутся, и мы подзаработаем. Хоть за одежду деньги вернем.

— А где мы их выпускать будем? — задумался Ямомаха, очевидно не слишком разбирающийся в географии родного края.

— Бака! — выругался на него Итаморо, — В округе Цу-пэнь только один торговый город — Китосо. Поверь, в этом захолустье наши девочки будут пользоваться бешеной популярностью. К вечеру там будем, а на следующий вечер как раз подрядиться успеем.

— Ага, сейчас тебе, — пробормотала, словно сквозь сон, Ветка Персика, — Да дай-то Гуаньинь, чтоб вас не погнали!

— Что? — встрепенулась Роза.

— А то, что в Китосо, живет один интересный старичок — Дедушка Посох. Так, поверь, не только он знает все столичные Зеленые Терема, но и последняя певичка из любой местной цветочной лодки с ним знакома. Как ты думаешь, он поверит, что наше сборище — это столичные штучки?

— Ну, дедок дает... А Дедушка Посох, это потому что старенький?

— Не совсем.

— Да... Жаль наших братцев, вляпаются они.

— Да наплюй ты на братцев. Тебе о себе беспокоиться надо, — хмыкнула Ветка Персика, — Не понимаешь? Дедушка Посох эксперт в любых любовных утехах, а такие, говорят, девственниц по одному взгляду распознают. Как думаешь, долго ты ещё сможешь скрывать, что ничегошеньки не смыслишь в постельных поединках, если попадешь ему на глаза?

Роза замолчала, пытаясь осмыслить насколько сильно она вляпалась. А похоже, здорово... В веселый дом девушек не брали из принципа — считалось, их аура негативно влияет на настроение посетителей. Ну, а если и брали, то девушками они оставались очень недолго. А такой оборот в планы Розы никак не входили.

— А ты-то откуда знаешь что я?...

— Я тебя ещё в первую встречу почуяла. И Матушка Яшма тоже, учти.

— А что этим не сказали?

— А зачем? Если сами берутся за то, в чем не смыслят, то нам-то что. Да ладно, не переживай. Я тебе, как к гостям выходить одно снадобье дам — ни одна собака ничего не почует. Ну, разве ты кого сама слишком близко подпустишь.

— А... насколько близко? — обеспокоилась Роза, понимая, что от этого зависит выполнение мисси.

— На расстояние поцелуя, детка, — хихикнула Ветка Персика, — или ближе.

К вечеру они и, правда, приехали в не очень большой, но вполне приличный городок и устроились в лучшей гостинице. Братья отправились подыскать клиентов, а Матушка Яшма принялась муштровать своих подопечных. Очевидно, господин Итаморо посвятил ее в свои планы, поскольку гоняла он их едва не до обморока. Если уж она выпускает девушек перед гостями, то вести они себя должны соответственно! С небольшим перерывом на сон, муштра продолжалась до вечера следующего дня.

* * *

Следующее утро было кошмаром. Роза замычала от тупой, дергающей боли в висках, едва попыталась подняться с постели. Мама дорогая, что она вчера отчебучила? Прошлый вечер как-то не желал вспоминаться. Вернее то и дело всплывали в памяти какие-то отдельные моменты, но верить в них не хотелось.

— Как тебя крутит-то, — посочувствовал чей-то слишком громкий голос, — На, попей. Легче станет.

Рядом с постелью опустилась пиала с чем-то мутно-зеленым и, даже на вид, омерзительно-противным. Но, раз обещают, надо попробовать. И девушка поползла к краю циновки, стараясь ни в коем случае не поднимать голову от пола. Способ передвижения был ещё тот и поэтому некто, все ещё остающийся вне ее поля зрения всю дорогу гаденько хихикал. Добравшись до пиалы Роза взяла себя в руки, приподняла таки голову от пола и ткнулась носом в пиалу. Пить нормально сил не было и она, не раздумывая, принялась жадно лакать пойло языком. Если зажмуриться, то питьё походило на подтаявшее, но весьма освежающее мятное мороженое и приводило в себя на раз. Вылакав всю пиалу, Роза наконец-то почувствовала себя человеком и блажено откинулась на подушки. Ой-ёёёй... Не то чтобы ей стало так сильно хорошо, просто только теперь поняла, как ей до этого было ПЛОХО. Наберемся сил, соберемся духом и начинаем вспоминать...

* * *

Братишки от своих интересов не отступили и уже за обедом девушек "обрадовали" предстоящим вечерним представлением. Восприняли они известия скорее испуганно, чем обрадовано, но господин Итаморо поспешил их успокоить: насильно никто никого в постель не потащит. Они идут развлекать гостей на столичный манер и не более того. Девушки заметно оживились и тут же принялись обсуждать, кто во что оденется и что представит гостям. Роза и Ветка сами не заметили, как включились в общее обсуждение. Зато Лунная Волшебница заявила, что унижаться перед всякими торгашами не намерена. На что оба братца заявили ей, что нянчиться с ней некому. Не хочет — не надо. Весь вечер и всю ночь пусть одна кукует. Та фыркнула и заявила, что все равно ни перед кем выступать не станет. Вот разве что, как потенциальной фаворитке князя, ей разрешат сидеть рядом с гостями, и развлечь их возвышенной беседой... Господин Итаморо схватился за голову и с криком: "Господин Янь-ло, забери меня скорее!", убежал прочь. Ямомаха заметался по комнате раздираемый желанием высказать все, что накипело этой нахалке и желанием удержать брата от необдуманных поступков. Под конец сообразив, что с Волшебницей только ненормальный перепираться станет, бросился вон. Девушки захихикали, но быстро угомонились, стоило Матушке Яшме прикрикнуть, и тут же принялись перебирать одежду и репетировать. Роза была так сильно ошарашена разговором с Веткой и ее предположениями, что копалась в ворохе платьев, настраивала инструменты и улыбалась на полном автомате. Правда, от Матушки Яшмы ее пришибленность не ускользнула и очень скоро девушка получила по плечам чубуком любимой Матушкиной трубкой.

— О чем думаешь? — набросилась на неё старуха, — Что ты тут копаешься? Ты что должна делать? Платье выбирать, да? А что ты гостям покажешь? Песни? Ладно, если что нужно спроси меня, помогу. Так, а ты что тут делаешь? Готовишься танцевать? — Матушка прицепилась к новому объекту воспитания, — А какое платье, для какого танца, ты подумала? А как ты вообще танцевать собралась, если зала не видела?

В общем-то, замечания были более чем справедливые, так что, не долго думая, Матушка согнала в кучку своих подопечных и повела изучать местность. Она едва не на ощупь заставила девушек изучить зал, старательно расспросила, какие танцы кто собирается представить гостям, и в пух и прах раскритиковала каждый.

— Для танца с мечами тут почти нет места! "Весенние ласточки"? Интересно, как ты собираешься проходить по большому кругу? По столам гостей что ли? "Фея облаков"?! Для кого в этой глуши ты собираешься танцевать такой танец?! Да ещё с такой фигурой.

Роза оценила старания Матушки, но легче ей от этого не стало. Ей и раньше доводилось влипать в истории, конечно, но уж больно нестандартная ситуация была в этот раз! Честное слово, ей проще было в драку с императорскими охранниками ввязаться, чем перед ценителями выделываться! К вечеру раздрай в чувствах достиг такого напряжения, что спрятать его не помогали никакие ухищрения. Матушка Яшма поглядывала на нее с все возрастающим беспокойством и, похоже, собиралась отстранить ее от выступления. Но тут к ней подскочила Ветка Персика и принялась что-то весело щебетать, предлагая свою помощь в одевании и подборе макияжа. А стоило им только остаться наедине, как Ветка Персика набросилась на Чайную Розу с упреками:

— Ты что делаешь? Так ты выступать не сможешь, Матушка к гостям не пустит!

— Ну и пусть... — Роза устало опустилась на циновку, — Я и не хочу никуда выходить.

— Бака! — Ветка разозлилась не на шутку, — Ты хоть понимаешь, что тебе надо учиться выходить к гостям?! Если не сейчас, то когда? А если ты Дедушки Посоха боишься, то я же обещала — помогу.

— Как? — Роза устало посмотрела на Ветку.

— Сейчас! — оживилась подруга. Она как-то засуетилась, заметалась по комнатке, а потом подлетела к девушке с пиалой, наполненной какой-то темной жидкостью и велела:

— Пей! До последней капли. Одним махом.

— А то что? — Насторожилась Роза, опасливо косясь на неаппетитную жидкость, — Не подействует?

— А то стошнит! Вкус ещё тот. Это для спокойствия, не бойся. Выпьешь и будешь как любимый карп императора — хоть оборись, за кормом не приплывет, пока сам того не захочет. Пей, не отравлю!

"Ну, это ты так думаешь!" — подумала Рыся, еще более внимательно принюхиваясь к подозрительной бурде. Как-никак их на Полигоне учили без разбору в рот ничего не совать. Правда, не похоже, что Ветка Персика собирается отправить ее на свидание к Князю Преисподней до положенного срока... Но и мир тут не родной! Пойди пойми как на нее местные травки подействуют! Бывали, знаете ли, случаи, бывали.

Видя ее сомнения, Ветка Персика нетерпеливо всплеснула руками и пошла на штурм. Рыся и пискнуть не успела, как проворная девушка ухватила ее за нос и довольно болезненно сжала его. Рыська подобного свинства не ожидала и взвизгнула от боли и обиды. В ту же секунду содержимое пиалы оказалось у неё во рту. Ветка победно ухмыляясь что-то сотворила с ее шеей и мышцы горла сами по себе сократились, проталкивая жидкость в желудок.

Сперва Рыся думала, что убьет эту поганку на месте. Такую свинью подложить! Мало ей всей прочей мороки, теперь думай: что будет после такой вот попойки!! Но буквально через несколько секунд пришло осознание, что вроде ничего страшного ей не подсунули... И правда, в основном успокаивающие травы. Правда, вкус у них при смешении получился на редкость пакостный. Но Ветка Персика, прекрасно знающая об этом свойстве напитка, уже протягивала ей вторую пиалу с темным вином. Видимо зелье уже во всю действовало, поскольку эту пиалу девушка приняла и осушила с истинным пофигизмом. Вино было, пожалуй, чуть терпкое, но очень даже приятное. К тому же оно здорово бодрило и словно пробуждало скрытые резервы. Вроде и времени-то немного прошло, а они уже успели заново загримировать Розу, изящно скрыв чуть припухший нос. А платье поправить, так это вообще дело пяти минут оказалось!

Когда мимо нее задорно хихикая прошмыгнули Ветка Персика и Чайная Роза, Матушка Яшма только головой покачала. До чего же эти девчонки несобранные. Разве можно так себя вести перед самым выступлением! А если кто из гостей их услышит или, что ещё хуже, увидит? Ну, да она их ещё успеет вышколить. Что ее беспокоило гораздо сильнее, так это поведение Лунной Волшебницы. Эта глупая девчонка ввалилась прямо в зал к гостям, и повела себя, как будто ее избрали Королевой Цветов! Что за наглость! Ну, да этого теперь не исправишь. Но зато она не позволит остальным девчонкам позорить честное имя куртизанок. Они у нее ещё отработают так, как следует!

* * *

Так... Что-то начинает всплывать в памяти... Можно наконец-то открыть глаза и посмотреть на этого спасителя-насмешника. На краю циновки сидела Ветка Персика. Её, и без того постоянно улыбающаяся мордашка, сейчас просто лучилась радостью.

— Так что же вчера такого было? — прошептала Роза, все ещё непослушными губами, — Тебя ночью можно в комнате вместо фонаря оставлять, так сияешь.

— Не помнишь? — ехидно сощурилась Ветка Персика, — Да ты же была звезда вечера! Пока наша недоделанная госпожа княгиня морочила головы гостям, ты во всю развлекала девушек, рассказывая сказки и распевая песенки. Вот эта всем очень понравилась!

Откашлявшись, Ветка Персика запела. На русском... С очаровательным щебечущим акцентом...

— Одзин разь в годзь садзи цвитут

Одзин разь в зизьнь лубимых зьдут

Вцего одзин лись только лаз

Цвитут садзи в дусе у наз

Одзин лись разь, одзин лись разь!

— Всем так понравилось! — затараторила она вновь на родном языке, — Тебя все просили и просили петь. Пока не запомнили. Очень поучительная история. Все музики — гадзи! — гордо закончила она, непринужденно переходя на русский.